1. Конечно, она должна быть катастрофически красивой, хотя собственно с типом я еще не определился, бо женщин люблю всяких: в теле и стройных, темных и блондинистых. Хотя недавно в одном казенном учреждении увидел девушку, к-я чертовски напомнила мне мою первую любовь: она была тёмненькая, стройная, с легким налетом "восточности".
Внешне она бы подошла.
Дальше:
2. Она не должна ждать, что я ради нее уйду из семьи или вообще буду делать что-то, что хоть как-то заденет мою семейную жизнь: даже не вовремя сделанный звонок на трубу я бы воспринял, как вопиющее безобразие, которого быть в принципе не должно. Т.е. мы встречаемся, когда это удобно нам обоим - всё. Ни я ей, ни она мне – мы друг другу моск не епём в принципе. Мы епём друх дружку и только.
3. Никаких элементов ухаживания быть, опять же, не должно, ибо нехуй. Ухаживания и тому подобная утомительная хуйня – удел неуверенных в себе студентов и влюбленных дятлов с серьезными намерениями. У нас всё должно быть проще. Цели должны совпадать.
Целей этих две: это умопомрачительная ёбля и… – да, блядь, должна быть и вторая цель! – альтернативность реальности. Мы должны быть друг для друга существами из другого измерения, как в «Последнем танго…» - без этого неинтересно, я на этом настаиваю прямо-таки категорически и по-другому не согласный.
4. Секс должен быть разнузданным. Это, в общем, не самое подходящее слово – я не имею в виду, что это прямо обязательно должно быть каким-то особенным безобразием, но в нем не должно оставаться ни дюйма для какой-нибудь стыдливости, комплексов, пристойности или еще хуй знает чего. Если я говорю «в задницу», значит, в задницу; если она говорит «дрочи», значит, я дрочу; если ее прикалывает хлестать меня по щекам – она это делает; если я плюю ей в рот – она тащится. Когда она хочет нежности, я – нежный принц. А на следующий день я мерзкий и мрачный насильник. А еще через день сам жертва изнасилования. И тд и тп. Я бы хотел на ее глазах ебать другую, или подкладывать ее под первого попавшегося чёрта – сидеть в кресле в углу, смотреть на это и курить. А потом выкинуть его на хуй на лестницу в чем мать родила.
5. У нее не должно быть права закончить это. Это закончить могу только я. Но я не захочу. Может быть, я захочу перерыва, может быть, это перерыв будет долгим, может быть, он не будет единственным, но у меня всегда должна быть возможность всё воскресить, одним звонком и безо всяких мутных объяснений или там идиотских оправданий, просто позвонить и сказать: «Ты не занята сегодня в шесть? Нет? Тогда уже в шесть двадцать я хочу кончить тебе в рот».
Нужно ли объяснять, что у нее не должно быть права послать меня на хуй)?
