Я влюбленных ненавижу! Ненавижу той самой ненавистью, которая жгучая и едкая, и, вероятно, черная, ненавистью непроходящей и изъедающей.
Девочка в розовом халатике, бойся электричества, ибо я уже чую, как ты пишешь мне «это зависть». Прыщавый мальчик в драных джинсиках, «недоеб» - это твое астральное имя, поэтому оставь его при себе. Прочим любителям петтинга в метрополитене – советую хлебнуть брома перед развитием мысли, и направить свою энергию на поиск съемной хаты в Бибирево.
Патамушта мне есть что сказать, угу.
Первый и самый, самый главный постулат, вызывающий у меня судороги, заключается в том, что влюбленных нужно принимать так, как есть, закрывая глаза на вытекающие.
«Это Вася, у него рак мозга»
«Это Егор, ему 1,5 года и он ссытся в гостиной»
«Это Петя, он влюблен в Машу. На лужу в гостиной не обижаться, мозг – как у Васи, рефлексы как у Егора, когда все это кончится - хуй-его-знает».
Понятия не имею, почему совершенно здоровые люди, на которых можно вспахивать поля и выкорчевывать перелески, вдруг обретают некий особый статус, позволяющий им выделываться сверх меры. Точнее прекрасно понимаю. Знаете, почему?
Потому что у влюбленных нет средних состояний. Все что происходит в их жизни, непременно становится крайностью с приставкой «очень». Им или очень хорошо, или очень херово, причем совершенно все равно второе или первое, потому что выслушивать о том, какой Леша охуительный, также тоскливо, как и обсуждать его козлиную сущность. Тут вам совет от Катечкиной: слушайте молча и советами не рассыпайтесь. Даже если сегодня Леша макнул ее башкой в унитаз, и выставил голой на лестничную клетку, послезавтра они помирятся, а вы обретете статус врага народа, бляцким языком своим порушившего прекрасное. Ни в коем случае не введитесь на это хитрожопенькое «а что мне теперь делать?». Они отлично знают, как им поступить, а все эти вопросы – это просто поиск подходящей кандидатуры для последующего сваливания грехов.
Кстати, да. Им требуется шкандаль. Еще со времен Ромео и Джульетты любить «так себе, запросто» это вовсе и не любить, а попусту тратить время. Настоящее чувство требует порванных жоп и разбитых пультов ДУ. Причем, если шкандаля нет, то они нихуя не теряются, и вполне способны затеять перформанс на ровном месте. Так, например, я прекрасно, помню свою соседку Юлю О и ейного бойфренда Витасика. Единственным человеком, интересовавшимся Юлией, помимо Витасика, был штудент жаркой африканской страны, приехавший в Москву на обучение и волею судьбы заселенный в соседнюю квартиру. Положа руку на сердце, интерес был самый что ни на есть шкурный: штуденту периодически требовалась соль, и прочая сыпучая бакалея и никаких злонамерений юноша не имел. 90-киллограммовая Юля вообще к злонамерениям не располагала, и я бы охотнее поверила в то, что африканец хочет ее сожрать, нежели грязно надругаться. Но Витасик был не таков. В те мучительные часы, когда любовь давала слабину, Витасик начинал канать Юлию на предмет измены родине «с говорящей облезьяной». Невзирая на то, что сама Юленька прекрасно знала, что даже говорящая облезьяна вряд ли обзарится на ее необъятные телеса, такое положение дел ей льстило до чрезвычайности, а оттого на все витасиковские притязания она отмалчивалась самым таинственным образом. Как водится, все закончилось печально. В один прекрасный вечер, штудент понял что африканские страсти супротив русских – полный фуфляк. Знание далось ему не самым легким образом, а именно – на третьем лестничном пролете, куда сын вождя долетел так стремительно, что даже не успел произнести свое неловкое «пиривъет». Впрочем, Юлия, тоже сделала кое-какие выводы. На следующее утро я застала ее с участковым, составлявшим протокол о порче имущества: пульта ДУ и «стола обеденного, одна штука». Разъебавший стол Витасик изучал углы обезъянника, а в редкие минуты просветления клял возлюбленную до седьмого колена. За этим самым делом мы его и застали, в тот момент, когда Юлия решила забрать заявление. Ну да, чем громче лай, тем слаще последующая ебля. Ну да Бог с ними. Главное, как я уже и говорила, не лезть.
Но не лезть не всегда получается. Главным образом, потому что они, как и Тайд, чрезвычайно любят приходить сами. Вот, скажем, был у вас друг. Хороший друг, общительный, вотку пил из самовара, анекдоты травил об жизни, яйца чесал, когда думал что вы его не видите. Короче все здоровски было, до тех пор, пока он не обрел себе подругу_жизни_всей. И понеслась… Теперь он сидит напротив с бабниной, именуемой Моя_Зяйка, и вас не покидает ощущение, что стоит только выйти на кухню, как Зяйку выебут во все щели, прямо не слезая с вашего дивана. Единственный плюс – он больше не чешет яйца, но не из вежливости, а потом что правая его рука покоится на зайчачьем торсе, а левая лежит на ее колене, периодически сминая его, как эспандер. Другу совершенно похую на то, что вам неудобно и некуда девать глаза – он, блять, счастлив зайчатиной. Моя_Зяйка тоже счастлива, и поэтому ей удобно все. Несчастны только вы, потому что все это время вы ломаете голову над вопросом: а нахуя они ко мне пришли, эти мученики от тантры? Спросите что-нибудь полегче. И вообще они не к вам, а друг к другу. Утешайте себя тем, что рано или поздно все закончится, причем для вас лучше счастливый исход. Проштампованная Зяйка довольно быстро станет обычной бабниной. Разве что приставка «моя» останется. Но не дай Бог, если они разосрутся. Как показывает практика, Роковая Зайка – хуже ста тысяч саблезубых тигров. Совместные воспоминания «ах какая она была» (прыщавая нервно-хихикающая дурища, другой вы ее просто не успели застать) дружбе не способствуют.
Чрезмерная демонстрация чуйств – отдельный пунктик. Сразу расскажу, кому прощаю. Детям (им негде), пьяным (без вопросов) и… и все. У меня нет никакого желания оправдывать знойные обжимансы в общественном транспорте на глазах у изумленных пенсионерок и прочих социально-незащищенных слоев общества. Всеми этими «приспичило» можно подтереть попку. Угу. Моему коту Прохеру тоже периодически приспичивает расслабиться в домашние тапки, однако это не мешает мне выдрать его за подобные шалости. Сюда же все эти ласкательные имена и прочую сердешную патоку. Дорогая влюбленная подруга, помни, что твой «Пушистый Котик» был, есть и останется 35-леним помощником бухгалтера, Юрием Ивановичем Шпонькиным, и даже если небо упадет на землю я не увижу в нем ни одной кошачьей черты, клянусь своей мамочкой. И до тех пор, пока в твою голову не придет что вы все-таки две отдельно взятые личности (ключевые слова – «отдельно» и «личности»), ко мне в гости можно не приходить. Очень уж порой устаешь от этого «единого целого», очень устаешь…
За сим откланиваюсь
