Редкий школьник любит осень. Может, поэтому и Пушкина не жалуют — слишком он вдохновенно писал про это время года. Тяжелее всего в сентябре. Еще слишком солнечно и тепло, чтобы сидеть в классах. На первом уроке жмуришься от утреннего солнца, мел на доске почти не видно, учителя не слышно — за окном несправедливо тепло и слишком красиво. Твое место там, а не здесь. Там, в родном дворе пахнет песком, асфальтом и котлетами из форточки тети Нади на первом этаже. Запах школы — не досохшая побелка, масляная краска и половые тряпки уборщиц. На третьем этаже сюда еще примешивается тоскливый запах старых книг из библиотеки.
Глухое бормотание учительницы, задумавшей контрольную в первый день осени проходит мимо ушей. На пальце след краски, не высохшей на краях парты. В голове пустота, итог контрольной и так известен. Шариковая ручка касается стержнем девственно чистой поверхности парты и скользит по следам былых посланий, ныне залитых слоем бежевой краски. На шарике налипает комочек. Скука и раздражение от предстоящей «двойки» вызывает порыв оставить след об этом дне в истории. Забитый стержень вгрызается в краску, оставляя глубокие борозды.
Две минуты до звонка. Из открытой форточки слышен визг малышни, что балуется в песочнице детского сада по соседству. На парте красуется одна единственная буква, первая в слове, передающего состояние школьника в этот день. В конце дня слово будет закончено такими же, как и он. Потом будет возмущенная ругань учителя, угрозы найти хулигана, но все равно к весне парты зарастут «наскальной живописью дикарей», как выражается историчка.
Раздается звонок и даже отличники облегченно вздыхают. Из столовой уже тянет тушеной капустой, по коридору с грохотом несется стадо из начальной школы. На учительский стол ложатся двойные листы в клетку с переписанными с доски заданиями. Скорей бы каникулы...
