Сидим с Серёгой в кафе. Грустим почему-то. Зима всё-таки. Холодина, ну её нахуй. На улице вообще жопа полная. Пурга. Водка сучара перекочёвывает в организм неохотно. Лениво как-то глотается. Осилили по поллитре. А резервуар по последним новогодним испытаниям легко полтаруху вмещает. Короче сидим и реально для спасения человечества нихуя не делаем. Серёга вообще хмурый сидит и о чём-то там своём втыкает. Не думает мудак о человечестве.
- Лёха ты Димона толстого помнишь? – Неожиданно озадачил меня Серый вопросом.
- Это тот, которому вместо аппендикса какую-то хуету другую вырезали.
- Баран бля. Ему аппендикс вырезали, а должны были другое говно удалить. – Серега, где не надо принципиальный до тошноты.
- Вспомнил. – Почему-то встревожился я.
- Пошли в гости к нему сходим. Он мне полтинник зелёнки с 97-го года заторчал. Заодно и проценты смахнём за стоко то лет бляха.
Я с любовью осмотрел тёплое, уютное кафе, так резко контрастирующее с апокалипсисом на улице.
- Он, наверное, на дурку давно жить переехал. – Нанёс я Серёге ответный удар и наполнил ему стакан. – Ебанутый он был. Животных сука мучал. На ебани лучше.
- Пошли сходим. Хорош пьянствовать. – Серёга поднялся. Я икнул и засобирался. С Серым лучше не спорить. Он трезвый дурной мудак, а пьяный вообще пизданутый.
Мы вышли в непогоду и грустно огляделись. Пурга и ледяной ветер, если зазеваться могли положить роту морских котиков, а двух алкоголиков типа нас, вообще в Мурманск занести нахуй. Мы аккуратно двинули к остановке. Димон этот жил в частном секторе колхозного типа, короче в самой жопе. Милиция приезжала туда только в сопровождении трёх отрядов спецназа и то раз в год. Иначе пиздили их. По трезвому в эту жопу хуй доберёшься. Мы, однако, были прямой противоположностью этому состоянию, поэтому отыскали хибару Димона всего за полтора часа. Вот стоят два пьяных дятла (которым, если честно нехуй делать) перед зелёными воротами и орут благим матом. А вокруг завируха блять и другая снежная романтика для долбоёбов.
- Дима нахуй!!! – Заорал приветственно Серёга.
- Выходи блять!!! – Подхватил я.
- Выползай йобанаврот. Друзья пришли!!!
Как там поётся в песне – а в ответ тишина, он вчера не вернулся из боя. Только вьюга свистнула пару раз, да ветер неприятно прошелся по лицу. А свет в доме, тем не менее, горит.
- Бухой как всегда. – Мрачно заключил я, какого-то хуя открыл ворота, и вошёл в тягучий мрак двора. Серёга дышал в спину.
Тут же из ближайшего сарая ко мне выбежал небольшой такой слоник. Откуда блять у Димыча слоник? Он чё ёбнулся? Или это у меня белка?
- Гав!!! – Поздоровался слоник и кинулся к нам.
Слоник оказался генномодифицированой кавказкой овчаркой скрещённой с носорогом, а сарай был, несомненно, его будкой. Я протрезвел. Смерть сука была близка. «Яйца» - грустно вспомнил я про самое ценное и зачем-то то прикрыл их руками. Тут же мощный рывок вытянул меня на улицу. Я на автомате схватил ручку ворот и захлопнул их за собой. Тут же на ворота обрушилась туша Диминого барбоса и они заходили ходуном.
- Уходим нахуй. – Заорал Серый и нарезал в сторону Австралии. Я попытался щимануть за ним, но тут обнаружил, что при отпускании ручки калитка открывались, а охуевшая собачья рожа, напомнившая мне некоторые кадры из фильма «Чужой блять против Хищника» наоборот появлялась на улице и с аппетитом разглядывала меня.
- Блять Серый, калитка нахуй не фиксируеться! – С перепугу заорал я мощным басом Преснякова и сильнее надавил на ручку. Но Серега, судя по скорости, с которой он спилотировал отсюда, был уже у себя дома и заводил будильник на завтра.
- Серый помоги!!! – Заорал в панике я и двинул ногой по рычащей пасти псины всё больше просовывающую свою нюхальник к моим яичкам. Та попыталась откусить мою халатно выставленную заготовку. Я применил вторую. Её чуть не постигла та же участь. Блять надо аккуратней перед этим кашалотом размахивать конечностями. Откусит нахуй, а мне домой ещё топать.
- Спасите люди!!! – В отчаянии заорал я в пустоту. – Димон пидор. Уйми псину!!!
Тут по улице я увидел силуэт. Силуэт пёр какое-то бревно. Я с облегчение вздохнул. Серёга. Видать выломал у кого-то доску из забора.
- Посторонись сука! – Ласково заорал он мне и переебал по псине доской. Доска нахуй пополам. Псина в ахуе засунула шнобак обратно, а я, используя момент, с радостным воплем вернул калитку в состояние «закрыто».
- Бежим Леха. Чё ты тут дрочишь?
- Да калитка не фиксируется. Я её отпускаю, а она сука обратно. – И продемонстрировал своё открытие, Серёге, отпустив ручку. Калитка приоткрылась, и тут же собачье лицо размером со стиральную машину улыбнулось нам в щель.
- Правда не фиксируется. – Убедился Серёга. – Чо делать. Это говно с хвостом догонит нас за полминуты. – Хоть мне и показалось, что это произойдёт гораздо раньше, я промолчал.
Серёга в задумчивости почесал котелок.
- Ну, если одного эта тварь сожрёт, другой по любому убежит. – Оптимистично заметил он. – Мы тут за ночь замёрзнем. Даже если будем друг друга сменять.
- Да ты чо больной нахуй. Я тут стоять не собираюсь. Правда и ручку отпускать не буду. – Философски подметил я.
- Надо чем-то зафиксировать. – Сквозь собачий лай донеслись до меня Серёгины размышления. – Только чем?
Мы начали судорожно искать какую-нибудь бумажку, чтоб можно было ею хоть ненадолго зашпендюрить ворота. Как-то она же раньше держалась. Серёга обыскал местность в радиусе тридцати метров и хуй что нашёл. Всё замело снегом.
- Хуёво бляха. – Поделился со мной неприятностями Серёга. – У тебя шапка новая?
- Нет, а чо?
- Давай шапкой зафиксируем.
- Да ты ёбнулся. Минус двадцать на улице. Плюс вьюга. Мне лучше мгновенного от этого людоеда смерть принять, чем всю жизнь на больничной койке с менингитом.
- А шарф у тебя есть? А то я без шарфа сейчас дефилирую.
- Снимай сука. – Заплакал я и подставил Серёге шею.
Серёга стянул с меня шарф и начал его тулить в ворота. С той стороны раздалось рычание. Серёга отскочил от калитки уже без шарфа.
- Ну чо отпускать? - С надеждой на спасение спросил я.
- Да не погоди пока. Шустрый пёс попался.
- Он чо у тебя шарф мой забрал?
- Ну бля.
- Сука ты. – Обратился я к пёсику.
- Гав!
- Чтоб ты сдох. – Пожелал я ему и пригорюнился.
Серёга между тем опять задумался. Рука у меня начала уставать. Тем более тузик постоянно обрушивал свою массу на калитку, и мне приходилось напрягаться.
- У тебя мелкая купюра есть? – Опять озадачил меня Серёга.
- Нема. Проебал всё в кафе. Только мелочь на проезд.
- Хуёво. У меня тоже нихуя нету. – Поведал Серый.
- Тебе ж батя сегодня сотку бакинских выдал, чтоб ты обменял.
- Точно. – Хлопнул себя по лбу Серёга. – Тока это…бабки…
- Суй сука быстрее!!! – Заорал я. – Или ты хочешь, чтоб нас эта тварь сожрала? Я уже заебался держать! Сил нахуй нету.
Серёга суетливо вынул деньги из кошелька и умоляюще глянул на меня. Затем вздохнул и просунул в щель сложенную вчетверо купюру с американской мордой. Ворота вроде зафиксировались. Я осторожно отпустил ручку. Калитка не открывалась. Я от радости чуть не пустился в пляс.
- Получил мяса гандон?– Поинтересовался я у зверя. – Давись лучше пидор педигрипалом своим.
С той стороны ебанули по калитке. Она слегка приоткрылась.
- Бежим, ёбна. – Разумно заметил Серёга и засверкал пятками.
Пожалуй, я так не бегал так никогда. Организм охуевший от такой непосильной для него нагрузки, молча страдал, но терпел. Когда мы с Серым отлетели метров на пятьсот, то услышали приближающийся лай. Видать мудацкий пёс взял след.
- Аааааа бляяяяя!!! – Заорал я в предчувствии скорой кончины.
- Ууууууу нахуй!!! – Мелодично подхватил Серёга
Через час нас изрядно замёрзших сняли МЧСники с чьей-то вишни, хотя Серёга уверял меня, что это черешня. Не знаю. Вроде вишня. Пёсика добрые дядьки из МЧС куда-то депортировали. Мы молча побрели с Серым к трамвайной остановке, чтобы погрузиться в данный транспорт.
- Ну чо мудак, тебе там никто больше не должен? – Нарушил я тишину и сильнее закутался. Без шарфа холодно ёпта.
- Никто блять. – Сёрёга высморкался. – Надо только к перцу одному забежать перехватить сотку баксов, а то бате бабки на завтра нужны. Тут кстати недалеко…
Несмотря на холод, я двинул домой пешком.
