Половая жизнь после развода парадоксально нормализовалась, и лишь под утро мне удалось заснуть, да и то относительно – милая миниатюрная брюнеточка, ночью показавшая мне небо в алмазах и изысканный секс, от которого впал бы в глубокий ахуй средневековый ёбырь-террорист Казанова, заснула, при этом своим очаровательным упругим задком отпихнув меня к самому краю дивана. Её сон был безмятежен, между тем как я, с трудом сохраняя зыбкое равновесие на самой кромке, лишь сомкнув глаза, провалился в ничто. Из коматозного состояния меня вывел дверной звонок, противно пищащий комариным фальцетом.
Я проснулся, задумчиво почесал тестикулы, напялил треники, закрыл дверь в комнату, где происходили ночные соития, и пошёл открывать входную.
Когда я открыл дверь, то на пороге выросли фигуры Коляна и Серёги – двух моих заклятых друзей и собутыльников. Колян был уныл, Серёга же, напротив, жизнерадостен. Запах, источаемый обоими, был однозначен и сомнений не вызывал.
- Ноль семь «Немироффа», - вздохнул я, и гостеприимно предложил: - Заходите, придурки!
Пронырливый Серёга хотел было проникнуть в комнату, но я пресёк его намерения лёгким подсрачником, направив его в сторону кухни.
На кухне парочка уселась возле стола, и Серёга достал из кармана джинсовки непочатые ноль-семь того же «Немироффа».
- Самолёт летел, колёса тёрлися,
Мы не ждали вас, а вы припёрлися… - недовольно пробурчал я, достал рюмки из шкафа, а из холодильника - остатки икры и омаров (пардон, соврал!) вчерашней пиццы, которые поставил разогреваться в микроволновку. Серёга молча налил в рюмки влагу, мы выпили, закусив пиццей.
- Так какие печали вас, судари мои, привели вас в мою скромную обитель в столь ранний час? – деликатно озвучил я давно крутившийся в голове вопрос: «А с какого хуя вы пришкандыбали?»
- Охуел? Уже полдень! А пришли, потому что Колян заболел, - невнятно, одновременно прожёвывая кусок пиццы, с набитым ртом объяснил Серёга. – У него на хую какая-то хуйня появилась, к венерологу вот его веду – один боится… - доступно для имеющейся аудитории прояснил ситуацию Серёга.
- «Евгения»? – задал наводящий вопрос я, строго глянув на Коляна, ибо, как известно, именно этот кабак был источником всех его бед.
Колян понуро вздохнул.
- Что на этот раз? – «милицейским» голосом спросил я.
- Да вот, неделю назад там ляльку подцепил, слово за слово, хуем по столу… - начал мямлить Колян. – Словом, я ё выеб там же, в туалете… - А вчера залупа начала чесаться, и опухла… - он печально воззрился в район гениталий, потом привстал и сделал попытку продемонстрировать мне уязвлённый тяжким недугом орган. Я испуганно отодвинулся от болящего и замахал на него руками.
- Пупсик, ты гдееееее? Иди сюдаааааааа! – мои корешки воззрились на дверь в комнату, из-за дверного косяка которой торчали один заспанный глаз, плечо и сиська конической формы с тёмным соском.
«Пупсик» сконфузился, и проворковал:
- Киса моя, иди в кроватку, пупсик попозже придёт!
«Киса» скрылась за дверью.
- Сами видите! – развёл я руками.
- Тогда давай махнём для храбрости! – Серёга налил по «фэн-шуй». Мы ёбнули. И ещё. За звоном рюмок мы не услышали, как хлопнула входная дверь.
- Ну, мужики, вам пора! – пресёк я намерения приятелей продолжить банкет. – А то диспансер закроется.
Приятели неохотно поднялись. Печальный взор Коляна стал ещё печальнее. Я проводил их до двери, произнёс соответствующие слова напутствия, и выпроводил за дверь. Вернулся в комнату. Увы, моя фея ушла, кроваво-красной помадой нарисовав на зеркале смайлик…
- Бля… - вздохнул я. И убрал ополовиненный пузырь в холодильник.
* * *
Прошло два или три часа, в течении которых я успел печально почистить и пожарить картошку на сале.
В колонках компьютера рыдал Жека:
«Рыжие как листья,
Что приносит осень,
Волосы твои,
А глаза как небо
Мокрые и так грустны...
Я не знаю, мог бы
Кто-нибудь ещё
Меня за всё простить,
А твои глаза
Прощают вновь и вновь,
Прости...»
Снова раздался звонок. Полный надежд, я радостно открыл дверь, но меня постигло жестокое разочарование: на пороге, как два брата из ларца, слегка пошатываясь, стояли Серёга с Коляном. По их хитрым, шопиздец, мордам было ясно, что их так и распирает сообщить нечто важное, а по «диаграмме направленности» - что они уже успели обмыть поход к Айболиту.
- Ну? – мрачно спросил я, пропуская их на кухню. Картошка на сковордочке дивно подрумянилась и так и просилась на закуску.
Потянув носом, Серёга достал очередной пузырь.
- Ну? – тупо повторил я.
- Да погоди ты! – ржакнул Серёга. – Тут такое случилось…
* * *
А случилось вот что.
До КВД приятели добрались достаточно быстро, делая пит-стопы у ларьков, торгующих пивом. К Серёге пришёл батюшка-кайф, и он, улыбаясь миру, томно висел на руке у Коляна. Жизнь была прекрасна.
В диспансере Колян получил талончик, они нашли нужный кабинет.
- Посиди пока, - попросил Серёгу Колян. – Я поссать хочу, щипет сильно! – он страдальчески скривил ебальце, и мелкими шажками побежал туда, где, по его мнению, находился туалет. Серёга закемарил на скамейке.
Внезапно открылась дверь кабинета.
- Вы чего не заходите? – сердито сказала врачиха, симпатичная дама бальза… в общем, ещё молодая.
Вырванный из объятий Морфея Серёга ошалело прошёл за ней в кабинет.
- Ну, что у вас? – спросила тётя доктор.
- Ээээээээ… Это у друга моего проблемы… - замычал Серёга.
- Снимите джинсы! – скомандовала врачиха. – И покажите вашего «друга»!
Серёга послушно расстегнул и спустил джинсы, стыдливо снял трусы, свои знаменитые трусы с ебущимися хрюшками.
- Оголите головку! – строго приказала врачиха.
Серёга оттянул крайнюю плоть. Хуй, месяц обходящийся без женской ласки, потянулся, как росток к свету.
- Так, так… Я ничего у вас не нахожу! – удивлённо произнесла врачиха. Хуй между тем продолжал стремительно эрегировать.
- Ох, какой он.. – томно вздохнула врачиха, и нежно погладила головку. Члену такое поощрение понравилось, и он побагровел от смущения.
- Блядь… - всхлипнула Айболитиха. – Два года без мужа, на хуи смотрю-смотрю, а тут такой экземпляр пропадает! – она язычком нежно лизнула уздечку, и взяла его в рот, после чего стала, всё ускоряясь, насаживать свою голову на Серёгиного «друга», послушно следуя Серёгиным подсказкам сверху.
За этим действом их и застал Колян, который, интеллигентно постучавшись и не услышав ответа, открыл дверь…
* * *
- Колян! – спросил я. – Так что у тебя обнаружили-то?
- А, хуйня! Баланит какой-то…
- То есть?
- Да молочница, ёпта! Вот, купил, «Флюкостат» называется… Достаточно одной таблэтки! – папановским голосом возвестил Колян, потрясая коробочкой. – Ну, по «фэн-шуй!» - он поднял рюмку.
* * *
Прошла неделя.
«Долина, чудная долина-а…» - пропел на мобильнике «родной» Коляновский звонок.
- Алё?
- Старый! – раздался из трубки радостный голос Коляна – Представляешь, как рукой сняло! Меня Танюха моя, оказывается, наградила, сейчас тоже лечится. Как твои-то дела, со своей красоткой разобрался?
- Всё нормально… Да, Колян, а как там называются эти таблетки?
© Штурм
