Шорох раздвигаемых портьер - и резкий свет ударил по глазам.
- Ммммм, - недовольно замычал принц, щурясь и пытаясь забиться головой под подушку, - Ыыыыыыы… - в голове застучали тысячи маленьких барабанов, а в пересохшем горле противно засаднило.
- Извольте выпить мятного отвара, Ваше Высочество, - пожилой камердинер, склонился над постелью, - Вы нынешней ночью, кажется, перебрать изволили…
- Мммммм… - принц жадно осушил кубок с живительным напитком, с трудом приподнялся над подушками и заныл, - Жан-Луи, ну дай я ещё посплю, ну будь человеком, а?..
- Я бы с радостью, мой господин, - вздохнул камердинер, - но у вас назначено – придворный архивариус с писцом… сказание о Вашей жизни записывать – камердинер твёрдо взялся за край одеяла
- Чивооооооо? – груда подушек в ногах гигантского ложа зашевелилась, явив миру взлохмаченную голову в сползшем набок колпаке с бубенцами, - к нам пришёл писееееец?! Вау! Конгретьюлейшн! Манифик! Белиссимо! Аххуеть! Рановато он нам пришёл! – перекувыркнувшись через голову, шут оказался рядом с принцем – а что, принц, дело хорошее – пусть пишет! А то про всех соседей чего-то уже написали, один ты без героической саги живёшь. И трубадуры о тебе не поют, и детям о тебе сказки не рассказывают – ну давай, лежебока, подъёооооооооом!
- Тише, скотина! – не выдержал принц и зажал уши руками, - и так башка раскалывается… ну давай, зови… - принц обернулся к камердинеру и обречённо свесил ноги с кровати…
- … и мать его – прекраснейшая из женщин, достославная Анна Валлийская, зарделась в счастии невыразимом, приложив его к груди впервые, - бубнил архивариус, - и благостью господней озарено было чело прекрасной матери наследника престола, когда дитё царственное принялось сосать богом данную первую пищу… - скрипело перо писца, принц, до того момента сонно кивавший, вдруг вздрогнул:
- Сосать?... хм… ммммм… - он почмокал губами и замер, изумлённо глядя на шута, - слышь, Марко, а мы вчера с девками гуляли?
- Ну а то, - шут ухмыльнулся, - и не только гуляли, твоё Высочество – и по кругу пускали под столом, когда в покер резались, и так по углам тискали… да много чего… а что случилось-то?!
- Слууууушай… только сейчас вспомнил… - принц мечтательно закатил глаза, - это было не-ве-ро-ят-но!!! Она тааааак отсосалаааааа, - закатив глаза и прижав руки в груди, принц опрокинулся на спину и расплылся в улыбке, - кто она?!
- Ээээээ… а я-то почём знаю? Там баб было немеряно!
- Ваше высочество, - робко встрял архивариус, - вот послушайте этот фрагмент: «Мальчик рос сильным, добросердечным и отважным. Уже в четырёхлетнем возрасте он принял участие в королевской соколиной охоте и добыл утку, которую тут же подарил бедной крестьянской семье». Ну как?!
- Помню-помню, - катался по кровати шут, - помнишь, куда ты запихал утку тому смердууууу? Ой, я не могууууууу… - шут забился в новом приступе смеха.
- Пойдёт, - принц холодно кивнул архивариусу и сел по-турецки, подоткнув под спину побольше подушек, - псссст! Чучело ты этакое, когда-нибудь я тебе всё-таки велю язык отрезать!
Потупившись, шут повиновался жесту принца и подобрался ближе:
- Ну так что? Собери-ка мне всех баб, кто вчера тут был – буду искать.
- А если найдёшь?! – вытаращился шут
- Найду – женюсь! – лицо принца вмиг приобрело портретную решимость и красоту.
Краем уха ловя бубнёж архивариуса, шут дёргал принца за край ночной рубахи и тихонечко нудел:
- А может, ну её нахуй, эту затею, а? давай лучше по пивасику и в картишки?
- Отстань, придурок! Сказал же – найду – женюсь! Моё слово – твёрже стали! – принц приосанился и сложил руки на груди, - и вообще, чего ты тут сидишь? Я же сказал – иди и разыскивай всех, кто тут вчера был! Брысь!
- Ну погоди же, подумай, - воскликнул шут, прервав повествование архивариуса о первом подвиге юного принца, выбившего из рогатки глаз лазутчику, пробравшемуся в королевские конюшни, - вот вспомни Вильяма Второго – соседа твоего с северной границы! Ведь почти так же попал!
- А что там случилось? – на лице принца заиграло любопытство
- Всё началось с того, что у них устраивали бал в честь посланника из королевства Нидерланды и принц Вильям Второй в знак дружбы и уважения раскурил для посланника его трубку… Не знаю, чё за табачок пользует тот посланник, но после этого принца словно подменили: погнался за какой-то особой, не догнал, конечно, зато обнаружил на ступенях хрустальную туфлю. И всё – как умом рехнулся! Кому, говорит, подойдёт туфля, на той и женюсь! Поднял всё королевство на уши…ну и нашёл… так мало, что та барышня явилась во дворец, так ещё и вторая туфля при ней была. Женился, конечно, - тоже слово держал, а куда деваться-то…
- Так ведь хорошо! – воскликнул принц, - сказочно хорошо!
- Ну это кому как, - шут поморщился, словно от зубной боли, - туфли-то хрустальные сорок шестого размера были… и барышня им под стать…
- Простите, Ваше высочество, - архивариус поклонился и подошёл ближе, - злые языки поговаривают, что нынешняя супруга короля Вильяма нашего Второго, вовсе не была одета в те хрустальные…ээээээ… туфли… Говорят, что это были два роскошных флорентийской работы салатника из горного хрусталя, кои она, как бы это сказать…
- Спиздила со стола в гостиной, - радостно перебил его шут и снова покатился по кровати в приступе хохота.
- Фуууууу… как пошло и банально… - поморщился принц
- А чё «фуууу»? – подкатился шут, - тебе вот «фууу», а он с этим чудом уже третий месяц живёт!
- Вот только поговаривают, - снова встрял архивариус, - что у Вильяма Второго ну из-за той травы, наверное… - архивариус понизил голос до свистящего шёпота, - борода синеть начала!
- Да уж наверняка из-за травы! – снова расхохотался шут.
- Всё, хватит болтовни! – принц недовольно дёрнул ногой, - продолжайте летопись, уважаемый мэтр, а ты, Марко, – принц раздражённо глянул на шута, - ступай, делай, что я сказал! Два часа тебе на всё!
Принц наконец-то слез с постели и, увидев рядом с ней лужу блевотины, смущённо начал втирать её подошвой атласного шлёпанца в толстый ворс ковра.
- Слава о принце, как о самом аккуратном и чистоплотном правителе наших дней, - тут же забубнил архивариус, - уж давно вышла за пределы нашего славного королевства…
- Ну что, все в сборе? – принц устроился в просторном кресле, широко расставив ноги, прикрытые тонким халатом.
- Всё, Высочество. Клянусь: все, кто были здесь вчера – все и сейчас здесь! – шут дурашливо раскланялся и отошёл к дверям, - Запускать по одной?!
- Давай! - принц возбуждённо поёрзал, вперившись взглядом в дверь…
- Блин…да что же это опять… - разочарованно засопев, принц взглянул на шута, отстраняя рукой златокудрую голову очередной девицы, - ну это же просто стыд и срам какой-то! Да осторожней ты, корова – на царственные яйца не дави! Нет, ну это совсем не то! Иди отсюда!
Вытирая обслюнявленные губы, хорошенькая, но весьма потасканная барышня торопливо выбежала из спальни, всхлипывая.
- Решение достославного принца вступить в брак законный и подарить королевству новую плеяду наследников, - бубнил архивариус из-за портьеры, - вызвало небывалую радость в народе нашего славного королевства. Самые прекрасные и знатные девы всех земель были явлены ко двору, чтоб красотой своей, умом и множеством талантов пленить сердце нашего достойного юного правителя…
- Ну ничего, - философствовал шут, развалясь на подушках, - лучше уж совсем без жены, чем как у южного соседа твоего…
- Это который на леди Дюймовочке женился? – принц сосредоточенно протирал подуставший за два часа опытов член возбуждающей настойкой, - А она что, действительно лилипутка?
- Леди! Хха…насмешил! – шут задрыгал ногами и перевернулся на живот, - И не лилипутка она вовсе – средний рост, обычный. Просто у неё мозгов – не больше дюйма, вот и прилипло! Третий год как королева, а нет-нет, да и застанут её, раскорячившейся над кротовьей норой – ждёт, дура!
- Злые языки поговаривают, - вновь вклинился из-за портьеры архивариус, - что в прошлом году Её Высочество королеву Дюймовочку лучшие лекари едва выходили – так больна была…
- Ещё бы, - желчно усмехнулся шут, - это ж надо так измудриться – нашла в дворцовом парке обледенелую ласточку, и в себя засунула! Недели через две только поняла, что не отогреет…по запаху! А достать уже – хуй-то там! Пришлось срочно мальчика-с пальчик ей в пизду отправлять – доставал по частям… зато на гонорар домик себе купил в Женеве у Великановых наследников… – шут отхлебнул из горлышка высокой узкой бутыли, - ну что, следующую звать?..
- Это которая будет, восемнадцатая?... Зови уж… - устало вздохнул принц
- Ннннеееет…это невозможно… я так больше не могу – принц размазывал по лицу пьяные слёзы и шумно сморкался в жабо, - Марко, скотина, ты точно привёл всех до единой, кто был в ту ночь?!
- Бля… твою мать Высочество! Клянусь – все были! – шут подливал принцу вино и сочуственно кивал…
- А та, которая грызть начала, - принц разрыдался, - это же ужаааааасноооооо…
- Ты, Высочество, пей лучше… легче станет… - шут вздохнул и достал из корзины очередную бутылку…
Принцу снились кошмары. Уродливая бабища в хрустальных салатниках на отёкших ногах внезапно сменялась бледнокожей девицей, широко раскинувшей ноги и заталкивающей в себя дохлого крота, грязно матерящийся мальчик-с-пальчик красил в полагающийся чёрный цвет бороду короля Вильяма Второго. Принцу было плохо и страшно…
Разметавшись в мокрых от пота и свежей блевотины шелках, Принц стонал от ужаса и отвращения, но вдруг… кошмарный калейдоскоп сна сменился яркостью неземных красок, а на смену омерзительным ощущениям пришло неведомое блаженство
- Да, да, - постанывал принц, вскидывая бёдра, да, ещё, моя прелестница, да! – он внезапно понял, что сон сменился явью, что это неведомое блаженство – не что иное, как то, что он искал в прошедшие три дня.
Руки принца потянулись к голове той, что дарила ему такое наслаждение, он почувствовал, что не в силах сдерживаться и ощутил, как горячая струя семени вырывается прочь из его счастливо обмякающего тела… он вновь потянулся к голове незнакомки, и в тот же миг под его пальцами звякнули бубенцы…
- Женюсь-женюсь… - сплюнув в простыню, проворчал шут, - женись вот теперь, шалунишка! - и припустил, что есть мочи, из спальни. Следом за ним по путанным дворцовым коридорам летел исполненный растерянного ужаса вопль принца.
***
«… И тогда, поняв, что не родилась ещё в нашем славном королевстве та, коей богом предначертано стать нашей королевой, отдался наш великий принц служению благости господней. Великими крестовыми походами приумножил он наши земли, расширил границы славного королевства. И не осталось более в наших землях сирых, убогих и голодных. И да будет так вечно!» - дочитав последнюю страницу, архивариус смахнул слезу и закрыл книгу, важно оглядев собравшихся.
Через секунду большой тронный зал рукоплескал и полнился криками «браво»! Дамы восторженно взмахивали веерами, а кавалеры подкручивали усы и бородки, подобострастно поглядывая в сторону трона. С осознанием выполненного долга архивариус поклонился и, выйдя за двери, побрёл к своей башне, тихо ворча под нос: хотя злые языки, тем не менее, поговаривают, что принц просто ищет своего шута – то ли убить, то ли жениться – кто их пидорасов разберёт…ххе-ххе-ххе…
© ГаццкайаВетьмо & Dotsent
