Москва глазами эмигранта в мае 2005
Трудно начинать рассказ про город, в котором не был почти семь лет. И вот я в Москве после четырнадцати часов перелета - пересадка в Торонто. Паспортный контроль, ожидание багажа, «зеленый коридор», и я вольный обитатель российских просторов. Даже Шереметьево, как я предполагал, не так забито пассажирами. До чего все так знакомо – как будто бы и не уезжал. Отдадим должное, – формальности проходить стало быстрее.
На мою просьбу ехать домой через центр города дядя отозвался нечленораздельным мычанием, но был вынужден выполнить просьбу нерадивого племянника, мол чего с него взять – оторвался не только от корней, но и реалий. А тем временем промозглый апрельский дождь намывал лужи в выбоинах дорог, бил слякотью по машинам. Наш стремительный «рывок на восток» продолжался недолго: на Ленинградке поджидала пробка. Только диву даешься, с каким мастерством водители обгоняют и подрезают друг друга. Все методы хороши – и обочина и встречный ряд. Одним словом, наше путешествие продлилось немного немало, а два с половиной часа: дядя сквозь зубы материл меня, пробки, Москву в целом, мэра Лужкова. Мол, вместо того, чтобы возводить новые дома, строил бы и расширял дороги. А так настоящая «а то яма, то канава». Позже я сам видел открытые люки на проезжей части или выбоины такого размера, что случись туда угодить колесом, не вытащить разбитую машину без посторонней помощи. Впрочем, завсегдатаи дорог, знают, как объезжать такие места.
На исторической родине, в родном граде Москва я пробыл четыре недели, ну, скажем, месяц для ровного счета. По насыщенности это сравнимо, пожалуй, с годом жизни в Канаде: столько было выпито пива и водки, проведено встреч и увидено друзей. Почему-то меня удивило: к кому не придешь, непременно салат Оливье, копченая колбаса и сыр. Ну, прям как в лучшие застойные годы. Да, стопка водки, коньяку и/или какой сладкой наливки/вина. Жители столицы любят сладкое. Впрочем, пить крепкое, слава богу, никто больше не заставляет. Признаки цивилизированного подхода налицо.
Первый день на родине после семилетнего отсутствия запомнится на всю жизнь. После встречи, вылившейся в обильное чревоугодие и возлияние пива и водки, мама вдруг говорит, что надо срочно идти и подавать на новый российский паспорт, - мол сегодня самый благоприятный день, потому что они работают до восьми вечера. Иначе, сказала мама, она не сможет пойти со мной до конца недели. Сказано – сделано. Мы запасаемся всем, чем можно. Бутылка виски, две коробки каких-то там отменных российских конфет, ну и конечно валюта: российские рубли и доллары. На всякий случай я положил в кошелек и канадские деньги – кто знает причуды российских чиновников! И вот мы, подогретые алкоголем, в богадельне. Я уже не помню, как то место называлось – то ли ОВИР, то ли ДЭЗ с ЖЭКом, или еще как. Там по левую сторону на скамье вдоль стены сидели люди, а по другую несколько человек нервно переминались нога об ногу. Очереди было не то две, не то три. Те, кто сидел на лавке, лихорадочно вписывали данные в анкеты, вырезали фото и приклеивали их. «А вы не знаете, есть ли у них там ножницы? А клей? Господи, а примут ли сегодня! Мне еще на ярмарку…». Эти подавали на загранпаспорт. Те же, кто был справа, получали готовые паспорта. После двадцати минут ожидания выяснилось, что мы отстояли не в тот кабинет, да и в не то место пришли. Еще через пять минут мы все же узнали, что подавать на внутренний паспорт надо в другом здании, по счастью всего в семи минутах ходьбы. Куда мы и двинулись: дождь полил с новой силой, а «ямам и канавам» не было конца. Офис информационно-справочного центра – места нашего назначения – оказался весьма даже современным. Очереди, по счастью, не было. Время: 6 часов вечера, то есть два часа до закрытия и надо поспешать. С энергичностью профессионального взяточника мама принялась совать тетке конфеты и триста рублей. Кто-то в первом здании сказал, что давать надо именно такую сумму. Сначала тетка рубли взяла, но вдруг передумала, и ответила, что давать надо вообще-то не ей, а некоей Лене, - она сидит в первом здании – и не триста, а все пятьсот. Тетка сказала, что сию же минуту ей позвонит и договорится об аудиенции, хотя «они сейчас так сильно заняты!». Что ж, для начала весьма неплохо. Пока же она велела заполнить какую-то квитанцию для оплаты в сто рублей. Я стремглав мчусь в сбербанк, перепрыгивая лужи и увертываясь от шальных машин. Черт, я же забыл адрес прописки: написал, что говорится, от балды, - авось сойдет. И снова я в цивильном офисе, в этом информационно-справочном центре. Вот тетка сосредоточенно изучает мое заявление и изрекает, что надо написать бамаженцию, чтобы избежать штрафа в тысячу рублей, - поздно мы взялись обменивать старый паспорт на новый. Встречаются же иногда и хорошие люди в российской бюрократической системе, которые помогают клиенту избежать лишних затрат! И мы с мамой мчимся к Лене в первое здание, проходим в помещение «посторонним вход запрещен» к нужному кабинету и ждем, пока Лена соизволит нас принять. Подождали с полчасика, зашли, дали бумаги. Лена деловито проверила содержимое конверта, - не забыли ли мы вложить мзду, хмыкнула и сказала, чтобы я приходил через два дня в тот кабинет, подле которого мы напрасно прождали первые двадцать минут нашей одиссеи. Что я и сделал: действительно, мой паспорт с непотребным фото, сделанным еще в Канаде с похмелья, выдал сотрудник милиции. Он, зараза, правда, сказал что-то нелестное относительно моей физиономии, - видимо так шутят по-русски...
А дальше понеслось-поехало: бесчисленные деловые встречи, посещения кафе и ресторанов, попойки с друзьями. Хорошо, что пить водку насильно больше никто не заставляет. А то в Канаде я потребляю белого змия всего раз в три месяца. Через пять дней я был фактически никакой и взял тайм-аут. Отключил мобильный телефон и сказал маме, чтобы говорила, что не знает, где я или чтобы звонили на трубу – все равно, вырублена. А сам отправился в Битцевский лесопарк, – вздохнуть свежего воздуха и пообщаться с природой. Но не тут-то было. Это, наверное, когда-то давно лес мне казался зеленым и чистым. Теперь же он был сплошь и рядом завален мусором: особо выделялись пивные бутылки и банки. Отголоски шума проезжающих машин по МКАД доносились с расстояния в два километра. А вот впереди какая-то странная процессия людей: их набралось с сотни две: все женщины в платках. Уж не мусульмане ли? Таких в Канаде полным-полно. Нет, кажись православные: идут себе и распевают что-то заунывными голосами. Остановил одну тетку, спрашиваю, что да как. Отвечает: все идут совершать паломничество к священному источнику, что в двадцати минутах ходьбы в лесу, если за начало пути брать местную церковь. У родника их еще с полсотни и все видимо испытывают благодать, - совершают некий тайный ритуал вокруг струйки воды, вяло выплескивающейся из канавы. А вокруг непролазная грязь из глины и слякоть. Наверное, от этого благодать еще лучше получается.
Ладно, раз речь зашла о православии, то надо рассказать, как с ним теперь обстоят дела на исторической родине. Православие в Москве (за всю Россию говорить не берусь) захлестнуло все слои населения. Верят, по моим скромным подсчетам, процентов девяносто. Критиковать, ругать или подвергать Православие сомнению нельзя, как некогда был незыблем социализм и марксистко-ленинская идеология. Как-то в вагоне метро я сфотографировал священника в рясе и с ящиком, в который он собирал рубли с пассажиров под предлогом пожертвований. Так все на меня стали шикать, - как я смею оскорблять святого, - нельзя их фотографировать в принципе. Что они за каста такая особая? Думаю, священник, скорее всего, был фиктивным, то есть ряженым, так что сам он не особо обиделся, а скорее обрадовался, когда я ему в ящик сунул эквивалент одного доллара - тридцать рублей. Я сказал, что это не подаяние, а бизнес – плата за то, что я его запечатлел на цифровое фото. Не знаю уж, что он подумал, но перекрестил на всякий случай, как бы отмахиваясь от нехристи.
Один мой коллега по университету М., прознав, что я в Москве, первые пять дней моего визита в престольную звонил в 8 часов утра и настоятельно призывал посетить Божий Храм, напирая на то, что грядет Великая Пасха. Я отбрехивался под разными предлогами, и что Пасха у нас в Канаде уже прошла, и что дел других много и что не по храмам я приехал ходить. М. же по телефону (в 8 утра) заваливал меня информацией про православные обряды и ритуалы, – их надо было непременно соблюсти в эти торжественные предпасхальные дни. А иначе мне духовный каюк. И неправильно у нас в Северной Америке – одни недобрые и негожие адвентисты, евангелисты и пятидесятники, и все мы в идеологическом капкане у них. Только истинная благодать поможет мне. Но я был непреклонен, и в церковь как М., так и другие товарищи меня не затащили. И биться теперь мне в муках протестантского ада. Может, пастор Шлаг мне поможет: 10-го мая, отдыхая от празднеств и застолий 9-го, я лежал и впитывал каждую минуту «Семнадцати мгновений».
Вернемся к Православию. У меня сложилось впечатление (может и превратное), что истинно верующие народ ненавязчивый и весьма терпимый. Но не в наши дни. Кто знает, может могучая Россия превратится в исконно православное государство, как Ирак, Иран или Афганистан. Некоторые, процентов 10-15 % говорили, что желали бы именно такого поворота событий. Еще один давнишний товарищ рассказывал, что за благодатью он ездит на электричке в храм километрах ста от Москвы. Там не надо тесниться среди прихожан, и нежный голос монахинь в белых платках приводит его в поистине благодатное состояние духа. Я ответил: «В Ванкувере, выйдя из дома, я сразу же погружаюсь в природу и, наверное, испытываю нечто похожее. Впрочем, и внутри дома с видом на часть города и лес, когда выхожу на балкон, - мне тоже хорошо становится. Не это ли подлинная благодать?».
Есть в России и патриоты родины. Это, как правило, преуспевающие (и не очень) бизнесмены, часто из тех, кого по-прежнему тривиально называют «новыми русскими». Мой друг П. живет вдвоем с женой на Мичуринском проспекте в башне, недавно воздвигнутой. Квартира: 96 кв. метров. П. и его жена объединили пару комнат и кухню в одно целое, как это у нас в Северной Америке, переместили туалет и сделали еще один (вау!). Надо отдать должное, получилось весьма впечатляюще, принимая во внимание паркет, дзэнский простор помещения, отделку потолка и новую мебель. Никакой загроможденности. Во время нашей посиделки, обильно сопровождавшейся пивками и вином, П. два часа уверял меня, что если все, как я, вумные, будут продолжать уезжать за бугор, то России наступят кранты. Мол я должен вернуться на родину и делать то, что делал до этого – преподавать в МГУ. П. обвинил меня в непатриотизме. Под конец, пьяные и подогретые, в преддверии 9-го Мая мы нестройными голосами пропели патриотическую песню, в которой, помнится, были такие слова: «Ты только крепче выходила из огня суровая доверчивая Русь...» Потом пели про армию, пехоту, спецназ. П. предлагал выйти на балкон, чтобы и соседи прониклись, но я отговорил.
Д. оказался бизнесменом покруче. Он отстраивает богатый дом под Москвой среди болот и полей, прям посередь полуголодной деревни. Правда, в двадцати минутах езды от станции метро. У него работает бригада таджиков, - они нашли пристанище в просторном гараже, как в бараке. К августу, уверял Д., дом будет доделан и станет о трех ярусах, общей площадью 450 кв. метров. Особое впечатление на меня произвел кабинет внизу: 130 кв. метров с эстетически выдержанными мраморными колоннами. Где-то вдали виднелся навороченный компьютерный стол со всеми необходимыми аксессуарами (перечислять не буду). «Люблю простор!» - изрек Д. «А может тут все же поставить теннисный стол или бильярд?» - робко заметил я. «Да на хрена они мне! Это я в ночном клубе и так поиграю». В бильярд, полагаю, не в настольный теннис. Д. зарабатывает 30 долларов в месяц. Он так шутит, имея в виду 30 тысяч. Его отцу потихоньку капает всего 10-15 долларов ежемесячно. Отец Д. – заведующий одной аз кафедр МГУ. Откуда такая хорошая зарплата у заведующего кафедрой – догадайтесь сами. Во дворе строящегося дома Д. мы готовили шашлыки – нанизывали толстые куски на шампуры. Когда я заметил, что в Канаде мы используем тоненькие и короткие skewers, а сами куски намного меньше, Д. произнес: «Бедно живете! Небогатая страна!» Это точно, потому что средняя готовая зарплата в Канаде, как у Д. в месяц. Что тут и говорить...
Однако самым козырным был С., в прошлом один из моих студентов. Он главный инвестор в двух ночных клубах с казино, боулингом, бильярдом, суси-баром. Еще содержит несколько ресторанов и кафе, а в последнее время занимается юридическими консультациями и услугами. У него набегает 30-40 долларов. «На жизнь не хватает, - посетовал С. – Вот видишь на мне майка. Она стоит 250 долл., потому что размер нестандартный. Так бы была всего сто». Д. – парень здоровый, с пузом. По ночам гоняет по ночной Москве на мотоцикле Хонда. Меня он радушно встречал в клубе подле метро Улица 1905 г. Восседал в кожаном кресле, и к нему по очереди на поклон подходили разные людишки. Я же был на равных с большим босом, как дорогой гость, и меня он любезно угостил отменными суси из бара. «Ну, еще ребенок у меня. Гольф, музыка, занятия стрельбой из лука, и все такое. Сам понимаешь! Это у вас там социалка, а настоящие деньги делаются в России. А вообще, экономика Штатов скоро обвалится».
Другой бизнесмен поведал. Купил он недавно новый джип Фольксваген, ехал домой поздно, подвез девушку. «Ну, - говорит он, - я ей, как всегда из вежливости трахнуться предложил. Она же говорит, что сегодня не может.
Но не все развлекаются подобным образом. Друг по школьной скамье Д. зарабатывает всего 4 тысячи рублей. Это чуть больше ста долларов. Занимается тем, что разносит флайера – доставка суси на дом. У Д. выпали все зубы, и он продолжает курить сигарету за сигаретой – отечественные, или крутит самокрутки из голландского табака. Живет с родителями, и его комната завалена всякой всячиной: пустые пивные бутылки, ворох грязной одежды, книги преимущественно философского и заумного содержания. Он говорит, что Пелевин это класс, а Сорокин – ****.
Был я и на кафедре, где некогда преподавал. Теперь там полный застой и отстой. Остались одни старики, а молодежь разбежалась. Директор факультета, имеющего несколько независимый от всего МГУ статус, проводит только ему одному понятную политику. Поступить на факультет, говорят, стоит 10 тыс. долларов, так что ему, как и отцу бизнесмена Д., тоже что-то «капает». Система высшего образования в целом в тупике. Тем, кто поступил за взятку, ставят исключительно «пятерки». Иногда «четверки». «Тройки» никому не ставят, если только полным идиотам. Оценочная система отнюдь не объективна и основана на устном экзамене. Видя это, родители стали предпочитать отправлять детей на учебу за рубеж, откуда далеко не все возвращаются. Отток мозгов продолжается.
Чиновники высшего и среднего ранга различных министерств прикормлены президентом, чтобы совсем не разбежались. Например, чиновник МИДа средней руки получает около семисот долларов. На это худо-бедно, имея свою квартиру, существовать в Москве пока еще можно, но при условии, что жена работает. Обычным ментам платят очень мало, - они на откупе и в своей вотчине контролируют, как и раньше, территорию. С нее и кормятся. Педагоги средней школы существуют на гроши, а директора зачастую делиться не хотят. Поэтому происходит имущественный разрыв в сфере образования. В месяц родителям надо платить эдак по 20-30 долларов за обучение. И еще выплачивать на всякие мероприятия по случаю отдельно. Поступить или перевестись в школу – от 200 долларов и выше, в зависимости от престижности. В детском саду берут чуть поменьше. У учителей каждый год обязательная диспансеризация, т.е. надо пойти в поликлинику и сделать обследование: провериться на СПИД, туберкулез и что-то еще. Чтобы не ходить, есть форма откупа – все собирают по сто рублей из расчета на одного врача и гонец относит деньги. То есть на обследование не ходят. А вдруг у кого СПИД на самом деле или туберкулез?
Один друг рассказал такую историю. У него отказало авто на мегамолле (крупном торговом центре). Точнее, по какой-то причине не выкоючалась сигнализация. Он звонит в аварийную службу, российское подобие CAA. Приезжает грузовичок, и мужик быстро решает проблему. Цена услуги – сто долларов в фирму. Друг предлагает решение: дает половину суммы мужичку в карман наликом. Позвонили в фирму и сказали, что вызов отменяется по причине того, что машина исправилась сама собой. За все это мужичок дал диспетчеру десять долларов, потому что тот тоже не дурак, – настучать мог руководству.
Гаишники и ДПС стоят, как шакалы и отлавливают автомобилистов. Цель – найти нетрезвого водителя. Такса для откупа – сто долларов наличными. А вообще повсеместно развита жизнь «на откате» (kickback). Допустим, вы работаете в банке и вам поручено приобрести десять компьютеров. Вместо, скажем, тысячи долларов, отпущенных на каждый компьютер, вы закладываете 1.100 и идете к продавцу. Тот, довольный, что вы пришли именно к нему, естественно заинтересован в продаже. Но вы ему говорите, что официально платите 11 тысяч, а неофициально покупаете за 10, то есть по нормальной цене. С тем расчетом, чтобы продавец, пропуская по ведомости 11 тыс., вам потом вернул одну тысячу. Ваш работодатель тоже думает, что все куплено за 11 тысяч. Таким образом, откат (kickback) будет на одну тысячу. Это только одна из форм отката, есть множество других, и особо он распространен в строительстве. Говорят, что МКАД на 10 см уже, чем планировалось, и асфальт начинает проседать, – положили меньше, чем требовалось. Однако всем хорошо, и people хавает.
Страна живет за счет нефтерубля. В России господствует административно-чиновничий капитализм. Новые олигархи, в том числе Путин, создают корпорации, сращивая и перетусовывая старые. Крупный и средний бизнес теперь контролируется ФСБ; вероятно и СВР. Уйдет Путин, придет другой президент, и башлять придется новым людям в налоговой и ФСБ. Поэтому не лучше ли, чтобы нынешний президент оставался пожизненно у власти, как монарх. Тогда страна не претерпит излишних пертурбаций. Россию захлестнула азиатщина во всех отношениях – менталитет, форма правления, бюрократическая система. Кстати, «азеров» или «черных» по-прежнему не любят (хачиками больше не зовут). Да и они сами перевелись куда-то, хотя москвичи уверяют, что их полным-полно. По крайней мере, в метро или на улицах города «азеров» практически не видно. Москва теперь поистине «белая», патриотически-фашисткая, но по сути азиатская. С явным православным уклоном. Кстати, я сторонник космополитизма и уже давно перестал быть расистом. То есть я хочу сказать, что готов был уже возлюбить «черных» и «азеров». Но вот как-то я поймал авто, старый Жигуль, в котором сидел самый, что ни есть настоящий «черный» - из Ашхабада, как потом выяснилось. Мы сторговались да двухстах рублях. Когда же подъехали к дому, то «азер» стал ворчать, что мол далеко, дай еще; так и зырит, зараза, мне в кошелек: «вот у тебя тут десять, еще десять, вот еще, дай, не жмотись!» Впрочем, не все «черные» такие алчные. В другой раз довелось ехать с пареньком из Душанбе, - этот был вполне услужлив и честен, и даже образован: знал все крупные города Канады.
Что будет дальше? Одному Богу известно. Я слышал много прогнозов. Говорят, что Путин может ввести республиканскую форму правления, став премьер-министром и отменить президентство. Как бы там ни было, все согласны в одном: периферия будет подпитывать Москву деревенщиной – и так уже немало неотесанных полуграмотных рож. Образованные постепенно перекочевывают за границу. Без сомнения, Москва превратится в большую деревню по менталитету. Исконная интеллигенция отомрет или разъедется. Останется, правда, энное число православных фанатиков, которые, может быть, пользуясь неграмотной подпиткой из деревень и спекулируя на их неотесанности, попытаются создать Православное государство. Дальний Восток отойдет к китайцам и корейцам; Якутия, Дагестан, Чечня и прочие автономии в конечном итоге отпадут. А кому от этого хуже? Как сказал один знакомый интеллигент: «Центр культурной жизни России теперь не в книжном магазине, а в храме». Интересно, а был ли ее центр когда-нибудь в книжном магазине? Может быть, он имел в виду «винный магазин»?
Отсутствие цивильной жизни повсеместно и бросается в глаза. Даже нигерийский темнокожий парень и тот выглядел куда более приветливее, чем унылые полчища москвичей, одетых в черное. Дороги, как я говорил, в большинстве своем разбиты, асфальт у подъездов выщерблен, у пяти-и-девятиэтажек зачастую нет газона. Вместо этого глина: в дождь непролазная слякоть, в зной – клубы пыли. Пыли кстати полным-полно и в метро. Отсутствие парковок заставляет людей ставить машины где ни попадя, в том числе и на пешеходных дорожках. Весь центр заставлен автомобилями, включая тротуары. Все это заставляет народ сосредоточиться на своих собственных жилищах. Многие меняют интерьер: ломают или переносят стены, соединяя гостиную с кухней. В ремонт вкладывается уйма денег. Например, чтобы заново переделать трех-четырех комнатную квартиру площадью примерно в 90-100 кв. метров, причем без сноса стен, надо выложить 30 тыс. долларов. Опять-таки скупают новую мебель, в частности в IKEA. Множество строительных ярмарок и специализированных магазинов вокруг Москвы способствуют спросу. Итог: раз осев на одном месте и вбухав в жилье кучу бабла, человек уже вряд ли когда-нибудь захочет переезжать на новую квартиру. То есть, найди работу вдали от дома, ездить туда будешь по-прежнему из модернизированного жилища, как бы далеко это не было. Из-за этого, наверное, поток трафика и пассажиров в Москве весьма высок, – все едут с одного конца в центр или обратно. Но есть и еще одна причина подобного столпотворения. Это отсутствие бизнесов (фирм, компаний, учреждений) на окраинах Москвы, где в спальных районах проживает подавляющая часть населения. Все предпочитают открывать конторы ближе к центру – это престижно. Многие богатые русские, имея дома за городом, ездят на работу и обратно на машине, ежедневно простаивая в пробках. Они встают в шесть утра с тем расчетом, чтобы успеть закинуть детей в привилегированную школу. Таким образом, домой возвращаются позже девяти. Открыть офис за кольцевой дорогой или подлее нее – не козырно. Метро пока, слава богу, работает неплохо, однако, например, чтобы войти на станцию Юго-Западная поутру, надо выстоять в очереди минут десять. Не дай бог у вас нет билета, - тогда в кассу еще минут десять-пятнадцать. В районе Бутово построено легкое метро, подобно тому, что в Ванкувере. Это, однако, всего пять станций, которые поезд из четырех новых вагонов проходит за девять минут. Кресла пока изрезать не успели.
1-ое мая совпало с Пасхой. В течение недели до этого радио и телевидение неустанно нагнетали и усиливали религиозную пропаганду, – рассказывали про жизнь Христа, про всякие обряды и ритуалы, бытия святых, как в свое время про борьбу трудящихся мира за свои права. Потом, перед 9-ым Мая началось то же самое, но только про Победу и борьбу советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Крутили патриотические песни военных и послевоенных лет в разной аранжировке, показывали множество фильмов про войну и армию. Например, за один день песню «Темная ночь» можно было услышать в трех разных аранжировках. Немудрено: страна отмечала юбилей великой Победы – шестидесятилетие. Вечером 9-го Мая на Красной Площади устроили грандиозное мероприятие – помпезный концерт с песнями, плясками и танцами народов бывшего СССР. Все это напомнило Северную Корею.
Напоследок, еще одна забавная история. Одним промозглым воскресным днем мы с другом А. возвращались с шашлыков загородом. А. вел свой новый джип Лэнд Ровер. Ему почему-то захотелось узнать, как долго джип протянет, когда загорится лампочка, что мол надо бензин заливать. Вот мы и ездили весь день с включенной лампочкой. Короче говоря, вечером в восемь часов, наш джип заглох, когда мы мчались по левой полосе МКАДА. И обочины нет, и дождь хлещет, как из ведра. Ну, плавно остановились, а сзади уже сигналить начинают, что есть дури. Выскочил А. из машины, поставил в пять метрах поодаль предупреждающий знак и говорит: «Давай-ка ты беги на заправку и проси у них буксировку». Заправка была всего в метрах двухстах с правого борту. Полос на МКАДЕ пять и машины мчатся фактически сплошняком. Я ему говорю, что боюсь идти, отвык за семь лет. Тогда А. велел мне сесть в машину и ждать. А сам как-то спокойненько между рядов прошел. Я только диву подивился. Сел я в машину, и думаю, а что будет, если кто возьмет и со всей мочи в джип врежется. И никто не остановится, не спросит, чем помочь. Трусы московские и иногородние! Сидел я таким макаром минут двадцать и вижу, идет А. обратно с бутылкой, но вроде не водки, а бензина. Таким же образом он спокойно проплыл между рядов проносящиеся авто. А дождь все хлещет. Ну, поднес он эту бутыль к горлышку, а как заливать-то? Нужна воронка. А. придумал: засунул внутрь перочинный ножик и по нему влил. Половина, разумеется, стекла мимо. Ничего, что-то да попало. Я закупорил бутылку, и поставил ее назад. Завелись, поехали, заправились. Бутылка опрокинулась, и бензин пролился: плохо закупорил впопыхах. А. обругал меня матом. Когда мы прощались, я посоветовал ему открыть на ночь окна джипа, чтобы проветрилось: А. рассмеялся...
Что же в Москве хорошего. Ну, обилие пива и его относительная дешевизна. А главное, оно льется рекой повсюду – у ларьков, в магазинах, ресторанах и пивных, на моллах (торговых центрах). Кружка стоит от 35-ти рублей и выше. Качество – весьма неплохое. Особенно мне запомнилось нефильтрованное белое - Сибирская Корона. Также приятно удивило обилие детских площадок, порой по несколько в одном дворе. Один раз я насчитал целых пять. Кстати, очень хорошо совмещаются пиво и детские площадки. Сначала надо купить пивка, потом пройти на площадку, сесть на скамейку и начать пить. Так многие и делают, как в былые годы. Но вот играющих детей что-то маловато. Говорят, чисто русских стало рождаться меньше, а пиво и водка по-прежнему льются рекой; ночные клубы, казино и ресторации поглощают орды страждущих до пива, боулинга, бильярдов и ****: people хавает...
