Диван, журнальный столик, два кресла. На диване сидит Жак, в кресле – Анри. На них костюмы XVIII века.
ЖАК: Скажи, мой друг, зачем ты спал с Жюли, и почему ты делал это втайне?
АНРИ: Поверь мне, Жак, то было наважденье. Сам дьявол, похотливый чёрт, в моё вселившись тело, прекрасную Жюли взял силой в особо грубой форме. Мне представляется, потомства он желал, и потому избрал святейшее созданье.
ЖАК: Зачем скрывались вы три года напролёт? Зачем порочную вы сохраняли связь на протяжении всех этих лет, когда для сатаны и раза было б много? Неужто на поверку его гнилое семя бесплодно и прозрачно, как вода? Быть может, потому, отчаянно наследника желая, коварный дьявол сей ебал мою Жюли, пока я был в отъездах? Анри, ответь мне на вопрос: став жертвой сатаны, сосудом злого духа, чей генотип мужчина передаст?
АНРИ: Дружище, успокойся, прошу тебя, веди себя пристойно. Теперь уж дело сделано – Жюли несёт под сердцем ужасное рогатое дитя. Я более не одержим. Но, Жак, позволь спросить: как догадался ты?
ЖАК: Всё очень просто, сударь. С Жюли мы не сношались. Я полагал, что время не настало.
АНРИ: (в сторону) Совсем другое, видно, думала Жюли.
ЖАК: Теперь я вижу: на сносях она. А кто ближайший друг?
АНРИ: Похоже, выбирая плотское обличье, себе чёрт задавал такой вопрос.
ЖАК: (встаёт с дивана, обходит столик и встаёт прямо над Анри) Я полагал, что мы друзья.
АНРИ: А разве больше нет?
ЖАК: Предатель.
АНРИ: Я так и знал. Как только женщина встаёт между друзьями, всему конец. Честь, благородство – мнимые понятья.
ЖАК: (падает на колени) Анри! Ну как ты мог?
АНРИ: (зло) Я мог, в отличье от тебя.
ЖАК: Что ты сказал?
АНРИ: Что слышал.
ЖАК: Гад!
АНРИ: Поверь, приятель, ты много упустил. Жюли – тигрица.
ЖАК: Мой слух меня подводит...
АНРИ: Нет-нет, расслышал ты всё верно. Еблива, словно кошка. Или, как тысяча овулятивных львиц. Ты чересчур воспитан, Жак, а ей самец был нужен.
ЖАК: (вынимает из кармана в камзоле серебряный шприц) Как ты?
АНРИ: Вот именно – как я. Ты не мужик, ты – благородный сударь. А женщинам не судари нужны, а чёрт со змеевидным членом.
Неуловимым движением Жак протыкает иглой шприца бедро Анри и, не беря кровь на контроль, толкает поршень до упора.
АНРИ: Ой!.. Жак, чёрт возьми! Ты уколол меня!
ЖАК: Вот это верно.
АНРИ: Чем?
ЖАК: Известно, чем: отравленной иглой. Ха-ха, шучу, не бойся, друг, я ввёл тебе анестезию. Минуты не пройдёт, как ниже пояса чувствительность утратишь.
АНРИ: (пытается встать, но снова падает в кресло) Ты дьявол!
ЖАК: Дьявол – ты.
АНРИ: Вколи мне антидот!
ЖАК: Его я не имею. (шарит рукой под креслом) Зато припас вот это! (вынимает из-под кресла ножовку) У Сандро, итальянца-плотника, взаймы взял эту штуку.
АНРИ: О боже!
ЖАК: Молись Деве Марии.
АНРИ: Мария-мать, Господь-отец и сын-Христос, избавьте от страданий...
ЖАК: Благодари не бога, а наркоз.
Жак пилит ногу Анри чуть выше колена. Анри кричит.
ЖАК: Кричишь от страха ты, а не от боли.
АНРИ: Гена, блядь! Ты чё творишь? А-а-а, ёбаный в рот! А-а-а!!!
ЖАК: Давай, ори, уёбок. Марина всё мне рассказала.
АНРИ: А-ааа!!! Блядь, ты пилишь мне ногу!!!
ЖАК: (пилит) Ага.
АНРИ: Не надо! Блядь, господи боже мой, не надо! А-а-а!!!
ЖАК: (отплёвываясь от брызжущей артериальной крови) Да ладно, успокойся. Ты этого не чувствуешь.
АНРИ: Ты ёбнулся!
ЖАК: (смеясь) Аффект, мой друг, аффект.
Жак отпиливает одну ногу и принимается пилить другую.
АНРИ: (борясь с истерикой) Ген, я кровь теряю.
ЖАК: А?
АНРИ: Бля, братан, это нихуя не смешно. Ты отпиливаешь мне ноги.
ЖАК: Во Франции тогда четвертовали. Скажи спасибо, говнюк, что я пилю не по живому.
АНРИ: Бля, Гена, опомнись.
ЖАК: А чё ж ты сам не опомнился, сучара, когда Маринку в гардеробную волок?
Жак отпиливает вторую ногу. Из культей толчками вытекает кровь.
ЖАК: Пошевели рукой.
АНРИ: Блядь! Обе онемели!
ЖАК: Прекрасно. (примеривается ножовкой к предплечью)
Анри теряет сознание. Жак отпиливает ему одну руку, затем вторую. Потом отделяет от туловища голову. Выволакивает из-за дивана большое керамическое биде и складывает туда отрезанные руки и ноги. Голову прячет под одной из диванных подушек, а туловище швыряет в зрительный зал.
Входит Жюли.
ЖАК: (поспешно задвигая биде с конечностями Анри обратно за диван) А! Любимая невеста!
ЖЮЛИ: Мой милый! Здравствуй, Жак. Вернулась я пораньше.
ЖАК: Ну что ж, садись. Давай поговорим.
ЖЮЛИ: Поговорим? Ну надо же. О чём? Политика, естествознанье, сплетни?
ЖАК: О нас поговорим.
ЖЮЛИ: О нас?
ЖАК: О нас.
ЖЮЛИ: Ого. (садится в другое кресло) Ну хорошо, готова я к беседе.
ЖАК: Ты изменила мне.
ЖЮЛИ: Он рассказал...
ЖАК: Вот именно. Он всё поведал мне. Ты лживое, порочное созданье. Крутила мною, словно бы мальчишкой.
ЖЮЛИ: Здесь кровь. Я знаю этот запах. Анри, мой бог, Анри!
ЖАК: Я распилил его ножовкой Сандро.
ЖЮЛИ: Где же сейчас твой друг?
ЖАК: В биде. В большом биде. (достаёт из-под подушки голову и бросает Жюли) Лови!
ЖЮЛИ: О боже! Голова Анри!
ЖАК: Быть может, если голову сию приложишь к лону, та рефлекторно языком махнёт, осуществив прощальный кунилингус.
ЖЮЛИ: (шёпотом) Ген, такого не припомню реквизита.
ЖАК: (шёпотом) Не реквизит это, любимая Жюли.
ЖЮЛИ: (шёпотом) Не реквизит?
ЖАК: Марин, я грохнул эту гниду. Не понарошку грохнул, а всерьёз.
ЖЮЛИ: Еба-а-ать.
ЖАК: Предмет беседы верно уловила.
ЖЮЛИ: Гена, ты гонишь. Это прикол?
ЖАК: Прокол, сударыня. Прокол, а не прикол. Ты думала, что я прощу измену?
ЖЮЛИ: Но это было только один раз! Один, один случайнейший разевич с перепоя!
ЖАК: В сценарии речь шла о годах. О трёх годах бессовестного блуда.
У Жюли звонит мобильный. Она вынимает его из потайного кармашка на корсете.
ЖЮЛИ: Саш, я не могу говорить. На сцене, ага. Звони в милицию, Гена с ума сошёл. Ага. Да блядь, звони ментам, дебил, я на коленях, словно мячик, держу отрезанную голову Анри!
ЖАК: Кто это был?
ЖЮЛИ: Саня, визажист.
ЖАК: Кто дал ему твой номер?
ЖЮЛИ: Я.
ЖАК: Ты. Ты дала. Даёшь ты всем вокруг, кто ни попросит. Блядь! Какая же ты ёбаная блядь! (замахивается ножовкой)
Автоматная очередь, крики ОМОНа, занавес.
Автор: Арлекин
