Последний раз острый приступ патриотизма и безудержной любви к родине посетил меня в классе 6-ом или 7-ом, не помню точно.
Дело в том, что я читал Детскую Энциклопедию (жёлтый такой десятитомник, люди моего поколения и старше, возможно, помнят). Это было красочное издание, с отличными картинками, массой полезных весьма материалов. Настоящий кладезь знаний, в лёгкой и доступной форме дающий общее представление о том, как работает, например, то же телевидение, что такое радиоволны, и так далее. Это же касалось научно-популярных статей о природе, устройстве земли, вселенной – всего-всего-всего.
Разумеется, я зачитывался каждым томом до полного упоения, в зависимости от того, что в данный момент мне было интересно…
Восьмой, кажется, том был посвящён нашей прекрасной советской родине, её истории и всему, что с ней связано. Вот это была пропаганда! Да современные пропагандоны просто убогие дебилы в сравнении со статьями в той книге! Там после каждого текста хотелось в одну секунду повзрослеть и бросить всю свою молодую энергию на стройки социализма – о, как вштыривало!
Венцом этого тома было письмо-обращение космонавтов к, так сказать, потомкам. Я не помню, кто там был в подписантах, кажется, Титов, а может и Гагарин в том числе – не помню, да и не важно.
Письмо окончательно ниспровергало до неведомых высот. Там говорилось, что, мол, пока ты ещё маленький, но даже маленьким ты уже можешь помочь своей родине, хорошо учись, закаляйся, работай над собой, рано не женись, ну и так далее. Приводились какие-то воодушевляющие примеры пионеров-героев, вскользь упоминалось, что вы-то (мы-то) уж точно будете жить при коммунизме – так сказал сам Хрущёв…
Надо отметить, что энциклопедия была издана в конце 50-х-начале 60-х, когда судя по тому же письму всё общество от генсека до работяги было поражено эйфорией от успехов и шагающей семимильными шагами в светлое будущее страны, счастливый Никита Сергеич уже пообещал, что «нынешнее поколение людей будет жить при коммунизме», а как предтечу велел раздавать бесплатный хлеб в столовых…
Хотелось после прочтения немедленно собрать из подручных средств ракету и улететь на ней нахуй в космос, переплыть ледовитый океан на льдине или на худой конец броситься со связкой гранат под вражеский танк. В общем, сделать что-то жутко полезное для родины, ага.
Тот факт, что к моменту прочтения мной этого письма миновали уже все допустимые сроки наступления коммунизма в отдельно взятой стране - остался за пределом моего внимания… Я полностью поверил авторам письма и стал готовить себя к светлому и великому будущему, одновременно пристально вглядываясь в горизонт: не грядёт ли коммунизм?
Коммунизм, сука, всё не грёл и не грёл. На дворе стоял толи 86-ой, толи 87-ой год, Ленин ещё не был гриб, но Сталин уже был палач, наша промышленность и её продукция уже были полное говно, а и того говна на прилавках магазинов становилось всё меньше, и всё чаще на месте товаров была зияющая пустота.
Шли месяцы, и расхождение между умещавшийся в мой окоём реальностью и бравурной декорацией-выгородкой, которой она должна была бы быть, по мнению авторов письма, - было всё более значительным.
Возможно, вот эта дисгармония воображаемого мира с реальностью и привела к тому поступку, за который мне до сих пор немного стыдно, хотя по-детски он вполне простителен.
…Учительница истории была по совместительству нашим классным руководителем. Шёл обычный урок. А за окном, на крыше жилой пятиэтажки рабочие прилаживали малопонятный непосвящённому плакат: «Мы строим коммунизм!».
Верка Соломахина, явно подражая кому-то из взрослых, проворчала довольно громко: «Строим, строим… никак не построим…» - и вот после этих слов со мной вдруг случилось то, что сегодня на интернет-сленге называется баттхёрт или попаболь. _))
Я вскочил, как укушенный, и набросился на Верку с обличительной речью. Да как ты можешь, да ты же пионерка – нёс пургу я, - да из-за таких, как ты… - в общем, как сказал в похожем случае классик, «Остапа несло, он не ел три дня!» ©
Верка смотрела на меня широко раскрытыми испуганными глазами, со смесью любопытства и опасения – так смотрят на сумасшедших. Да и весь класс смотрел примерно также: с патриотизмом у нас было херовато, в основном культивировался циничный нигилизм в ответ на унылую обязательную бубнёжку всяких там пионервожатых и комсомольских засланцев, да прагматизм, также возведённый в крайнюю степень.
Поэтому неожиданно трахнутый патриотизмом товарищ был интересен для наблюдения даже близким друзьям: ишь, как Пашку-то кроет…
Интересной оказалась и реакция классухи. Она слыла среди нас не очень умной женщиной, мягко говоря. На мою пламенную тираду смотрела сначала, явно невдупляя, чёзанах? Но в какой-то момент дошло, что на её уроке было допущено антисоветское высказывание. Не прошедшее незамеченным патриотично настроенной частью общества в лице Паши Хваткина. А значит, нужно реагировать.
Да-да! Времена были уже либеральные, но всё же – времена! И кто знает, в какое полушарие завтра ударит руководящая моча генсеку и его присным? Ну, как и снова гайки закрутят. Что, не видели, что ль, таких кунштюков? Классуха была мерином битым в этом плане, а ещё больше видала битых… поэтому понимала: не с её умом делать прогнозы относительно политики партии, а реагировать надо!
Урок истории мгновенно был переформатирован в классный час. Повестка соткалась из обстоятельств: обсуждаем поведение Верки Соломахиной. Как дошла она до жизни такой?
Важен не проступок, важно ощущение проступка. Классная не слышала, что именно сказала Верка, но ей вовсе это и не понадобилось, чтоб короткой, но тяжёлой и окончательной, как бетонный блок, своей речью поселить в наши сердца уверенность: только что на наших глазах было совершенно страшное преступление!
Весь класс затих сурово-напряжённо. Последний раз так затихали, когда нам сообщили о смерти Черненко. Нет, и то, наверное, не так. Смерть Черненки была одной из, вся страна к тому времени уже привыкла к этой череде похорон, на эту тему слагали и без страха рассказывали друг другу анекдоты, очень смешные порой… поэтому должного пиетета она в нас не вызывала.
Верка сидела, испуганно хлопая глазами. Любопытство прошло, остался только страх. Все по очереди вставали, высказываясь, какие они ещё знают грехи Верки.
Грехов было, прямо скажем, мало, и все – неполитические. Пришла без сменной обуви, не вытерла доску, когда дежурила – чушь какая-то. Поэтому, конечно же, всё закончилось ничем: классуха «поставила на вид» и «сдала на поруки» классу, класс облегчённо согласился, радуясь, что закончился этот сомнительный блудняк.
Потом, наедине, задержав Верку в классе, учительница истории в более доступных выражениях объяснила ей необходимость следить за языком в тоталитарном обществе.
Я об этом знаю, потому что мы скоро помирились с Веркой, я даже извинился перед ней за этот дурацкий случай.
Спустя пару месяцев меня, слава Богу, отпустило: я понял, что космонавты если и не врали, то, как минимум, заблуждались, а уж насчёт Никиты Сергеевича и его обещаний даже говорить не хочется. И что вообще грош цена всем этим пафосным печатным словам, а закаляться и учиться хорошо надо, если не хочешь вырасти ебланом, в голову которому любой пидарас насрать может. Так-то.
Космонавты и Большая Детская энциклопедия, сами того не ведая, сделали мне мощнейшую прививку против любой пропаганды любого цвета на всю оставшуюся жизнь.
В наше время иммунитет сей становится снова очень актуален. Не болейте головой, дорогие россияне.
Счастья всем!
© baxus
