Когда дочери исполнилось 37, Анастасия Павловна поняла, что больше тянуть нельзя.
— Вера, нам надо серьёзно поговорить о твоём будущем, — сказала Анастасия Павловна. — Ты замуж собираешься?
— Собираюсь.
— Я вижу, как ты собираешься. В общем, так. Я поговорила с Машей и она не против.
— Не против чего?
— Чтобы ты стала женой её сына Вадима.
— Да мы ведь толком и не знакомы с ним.
— И что? Зато его мама — моя подруга. И она тебя любит. К тому же, ты была у него на свадьбе. Забыла?
— Мне было тогда 14 лет.
— И что?
— За всё это время мы с ним ни разу нигде не пересекались. Он меня и не помнит. Наверное.
— И хорошо, что не пересекались. Хорошо, что не помнит. Будет, о чём поговорить. Вера, пойми, 37 лет — это не шутка. А Вадим уже два года, как в разводе. Детей нет. Богатый. Не старый. Вот смотри, Маша фотографии прислала. А! Чем не жених?! Всего на десять лет тебя старше. Вот он на даче. А это его машина. А это вот тётя Маша прислала фото его квартиры. Пять комнат. А это яхта его. А вот он в Сочи. На даче.
— Почему в Сочи? — спросила Вера.
— Так у него там дача потому что.
— А-а, — ответила Вера и, грустно посмотрев на маму, вздохнула.
— Чем не жених? — продолжала Анастасия Павловна, любуясь фотографиями. — Где ты лучше-то сейчас найдёшь.
— И зачем я ему?
— Маша говорит, что ты именно та женщина, которую он всю жизнь искал.
— Он ей рассказывает о том, кого ищет?
— Только этого не хватало. Нет, конечно. Зачем что-то рассказывать? Матери и без того точно знают, кого ищут всю жизнь их дети.
— Да ладно.
— Вот, когда у тебя у самой будут дети, ты поймёшь. А сейчас слушайся меня. Я тебе плохого не посоветую. Завтра утром ты встречаешься с Вадимом. У него дома.
— Я никуда не поеду.
— Поедешь. Маша мне сказала, что уже с ним договорилась. Он тебя ждёт. Ну, чего ты боишься? Придёшь, посмотришь. Вдруг он тебе понравится.
— А вдруг я ему не понравлюсь? Об этом не думала?
— Чего это ты ему не понравишься? Понравишься. Ты только это, Вера, веди себя свободнее. А то я тебя знаю. И оденься как-нибудь...
— Как?
— Ну, как, как. Посмелее, что ли.
— Вот это платье подойдёт?
— Оно длинное. Выброси его. Или лучше дай мне, я сама выкину. А покороче у тебя есть что-нибудь?
— Короче только шорты.
— Покажи.
— Вот.
— Отлично! То, что надо. А с шортами вот эту футболку.
— Так она обтягивающая слишком.
— А ты лифчик не надевай, вот оно и посвободней будет. И вот эту кепку надень. А волосы распусти. Поняла?
— Может, в парикмахерскую сходить?
— Не надо никаких парикмахерских. На улице — жара, а ты — в парикмахерскую. Просто распусти волосы и одень кепку. Ну-ка. Дай я посмотрю. Замечательно. То, что надо. Вот чтобы завтра в таком виде он тебя увидел. Поняла?
— Поняла.
Так получилось, что мамина подруга Маша забыла предупредить своего сына Вадима, что утром к нему в гости придёт Вера.
А Вера, конечно, этого не знала. И ровно в восемь утра стояла у дверей квартиры Вадима.
— Вам кого? — сердито спросил Вадим, открыв дверь.
— Вы — Вадим? — робко спросила Вера.
— Вадим, — уверенно ответил он.
— Тогда мне Вас.
— Меня?
— Если Вы — Вадим, — уточнила Вера.
— Я — Вадим. А Вы кто?
— Я — Вера.
— Вера?
— Дочка Анастасии Павловны?
Вадим сделал удивлённое лицо.
— А Вас разве не предупредили? — испуганно спросила Вера.
— А должны были?
— Я была уверена... Мне мама сказала, что Вас предупредили...
— Никто меня ни о чём не предупреждал. А мама у Вас кто?
— Анастасия Павловна.
— Кто такая Анастасия Павловна?
— Подруга.
— Чья подруга?
Вера от волнения стала вдруг плохо соображать. Поэтому отвечала не совсем в тему.
— Марии Ильиничны. То есть... Я хотела сказать, она подруга Вашей мамы.
— Так Вы от тёти Нюры, что ли?
— Ну, да! — обрадовалась Вера. — Я же и говорю. От Анастасии Павловны. Я её дочка. Вера я.
— Ну, так бы сразу и сказали. Вера! Ну, конечно. Господи, сколько же мы не виделись. Лет сто, наверное. Я помню Вас ещё вот такой маленькой. Заходите. А то придумали тоже. Анастасия Павловна. Какая Анастасия Павловна? Тётя Нюра! Проходите. Вот тапочки. Кепку на вешалку можно.
«Красивые волосы, — подумал Вадим. — Вера! Надо же! Сколько ей сейчас? Лет тридцать, наверное? Совсем ребёнок».
— Проходите сюда, Вера. На кухню. Садитесь. Чай будете? Вот булка, колбаса, масло, сыр. Есть курица копчёная, но холодная. Можно суп разогреть. Я, видите ли, завтракать сел, а тут Вы. Присоединитесь?
— С удовольствием. То есть, нет. Я вообще мало ем.
«Начинается, — с грустью подумал Вадим. — И она туда же. Чего же это они все мало едят?»
— Духовное учение не позволяет? — спросил он.
— Нет, почему. Позволяет. В том смысле, что... У меня вообще нет никакого учения. Просто... Стараюсь сдерживать себя.
— Как хотите. А я, с Вашего разрешения, продолжу. Не возражаете?
— Кушайте, кушайте. На здоровье. Приятного аппетита.
«Зачем отказалась? — думала Вера, глядя на то, как Вадим с аппетитом ест копчёную курицу. Я ведь даже и не завтракала».
— А моя бывшая вот тоже, как с Индии приехала, так почти совсем перестала есть. А вскоре сказала, что я ей не подхожу. Забрала все свои книги и ушла.
— Куда ушла?
— К своему духовному наставнику. Она за год перед разводом стала заниматься с ним разными практиками. Ну, вот и… Серьёзно увлеклась. Решила посвятить этому всю оставшуюся жизнь. К наставнику и ушла. Чтобы быть ближе к этой... как её? Слово всё время забываю... В общем, означает духовное совершенство!
— А-а. К совершенству, значит, стремилась.
— К нему.
Оба замолчали, не зная, что ещё сказать.
— И много книг забрала? — спросила Вера, чтобы продолжить беседу.
— Да немного. Томов 12. Может, больше. Полное собрание её любимого писателя.
— А-а.
— Вера, а Вы, случайно, не из Индии приехали? — спросил Вадим.
— Нет-нет, что Вы. Где я, и где... Индия.
— А в Италии случайно не были?
— И в Италии не была.
— А в Индонезии?
— Тоже нет.
«Она мне уже начинает нравиться, — подумал Вадим. — Жалко только, что не ест ничего. Это настораживает».
Вера сделала виноватое лицо и грустно вздохнула.
— Я вообще нигде не была. Даже в Сочи. У меня на это нет денег.
— Деньги здесь не главное, — рассеянно и тихо произнёс Вадим, думая о чем-то своём. — Было бы желание, а деньги и у мужа взять можно.
— У меня нет мужа, — тихо сказала Вера.
Вадим очнулся от своих мыслей и посмотрел на Веру.
— А желание туда поехать есть? — спросил он.
— Поехать куда? — не поняла Вера. — В Сочи?
— В Индонезию, — ответил Вадим. — Или в Индию. На худой конец, в Италию.
— Нет. А зачем?
— Ну, не знаю. Зачем-то туда женщины ездят. Моя бывшая, например, зачем-то ведь ездила.
— А она сказала, зачем ездила?
— Разобраться в себе хотела.
— Разобралась?
— Судя по всему, да.
«А она — славная, — подумал Вадим, глядя на Веру, — даже слишком. Это настораживает. Надо задать ей ещё пару вопросов».
— Вера, а как Вы относитесь к Пелевину?
«Ой, — испуганно подумала Вера, — а это ещё что такое?»
— К чему? — переспросила она.
— К кому! Это мужчина.
— Никак. Мы не знакомы. А кто он?
— Любимый писатель моей бывшей. Я же говорю, она когда уходила, все его сочинения и забрала. Не читали?
— Нет.
— Честно? Или так же, как с завтраком? Я ведь вижу, что Вы хотите есть.
— Честно. Не читала. А насчёт завтрака признаюсь. Соврала. Очень хочу есть. Отказалась из вежливости. Но Вы тоже хороши. Надо было ещё раз попросить.
— Согласен. Моя оплошность. Не позавтракаете со мной?
— Нет. Спасибо. Тем более, мне уже пора.
— Вот уж и пора. Ну, пожалуйста. Очень Вас прошу. Иначе я тоже есть не буду.
— Ну, хорошо. Уговорили. Только немного.
— Понятно, что немного. Много и нет. Суп разогреть?
— Разогрейте.
— Вот это по-нашему. А то... «Не хочу». «Сдерживаюсь». Моя бывшая вот тоже всё сдерживалась, сдерживалась, а зачем, спрашивается? Ну, не хочешь есть, так и скажи. Я-то здесь при чём? Почему я должен страдать? Правильно?
— Правильно. А почему страдать?
— А она, когда в Италии была, переела. Пицца, и всё такое. И после этого, наверное, на еду и не может смотреть. Стала питаться исключительно растениями какими-то. Хотела и меня заставить.
— Зачем?
— Как зачем? Чтобы я тоже стал ближе к этому... Как её?
— Совершенству?
— Ага.
Вадим снова с интересом посмотрел на Веру.
— А Вы где работаете, Вера?
— В столовой.
— Кем?
— Поваром.
— Шутите?
— Нет.
— Поваром? В столовой?
— Ну, да.
— Не в ресторане? Не в кафе?
— В обычной столовой.
— В самой обычной? Где подносы и раздача? А в конце — женщина на кассе? И все блюда с простыми названиями?
— В самой обычной. Где подносы, и касса — в конце. И всё просто. Проще некуда. Мы даже просим посетителей, чтобы они сами относили свою посуду на мойку. Персонала не хватает. У нас можно пообедать за двести рублей. Поэтому зарплата небольшая.
— А Вы замужем?
— Нет. Вообще-то, у меня был муж. Но... он сбежал от меня. Пять лет назад.
— Не в Индию, случайно?
— Честно говоря, не знаю. Но вполне возможно, что и туда. С него станется.
Вера посмотрела на часы.
— Вообще-то, мне пора, — сказала она. — Спасибо за завтрак. Пойду.
— Ну, если Вы больше ничего не хотите.
— Спасибо, наелась.
— Верю. Вот теперь, Вера, я Вам верю. Вижу, что наелись.
— Тогда я пошла?
— Идите.
Вера поднялась из-за стола.
— Стоп, — сказал Вадим. — Минуточку. Я не понял. Куда же это Вы собрались? Вот я осёл. Вы ведь, наверное, ко мне не завтракать приходили. Вы, Вера, наверное, по делу? Да?
— А разве Мария Ильинична Вам не сказала?
— Нет. Забыла, наверное. Скажите Вы.
— Так это. Я пришла, чтобы предложить Вам жениться на мне.
Вадим думал недолго.
— Понятно. Я Согласен.
«Как-то он уж очень быстро согласился, — подумала Вера. — Это подозрительно. Хотя... Чего тут подозрительного, если я пришла в шортах и в футболке
И в тот момент, когда Вадим ответил согласием на предложение Веры, позвонила его мама. Вадим включил телефон на громкую связь.
— Забыла тебя предупредить, Вадик, — сказала Мария Ильинична. — К тебе сегодня зайдёт Вера. Я тебя очень прошу, сынок, присмотрись к ней. Она именно та женщина, которая тебе нужна.
— Ты уверена, мама? — спросил Вадим и посмотрел на Веру.
— Абсолютно.
— И что мне делать, когда она придёт?
— Посидите. Поговорите. Узнайте друг друга. Я уверена, что Вера тебе понравится.
— А чего сидеть? Чего говорить и узнавать? Если ты и так уверена, что понравится, и она именно та женщина, которая...
— Я уверена, уверена.
— Тогда чего зря время тянуть? Зачем попусту болтать? Сразу, как она придёт, я предложу ей выйти за меня замуж.
— Нет, сынок, так нельзя. Что она подумает?
— Кто-то звонит в дверь, мама, — сказал Вадим и подмигнул Вере. — Наверное, она. Пойду открою... Здравствуйте, Вера.
— Здравствуйте, — Вера всё поняла и подыгрывала Вадиму. — Вы — Вадим?
— Вадим.
— Я по поводу замужества.
— Да-да. Мама звонила и предупредила. Проходите. Кепочку вот можно сюда.
— Нет-нет, — ответила Вера, — очень спешу. Давайте по-быстрому. Замуж меня возьмёте?
— С радостью. А когда?
— Время и место это Вы сами определите. Но чем быстрее, тем лучше.
— Понимаю. Я знаю одно очень хорошее место. Всё будет сделано быстро. Не сомневайтесь.
— Вот и славно. Тогда у меня всё. Я пошла?
— Я позвоню, когда всё организую. Телефончик можно Ваш?
— Телефон возьмите у своей мамы. Она знает. А мне некогда. Спешу.
Вадим поднёс телефон к уху.
— Ты всё слышала, мама?
— Всё, — растерянно ответила Мария Ильинична.
— Пришли мне номер её телефона, пожалуйста. А мне более с тобой разговаривать некогда. Пора к свадьбе готовиться. И ты права, мама, она мне сразу понравилась.
«Как-то уж очень быстро всё у них произошло, — подумала Мария Ильинична, — даже подозрительно».
