Собрались в обычном составе. Петров принёс пучок зелёного лука и редиску, Ковшов – хлеб и две котлеты, холостяк Михин – банку минтая в масле. Рогов не принёс ничего. Настроение было приподнятое. Ковшов ловил кузнечиков в траве, Михин раскладывал закуску. «Банковал», как всегда, Петров. Наполнив стакан, он осторожно передал его Ковшову и сердито предупредил :
«Не тяни. Другие ждут!»
Ковшов взял в правую руку стакан, левой, не отрывая взгляда от прозрачной жидкости, нащупал на газете тугой шарик редиски и, решительно выдохнув, выпил. Лицо его, готовое было сморщится, вдруг вытянулось. Рука с зажатой редиской замерла у самого рта. «Чё опять замер-то, давай стакан.» - нетерпеливо заворчал «банкир». Ковшов хотел было протянуть стакан, но помедлив, вдруг поднёс его к носу и, понюхав, уставился на Петрова.
«Толя…это…там вода.» - он кивнул в сторону бутылки.
«Совсем нюх потерял парень! – Петров сердито выхватил стакан, наполнил его и передал Михину. - Ларионыч, держи!»
«Да говорю же, вода!» - обиженно настаивал Ковшов.
Михин сунул свой горбатый в крапинку нос в стакан и довольно похихикал: «Вода, вода. Вот мы сейчас и освежимся! Хе-хе!» Выпив, он плюнул в траву и сердито огляделся.
«Это что за шутки!»
Петров посмотрел на этикетку, понюхал горлышко и пожал плечами.
«Это на заводе…шутют. Так сказать в связи с борьбой… ну с этим самым.» - подал мысль Ковшов.
"Какие шутки! Это же стольник целый! - возмущался Мухин - Вот напишу куда следует! Какой завод, где пробка?»
Все стали искать пробку.
«Не надо. Это я…» - тихо проговорил Рогов.
«Чего, ты?» – остановились приятели.
«Это я внушаю вам, что это вода.»
Ковшов внимательно посмотрел на Рогова.
«Без нас где-то принял, гад – зло поцедил он – и измывается!»
«Да я серьёзно. Уже неделю так. Как подумаю, что водка – вода, так сразу из неё все градусы улетучиваются.».
Михин открыл рот, обнажая редкие жёлто-коричневые зубы. Ковшов в упор смотрел на Рогова, правое веко его слегка подрагивало.
«А, вот, мы сейчас проверим, что это за гипноз!» - Петров глубоко залез в носок и вытащил скомканную сторублёвую бумажку. «Паша, дуй в магазин. Возьмёшь – пробку проверь. Чтоб без дырок и трещин!. А ты Рогов, если натрепался, свой стольник отдашь. Понял?»
Рогов трагически хмыкнул и утвердительно кивнул головой. Ковшов, получив деньги, мгновенно исчез.
«И давно это у тебя?» – тихо спросил Михин.
«Говорю же, неделю назад. Помните, мы тогда нажрались на Пашкиных именинах.»
«Ещё бы! У тебя тогда водка аж из ушей текла.»
«Ну да, сильно я тогда перебрал. Наутро встал, достал из заначки шкалик. Помню, поболтал его, на свет глянул. Ну, думаю, прямо вода. Выпил – вода. Понюхал – водка, выпил опять – вода. Ага, думаю, моя кикимора до заначки добралась. Дождался десяти, взял. Пришёл домой, налил. Ещё подумал – неужели опять вода? По цвету-то вода-водой. Выпил…так и есть».
Тут подбежал Ковшов.
«Зинка из штучного разоралась. Что, мол смотришь? Не налюбуешься.» - радостно сообщил он.
«Давай-давай! Сейчас эксперимент ставить будем» – Петров осмотрел пробку и довольно хмыкнул.
« Ну, Рогов, готовь стольник!» - с этими словами он опрокинул стакан в рот.
Все замерли. Петров молча поставил стакан и изумлённо уставился на Рогова.
«Ну, что?»
«Что, вода?»
«Точно вода?»
«Да не тяни ты!» - наперебой загомонили приятели.
Не отрывая взгляд от Рогова, Петров торжественно заявил: «Братцы, перед нами феномент Рогов!»
«Я так и знал – погрозил всем пальцем Михин – И что это, думаю, Рогов без закуски пришёл?»
«Слушай, а сам-то ты ничего…пьёшь?» - спросил Ковшов.
«В том-то и дело, что «чего!» - по бледной щеке Рогова скатилась слеза.
« Да-а-а, брат, отпился ты! А жена-то знает? Поди рада, стерва».
«Уходить собралась. На кой ты мне такой, говорит, нужен! Не пойти с тобой, не выйти никуда нельзя! Тут, вишь, день рождение у неё было. Ну, пришли, как обычно, тесть с тёщей, зять с женой. Разлили. Я на кухню выскочил, чтоб не смотреть. Так нет же, за стол усадили – хозяин! А я, как посмотрел на тестев кадык, сразу эта мысль поганая про воду тут как тут! Какое же тут гуляние! Жена видит, что тесть обиженно засопел, не понимает. Скушайте, говорит папаша салатик, Петя, налей папе ещё. Тесть рукой рюмку накрыл. Хватит, говорит, поздравили дочь и будет. Пойдём мать. Да и зять тоже покосился, покосился, да за ним. А в дверях обернулся и говорит : « А подарок-то триста рублей стоит! Не считая цветов! Пользуйтесь, жмоты!» Они ушли, жена в слёзы. Тут я всё ей и рассказал».
Рогов уже не вытирал бегущих по щекам слёз.
« А, к врачу ходил? К врачу бы надо было.»
« Ходил, как же! Выслушала, этак, внимательно и говорит : «Это у вас третья стадия началась. Психозы!»
«Врет!» - авторитетно заявил Михин – У них с чем не приди, все от пьянки!. На днях поясницу схватило. Пришел. А она обнюхала меня всего и говорит : «Меньше пить надо, папаша!» Сравнила ж… с пальцем!»
«А ты напрягись! Сожми волю в кулак и выпей!» - сочувственно посоветовал Ковшов. «Думаешь не пробовал! Знаешь сколько я воды нахлебался! Полполучки угрохал. И всё…всё» Рогов отвернулся.
«Ну чего ты убиваешься-то. Ты с другой стороны посмотри. Это же феномент! Так и назовут – феномент Рогова! Прославишься. Показывать тебя всюду будут. Изучать. Глядишь, и сам в науки выйдешь. И заживёшь кум королю! Машины, бабы, один коньяк будешь…это… да уж!»
«В том-то и дело, что «дааа»! – передразнил Ковшова Петров. Слышь, Петь, а может ты что принял тогда по пьянке?»
«Принял.»
«Что?»
«Баба говорит, схватил упаковку с таблетками и ну её грызть. Пьяный же»
«Какие таблетки-то?»
Рогов достал смятую бумажку из брюк и по слогам прочитал:
«Ин-фен-кун-дин»
«Это от чего, такие?» - спросил Михин.
«Женишься, узнаешь! Это бабьи, от детей»
«Вот они и стали хлестать водку, как воду, заразы – сделал вывод Ковшов – Напьются всякой дряни!»
Помолчали.
«А ежели тебе, Петь, противоядие выпить?» - задумчиво спросил Михин.
«Какое?»
«Ну, ежели ты отравился таблетками от детей, то сейчас тебе надо выпит, те, от которых дети бывают.»
«Ты не смотри, что я травленный, а засветить могу не хуже пьющего!» - Рогов угрожающе стал приподыматься.
«Постой-постой, – взволнованно схватил его за рукав Ковшов – а обратно можешь?»
«Как это обратно?» «Ну, из воды водку. Думай, что это водка и пей. А?»
«Не пробовал – Рогов быстро встал, в его припухших тёмных глазах промелькнула искра – Тащи воду!»
Через пять минут он держал в дрожащей руке полный стакан воды.
«Закусить дайте.» - взволнованным шёпотом попросил он. Вмиг у его руки оказались две котлеты и редиска.
«С богом!» - выдохнул он и выпил.
«Ну?» - хором спросили приятели, едва дождавшись последнего глотка. Рогов бросил стакан в траву и отвернулся.
«Всё, хана!» Все замолчали…
«Ты, Петя, не обижайся, конечно, но я на день рождения тебя не…того…. Сам понимаешь - не глядя на Рогова тихо произнес Петров – А, сейчас сходи…ну, за куревом, что ли.»
Под сочувствующими взглядами Рогов медленно встал и не оглядываясь пошёл домой
Три дня о Рогове ничего не было слышно. Даже в очереди за пивом его никто не видел. Как в воду канул. Каждый из приятелей высказывал свои соображения. Петров считал, что Рогова уже изучают специалисты в клинике. Ковшов - что он уехал на север зарабатывать на лечение, а Михин, вообще, доказывал, что Рогов утопился.
«Одна дорога, горемыке – камень на шею и воду.» - говорил он и сморкался в мятый платок.
На четвёртый день Рогов объявился. Вернее объявилось его тело, лежащее в двух шагах от подъездных дверей, под кроной большой липы. Сам Рогов явно отсутствовал. Друзья быстро подбежали к телу и стали его переворачивать.
«Мой дядя…занемог…уважать… уважать себя заставил и ничего больше не смог.» - заорало тело. Аромат липового цвета улетучился, не выдержав конкуренции с винными парами.
«Нажрался!» - восхищенно воскликнул Ковшов.
«Намаялся, сердешный» - ласково погладил Рогова по грязному рукаву Михин.
«Чего встали, помочь надо. А ну, берись!» - сказал Петров и ухватился за не менее грязную штанину.
На следующий день на поляну, где обычно собирались друзья, пришел торжествующий Рогов.
«Голова трещит, опохмелится бы» - радостно сообщил он.
«Что, прошла болезнь-то? «Какой прошла! Сам додумался. – ожидая, когда ему нальют, рассказывал довольный Рогов – Я теперь, когда пью, стихи вспоминаю. Выучу заранее и вспоминаю. ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ ГОЛОВА НЕ ВОДОЙ ЗАБИТА БЫЛА! Вчера, например под «Евгения Онегина дёрнул!»
Взяв стакан, он что-то замычал себе под нос и выпил. Закусив, огляделся.
« А вы пейте, не бойтесь. Я вам сейчас Некрасова читать буду.»
И он бойко начал: «Однажды в студёную зимнюю пору я из лесу вышел…»
«Как в кабаке, и Рогов вместо оркестра» - закусывая сострил Ковшов.
«Не перебивай, видишь не все ещё выпили» - испуганно покосившись на Рогова сказал Михин, принимая стакан.
«Ну, ладно, мужики, мне некогда. В книжный побегу.»
«Зачем?»
«Видишь ли, если я стихи крепко запомню, то машинально опять про воду думать начинаю. Обновлять репертуар надо. Куплю Лермонтова «Маскарад». Говорят, детектив в стихах!» И Рогов радостно побежал в сторону домов.
©Анатолий Куликов
