В электричке с утра ехали как-то. Народу тьма, ну и я так пристроился у двери.
А шкету пендаля дал, он следом за ревизорами просквозил, и нашел там нагретое местечко у окошка, где-то почти в середине вагона.
В окошко уткнулся, и окуклился. Собак считает. Есть у нас такая маза. Кто больше собак насчитает, тот герой.
Ладно. К Лосю подъезжаем, уже и тётка три раза по громкой сказала - "Шкет, сейчас ведь Лось!", уже и МКАД проехали, а он всё там. За окном то есть. Ушел в себя значит.
Очень я не люблю, когда человеку выходить, тут давка, а он ушел в себя, и ему тилим-бом-бом что там снаружи.
Атмосфера к благодушию и так-то не особо располагает, да ещё мадам какая-то на выходе весьма романтично локтем в промежность меня поприветствовала, и я на фоне всего этага, может быть слегка раздраженно, но не крикнул, нет, но сказал довольно громко.
- Мужчина!!! - сказал я. - Встать! С вещами на выход!
Спокойно сказал.
А получилось как хлыстом по тихой дрёме.
Дёрнулось пол-вагона, не вру.
Трое вскочили озираясь.
Четверо слева смахнули карты и стали громко говорить о погоде.
Справа хлопнул ноутбук с голыми бабами.
А какой-то лось с криком "Ёбана! Это што, Лось? Ёбана!" страшным буром попёр в тамбур. Ему надо было ещё в Мытищах.
Удивительно, но когда шкет стал пробираться к выходу, по вагону прошелестел явный вздох облегчения. "Слава богу, не меня!"
Некоторые даже с этаким злорадством смотрели ему вслед. "Ага! Допрыгался, голубчик? Так тебе и надо!"
После этого я купил шкету телефон.
Что б в следующий раз даже ненароком не потревожить тонкие струны души нашега народа.
Звук получается весьма нервный.
