Работала учителем. За школой есть глухое место без окон и камер с заброшенным кирпичным зданием (раньше там был склад спортинвентаря), туда обычно ходят курить школьники.
Сидим с коллегами у директора на перемене, и вдруг к нам врываются запыхавшиеся, белые как смерть старшеклассники, один из них чуть ли не заикается:
— Мы пошли курить за школу, а там мужик в бытовке лежит, кажется, всё... мёртвый!
Директор медленно встаёт из-за стола:
— ЗАЧЕЕЕЕМ вы пошли за школу? КУРИИИТЬ?!
Парни переглядываются, второй не выдерживает:
— Блять, вы чё, глухие? Там мужик мёртвый, звоните куда-нибудь!
Завуч выпучивает глаза:
— Вы слышали?! Иванов, ты что, материшься?!
Возможно, так мои коллеги отреагировали на шок, но дальнейшие их действия я оправдать не могу. Мужчина, вахтовик, действительно был мёртв, парней трясло весь оставшийся день, с уроков их не отпустили, полиция допрашивала их прямо в учительской, да и другие ученики в этот день стояли на ушах. Директор позвонил родителям парней и сообщил, что они курят и матерятся, и подана эта информация была так, что я более чем уверена, что дома они получили люлей ещё и от родителей. Ни о какой психологической поддержке речи не шло.
