В тридевятом царстве, в тридесятом государстве, на хуторе Богатырская Падь, что на берегу Самого Синего Моря, затухала пятница, тринадцатое. Прошла она мирно, без эксцессов. Ничто не предвещало беды. Старик ловил неводом рыбу и, как обычно, ничего не поймал. Рыбалка давно превратилась для него в способ медитации: в окрестных водах водились только хитрожабрые Золотые Рыбки, шарахавшиеся от сетей, как частный предприниматель от налогового инспектора, да Челюсти, охотиться на которые не рекомендовалось Минздравом.
Старуха пряла свою пряжу и ткала из нее покрывало. Потом распускала его и ткала заново. Иногда она забывалась и начинала бормотать что-то о женихах, хотя по возрасту женихов ей давно уже не полагалось, да еще поминала какого-то Телемаха.
День клонился к закату. Окна в избушке Старика и Старухи сверкали, подобно бриллиантам. На крышу сыпались желуди с росшего рядом дуба. На дубу сидела Русалка и вязала из водорослей жилетку под кольчугу дядьке Черномору.
- Старуха! – крикнул Старик с берега. – Ужинать будем?
Старуха отвлеклась от покрывала, на котором успела вышить стольный град Афины, и с недоумением огляделась.
- Где я? – пробормотала она. – Ах, да. Все тот же хутор. Все тот же Старик. Как же я прогадала! А ведь было время… но кто знал?!
- Старуха! – не успокаивался Старик. – Я есть хочу.
- Ты не одинок, - утешила его Старуха.
- Но еды в доме нет, - огорчила она его следом.
- А ты того… по сусекам поскреби, - предложил ей оголодавший на свежем воздухе Старик. – По амбарам помети. В общем, сделай что-нибудь!
Старуха, ворча, поднялась с места, взяла скребок и потащилась в амбар.
Она не заметила, как на подоконнике появились две птицы. На мгновение они замерли, приоткрыв клювы, потом, узнав друг друга, захлопнули их и дружно уставились в окно, пытаясь разглядеть хоть что-то в мутных потемках избы.
- Начинается, - торжественно ухнул большой белый Филин. – Сейчас должен родиться Избранный!
- Может, Старуху оставим? – попросил Ворон. – Безносой хватит и Старика.
- У Избранного должен быть стимул, - покачал головой Филин. – Мало ли на свете матерей-одиночек? Она его вырастит, выкормит…
- … до размеров воздушного шара, - Ворон захихикал, но тут же опомнился и сделал вид, что кашляет, дабы не смазывать драматичность момента.
Из избы потянуло печеным тестом.
- Есть хочется, - пробормотал Ворон.
- Терпи, - безапелляционно велел Филин.
- Вот так всю жизнь! – огрызнулся Ворон. – Терпи да терпи! А я тоже хочу вольного полета и бесплатной кормежки!
- Сам виноват, - отрезал Филин. – Кто пошел к Безносой на службу? Был бы сейчас птичкой Божьей, порхал бы по зеленым лугам…
Ворон разразился хриплым смехом.
- Птичка Божья, - простонал он. – Ой, не могу… малиновка…
- Тихо, - оборвал его Филин. – Вот он!
Старуха торжественно внесла в комнату блюдо, в центре которого помещался румяный, пышущий жаром Колобок.
- Круто, - одобрил Ворон. – Избранный, как живой. Слушай, а тебе не кажется, что кое-чего ему недостает? Ручек там, ножек…
- Не все сразу, - отмахнулся Филин. – Был бы Избранный, а остальное приложится.
Они взлетели на крышу. Старуха открыла окно.
- Здесь рыбий дух, здесь рыбой пахнет! – воскликнула она.
- Молчи, старая, - неприязненно отозвалась Русалка. – Ты тоже не розан.
Старуха пошарила по подоконнику, нашла два желудя и воткнула их в Колобка.
- А какие у нас глазки! – воскликнула она.
Колобок заморгал глазками.
Старуха взяла нож и прорезала щель под глазками.
- А какой у нас ротик!
Колобок зашлепал губами.
- Абыр… абыр… абырвалг… - забормотал он.
- Не успел родиться, а уже оскорбляет! – возмутилась Русалка, прыгнула с дуба прямо в залив и ушла под воду.
- Ужин! – обрадовался Старик, ввалившись в избу.
- Он разговаривает, - благоговейно сообщила старуха.
- Отлично. Нет ничего лучше хорошей застольной беседы, - одобрил Старик. – Помнишь тех Устриц? С которыми мы разговаривали о Башмаках и Кораблях, о Королях и Капусте…
Старуха облизнулась.
- Пойду, на стол накрою.
- Гастр-рономия, - продолжал осваиваться Колобок в дивном новом мире. – Пр-ролетарий.
- Пиастр-ры, пиастр-ры, - подсказал ему Ворон с крыши. – А что это он так на «р» напирает?
- У него роль трагическая, - объяснил Филин. - А вот и Безносая.
Дверь в избушку отворилась. На пороге возникло ужасное создание – скелет, облаченный в саван, с косой наперевес. В пустых глазницах горел красный огонь.
- Чего тебе, Безносая? – с неприязнью спросила Старуха.
- Я пришла за Колобком, - проговорил скелет утробным голосом.
- Еще чего выдумала! – рассердился Старик. – Мы тут последние припасы выскребли, а она явилась на готовенькое.
- Может, тебе не к нам? Ошиблась дверью, все такое, - дипломатично предположила Старуха.
Безносая пожала костлявыми плечами, прислонила косу к притолоке и вытащила из кармана савана блокнот.
- Ничего я не ошиблась, - пролязгала она. – Вот, сами смотрите: «Пятница, тринадцатое. Двадцать три часа пятьдесят девять минут. Прийти за Колобком». В скобках – «Пророчество».
- Нет, голуба, - решительно сказал Старик. – Обойдешься. Это мой ужин!
- Я тебе враг? – вкрадчиво вопросила Безносая.
- Враг, - согласился Старик.
- Вот то-то и оно! – обрадовалась Безносая. – Ужин отдай врагу!
Пока Старик размышлял над ответом, Старуха перешла к действиям: с залихватским криком она подняла чугунок и надела его скелету на череп. Безносая гулко заорала из глубин горшка, схватила косу и принялась размахивать ей вслепую.
- Караул! – взвизгнул Колобок.
- Пора, - шепнул Филин Ворону.
Птицы с усилием открыли окно и вытянули Колобка наружу.
- Помогите! – надрывался тот.
- Закройся, урод, - прошипел Ворон и зажал рот Колобка крылом.
Из избы доносились вопли и металлический лязг. Через некоторое время все стихло.
В дверях показалась Безносая.
- Ушел! – вымолвила она с досадой, поправила съехавшую набок нижнюю челюсть и исчезла.
Филин и Ворон взлетели на подоконник и снова заглянули в избу.
- М-да, - проронил Филин. – Куликово поле.
- Техасская резня бензопилой, - поддержал его Ворон.
- Что там, что? – прыгал под окном Колобок. – Дайте посмотреть!
Филин слетел вниз.
- Мальчик мой, - сказал он мягко. – Не надо тебе этого видеть.
Колобок взглянул на большую белую птицу с бесконечно мудрыми, хотя и несколько подслеповатыми голубыми глазами и кривым носом.
- Ты кто?
- Я Филин, - ухнула птица. – Будем знакомы. А это – Ворон.
Ворон повернул к Колобку лоснящуюся черную голову и скептически его оглядел.
- А, - лениво каркнул он. – Наша новая знаменитость?
Он подумал секунду, потом поднял хвост и капнул Колобку на то место, где у глобуса располагается Северный полюс.
Колобок сразу понял, что Ворон – первостатейный злодей и непременно его, Колобка, погубит, как только ему представится удобная возможность.
- Что произошло? – спросил он у Филина. – Я теперь сирота?
- Может, скажем ему правду? – предложил Ворон.
- Ни в коем разе, - ответил Филин. – Он должен гордиться своими… эээ… ну, в общем, теми, кто его создал. И уж точно не думать о том, что они собирались его съесть.
- Мальчик мой! – обратился он к Колобку. – Знай – ты Избранный!
- Правда? – удивился Колобок. – Не помню, чтобы я баллотировался в парламент.
- Ты избран, чтобы спасти мир от Безносой, - возвестил Филин.
- Это она убила Старика со Старухой? – вскипел Колобок. – Все! Ей не жить!
- Она и так нежить, - хмыкнул Ворон.
- Как же мне с ней справиться? – задумался Колобок.
- Прежде всего, тебе следует быть мужественным, - наставительно произнес Филин. – Ибо многие опасности ожидают тебя в пути.
Колобок надул щеки и принял героический вид.
- Не теряй присутствия духа, что бы с тобой не случилось, - продолжал поучать его Филин. – А поможет тебе наследие твоих предков. Вот.
Филин слетал в избу и вынес из нее мешок.
- Узри, отрок, Роковую Наследственную Массу! - возвестил Филин.
- Чего это? – оробел Колобок.
- Масса всякого хлама, - посмеиваясь, пояснил Ворон.
– Роковая Шапка-невидимка. Роковые Сапоги-скороходы. И Роковая… нет, про это еще рано. Потом узнаешь.
- Зачем мне все это? – удивился Колобок. – У меня же ни рук, ни ног нет.
- Возьми, пригодится, - Филин отыскал старую переметную суму, стряхнул с нее пыль и, придерживая одной лапой горловину, другой ловко засунул в нее Наследие. – Ищи Безносую, а когда найдешь – знай: справиться с ней тебе поможет только Любовь.
- А Насилие? – разочарованно протянул Колобок. – В данном случае я за Насилие!
- Смотри-ка, это хлебобулочное убожество способно на здравую мысль, - удивился Ворон.
- А он нам зачем? – Колобок неприязненно покосился на Ворона.
- Он – мой верный помощник, - объяснил Филин. – Без него нам успеха не добиться.
Ворон отвесил издевательский поклон.
- Он хочет меня погубить, - объявил Колобок.
- Почему ты так решил? – удивился Филин.
- У него взгляд угрожающий.
Ворон приосанился.
- И перья сальные.
Ворон щелкнул клювом и ущипнул Колобка за бок.
- Видишь? – мрачно обрадовался Колобок. – Он хотел меня сожрать!
- Ты преувеличиваешь, мальчик мой, - Филин лукаво прищурился.
- Много чести, - пробурчал Ворон. – У меня от непропеченного теста несварение желудка.
- Это кто тут непропеченный?! – возмутился Колобок. – Да я… да я… я мститель!
- Молокосос ты, а не мститель. Корка еще на губах не просохла! – припечатал Ворон.
- Друзья мои, довольно препираться. Пора в путь! Колобок, не забудь Наследственную Массу.
- Как же я ее понесу? – загрустил Колобок. – Если у меня один живот и никаких конечностей?
Филин поскреб когтями бороду.
- Ворон, - сказал он вкрадчиво. – Почему бы тебе не помочь нашему Избранному?
- Вот так всегда, - ворчал Ворон, сжимая в когтях суму с Роковым Наследием. – Кому-то – почести, кому-то – приключения, а я таскай за ними суму. Нет в жизни справедливости!
- … а ты им отвечай: «Не ешь меня, Имярек, я тебе песенку спою», - поучал Колобка Филин тем временем.
- Имярек – это что за зверь такой? – ежился Колобок.
- Вроде Единорога, только рог у него из легированной стали, - ехидничал Ворон. – Нарежет тебя ломтиками, оглянуться не успеешь.
- Он шутит, - сказал Филин в ответ на панический взгляд Колобка. - Ты же не ведай страха, о Колобок. Великие дела ждут тебя. Сейчас я должен ненадолго отлучиться, а вы продолжайте путь. Я скоро вас догоню.
И он взмыл в небо.
- Темно, - пожаловался Колобок. – Тебе-то хорошо, ты по воздуху летишь, а я вот все камни собрал.
- Это тебе хорошо, - задыхаясь, ответил Ворон. – Ты налегке катишься, а я Роковое Барахло твое тащу. Я ведь уже не молоденький.
- Может, передохнём? – предложил Колобок.
- А не передохнем? – поддразнил его Ворон. – Как же зверь Имярек?
- Я ему песенку спою, - усмехнулся Колобок.
- Пой, - Ворон внезапно спикировал вниз. – И быстро. Видишь вон тот валун? Так это вовсе не валун. Кто там у нас по канону первый был?
- Заяц, - Колобок остановился. – Только это не… это кто такой? Эй! Ты зверь Имярек?
- Заяц я, Заяц, - валун распрямился и расправил уши.
- Не ври, - Ворон уселся на ветку, придирчиво разглядывая заячью физиономию. – Зайцы маленькие. Ты, наверное, Кабан.
- Да нет, - отмахнулся Заяц. – Это все плохая экология. Колобок, Колобок, я тебя съем!
- Не ешь меня, - заученно произнес Колобок. – Я тебе песенку спою.
- Паваротти, что ли? – хмыкнул Заяц. – Похож. Только бороды не хватает. Ну, пой.
- Як цуп цоп парви каридола тык паривила тиц тандула, - завел Колобок.
Ворон и Заяц переглянулись.
- Он этим с детства страдает, - предупредил Ворон. – Заразно, между прочим.
- Ничего, - нервно ответил Заяц, дергая ушами в такт песенке. – И не таких переваривал.
- Ты же заяц?
- Ага.
- И что тебе полагается есть? – Ворон добыл из сумы толстый том и раскрыл его на букве «З». – Зайцы. Lepus Europaeus. Питаются травой и растительным материалом, зимой – побегами и корой.
- Все верно, - кивнул Заяц. – Но времена-то сейчас какие? Тяжелые! Привередничать не приходится. А кору радиоактивную глодать – благодарю покорно. Вот я и обратился к доктору Айболиту, чтоб он вставил мне новые зубки. Где Lepus – там и Lupus!
И Заяц широко улыбнулся, показав полную пасть острых металлических зубов.
- О, черт, - пробормотал Колобок.
- Эвона! – неожиданно крикнул Ворон, указывая куда-то за спину Зайцу.
Тот обернулся.
- Что, что? – заволновался Колобок.
- Бежим! – каркнул Ворон и с размаху ударил его крыльями.
Колобок покатился под откос. Ворон летел над ним.
Послышался яростный вопль Зайца. Затрещали кусты.
Склон закончился, и Колобок, прокатившись несколько метров по инерции, остановился.
- Сейчас догонит, - спокойно известил его Ворон, взлетая на сосну.
- Что делать? – заметался Колобок.
Ворон развязал котомку.
- Вот тебе Роковая Шапка-невидимка, - он спустился и попытался натянуть Шапку на Колобка. – М-да, приятель. Плохо твое дело. Не надевается.
- Ну, попробуй еще! – взмолился Колобок.
Заяц чертыхался где-то поблизости.
- Шапка – не гондон, не растянешь, - наставительно сказал Ворон. – Ты вот что – давай, голову отращивай.
- Как это? – растерялся Колобок.
- Представь, как будто язык высовываешь, - предложил Ворон, - только из макушки. Советую поторопиться.
Колобок напрягся и отрастил голову. Ворон проворно натянул на нее Шапку и взвился вверх. В следующий миг на поляну вывалился запыхавшийся, покрытый репьями Заяц.
- Ушел! – рявкнул он и в сердцах ударил кулаком по дереву. – Эх, долюшка моя заячья… ну да ладно. Не пропаду. Как раз охотничий сезон начался. Охотники тоже ничего. Особенно, если под водку.
Ворон прислушивался к удаляющемуся треску валежника, пока он не затих.
- Все, появляйся, - сказал он наконец.
Колобок возник из ниоткуда. Теперь он походил не на шар, а на куклу-«неваляшку», на голове плотно сидела красная шапка с меховыми отворотами.
- Меня видно?
- Видно. Как только Роковая Фиговина выполняет свое предназначение, она утрачивает волшебные свойства, - объяснил Ворон. – Теперь это просто шапка.
- Может, подождем до утра? – Колобок зевнул. – Заяц уже не вернется.
- Ладненько, - согласился Ворон.
- Эй, - окликнул его Колобок через некоторое время. – А ты знал моих Старика со Старухой?
- Угу, - неохотно ответил Ворон. - На Старика мне наплевать, но Старуху жаль. Неплохая она была… собственно, родилась-то она Принцессой. А Старик – Принцем.
- И что случилось?
Ворон пожал крыльями.
- Что обычно случается? Быт, возраст, дефолты, политические кризисы в стране… не успеешь оглянуться, а ты уже у разбитого корыта.
- А кем был ты?
- Вороном, - Ворон насмешливо щелкнул клювом. - А ты думал, кем? Двуглавым орлом?
- Я думал, гадюкой, - буркнул Колобок.
- Что, не нравлюсь? – Ворон подмигнул.
- Не то слово! – воскликнул Колобок.
- Я никому не нравлюсь. Вот и мамаша твоя – то есть, Старуха - меня послала, - задумчиво сказал Ворон. – Хотя в детстве мы дружили. Играли вместе в гадание по внутренностям. И еще – кто дальше бросит глазное яблоко коровы. И в «Раскачай Висельника». А потом появился этот Старик… то есть, Принц, и она сразу сообразила, что к чему. Конечно, Ворон и Принцесса, как Дельфин и Русалка – не пара, не пара, не пара… и все же, бывало, сидят они вдвоем и поют: «Ты не вейся, черный ворон, над моею головой»… Обидно. Я, может, к Безносой поэтому и ушел.
- Ты любил ее? – размяк Колобок.
- Безносую? – хмыкнул Ворон.
- Старуху.
- Хе-хе. Где я, а где любовь, - Ворон завозился на своей ветке. – Спи. Скоро пойдешь искать новые подвиги. Отрастил бы ты себе уже руки, что ли. Где это видано - утомлять старого Ворона поклажей! Свинья ты, а не Колобок.
Колобок не слышал. Он спал.
Встало красно солнышко, расталдыкнуло свои лучи по белу светушку. Проснулся Колобок, понюхал, чем пахнут мертвые ежики, и аж заколдобился.
- Присоединяйся, - предложил Ворон, отрываясь от трапезы и отрывая от нее очередной кусок.
- Нет уж, - отказался Колобок. – А все-таки ты вурдалак.
- Какой есть, - горделиво ответил Ворон.
- Доброе утро, друзья мои! – приветствовал их белый Филин, спускаясь на поляну. – Готовы ли вы продолжать путь?
- Всегда готовы, - ответил Колобок, а Ворон лишь неохотно кивнул.
- Тогда вперед! Нас ждут великие дела.
- Без головы было лучше, - пожаловался Колобок, перемещаясь зигзагом. – С головой катиться неудобно.
- И то верно, - поддакнул Ворон. – К чему тебе голова? Если только шапку на ней носить.
- Наш Колобок отличается большим умом и сообразительностью, - не согласился с ним Филин.
- По сравнению с другими плюшками и ватрушками, - подтвердил Ворон. – А также с булками и баранками.
- Что-то твои волшебные слова не сработали, - подозрительно сказал Колобок Филину.
- Просто Заяц попался немузыкальный, - успокоил его тот. – А песенка была отличная. Как там? Тиц тандула…
- Диби даби дала руп-парирупирам курикан, - подхватил Колобок.
- Мать Кибела! - простонал Ворон. – За что?
- За-а любовь! – переменили тему Колобок и Филин. – Как блестят сейчас твои глаза! Выпьем за любовь…
- И закусим, - отозвалось хриплым эхом.
На дорогу вышел Волк. Он был небрит, нечесан и сильно пах перегаром.
- А вот и Lupus, - прокомментировал Ворон.
- Lupus Колобку monstrum est, - произнес мудрый Филин. – В смысле – ест.
- Колобок, Колобок, я тебя съем! – подтвердил Волк.
- Не ешь меня, Волк, я тебе пригожусь! – вякнул Колобок.
- Непременно пригодишься, - согласился Волк. – На обед. А то я еще и не завтракал.
- Знаешь ли ты, Волк, - молвил Филин, - что дрожжевое тесто – сущий яд для волчьего организма? Минуту в пасти, час в брюхе, всю жизнь на бедрах! К тому же, от этого Колобка у тебя будут прыщи, перхоть и кариес!
- И что теперь, здоровым с голоду подыхать? – Волк поковырял в зубах. – Подумаешь, тесто. Я вчера «Земляничным» мылом закусил, и, как видишь, в тонусе.
- Не ешь меня, Волк, - вспомнил текст Колобок, - я тебе песенку спою!
Волк скептически прищурился.
- «Мурку» могёшь?
- Нет, - смутился Колобок.
- «Владимирский централ»? – Волк посуровел. – «Гоп-стоп»?
- Як цуп цоп… - начал Колобок.
Волк длинно сплюнул.
- Все, фраер, не мажься. Иди сюда. Хавать будем.
- Щас, - Колобок попятился. – Только бляху начищу.
- Неправильно ты, Волк, Колобки ешь, - вмешался Ворон. – Погляди, какой он пухлый!
- Я не пухлый, - оскорбился Колобок. – Я в хорошей форме!
- Вот застрянет эта форма в горле, и трахеотомию некому сделать будет, - убеждал Ворон. – Айболит зайцам зубы вставляет.
- Что же делать? – расстроился Волк.
- Сбегай за поллитрой, - коварно предложил Ворон. – Выпьешь, потом закусишь, потом еще раз выпьешь – проскочит, как по маслу.
- Ага, - Волк поскреб в затылке. – Сейчас сделаю.
Едва он скрылся в буреломе, как Ворон развязал суму и бросил Роковыми Сапогами в Колобка.
- Надевай и побежали!
- Не могу, у меня ног нет! – в отчаянии крикнул Колобок.
- Тогда тебя сожрут.
- Ой, мама моя – квашня! – Колобок отрастил ноги, засунул их в Сапоги и бросился наутек.
Через семь миль он затормозил и свалился на пригорок под березу. Ворон плюхнулся рядом.
- Оторвались? – прохрипел он.
- Да, - бодро подтвердил Филин.
- Силен, старый хрыч, - отметил Ворон с неприязненным восхищением. – Даже не запыхался. Колобок, ты как?
- Немного непривычно, - Колобок вытянул ноги в сапогах и поочередно осмотрел каждую.
- Может, втянешь обратно? – предложил Филин.
- Нет, мне нравится, – отказался Колобок.
- Посмотрим, как тебе понравятся мозоли, - тихо сказал Ворон.
- Накаркал, проклятый! – упрекал его Колобок несколько часов спустя. – Далеко еще до Безносой?
- Еще не все испытания ты прошел, - изрек Филин, - еще не все опасности преодолел.
- Тогда сделаем привал вон в той хижине, - решил Колобок. - Интересно, чья она?
- Похожа на кузницу, - Ворон заглянул внутрь. – Молоты, наковальня… а из наковальни торчит что-то. Вроде, меч.
- Меч, – подтвердили густым басом.
Колобок обернулся и увидел косматого бурого Медведя.
- Превед, - Медведь облокотился о поваленное дерево и подмигнул. – Куда путь держим?
- Ищем Безносую, - бодро отрапортовал Колобок.
- Зачем?
- В целях кровной мести, - вмешался Ворон, с беспокойством поглядывая на Медведя. – Этот Колобок – отважный воин. Он идет мстить за своих Старика и Старуху.
- Меч бы мне пригодился, - сообщил Колобок. – Это твой?
- Нет, - Медведь почесал брюхо. – От прежнего хозяина остался. Жил тут один, Амброзий Мерлин.
- Амброзий? – переспросил Филин.
- Имя такое, - объяснил Медведь. – Вкус у него был совсем не амброзийный. Все из-за «Беломора»… какой тут будет вкус, если пачку в день скуривать? Я люблю мясо с дымком, но не с никотиновыми смолами. Вот ты, Колобок, наверняка не куришь?
- Нет. Зато я пою хорошо. Хочешь послушать?
- Я сам спою. После обеда.
- Что ж ты, не изловивши добра молодца, да кушаешь? – возмутился Колобок.
- Сейчас изловим, - Медведь стремительно протянул длинную лапу, но Колобок успел заскочить в хижину. Филин и Ворон влетели за ним и заложили тяжелый засов. Медведь взревел и ударил по двери. Доски затрещали.
- Что осталось в суме? - деловито спросил Колобок.
- Это тебе не пригодится, - хмуро ответил Ворон.
- Вытащи меч, - Филин прищурился.
Колобок наклонился, схватил меч зубами и потянул на себя. Раздалось «чпок», и Колобок с мечом отлетел в угол.
- Чисто Херувим у врат Эдема, - ехидно умилился Ворон.
- Да, я не ошибся, - протянул Филин. – Это Роковой Меч-Кладенец. Положи его на наковальню.
- Зачем? – возмутился Колобок. – Я буду им сражаться!
Ворон закатил глаза в раздражении.
- «Кладенец», понял, дубина?
- Попрошу без инсинуаций, - проворчал Колобок. - Я Колобок, а не Буратино.
- Кто Кладенец возьмет, тот от него и погибнет, - сообщил Филин.
- Но я достал его из камня!
- Слушай, ты, тестяной шар! – взорвался Ворон. - Не мни себя королем Артуром. Положи оружие на наковальню, возьми вон тот молот и быстренько перекуй Роковой Меч на Роковое Орало.
- У меня рук нет!
Дверь заходила ходуном.
- Все равно съем! – заревел Медведь. – Открывай, сволочь!
- Если не хочешь превратиться в медвежье дерьмо, отращивай руки, - посоветовал Ворон.
Колобок застонал, с кряхтением выпустил из себя руки и взял в них молот. Первым же ударом он попал по пальцу.
- Мальчик мой, выбирай выражения, - сказал Филин укоризненно, когда в избушке наступила тишина.
Ошеломленный Медведь за дверью замер на секунду, а потом снова ударился в дверь всем телом. Засов скрипнул и начала выгибаться. Колобок проворно застучал молотом по мечу.
- Ну, и что это такое? – спросил он спустя некоторое время, разглядывая позолоченный рупор.
- Роковое Орало, - пояснил Филин. – Подай-ка его мне.
Он гулко откашлялся.
- Миру – мир! – провозгласил он. – Остановим гонку вооружений! Пусть всегда будет солнце! Все звери – братья…
- Молчи, жратва! - завыл Медведь.
Дверь треснула пополам.
- Дай сюда, - Ворон отобрал рупор. – С ВАМИ ГОВОРИТ КОМАНДИР ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ «РОГАТИНА» МАЙОР УБИВАЙКО! СТОЯТЬ, БОЯТЬСЯ! ОПЕРАЦИЯ «МЕДВЕЖЬЯ ОХОТА»! АВТОМАТЫ НА ЗЕМЛЮ! ВЫХОДИТЬ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ!
- Круто! – восхитился Колобок, поднимаясь с пола, на который непроизвольно упал, положив новенькие руки на затылок. – Думаешь, сработало?
Они прислушались. Снаружи было тихо.
- Он мог затаиться, - предположил Филин. – Впрочем, давайте посмотрим.
Колобок снял засов. Медведя не было видно, только в густом лесу виднелась широкая просека, вдоль которой тянулись дурно пахнущие следы.
- Медвежья болезнь, - самодовольно прокомментировал Ворон.
- Вот это я в тебе ценю - ты любого можешь напугать до усрачки, - похвалил его Филин.
- Служу Родине! – каркнул Ворон. - Может, мне и Безносую напугать?
- Безносую встретишь – не трогай, - сумрачно отозвался Колобок. – Она моя.
- Это кто тут меня призывает, своей называет?
Густой терновник упал, срубленный ударом косы, и ужасный скелет в белом саване предстал перед путниками.
- Колобок! – обрадовалась она. – Сам пришел! Ну, come on, my babe, будем Пророчество исполнять!
- Что делать? – зашептал Колобок, лихорадочно роясь в суме.
- Нет, мальчик мой, - провещал Филин. – Наследие тебе не поможет. Безносую можно победить только любовью.
Колобок оглянулся на Ворона.
- Давай, отращивай, - скучно сказал тот.
Колобок зарделся и стал похож на помидор. Безносая оживилась и принялась поправлять саван.
- А может, лучше песенку? – Колобок оглянулся на Филина.
Тот смотрел на небо и явно думал о высоком. Низенький Колобок временно выпал из сферы его размышлений.
- «Реквием» могу напеть, - предложил Ворон.
- Не надо, - Колобок поглядел на Безносую.
Та кокетливо взмахнула подолом савана и сделала намекающий жест косой.
- Или Пан, или пропал, - Ворон развлекался вовсю. – Видел когда-нибудь Пана?
- Нет, - сознался Колобок.
- Один из древних богов плодородия. Улавливаешь, в чем ты должен на него походить?
- Отвернись, - велел Колобок.
Ворон отвернулся, прислушиваясь к сопению Колобка.
- Ого! – воскликнула Безносая.
- Не старовата ты для таких развлечений? – осведомился Ворон.
Безносая показала ему косу.
- Молчу, молчу, - Ворон вздохнул, выждал, пока Колобок с Безносой не скроются за деревьями, а потом полетел следом – подглядывать.
Филин остался на поляне, размышляя не без самодовольства о том, как важно вовремя умело подобрать кадры.
Стемнело, а кадры не вернулись. Филин забеспокоился. Встало солнце, а кадров не было и в помине. Филин вырвал из хвоста перо и на полоске бересты начал делать заметки к трактату «Критический анализ Большой игры». Солнце постояло в зените и медленно покатилось под гору. Филин скомкал бересту, швырнул ее наземь и задумался.
- Найти нового Избранного не проблема, - сказал он, наконец. – Я его слепила из того, что было… А вот Ворон был удачный. Жаль.
И тут до него донеслись голоса.
Филин радостно подпрыгнул, снялся с ветки и полетел им навстречу.
- Не согласный я, - бубнил Ворон. – Косой ее надо было, косой!
- Не могу поднять руку на спящего, - оправдывался Колобок.
- Что ж тут трудного? – удивлялся Ворон. – Как раз со спящими-то никаких проблем и не возникает. Дрыхнет он себе, а ты подкрадываешься и р-раз его клювом…
- До чего ж ты аморален! - сурово ответил Колобок.
- Кто бы говорил про мораль, - захихикал Ворон. – Извращенец.
- Мне нравятся стройные женщины, - смутился Колобок.
- Понимаю. Все дело в контрасте. Лично мне нравятся Белые Лебеди.
- А я думал – Рыжие Старухи.
- Старухи – это по твоей части.
Они вышли на просеку.
Колобок был завернут в тогу, в которой Филин не без труда признал саван Безносой. В сочетании с шапкой и сапогами тога смотрелась неординарно.
- Ну, что с Безносой? – нетерпеливо спросил Филин.
- Погрузилась в Смертный Сон, - торжественно сказал Колобок.
- Просто в сон, - поправил его Ворон. – Умаялась, бедная.
- Она Смерть, и Сон у нее может быть только Смертный, - заявил Колобок.
Ворон демонстративно пожал плечами.
- Косу мы в овраге закопали, - Колобок неуверенно взглянул на Филина. – На всякий случай. А что там в Пророчестве-то было написано? Я его исполнил?
Филин покрутил головой и собрался что-то сказать, но его перебил Ворон
- Если ты его не исполнил, значит, Пророчество было фальшивое. Пророчества обязаны сбываться. Но если ты должен был обезвредить Безносую…
- Он ее обезвредил! – Филин вновь обрел уверенный вид. – Безносая спит, а жизнь идет… Я это предвидел!
- Правда? – Ворон поглядел на него с недоверием. – Мне ты говорил другое.
- Я не мог посвятить тебя во все свои планы, мальчик мой, - Филин принял величественный вид. – Вдруг бы ты выпил лишнего и принялся кричать о них на всех перекрестках и кладбищах?
- Да, на кладбищах, наверное, не стоит, - согласился Ворон. – Тамошние обитатели – известные сплетники.
- Что же станет с Безносой? – спросил Колобок.
- Она будет спать девятнадцать лет, - провозгласил Филин, - а потом…
- Что – потом?
- Следи за метеосводками. Как только сделаются град и огонь, смешанный с кровью, и падут на землю, и как бы большая гора, пылающая огнем, низвергнется в море, и поражена будет третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звезд… - Филин сделал паузу.
- Что делать-то тогда? – прошептал потрясенный Колобок.
- Заготовь суму с Роковой Наследственной Массой для своего третьего сына и подумай о душе! – уверенно закончил Филин.
- А это не из другой космической оперы? – осведомился Ворон.
- Не сбивай меня, - недовольно проворчал Филин. – Знаешь, как трудно придумать достойный финал для героической саги? Если поскупишься на кровь, смерть, трупы, огонь и прочие инфернальные явления, народ покривится и пойдет себе дальше. Миф требует размаха!
- Разве уже финал? – огорчился Колобок. – Но я еще не устал от приключений! Да и песенку мне так и не дали допеть …
- Где же Лиса? – вспомнил Ворон. - По канону должна быть Лиса.
- Кто меня звал? – пропел медовый голосок.
Из кустов вышла Лиса, помахивая рыжим хвостом.
- Ты Лиса? – уточнил Колобок, невольно приосанившись, и сдвинул шапку набекрень a la «первый парень на деревне».
- Да, - Лиса кокетливо потупилась. – Но не простая.
- А золотая? – Ворон хрипло захохотал. - Звезда зверофермы?
- Я – седьмая дочь седьмой дочери, - горделиво сказала Лиса. – Знаешь, что это означает?
- Что твои предки никогда не слышали про планирование семьи? – предположил Ворон.
- Нет! Что и у меня будет семеро детей.
- Думаешь, семеро по лавкам – это круто? – Ворон издевательски поднял бровь.
- Дети – цветы жизни, - молвил Филин.
- Тогда почему у тебя не ни одного? – ухмыльнулся Ворон.
- У меня аллергия на цветочную пыльцу, - невозмутимо ответил Филин.
- А у меня – на похоронные венки, - подхватил Ворон.
- Ты так любишь детей? – поинтересовался у Лисы Колобок.
- Не особенно, - призналась она. – Но сам процесс…
Лиса подняла юбку, показывая коленку в черном чулочке, и поиграла бровями.
- Послушай, я тут всю ночь с Безносой… гм… сражался и притомился слегка, - занервничал Колобок. – Давай я тебе лучше песенку спою.
- Бесполезно, - посочувствовал Ворон. – После одного случая с говорящей книгой у нее к песням и басням выработался иммунитет.
- У, какой ты сладенький! – проворковала Лиса и потрепала Колобка по щеке. – У, ты моя пусенька! Так бы и тебя съела.
Колобок отступил и сунул руку в суму.
- Ничего нет, - он в отчаянии обернулся.
Филин и Ворон молча смотрели на него. Колобок вывернул суму наизнанку. Из нее вывалился какой-то предмет. Предмет начал стремительно расти. Через минуту он подкатился к Колобку и толкнул его ручкой в живот.
- Что это? – прошептал Колобок, пятясь.
- Самый могущественный артефакт, - печально каркнул Ворон. – Все, Колобок, тут и Сказке Конец. Это Роковая Детская Коляска.
Лиса приблизилась, с интересом осмотрела Коляску, заглянула внутрь и просияла.
- А нас мама выносила на прогулку в корзине! – воскликнула она. – Представляете, однажды она уронила одного из моих братьев в реку.
- Он утонул? – спросил любознательный Филин.
- Нет, его унесло в Египет. Жил при дворе фараона и был в шоколаде, пока не занялся профсоюзной деятельностью. Вот, скитается теперь по пустыне. А все политика! Мы с тобой не будем заниматься такими гадкими вещами, правда, сладенький?
Лиса захихикала и поглядела на Колобка влажными глазами.
- Может, мне крылья отрастить? – в отчаянии спросил он.
- Зачем тебе крылья? Не ангел, - гукнул Ворон.
- Тогда я так укачусь, - решил Колобок. – Я от Зайца ушел, я от Волка ушел, от Медведя ушел, Безносую…
- … затрахал до потери сознания… - подсказал Ворон.
- …а от тебя, Лиса, и подавно уйду! – триумфально закончил Колобок.
Лиса его не слушала. Она покачивала Роковую Коляску и мечтательно мурлыкала что-то себе под нос.
- Не выйдет, мальчик мой, - скорбно известил Колобка Филин. – Боюсь, ты навсегда утратил способность Катиться Колбаской.
- Как это? – ошалел Колобок.
- Да вот так. Я же говорил тебе про Роковые Фиговины, - напомнил Ворон. – Ты и был последней из них. Теперь ты исполнил свое предназначение, и никакой ты больше не Волшебный Колобок, а просто Добрый Молодец. Или Иван-дурак, как посмотреть.
- Не расстраивайся, друг мой, - Филин взмахнул крыльями. – Семейная жизнь имеет множество преимуществ. Полетели, Ворон, нам еще избу надо для молодых приготовить. Трупы убрать, полы помыть, все такое.
- Дай-ка я угадаю, кто будет убирать трупы? – Ворон закатил глаза. - Кто у нас вечный мальчик на побегушках?
- Твоя миссия тяжела, но почетна, - Филин нетерпеливо притопывал лапами. – А потом нас ждут поиски нового Избранного, ибо в мире еще много Зла…
- И тебе нечем заняться, - закончил Ворон. – Что ж, полетели. По крайней мере, скучать нам не придется. Кто у тебя на примете?
- Девочка по имени Золушка, - гордо объявил Филин. – Она живет в чулане под лестницей, а злая Мачеха и Сестры ее безжалостно угнетают. Разве это не отличное начало для биографии Избранного?
- Как скажешь, - согласился Ворон. – Но разве она не должна была выйти замуж за Принца?
- Непременно. Только сначала ей придется переловить всех оборотней в погонах, решить все проблемы третьего мира, найти средства, вывезенные олигархами из Сказочного Королевства, отделить черный нал от белого и…
- Хватит, хватит! - Ворон замахал крыльями. – Полетели.
- Прощай, Ворон! – Колобок вытер увлажнившиеся глаза краем тоги-савана. – Я назову твоим именем третьего ребенка.
- Почему – третьего? – обиделся Ворон.
- Первого сына я назову Стариком. А вторую - дочь - Старухой.
- Дурак. Назови дочь Принцессой. А первого сына – Оленем.
- Оленем? Не думаю, что у него будут рога.
- Будут, будут. Вот женится, и непременно будут.
- Ворон, не улетай, - попросил Колобок. - Совьешь себе гнездо на дубе том, заведешь семью…
- Мне семьи не полагается, - возразил Ворон. – Я – антигерой. Спасибо еще, жив остался, а то прецеденты были.
Черный и белый взлетели и вскоре превратились в точки на горизонте. Затем исчезли и они, а Колобок все еще держал руку поднятой, прощаясь.
- С ними всё будет в порядке, - сказала Лиса.
- Я знаю, - отозвался Колобок.
- I’ll be back, - пробормотала во сне Безносая, переворачиваясь на другой бок.
Тут и сказочке конец, кто слушал – молодец, а кто не слушал – тем более, потому что время - деньги. Особенно с dial up.
©Svengaly
