По нескольку дней он не выползал из берлоги, - да и надобности особой не было.
Шаркая шлепанцами, перемещался от холодильника к окну , - сооружался трехэтажный бутерброд из двух толстенных ломтей батона , шмата докторской колбасы, куска сыра, сардинки какой-нибудь.
Сооружение поедалось тут же, у окна,потом как-то само собой закуривалось, - гора окурков росла, - торопиться было некуда.
В удачные дни вываливался на шипящую сковороду увесистый стэйк, - крепкие желтые зубы вонзались в обильно приправленное горчицей жестковатое мясо.
Отвалившись, недоуменно и бессмысленно пялился на паутину трещинок в стене, проводил ладонью по животу, - обнажалась полоска плоти , покрытая густой порослью.
За окном резвилось кошачье семейство, - грязная худая мать с истерзанными сосцами, ее многочисленное золотушное потомство , - Рыжик, Нахал, Белочка...
Кошек он терпел. Нет, даже любил, - иногда.
Твари эти бесприютные вызывали в нем почти материнский инстинкт, - толстые губы сворачивались умильной трубочкой, из прокуренной мужской гортани вырывались совершенно странные рулады, воркующие, почти женственные.
Выход " в люди " происходил неожиданно для него самого, - либо солнце светило как-то по особенному, либо плоть начинала задыхаться, заключенная в рамках самой себя, грязных стен.
Либо просто запасы в холодильнике угрожаюше таяли, - отложенное на " черный день " свиное копытце печально выглядывало из пакета в морозилке, из трех буханок хлеба сиротливо жались друг к дружке два - три черствых кусочка.
На необъятный крепко сбитый зад натягивались вытянутые на коленях треники или брезентовые штаны в разводах, напоминающие о лучших временах ...
Из свитеров и маек выбирались наименее грязные, - по запаху и отсутствию желтых потеков подмышками.
На спину водружался рюкзак, на ноги - растоптанные кроссовки .
С покупкой фотокамеры походы стали гораздо содержательней, - просто вразвалочку идущий толстый человек становился существом загадочным, почти богемным..
Он мог быть, например,журналистом,фотокором, да просто художником, наконец. Между заполнением провизией необъятного рюкзака и зачастую просто праздным шатанием по улицам происходили события, , наполняюшие неким смыслом житие одинокого волка, - точнее, - Медведя.
Как ни странно, но ни колышущийся живот, ни постоянный душок,состоящий из сложных ингредиентов, - несвежего белья, нечистого дыхания, - грузной плоти, - не делали недоступным для него слабый пол.
А вот цепкий взгляд серо-голубых глаз,бородатая физиономия раздобревшего Алеши Поповича, - поставленный голос с характерными интонациями, интимной хрипотцой, переходящей в уверенный бархатный баритон, животная сила, исходящая от всей его фигуры, - не оставляли Медведя бесконечно и бесповоротно одиноким,обделенным женским вниманием и даже лаской.
Праздных курочек, несущих золотые яички, он вычислял сразу.
Взгляд из-под опущенных ресниц,быстрое прикосновение к малиновой мочке уха,закушенные губки, общее выражение рассеянности и тревоги.
Он узнавал их издалека.
Да и они его, - неутомимость, мощь медвежьего тела, жадность рук, пальцев, мясистых губ.
***************************************************
Несомненно, это была она.
Маленькая птичка,выпорхнувшая из тесного гнездышка, - ну, конечно, доверчивость всего облика, и то, как внимательно склоняла головку к плечу, и сережка в пунцовом ушке, и скрещенные на груди тонкие руки, - обороняется, бедняжка...
В ушах уже звучал хруст ее нежных косточек, - сиреневая жилка на виске, прозрачные тяжелые веки.
Нежность переливалась через край, - плечи ее, узкие, ступни розовые, смешной мизинчик..
- Ну-с ,значит так, Машенька... Нет-нет,не отпирайтесь.. Мы идем пить чай..
Голос спокойный, с уютными московскими интонациями, - по дороге куплены бараночки, посыпанные сахарной пудрой, витые кренделечки, - искоса поглядывая на склоненный профиль, - о чем задумалась, голубушка, небось, мечется, - идти не идти, вот какой расклад, матерчатый рюкзачок болтается на худеньком плече.
Преодолены несколько ступенек, пахнет кошками и чем-то кислым. вчерашним борщом, зажигается тусклая лампочка в прихожей , - давайте пальтишко, - вот так, чуть интимно коснуться спины, завитки пепельных волос на склоненной шее, - легко краснеет, заливается прямо-таки катастрофическим румянцем...
- Да Вы, Машенька, присаживайтесь, - с необычной для тяжелого тела легкостью он снует по небольшой кухоньке.. чайник , сахарница , вареньица не жалейте, вы чаек крепкий пьете ?
Чай пьют из смешных пузатых чашек, становится уютно, - сумерки .. Машенька всплескивает ладошками , охотно хохочет , - Медведь неистощим, - анекдоты, байки сыпятся один за другим.
- А вот снимки..да-да, мои, это вот там, а это - там-то..
Машенька с некоторым трепетом перебирает фотографии.
Она уже подустала, но уходить не хочется. Он садится рядом, увлеченно жестикулирует, - коленки такие беззащитные под невесомой тканью, - ладонь слегка, едва касается, - едва заметно.
Не отстранилась. Какая покорность.
Очень важно галантно и настойчиво провести в комнату, усадить на диван.
Аккуратно, бережно, как драгоценный сосуд, наполненный до краев трепетом, голубиным воркованием , гортанными вскриками...
Машенька пассивна.
Такой смешной...
Грузный, старомодный ..трогательный, - вот еще минут пять, а потом, пожалуй, пойду...
Несколько раз вздохнула, передвинула чашку, дала подвести себя к диванчику, покрытому несвежим покрывалом, - и коленку не отвела от могучего бедра...
- А вот это, Машенька, не бойтесь ,потрогайте , - коллекция оружия у Медведя была исключительной - Попробуйте пальчиком...
Машеньке тревожно, - развернутые, извлеченные из ветхих тряпиц,красуются перед ней кинжалы, ножи различных размеров и конфигураций, штыки, - все это режущее, колющее, сверкающее, сообщает некоторое беспокойство, - сводит на нет уют этакого благодушного чаепития.
Сумашедший..точно..вот дура...а если психопат, - вон глаза как блестят, - живой не уйти.
Холодными пальчиками Машенька рассеянно перебирает реликвии , обдумывая предлог для непринужденного ухода. Медведь любуется клинком, голос его звенит.
- Я ведь, голубушка, и пользоваться умею, при случае...
Последняя фраза приводит Машеньку в состояние неописуемое, и в этом состоянии она покорно расстегивает кофточку..
Автор: Cоня Маркс-Бруевич
