Где-то между третьим и четвертым эпизодом. Утилитарный, а потому неуютный интерьер каюты ВЕЙДЕРА. Камера фиксирует полосатый коврик со стоптанными тапочками; затем, будто спохватившись, перемещается к портрету Императора на переборке. Под портретом, на гвоздике, висят лайтсабер на перевязи и бластер в кобуре; на прикроватной тумбочке стоят стакан с соломинкой и видавший виды БУДИЛЬНИК.
БУДИЛЬНИК звенит.
Крупным планом: рука ВЕЙДЕРА небрежно смахивает БУДИЛЬНИК с тумбочки. Воцаряется недолгая тишина, прерываемая мерными выхлопами Генератора Зловещего Пыха.
Неожиданно в дальнем углу активизируется РАДИОТОЧКА.
РАДИОТОЧКА, бодро: Слушайте все! В эфире – «Имперская зорька»! Начинаем утреннюю зарядку…
ВЕЙДЕР, сипло: Йавинский городовой.
Под жизнерадостный бубнеж РАДИОТОЧКИ ВЕЙДЕР, охая, садится на постели, отсоединяет аккумуляторные клеммы и левитирует БУДИЛЬНИК на место; затем берет с тумбочки стакан, пропускает соломинку сквозь решетку респиратора и жадно пьет.
РАДИОТОЧКА, бодро: Руки в стороны, ноги на ширине плеч! Делай РАЗ! Делай ДВА! А вам, товарищ ВЕЙДЕР, предлагается комплекс упражнений для ХВОСТА…
ВЕЙДЕР вынимает соломинку из респиратора и щелкает пальцами. РАДИОТОЧКА продолжает бубнеть.
ВЕЙДЕР, в пространство: Скотина вы, товарищ Император.
РАДИОТОЧКА, оскорбленно: На себя посмотри.
ВЕЙДЕР запускает в РАДИОТОЧКУ стаканом. Стакан разбивается. РАДИОТОЧКА гогочет.
РАДИОТОЧКА, голосом Удава из хорошо известного мультфильма: Руу-у-уки… ноооооги… хооо-обот… Нич-чего нет! Только ХВОСТ!
ВЕЙДЕР, устало: Да что ж я не сдохну-то.
Под издевательское улюлюканье РАДИОТОЧКИ ВЕЙДЕР обувает тапочки и ушлепывает из кадра в известном направлении.
РАДИОТОЧКА, с непередаваемыми интонациями Императора: Скажите пожалуйста, какие мы нервные… тонкая электроника, янимагу…
Из известного направления доносится шум воды. Дребезжащий ДРОИД-УБОРЩИК подметает осколки безвременно почившего стакана.
РАДИОТОЧКА: Думал, у нас на ТЁМНОЙ СТОРОНЕ сплошь булочки, девочки и сметана?
Шум воды становится громче. ДРОИД-УБОРЩИК, утробно жужжа, заправляет постель.
РАДИОТОЧКА, миролюбиво: Слышь, ВЕЙДЕР! Ползи сюда, чего скажу.
К шуму воды и жужжанию ДРОИДА добавляется неимоверно гнусавое исполнение имперского гимна.
РАДИОТОЧКА, предельно официально: Кстати, за глумление над государственной символикой у нас полагается расстрел с конфискацией имущества.
Шум воды стихает. Из известного направления, на ходу полируя шлем бархоткой, появляется ВЕЙДЕР.
ВЕЙДЕР, саркастически: What is thy bidding, my Master?
В дальнем углу, где помещается РАДИОТОЧКА, материализуется голубоватая голограмма Императора ПАЛПАТИНА.
ПАЛПАТИН, вкрадчиво: Поведай мне, друг мой… Вчера, когда неотложные дела потребовали моего августейшего присутствия на КОРУСКАНТЕ… это, часом, не вы взорвали НАБУ?
Покуда ПАЛПАТИН оформляет свою мысль, ВЕЙДЕР успевает сделать массу полезных дел, а именно – пнуть ДРОИДА, пристроить куда следует бластер и лазерный меч и облачиться в плащ.
ВЕЙДЕР: Так точно, мой повелитель. Взорвали, как приказано.
ПАЛПАТИН, приторно: Ой, да что вы говорите. Как страшно жить, боже, боже. А КЕМ приказано, дитя мое?
ВЕЙДЕР, в недоумении: Вами и приказано. В письменном виде, вот.
ВЕЙДЕР достает из-за голенища сложенный вчетверо лист формата А4, разворачивает и без выражения зачитывает: А проклятущую НАБУ я нынче вечером взорву… дальше тут зачеркнуто, а потом с новой строчки…
Голограмма ПАЛПАТИНА неожиданно мерцает и расплывается; когда резкость изображения восстанавливается, невооруженным глазом видно, что Император ОЧЕНЬ смущен.
ВЕЙДЕР, не замечая этой метаморфозы: …За то, что мне географ-гад испортил тройкой аттестат… тут снова неразборчиво, и ниже что-то про физрука.
ПАЛПАТИН, изменившимся голосом: Ты где это взял, дурило чугунное?
ВЕЙДЕР, по-прежнему в недоумении: На рабочем столе, в папке с распоряжениями по ГЕНОЦИДУ. Вчерашним числом датировано, и подпись есть.
ВЕЙДЕР демонстрирует голограмме Императора дату и подпись.
ПАЛПАТИН, подвывая: Это не приказ, ИДИОТ! Это… это… НЕВАЖНО, в общем, что ЭТО такое, но сегодня на вторую половину дня ничего не планируй, будешь руководить РАССТРЕЛОМ моей КАНЦЕЛЯРИИ. Кретины ХУДОЖЕСТВЕННО НЕДОРАЗВИТЫЕ! Никакого ЧУВСТВА ПРЕКРАСНОГО, даже РУДИМЕНТА!
Громкий щелчок прерывает его возмущенный монолог. Это соображалка ВЕЙДЕРА выполнила недопустимую операцию и закрылась.
ВЕЙДЕР, ошарашенно: Вы СТИХИ пишете, что ли?
ПАЛПАТИН: Заткнись.
ВЕЙДЕР: Нет, правда? (бормочет) «За то, что ГАД и АТТЕСТАТ… а проклятущую НАБУ…»
ПАЛПАТИН: ЗАТКНИСЬ, Я СКАЗАЛ!
ВЕЙДЕР, проникновенно: Знаете, Повелитель, НАБУ-взорву - самая ДУРАЦКАЯ рифма в этом секторе Галактики.
ПАЛПАТИН, скорбно: Я убью тебя, СКАЙУОКЕР. Чтоб мне В ШАХТУ ПРОВАЛИТЬСЯ, если я тебя, ДЖЕДАЙСКАЯ МОРДА, не УБЬЮ.
Голограмма Императора исчезает. ВЕЙДЕР невозмутимо складывает документ пополам.
ВЕЙДЕР, иронически: А сам-то, сам… (передразнивает) «Ах, ТЁМНАЯ СТОРОНА… Ах, МИДИХЛОРИИ… Ах, МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ ЧУВСТВЕННЫХ ИДЕЙ…»
ВЕЙДЕР сипло вздыхает, снимает тапочки, расправляет плечи и исчезает за дверью. Звучит ИМПЕРСКИЙ МАРШ
(c) the-mockturtle
