Случилась значед в адном каменном лесу такая история. Жыли кароче три реальна свинских парасенка - Бух-бух, Нюх-нюх и Пых-пых. Бух-бух синячил жоска, паэтому домек у нево был саломенный ваще, такой сцука шолаш - хуле, вотку ибашил тока фпуть, так и прапил нахуй свои мебеля и хату. В хату насароги сразу фселились, но это так, к слову. История о другом ведецца.
Да, а вот Нюх-нюх жыл в такой уже никислой хате што яибу. Красным деревом адделано фсе внутри, панты и выибоны кароче. Ну и ат жызни харошей засандаливал Нюх-нюх какос в ноздри дорогами жырными ажно глаза вылазили. Питачог стал как хобат палисосный - хуякс так и нет дароги. Нюх-нюх с таких раскладов шустрый шопесдетс и нервный канкретно, чуть там че услышыт - патпрыгивает до паталка, хобатом шмыгаит - дергаецца кароче. А успакоицца - снова нюх-нюх и прецца.
И исчо адин свин абитал в той меснасти - Пых-пых. Пых-пых был правельный поцан, прамышлял алкаголем без окцызных марог, шышке там, камешки, пыль, да и другой аптекой снабжал, каму сильно нада было. Но сам чиста пых-пых, патамушта нехуй. Денех нормальна было, но с хатой он асобо не выйобывалсо - абычный пентхаус такой, плюс безапасность што ибу и плАчу: лазеры-хуязеры, пара омбалоф сикьюрети и кнопко крышняг вызывать.
Завяска истории праста как прыщч на жопе - адин чел реальна абламалсо с чем-то. Ну там на работе типа, или паибацо не сраслось. Жопа, в опщем, и нипазитиф. Дипресуха давит и в днище долбит. Са фтарой праблемой он разабралсо быстра - тупа пашол и пасрал в Макдональсе. А с первой хужы гаразда, ибо дипресуху проста так не скинеш нихуя.
И чел фпалне лагично думает: "Ну че, типа, нада дунуть." А хуле, пральна мыслит, дунуть внатуре тема. Пашманал по карманам, а там хуй да нихуя и сквазняг исчо такой ибашыт, што рубашко из штаноф вылазит - нету кароче ни денег, ни, панятна, шышег. И думает Волкыч (а иво Волкычем звали, чувака этово), што нада бы по корешам сгонцать, вдрук там есть чо. А коли есть чо, так и вырубить эту тему, хуле сиське та мять. Шол-шол, думал-думал, а тут сморит - ибать-калатить, хата Бух-буха.
- Эээй, слыш, чувак! - Волкыч Бух-буха зовет.
А Бух-бух уже йобнул литруху барматухи и пребывает как дизельный движок без дизеля - ниработаит нихуя, оващь.
Ну Волкыч фтеме был нащот синьки, паэтому громка йобнул пустой бутылкой абасфальт и крикнул:
- Здааайом стеклатару по пять баксоф за адну! Кто ниуспел - тот и мудак кароче".
Тока он сказал "пять баксоф", Бух-бух падарвался на капыта и прамычал "Аааыыыхххъ", што паходу азначало "щас блять принесу, вы тока до абеда работаити, иле до пити, какабычна?"
Вапще Волкыч уже врубил, што без мазы чота спрашывать, но так чиста для очистки совести спрасил:
- Слы, Бух-бух, мне бы дунуть... У тя нет ничо?
А Бух-бух в неадыквате, все думаит, што стеклатару щас сдавать будет. Шараебицца па хате, стекло сабирает и на Волкыча пахую свинюге этой. Постоял Волкыч, пасмарел на Бух-буха грусна, патом повернулсо на выхот и гаварит: "Пункт зокрыт, вы праибали фспышку и ниибет". И ушол. А Бух-бух абламался нипахуйне, злой стал как кролег при преванном коитусе, и давай бузить и все крушыть. Весь шолаш разйебашыл, мудила.
Волкыч к Нюх-нюху прешол тагда. Званок тыркнул бодра. А че, деньги у свина есть, значед и пыхнуть мож есть тожы... Тыркнул Волкыч кнопко кароче, а Нюх-нюх возьми да и навали полный трусняк с перепугу аццкого. Хобатом шмыгнул - и исчо большы ахуел. Ибо запах пашол сильный што проста йобанарот и кожаныймячь, и не лаванда нихуйа, што характерна. Сыпанул Нюх-нюх себе какоса пряма в хобат, сраку рукой пашчупал и спрасил: "Хто там?" Не у сраки, естественно, спрасил, а у тово, хто за дверью ошываиццо.
- Эт йа! - Волкыч атвичает, - Кореш твой. Волкыч.
- Ой, - Нюх-нюх говорит, - Волкыч! Неажыданно-то как!
А сам сраку вытерает палатенцем вафельным да крахмальным.
- Ты звиняй, Волкыч, дверь нимагу аткрыть, у миня замок сламалсо и канализацыю прарвало, - говорит. - Тебе нада было штота?
- Песдиш ты, - Волкыч фишку секет, - абасралсо ты наверна, шыпка званог у тя реский, а нервы нифпесду. Я ваще дунуть хател, а ты такой сцука негостиприимный. Щас ваще минтоф пазаву, гыыы...
Переконил тут Нюх-нюх проста песдетс как, пернул реско и подпрыгнул да репой в люстру влетел. И срать апять начал бескантрольно. Волкыч пачуял неладное и лыжы намылил быстра, а Нюх-нюх умир, па ашыпке насраф себе фхобат... Такая блять бесславная смерть, но санетары риальна прекалолись, хатя история ни об этом апять-таки.
Косвенна паслужыф причиной двух нищастий, Волкыч фкорне пересматрел сваю палитеку и хде-то вымутил таки лаве. А када лаве есть - прямая дарога к Пых-пыху, каторый и продаст, и напаснет исчо бесплатна вдобавок. И Пых-пых принял Волкыча, как родново, выдал бокс мощных шышег и, как водицца, забил штакетину и запулил Волкычу смачный паравос. А патом Волкыч Пых-пыху паравозег захерачил, а патом снова парасенаг иму. И на третем паравозе так сцука их абоих нахлабучило, што эфирное прастранство сместилось, а измерения измерились и замкнулись нахуй. Так што кагда Волкыча прабил свин, то Пых-пых стал голоден как волк, они паменялись сущнастями и волк Пых-пых пашол дальшы искать, хде бы дунуть. А свин Волкыч ниабламалсо в двухитажном пентхаусе с шышкаме, твердым, пылью и другой аптекой. И памагал, если каму чево сильно нада было... А тут типа и истории канец, а хто асилил, тот врубил в кругаварот свиней фприроди или чота такое типа.
паскриптум. Фсе имина беспесды вымышлины аффтарами и фсе сафпадения случайны и ниибед. Слыш, Лео?
