Капитан Хуйчинара читала свежие донесения, и недовольство все больше омрачало ее лицо. Вот уже неделю как со всех концов мегалайнера поступали рапорты о нашествии косможаб-насильников.
Эти бесчеловечные и аморальные земноводные уже давно терроризировали окраины Вселенной. Беспринципные создания, возникая ниоткуда, нападали и насиловали все движущееся и не движущееся. Где бы ни появлялись эти твари — они сеяли панику, хаос и лентовидную сперму. По последним сведениям из камбуза, жабы изнасиловали кофеварочный аппарат, забив его выходной клапан органической субстанцией.
С этим надо было что-то делать! Решительным шагом капитан направилась к секретной лаборатории. Вернее заскользила, еле удерживая равновесие на скользких лентах спермы, капающей с потолка, стекающей по стенам и оставляющей многочисленные слизистые лужицы. Но передергивающуюся от отвращения в попытке увернуться от лент капитана возле лабораторной двери ждал еще один сюрприз.
Шаровидная бородавчатая тварь диаметром около метра, хрюкая и вибрируя, с наслаждением сношала ручку двери. Из каждой ее бородавки сочилась зеленоватая слизь. Женщине стало плохо. Недолго думая, она выхватил бластер и, закричав, несколько раз выстрелила в жабу. Глупость этого поступка она осознал тут же.
Разорванная на многочисленные кусочки субстанция окрасила коридор аляповатым узором из фарша и внутренних органов жабы. Дышать стало невозможно из-за непередаваемого флера жженого дерьма. Хуйчинаре захотелось рыдать, но вместо этого она облевала свои ботинки. Размазывая по лицу слезы ярости и рвотные массы, капитан все же вошла в лабораторию.
Целью ее визита было использование созданных в тайных лабораториях зверокосмо-ниндзюк. Ученые вложили в них все наиболее известные во Вселенной страшные качества.
Нинзюкам от рождения была присуща концентрированная ярость мелких шавок, беспринципность ссущих алкашей, настойчивая навязчивость попрошаек и злобная брутальность инвалидов.
С целью большего устрашения, внешне этих созданий сделали похожими на полутораметровые коричневые члены, которые передвигались на шарах, установленных внизу тела. На головы нинзюк были натянуты капюшоны, из-под которых они взирали на капитана своим единственным вытянутым глазом-прорезью посреди ничего не выражающего сизого лица.
Капитан впервые видела эти разработки. Весь ее ошарашенный вид выражал, скорее, все стадии шока, чем боевой дух.
— А че… А чего они в форме этого.. бля… фаллоса?! — заикаясь, спросил она у ученых.
Ученые на корабле были представлены благообразного вида пожилыми женщинами, которые всю свою жизнь посвятили науке. При слове «бля» престарелые барышни гневно передернули плечами и возмущенно заквохтали.
Старшая дама, вздернув дряблый подбородок, молвила:
— Извольте выражаться соответствующе нашему положению, Мэм! — на что коллеги одобрительно закивали. — Мы тут не портовые шлюхи! — подытожила дама, и с сожалением вздохнула.
Капитан в удрученном состоянии покинула лабораторию и направилась к себе. За ней угрюмо катились на шарах шесть выданных нинзюк.
Не успела она войти, как на дисплее видеофона появился сигнал.
Это звонила мама. Чтоб не пугать ее нинзюками, капитан молниеносными пинками загнала их под свой стол, куда уселась, еле успев к началу сеанса.
— Хуйчи, — сказала мама,— ты почему не звонишь? Что у тебя там происходит?
— Да все нормально, ма. Небольшие неприятности среди персонала, а так все по-старому, — отвечала капитан, стараясь сделать невозмутимое лицо, хотя нинзюки толкались под столом норовя вылезти. А один уже, задрав капюшон, засовывал сизую голову ей под юбку. Хуйчинаре пришлось обеими руками давить на наглое существо, дабы тот спрятался.
— Хуйчи, ты что-то недоговариваешь! — строго сказала мама. — Где твои руки? Что ты ими там теребишь? Руки на стол, Хуйчира-сан! — императивно приказала родительница.
Не смея ослушаться, капитан вытащила руки. Воспользовавшись ситуацией, нинзюки тут же выбрались из укрытия и начали расползаться по рубке. Хуйчинара отстраненно наблюдала, как лицо мамаши вытягивается, с него сходит спесь и претензии. Обалдев от вида полутораметровых членов, она проблеяла тихим голоском:
— Доченька, тебе это подбросили?
— Нет,— устало ответила капитан. — Это мои. Я сама приказал их изготовить в секретных лабораториях.
— Хуйчи, девочка моя, зачем тебе шесть огромных фаллосов? — рыдала женщина. — Неужели тебя отказывается удовлетворять даже секс-киберноид?
За стеной послышалось громкое ржание. Как обычно, секретарь-андроид-громкоговоритель подслушивал и транслировал личные разговоры капитана.
Хуйчинара почувствовала нарастающую ярость.
События последних дней, все эти космо-жабы, эта мерзкая слизь в коридорах, порча кофе-машины, мама с нелепыми обвинениями и этот йобаный секретарь — все разом обрушилось на ее бедную психику. И эти хуевидные идиоты с яйцами оказались последней каплей. Чувствуя себя загнанной в ловушку, женщина с безумным криком бросилась на близстоящего нинзюка и стала его душить. В ужасе нинзюк начал кататься на шарах по каюте. Но капитан не сдавалась. Обхватив тело ногами, она душил поганца руками за шею, а тот отплевывался, стараясь попасть ей в лицо. За ними катились остальные пять нинзюков, так же метко плюя в капитана.
В какой-то момент придушенный нинзюк упал, подмяв Хуйчинара. А сверху они тут же оказались придавленными споткнувшимися об их тела хуевидцами.
Дверь каюты резко распахнулась. Как раз в это время король космо-жаб пришел во главе процессии предложить капитану капитулировать.
Он всегда действовал по одному сценарию: напусткал жаб-насильников, чтобы убедить окружающих в серьезности намерений, а затем захватывал капитана и, угрожая содомией, принуждал сдаться. Угроза действовала, и жабы ею пользовались самым наглым образом.
Вот и сейчас король жаб ворвался в рубку, гордо помахивая своим метровым жабо-хуем. Но остановился как вкопанный, глядя на происходящее. На полу в луже спермы вяло барахтались собранные в кучу несколько огромных хуев, из-под которых томно выползла женщина в военной форме с обвафленым, но довольным лицом.
Хуйчинара и правда было чем гордиться — только что она голыми руками уложил шестерых матерых наемных убийц. Что ей эти жабы? Сперма залепила глаза, но даже через нее она увидела, что в рубке появился седьмой хуй!
— Убью! Убью! — зарычала женщина и начала из последних сил ползти, чтобы уничтожить врага. К сожалению, выделения нинзюк попали не только в глаза, но и в рот, делая слова неразборчивыми.
С ужасом и отвращением делегация пятилась назад от капитана, тянущегося за хуем короля и булькающего: «Люблю… Люблю!»
Нервы короля-жабы не выдержали, и он, визжа как свин при кастрации, бросился прочь из этого ужасного места. Честь воина была посрамлена, он был уверен, что после увиденного уже никогда не станет прежним. Жабы спешно покидали корабль, клянясь больше никогда не нападать на безумные гуманодиные расы.
Дисплей телефона в рубке все еще транслировал рыдания мамы. Хуйчинара и нинзюки лежали на полу без признаков жизни.
А за стенкой продолжал истерически ржать андроид-секретарь, транслируя эту историю во всегалактическую компьютерную сеть.
Сова
