Друган мой, Колян, на работу новую устроился. И по этому поводу нихуйова
так проставился. Пазитиф канешна, но бля посреди недели такой хуйней
занимацца по любому западло. Напиткоф накупил я ибу – каждай твари па
паре, ф смысле асартимента. Весело было, хуле гаварить, но утро убило
напрочь. Такого пахмелья у миня давно не было. А хуле делать,
проблевался, позафтракал, исчо проблевался и на работу папездавал.
Сижу, работать нимагу, руки трясуццо, сасредаточинно пережовываю пачку
орбита с марознай сцука свежестью. И нимнога так переживаю – хуле на
совесчание пригласили за каким то хером, а я такой бля никакой бля.
Хуяк, Колян мудило звонит:
- Здарованаh … бля песдец … а чо фчера за телки были?
- Да какие фпесду телки бля. Похмелиццо бы.
- Ну так пифка ебани, проблемы то.
- Не, запалят фпесду, мне на савесчание черес час пездовать исчо.
- А ты клизмой хуякни.
- Эт как?
- Как бля, в жопу епта.
- Ты ахуел? Ахтунг!
- Заебал уже с ахтунгом сваим. Медицина ето. Мой братан, когда на КАМАЗе
работал, тока так и похмелялся, беспезды. И что характерно никакого
запаха. Я ща тож клизмачку ебану наверно, хуле работа новая палиццо не
хочеццо.
- А скока нада то?
- Пива? А хуй его знает. Бутылки по любому хватит.
Хуле, посидел, подумал, партфель взял и типа я па делу – съебался в
аптеку. Взял клизму на поллитра, балтику третью и абратно на работу. В
сартир заруливаю. Сцуко надо было с братом колянафским перетереть как он
переливает пиво в клизму, должна быть какаита технология у опытных
пацаноф. Пиво бля пениццо и ниохотно так миняет темнату стикла на ризину
клизмы. Но бля перелил, пралил правда нимного, но бля хуле.
Штаны стягиваю, раком фстал, лбом в бачок уперся – сцуко холодный бля
што песдец, но с похмелья ничо так, даж легче стало. Начинаю вводить
мидицинский инструмент в жопу, а сцука хуйова так идет – ачко сжалось,
инородный предмет по идейным соображениям принимать отказываеццо. Хуле,
на трубку плюнул и ничо так, засунул карочи. Давлю на грушу, пиво пошло
тока сцука опять же пеницца и пена ета йобанная из ачка выливаиццо и на
штаны капаит. Хуйня, я бумаги сартирнай на штаны побросал и
аккуратнинько так процидуру закончил. И что характерно – полегчало.
Беспезды.
Тока я бля до места сваиго рабочего дошел, присел и бля фскачил как
ашпаренный. Срать!!! Срать бля!!! Подперло што песдец, можит пиво какое
некачественнае – хуй знает. Лечу в сортир, за ручку дергаю – занят бля.
Похуй, ломлюсь в саседний, с бальшой буквай Жо на двири. Еле успел штаны
снять – забило фонтаном. Сцуко исчо и пеницца, фсю жопу се забрызгал.
Пра унитаз васче молчу, ето надо видеть. Хуле, жопу подтер со всех
старон, ноги тож оптер где набрызгало. Выхажу а там замглавбуха,
Леначкабля. Посмарела на меня странно как то и заходит. Дверь закрыла,
слышу «ой бля, мамочки…. ». Хуямачки епта, но как то нилофка нимного
стало.
Тока на рабочее место сел, опять бля позывы на посрать. Хуле, хуйачу по
новой. Как раз Леначкабля вылазит. Из буквы Жо. Я на ние не смарю и у
буквы Мэ ручку дергаю – занято. Хуле делать, мима Елены ебошу в Жо.
Дверь закрыл, слышу «казззел». Хуле, он и есть но што мне, обосраццо
штоль.
А ничо так Ленок сортир отмыла за мной, хозяйственная баба.
Мне такие нравяццо – мужик насрал, убрала. И груть у ние песдатая.
Примерно об етом я думал пока срал пеной.
На рабочее место иду, начальник нафстречу. «Хуле бродиш бигом на
савесчание, начинаеццо уже». Заходим, садимся. Чуфствую в районе прямой
кишки неприятное бурление и позывы на опорожниццо. Сканцентрировал фсе
внутренние резервы аргонизма, тирплю. О чем было совесчание и наh миня
звали я так и нипонил, паскольку занят был борьбой с собствинными
жиланиями.
Из приемнай выскакиваю и бигу ф сартир. По дороге опять Ленабля
попадаиццо. «Подожди»,- грит, - «я вот што тибе хотела сказать…» Я
остановился, мышцы очковые нипроизвольно расслабились и по ноге моей
потекла теплая струйка раствора третьей балтики с дерьмом. Причом с
характерным звукавым сопровождением. Так я и не узнал што она мне хотела
сказать. Она подвисла нимного, а я пользуясь етим съеб.
Хуйачу в отдел, партфель хватаю, на ходу бросаю «я домой, соседи
пазванили дом наш горит», и пока никто не успел чонить спрасить-сказать,
съебываю.
В митро западло обосранным ехать, неэстетично как то. Ловлю тачку и на
заднее сиденье. Вадила фсю дорогу подозрительно на миня касился и окно
на полную открыл. Я тожи открыл, но больше ис солидарности, по мне так
особо и не пахло.
Домой пришел и в сортир сразу. Вот на етом моменте етой беспезды груснай
истории я наконец и отосрался от души. Потом бросил адежду в стиральную
машину, достал холодного пифка, только собрался расслабиццо Колян
звонит:
- Как смотриш на после работы похмелиццо?
- Да я дома васче, а ты чо не похмелился исчо?
- Так работа новая, хуй знает исчо как отнесуццо, а ты чо дома то?
- А клизма?
- Да какая фпезду клизма смиешъся епта? гыгыг а ты чо, сделал?
- Гыгы да я мудак штоль, отпросился вот сижу, похмеляюсь.
- Так я зайду после работы?
- Да как хош.
Какое то неприятное чуфство после разговора осталось. Мудак я штоль.
