-Сожми рукой.
-Дяденька, я не хочу! Я боюсь!
-Сожми, говорю. Да, так… Погладь его, не бойся.
-Не надо, пожалуйста! Отпусти меня домой!
-Погладь, сказал!
Ксюшенька, давясь слезами, протянула руку...
***
Присев на корточки, Ксюшенька стала разглядывать гусеницу, ползущую по стеблю папоротника. Сорвала колосок и потыкала стебельком в мохнатое серо-зеленое тельце. В попытке укрыться от возможной опасности, гусеница поползла быстрее. Ксюша осторожно подпихнула гусеницу стебельком, и та, не удержавшись, упала с папоротника.
Был солнечный летний день, и Ксюша, наскоро позавтракав варениками с вишней, отпросилась у бабушки погулять на свое любимое место, за гаражами возле пустыря. Всех детей-сверстников с ее двора отправили кого в летний лагерь, кого в деревню, и первый месяц летних каникул Ксюша проводила в одиночестве. Оставшиеся дети были сильно старше Ксюши, и не брали ее в свои компании.
-Не обижай гусеничку. Отпусти ее. Через две недели она станет бабочкой -, донеслось из-за ее спины. От неожиданности Ксюша вздрогнула.
На скамейке, прямо позади нее сидел Водопроводчик - страшный дядька, который живет в трубе на пустыре за гаражами, и которым ее пугали с детства! Кушай манную кашу, а не то прийдет Водопроводчик - и съест тебя! Учись хорошо, а не то придет Водопроводчик, и утянет тебя в Трубу! Увлекшись игрой, она не слышала, как он подошел.
-Здрасте, - ответила Ксюша, и спрятала стебель колоска за спину. Ей почему-то сделалось стыдно, что Водопроводчик поймал ее за игрой.
-Здрасте, здрасте. Тебя, кажется, Ксюшей звать?
-Ксюшей. А ты откуда знаешь?
-Бабушка тебя по имени каждый день в окно зовет.
-А я про тебя тоже кое-что знаю.
-Да ну? И что же ты знаешь?
-Ты водку пил!
-Хм. Пил. А ты откуда знаешь?
-А от тебя так же пахнет, как и от дяди Сережи, который к маме приходит. Дядя Сережа - милиционер, он работает в ГАИ. А еще Славка говорит, что ты бомж, и живешь за гаражами, в трубе, и тебя за это называют Водопроводчиком! А Славка это мой брат, он уже в десятый класс пошел. А еще Славка говорит, что тебя давно уже нужно отмудохать и переломать все кости, потому что от бомжей, одна зараза и СПИД. Так что никакой ты не волшебник, а бомж!
-Дурак твой Славка, так ему и передай. А я волшебник, самый-самый пренастоящий.
-Врешь ты все, врешь!
- Хочешь, докажу?
-Хочу.
Водопроводчик, покопавшись в кармане плаща, вынул небольшой пластиковый шарик, зажал его между большим и указательным пальцем, и вытянул руку перед собой.
-Смотри внимательно!
Покрутив рукой перед Ксюшей, он резко хлопнул в ладоши и показал ей две пустые ладони.
-Ух ты! А где шарик?
-А он у тебя за правым ухом.
Ксюша недоверчиво посмотрела на него, и потерла ладонью за ухом.
-Там нету шарика.
-Как нет? Да вот же он!
Он протянул руку к Ксюшиному уху, щелкнул пальцами и показал ей на раскрытой ладони шарик.
-Ух ты! -Ксюша восхищенно протянула руку к шарику.
-Погоди! Смотри еще раз.
Ксюша сконцентрировала внимание на шарике. Водопровочик снова поводил перед ней рукой и зажав шарик в ладонях, поднес их к губам девочки.
-Подуй.
-Ф-у-у-у.
-Теперь повтори за мной: “Ахалай-махалай-мурухай-бышлыхлай”!
-Ахалай-махалай-мурухай-бышлыхлай!
Водопроводчик раскрыл ладони, но вместо шарика на них оказалась ириска. Ксюшенька восторженно захлопала в ладоши.
-Это тебе, - сказал он и отдал конфету Ксюше.
Ксюша оторвала прилипшую обертку от от ириски, и отправила конфету в рот. Ириска была старая и жесткая, но Ксюша было жаль выкидывать конфету. К тому же, она не хотела обидеть Водопроводчика, который оказался никаким не бомжом, а самым настоящим волшебником!
Размышляя об этом, она болтала одной ногой, обутой в сандалик.
-Настенька, доченька моя, тоже так смешно ножкой болтала, - задумчиво прервал ее мысли Водопроводчик. -сейчас бы ей было примерно как тебе.
Ксюша недоверчиво покосилась в его сторону. Она не могла представить, что у таких страшных дядек, которые живут в трубе, тоже могут быть дети.
-А где она сейчас?
-Нет больше Настеньки моей… Погибла она.
Волна воспоминаний снова нахлынула на него. Он поморщился от нее, как от зубной боли. Рука привычно опустилась в карман плаща, нащупав горлышко бутылки. Несколько судорожных глотков... Да. Когда то у него была жизнь. Любимая жена. Любимая дочь. Любимая работа в скорой помощи. Уютный счастливый мирок и наивная уверенность в его незыблемости. Мирок разлетелся в один миг, как карточный домик. Пьяный водитель за рулем, жена и дочь, оказавшиеся в неправильное время в неправильном месте…
Тогда, в прошлой жизни, его звали Виктором. Виктор. Господи, сколько же его не называли по имени? Он подивился, как быстро человек, живущий на улице, теряет свое имя. В первый и единственный раз на кладбище он был в день похорон. Потом так и не смог. А потом была тьма. Дрейфование в алкогольном угаре. Падение в бездну. И обрывки потных ночных кошмаров….
-А незадолго до аварии я ее ударил. За “двойку” в дневнике. Как сейчас помню, смотрит на меня своими глазками-бусинками, молча смотрит, даже не вскрикнула, а у самой слезки текут в три ручья… Я тогда сам всю ночь проплакал, на следующий день хотел прощения попросить, купил ей “барби” новую, сюрприз хотел сделать… И не успел…
Виктор снова запрокинул голову и отхлебнул, дёргая кадыком, из горла. Шумно выдохнул, и понюхал левый кулак.
Ксюше было не по себе от того что этот взрослый человек, почти старик, по ее пониманию, плачет, как маленький мальчик, и пьет водку. А еще ей было его невыносимо жалко. Никакой он и не бомж. Не страшный и не злой. Наоборот, он очень-очень добрый, и ему очень-плохо плохо. Она обязательно расскажет о нем маме с бабушкой, и Славке расскажет, конечно же, чтобы они тоже знали.
-Не плачь. Не надо плакать - погладила Виктора по руке Ксюша.
-Не буду плакать, Ксюшенька, ну буду. Просто больно мне. Старый шрамик разболелся.
-А где у тебя шрамик?
-Вот тут -, указал на грудь Виктор.
-У меня тоже есть шрамик. И я не плачу. Вот тут, смотри!
Ксюша задрала платице и показала Виктору небольшой шрам от вырезанного аппендицита.
-Потрогай, какой тугой.
Виктор провел пальцами по шраму.
-Болит?
-Нет, ни капельки! Я совсем маленькая была, когда мне операцию делали.
Со стороны шоссе, скрывавшегося за лесополосой, донесся визг тормозов и душераздирающий собачий визг.
-Машина задавила собачку? - спросила Ксюша.
-Я не знаю.
Визг не утихал, и даже стал будто бы ближе. Видно, раненное животное шло в их сторону.
-Пойдем, посмотрим! Ей, наверное, больно.
Они встали со скамейки и направились в сторону лесополосы. Почти сразу они наткнулись на подбитого ирландского сеттера.
-Это же Грандик Дяди Коли и теть Тамары Сапегиных! Грандик, ко мне!
Пес, услышав свое имя, слабо завилял хвостом. Попытался поднятся, но тут же завалился на бок и жалобно засковчал.
-Не зови его, ему тяжело вставать.
Виктор бегло осмотрел пса. Разорванная бочина и вмятина в черепе. Можно было попытаться остановить кровотечение, хотя шансы стремились к нулю.
-Ксюшенька, слушай меня внимательно! Я попытаюсь вылечить Грандика, а ты будешь мне помогать. Делай как я скажу. Договорились?
Ксюша утерла выступившие слезы и утвердительно кивнула головой.
Виктор выудил из кармана брюк "лезерман" - подарок жены.
-Сожми рукой.
-Дяденька, я не хочу! Я боюсь!
-Сожми, говорю. Вот здесь. Да, так… Погладь его, не бойся.
-Не надо, пожалуйста! Отпусти меня домой!
-Погладь, сказал! Дай руку!
Ксюшенька, давясь слезами, протянула руку, и, стараясь не смотреть на страшную рану в боку собаки, принялась поглаживать его по голове. Пес, почувствовав тепло руки, перестал сковчать и попытался завилять хвостом. Из пасти у него потекла кровавая пена.
-Не жилец, - наконец пробормотал Виктор.
Ксюша все еще продолжала поглаживать голову собаки.
-Грандик умрет?
Виктор не ответил. Из кармана брюк он выудил мятую пачку с окурками - сегодняшний улов, спички и закурил.
-Я не хочу, чтобы Грандик умирал. Ты же сказал, что ты волшебник! Сделай что-нибудь, чтобы Грандик не умирал!
Ксюша разревелась, и, утирая слезы, с мольбой смотрела на Вктора.
Пес тоже смотрел прямо в глаза Виктору и поскуливал, буд-то бы так же призывая его сотворить волшебство и залечить его смертельную рану. Виктор еще с минуту смотрел на него, затем, выбросив окорок, обратился к Ксюше.
-Беги домой.
-А как же Грандик?
-Беги домой, я сказал! Ну! Ну что ты ревешь? Я спасу его, обещаю. Слышишь? Я спасу его. А теперь беги и не оборачивайся, ладно? Обещаешь?
Ксюша закрыла глаза и утвердительно кивнула.
Виктор подождал, пока Ксюша скрылась за гаражами. Затем снял с себ плащ, оставшись в одной засаленной клетчатой рубашке, и накрыл им умирающего пса. Зател поднял лежавший неподалеку шлакоблок и два раза с силой опустил его на плащ.
Ксюша, как только дошла до гаражей, тут же свернула в сторону и забралась на насыпь щебня, откуда обзор был лучше. Хотя она и обещала не смотреть, но не сдержала слова; в глубине души она верила, что Виктор спасет собачку, и ей отелось посмотреть, как все будет происходить. Поэтому, когда она увидела, что Виктор сделал с Грандиком, то не помня себя от ужаса, бросилась в сторону дома.
***
-Мааамааа!!! Маааамочкаааа!!!!
Ксюша бросилась на руки к матери и снова заревела.
-Ксюша! Ты где была?! Мы тебя уже третий час ищем! Славка с дядей Сережей с ног сбились, пока искали тебя! Бабушке с сердецм плохо!
-Ах ты сучка малая!, - подоспел на крик старший брат. - Где ты лазила?!
-Ну слава тебе господи, нашлась, прошмандовка, блять - вытер испарину дядя Сережа.
-Там… там… дядька…. убил Грандикаааа…- захлебаваясь в рыдании, рассказыала Ксюшенька.
На шум собрались возвращавшиеся с работы соседи.
-Нашего Грандика?! Как убил?! Какой дядька?! - посыпались со всех сторонон вопросы.
-Который за гаражами в трубе живееет…. б-бомж…
- Бомж? Так ты у него была? Что он с тобой делал?
-Да тихо вы, раскудахтались! Дайте ребенку сказать! Ксюшенька, расскажи нам, что произошло?
-Дядька Грандика камнем убил…. а еще… а еще он сказал, что волшебник и фокусы показывал… а потом трогал меня вот тут… и водку пил…
-Ах ты ж блядь! - Славка сорвался с места, пулей залетел домой, и выбежал через минуту с бейсбольной битой в руке.
-Не смей! Стой! Стой, кому говорю! - бросился к нему гаишник.
-Да пошел ты!- оттолкнул его Славка и бросился бегом в сторону пустыря.
-Ребзя! Славка Водопроводчика побежал мочить! А хахаль тетьки-ленкин за ним погнал с пестиком! Айда скорее!
***
Виктор слышал, как закричала Ксюша. Он понял, что она не сдержала слова.
Он вернулся в свою трубу и взял лопату, которую позаимствовал в каморке у дворника пару недель назад. Вернувшись к плащу с останками пса, он выкопал яму , скинул туда труп собаки вместе с плащом.
-Такие дела, брат.
Он как раз заканчивал закапывать могилу, когда к нему подбежал взмыленный Славка.
Не обращая на него внимания, Виктор закончил работу, и воткнул лопату в землю. Выудил из кармана пачку с окурками и спички, закурил. Сделав три глубоких зятяжки, Виктор щелчком выкинул бычок в сторону. Затем, развернувшись к Славке, как будто только заметив того.
-Ну, что смотришь?
Славка набычился и крепче сжал биту.
Виктор опустился перед ним на колени.
-Давай.
Славка размахнулся, и с силой обрушил биту на голову Виктора. Из головы струйкой потекла кровь. Виктор завалился набок. Славка ударил еще. И еще.
-Сука, все кросовки мозгами заляпал, пидор!
Боли не было. И страха не было. Было лишь освобождение. Сквозь красную пелену Виктор видел, как из-за гаражей к Славке несется толпа детворы. Среди них, размахивая пистолетом, тучный гаишник, успевший надеть фуражку и накинуть китель, но так и оставшись в трениках и домашних тапочках. Так вот ты какой, дядя Сережа, подумал Виктор.
Еще он увидел тлеющий огонек своего окурка. Он проследил, как огонек вспыхнув в последний раз, погас, и закрыл глаза.
© Переход Ходов
