Нет, не о той эксплуатации, когда работник трудится на заводе и зарабатывает 500 рублей в день, а хозяин завода, на котором всего 1000 рабочих за тот же день получает 50.000 рублей прибыли. По-моему это не эксплуатация. Это договор. Стороны знают, что в договоре написано и знают они об этом одно и то же.
Звонит как-то раз Григорию Петровичу приятельница и говорит: "Я тебя не разбудила?"
Время час ночи, Григорий еле нащупал телефон в темноте, но старается сделать голос бодрее: "Нет-нет, что ты! Я как раз сижу тут... и это... ничего не делаю..."
Прелестно! И она быстренько в течение часа рассказала ему о каких-то пустяках, которые он на утро, не выспавшись, и не вспомнил.
А на следующий вечер задумался, выключу-ка я телефон на ночь! Но нет! А вдруг кому-то срочно понадобится до меня дозвониться!
В ICQ стучится знакомец: Ищу реферат по экономике и праву!
Григорий Петрович отвечает, да-да, при том, что никогда не одобрял списывания, объясняет знакомцу эту свою твёрдую позицию, после час ищет для него первоисточники, а затем выделяет там подходящие для реферата места.
И думает потом, чтобы я! Да ещё раз! И на всякий случай сохраняет в закладках наиболее удачные ссылки.
Заходит утром коллега. Слушай, Петрович, что-то у меня не получается проект. И так верчу и этак - рентабельность в плюс не выходит. Глянешь?
Григорий одним глазом посмотрел, сразу говорит, ну что же ты! Это же просто! И спустя час после пропущенного обеда отправляет коллеге результат. На следующий день на совещании шеф всем его ставит в пример, но он подмигивает Григорию Петровичу, всячески даёт понять, что он ценит и понимает, всё это – полностью Петровичева заслуга.
И заходит в следующий раз с данными - сразу со словами «мы-то знаем, кто у нас круче всех в этом вопросе!»
Григорий Петрович сел дома перед телевизором и собрался наконец-то отдохнуть, коротко звякнув, заявляется сосед и рассказывает, как они с женой съездили в отпуск в Австрию и показывает ровно 288 тридцать шесть умножить на восемь как это у него так точно получилось фотографий.
А на робкие попытки напомнить, что это он, Григорий и посоветовал соседу и его жене в прошлом году этот долбаный Зальцбург – после того, как сам там побывал, отвечает, что Петровичу же, наверное, интересно сравнить, что там за год изменилось и пытается напоить Петровича пивом, которое тот терпеть не может, но сосед этого лет пять как не помнит.
И когда он всё-таки уходит, Григорий Петрович, зевая, откуда-то из приближающегося сна, желанного такого, мягкого и тёплого, приглашает соседа заходить с супругой и, резко вдруг придя в себя, осознаёт, что приглашение принято и в субботу ему ещё раз предстоит отсмотреть все 288 как же это у него всё-таки так точно получилось замечательных фотографий.
А ещё однажды Петрович встретил одноклассника, не виденного уже лет двадцать и пожаловался ему на свою жизнь. Одноклассник, внимательно посмотрев в глаза, сказал: "Надо тебе, Гриша, пойти к психологу и научиться говорить слово «нет»! Я тебе завтра расскажу телефон. Или по почте скину, скажешь, от меня."
И скинул.
Григорий Петрович думал, мялся и сомневался месяц или около. Одноклассник позвонил и спросил, ну как? Да никак, собственно, я вот как раз завтра собирался позвонить... Ну что же ты так! Я ж её на другой день предупредил. Она вот звонит, спрашивает, что случилось, не передумал ли. Ах, сказал Григорий Петрович, как неловко вышло! Я завтра же позвоню. Звони сегодня, сказал одноклассник.
Григорий Петрович позвонил.
Через три недели, шесть сеансов и тысячу двести долларов Григория Петровича было невозможно узнать. Вот Вы, Читатель, точно не узнали бы.
Я сам едва распознал во встреченном уверенном в себе господине того самого безотказного Гришу, с которым работал вместе пару лет назад. Он предложил зайти "по пивку", я согласился, и хотя не люблю алкоголя, если вижу, что собеседнику это для чего-то необходимо, могу поднять рюмку.
После третьих 50 грамм Петрович поднял глаза на меня и сказал: "Ты знаешь, Олег, я вот в чём не уверен, если я не делаю для них ничего, что они просят, когда не хочу делать, за что же они меня теперь любят? Или теперь не любят?..."
И заплакал как-то сразу сильно. Бесшумно и тяжело, опустив голову вниз.
© 2008
Олег Макаров
