Думаю, скайп когда-нибудь станет пенсионерским занятием. У молодых дел по горло, а на пенсии – что кнопку телика нажать, что на подружку в планшете. Особенно тем, кому уже на лавочку у подъезда выйти трудно.
До сих пор мои Интернет-знакомые старшего возраста были по крайней мере знакомы мне лично. В их числе была жизнерадостная американская бабушка Элен Сквилачи, освоившая ежедневные видеоконференции в конце 90-х раньше моего университета. Она работала во Владивостоке и по ночам доставала многочасовыми разговорами своего сына, сотрудника компании Microsoft в Сиэтле. Первыми русскими Интернет-ветеранами в моей жизни стали два матёрых профессора – один из Петербурга, другой из Австралии, обоим около 80. Потом в сети появилась моя мама, и мне пришлось прекратить материться в своих историях. Но вот чтобы настоящая русская бабушка свалилась на меня в скайпе из ниоткуда – такое впервые.
Я не готов сейчас рассказывать все её истории. Не понимаю женского юмора. Мужик ценит в приколе последнюю строчку – расхохотался и забыл. Что называется, поматросил и бросил. А в жёны надо брать девушку, которая непременно спросит или подумает в конце анекдота – а что было дальше. Только у них хватает терпения и интереса с нашими детьми потом возиться. И не всё равно, за кого внучка замуж выходит.
Только одну историю Н.С. попробую записать, как слышал.
«Я когда с мужем сошлась, он готовить любил поначалу. И вечером после работы, и утром яишницу с придумками, а в праздники вообще на кухню не пускал. Сказал, что мы там вдвоём не поместимся. Да и верно – для него готовка была вроде скоростного спуска. На всех четырёх конфорках что-то скворчит, а он всё чего-то нарезает и переворачивает. Я и в халатике к нему совалась, и без – повернётся с ножом и зарычит, что щас прирежет ненароком.
А я дурёха была молодая, в семье выросла строгой. Для меня стряпня дело бабское. А двум спряпухам в одной кухне действительно не место. То он поварёшку не туда повесит, то до кастрюли после него не дотянешься. А главное – соль рассыпал. Бывало, всего несколько крупинок, а я их босой ногой чувствую. Для меня это с детства страшная примета. Отец мой рассыпанной соли тоже не замечал, а как чувствовал с порога. Тут же ссора начиналась. Мог и хату разнести за три секунды. Молча – к слову своему относился с уважением. На мать ни разу руки не поднял, а всё равно жутко было.
Вот от отца-то мне и досталась солонка. Он её специально выточил по маминому заказу, чтобы ни одна крупинка соли больше на пол не падала. Она его насилу уговорила – в приметы отец не верил. Выбрал немецкую снарядную гильзу, грамм на 400. И хватает надолго, и места на столе почти не занимает. Узкая, но тяжеленная, не очень-то уронишь. Он ещё олова снизу залил для устойчивости. А крышку выточил с умом – три сита разных размеров. Как не верти крышку, всегда одно только сито открыто, или щёлк — закрыты все наглухо. В этом положении «наглухо» солонка обычно и стояла. Мама её открывала только в кастрюлю, будто ружьё огнеопасное.
А ещё он сделал то, о чём мама и не просила – вызолотил солонку. Три вещи у нас стали в доме золотые – обручальные кольца и эта солонка. На солнце просто горела.
Отец, пока её вытачивал, наверно что-то понял. Перестал впадать в бешенство, чтобы не пропала зря его работа. Но для нас-то, детей, всё было просто, как в сказке – примета была правильная. До конца жизни родители жили мирно. А я была поздняя в семье, замуж выходила последней. Отец не дожил. Вот мама и подарила мне солонку в приданое, наверно как гарантию счастливой семейной жизни. Правда, она проще сказала — что ей эта солонка теперь без надобности.
Только вот Петя, муж мой, этой солонки не переносил. Он, когда готовил, любил соль пальцами чувствовать. Ну или на краешке ложки видеть. Сколько её через сито высыпалось, не мог понять. Вот и приучился – отвинчивал крышку и доставал соль прямо из гильзы. Мы-то эту крышку редко отвинчивали, только когда соль кончалась. Ставили для этого в раковину. А муж солил по много раз, щепотками с разных сторон. Раковиной не заморачивался. Потом принимался заметать и вытирать улики. А я куда не пойду после него – всюду соль в подошвы впивается. Да ещё примета эта.
Он уж пробовал и банку стеклянную с солью рядом ставить. Только я в общаге пожила, банок этих не переносила. Ценила домашний уют.
Всё-таки верно говорят, что мужа девушки под стать отцу выбирают. Я ему всего-то сказала сгоряча, что руки у него из задницы растут. А он даже квартиру громить не стал – просто хлопнул дверью и ушёл. Несколько недель вообще не было ни слуху, ни духу. Ночами ревела, днём искала.
А потом вернулся сияющий. Токарем, как отец, не был, пришлось выучиться. Принёс солонку вызолоченную из российского снаряда, а крышка вбок откидывается – отвинчивать не надо. Чтоб самому удобно было готовить. Сказал – «Примета верная, даже если в неё не веришь. Кто на самом деле любит, сделает так, чтобы соль не рассыпалась. Просто на всякий случай»
© Некто Леша
