В Японии всегда была достаточно высокая рождаемость. Этому благоприятствовали природные условия, а извержения горы Фудзи, цунами и землетрясения, принимаемые за божественный гнев, несмотря на обилие жертв, проблему перенаселения решить не могли. К несчастью, какому-то многомудрому японцу пришла в голову идея делать дома из бумаги, что резко снизило количество смертей в процессе тех самых землетрясений и извержений, так как падение на голову даже килограмма строительной бумаги несопоставимо по разрушительному эффекту с падением на ту же голову, например, кирпича или деревянной балки. А решить, в отличие от других цивилизованных народов, проблему перенаселения с помощью банальных междуусобиц у японцев не получилось. Они, осознавая свой гражданский долг, несомненно, старались, но усилия их были явно недостаточны. Японская знать, в отличие от простонародья, которому, несмотря на демографический бум (они и слов таких умных не знали) очень хотелось жить, решала эту проблему просто с помощью сеппуку (харакири (ширехари)). Оставалось одно: завоевательный поход…
У военных теоретиков сразу встал вопрос, куда наступать? В Сибири, куда можно было отправиться хоть завтра, было слишком холодно для просвещенных японских аристократов, а тигры с медведями, преимущественно обитавшие там, по странной случайности не хотели принимать подданство японского императора. Проблему решил один из приближенных императора, в приватной беседе намекнув, что трон китайского императора красивее, чем трон японского, отлит из чистого золота и вообще-то, его называют солнечным. В результате этого разговора, императора задавила большая священная жаба и вопрос, куда именно идти лишним жителям Страны Восходящего Солнца упал, и в течение ряда веков больше не поднимался. Началась крупномасштабная подготовка к победоносному походу: из броневого картона кроились и клеились доспехи, вызолачивались ножны катан, вышивались парадные кимоно, разучивались боевые гимны в духе «Родина-Отец зовет» - ну буквально все делалось для победы. Наивных китайцев не насторожил даже возросший объем продаж в Японию шелка, бумаги и дорогих украшений.
Высадка японской армии на побережье Китая повергла жителей Поднебесной в шок. Они не успели даже собрать армию, японский десант был опрокинут в море пограничной заставой. Китайский император был чрезвычайно огорчен случившимся и послал письмо своему японскому коллеге, в котором нижайше просил во избежание подобных трагических случайностей в будущем, заблаговременно сообщать дату и место высадки очередного десанта. Японский император был настолько удручен случившимся, что целый месяц не прикасался к саке и не любовался видом Фудзиямы. Но по трезвому (целый месяц не пил саке!!!) размышлению он пришел к выводу, что затея с завоеванием Золотого трона была отличным способом регулировать плотность населения. Поэтому в будущем десанты на территорию Китая стали делом регулярным и традиционным. Всем было хорошо, японцы избавлялись от избытка населения, а китайцы тренировали свою армию. Учитывая тот факт, что войско, с которым обычно сталкивалась японская армия, было раз в двадцать больше всего японского десанта. И это был всего лишь авангард, куда попадали лишь за особые заслуги, например за лучшее восхваление императора Поднебесной, возведения его рода еще на пару поколений в глубь веков и т.д. Те же, кто недостаточно хорошо восхвалял императора, попадали в арьергард, который зачастую не успевал выйти из Пекина, и был лишен таких простых радостей солдатской жизни, как пикники на природе или маневры. Тренировка китайской армии была компенсацией китайцам за те мелкие неудобства, которые чинила высадившаяся японская армия прибрежным деревушкам. Китайцы высоко ценили полезную инициативу японских соседей и предоставляли им для сражения лучшие свои полигоны, право выбора позиций и первого хода.
Несмотря на то, что правящие круги Японии высоко оценили пользу таких «завоевательных» походов, население пришлось убеждать дополнительно. Например, стране нужны были герои. Перед отправлением армии, в соответствующую канцелярию подавались списки уходящих в поход. Из этих списков методом научного тыка выбиралось сто героев, подвиги которых воспевались в новоиспеченных гимнах придворными певцами. Оперативность работы была настолько велика, что списки безвременно павших героев, вместе с подробным описанием их подвигов зачастую доставлялись императору в день отплытия армии в Китай. Учитывая тот факт, что из подобных походов никто не возвращался, получить сведения о героях другим способом было крайне затруднительно. Неплохо зарабатывали и местные корабелы, которые знали, или хотя бы догадывались о реальном положении дел, но молчание – оно, как известно, золото (причем в полновесных мешках риса).
А потом пришли европейцы. Вначале, конечно витала идея о новом крестовом походе, но объяснить японцам, зачем вместо ставшего уже привычным символом Золотого трона, нужен Японии чей-то, пусть и очень крутой, гроб внятно не удалось. Японцам нравилось представлять своего императора на золотом троне, организовывались даже соответствующие конкурсы, где придворные художники изображали императора сидящим на этом самом троне (а победители и участники подобных конкурсов отправлялись в те самые походы), но идея видеть родного императора в каком-то гробу не вдохновила японскую общественность. И лишь широкое распространение огнестрельного оружия позволило японскому народу решить проблему перенаселения не прибегая к внешней помощи.
(С) Hellcar и Storm
