Федя

- Федя у меня. Тебе от него два больших привета, - смеется в трубку прокуренный мужской голос. – Приезжай шустрее.
- О, ништяк, Вадим. Скоро буду.
Я одновременно рад и взволнован. Я тороплюсь. На встречу с Федей опаздывать нельзя. Моя нога не сразу попадает в штанину, что приводит меня в ярость.
- Вадим там, сука, намутит щаз без меня, - говорю я сам себе, глядя в грязное зеркало, одиноко и чуть криво висящее на стене, обклеенной поносного цвета обоями. – Хотя нет. Уже намутил. Наверняка намутил.
Такси, как назло, едет долго. Я успеваю замерзнуть на холодном ноябрьском ветру и курю третью сигарету подряд. Дым создает иллюзию тепла, но дело вовсе не в этом. Просто с каждой секундой я нервничаю все сильнее. Это все паранойя. В постоянном состоянии тревоги я с тех пор, как познакомился с Федей. А наша встреча состоялась около года назад. Тоже в ноябре. Тогда еще какой-то праздник был. Но это не важно. С Федей у меня праздник каждый день. Ну, почти каждый. Он пропал на прошлой неделе, и это убивало меня. Но теперь все будет хорошо. Должно быть. Только бы такси быстрей приехало, и Вадим ничего не натворил. Он глупый и нервный. Маленьким мозгом его наградили родители-алкоголики, а нервозность привил все тот же Федя. Он всех меняет. И меняет не в лучшую сторону. Но пообежавшись на него некоторое время люди все равно ждут встречи с ним. Вот и у меня сейчас все то же радостное волнение начинает брать верх над чувством тревоги.

Я решаю идти к арке своего дома, чтобы подождать мотор ближе к улице, когда кто-то громко кричит:
- Стой, сука!
Я даже не оборачиваюсь. Я знаю, кому это кричат. И кто. И за что оскорбляют тоже догадываюсь. Ну и относительно того, зачем Вялый приехал ко мне у меня сомнений нет. Я не оборачиваюсь. Я просто бегу.
Арка успешно преодолена. У магазина через дорогу стоит битая «шестерка». Кажется, Степина. Я бегу сквозь поток машин, не обращая внимания на крики Вялого и сигналы недовольных моим марафоном по проезжей части. А вот и Степа.
- Заводи тачку! – кричу я и Степа все понимает. Он умный. Не с рождения. С момента знакомства с Федей.
- Пидарасы! Пиздец вам! – кричит запыхавшийся Вялый, но нам на него уже плевать. Мы едем на точку сбора.
- Че случилось то? Че этот дебил за тобой бегает? – спрашивает Степа.
- Наверное, хочет спросить сигарету, - смеюсь я. – Да за ту же хуйню. Не успокоится никак. Слушай, давай быстрей к Вадиму.
- А че, Федя вернулся?
- Вернулся, жми!

- Ну что? – спрашивает Вадим и ехидно корчит рожу. Он уже «сделался». Ему заебись.
- Да заткнитесь, блять. Дайте отловится, - срываюсь я и тут же успокаиваюсь, снова закрываю глаза и откидываюсь на кресло Степиной тачки.
У меня шумит за ушами, по телу идет приятная дрожь. Я начинаю чуть слышно петь всем известную песню Дельфина:
«Тишина, тсссс! Тихо, тихо, тихо! Тишина! Тссс!».
- Да, Федор хорош. Более чем! – театрально говорю я. - Брат, подкури сигаретку!
От моей нервозности не осталось и следа. Я бодр, я свеж, и весел. Давайте знакомится. Меня зовут Прохором. Я наркоман со стажем и скоро наверняка умру.
- Пацаны, меня вмажьте кто-нибудь? – умоляюще просит Степа. Его тоже подтряхивает. Не от кайфа. От нетерпения.
- Заебал, дай отдышаться. Говорил же, припей! Нет, блять, ему приход нужен! – зло говорю я, но тут же становлюсь необычайно добрым:
«Брат, погоди. Щаз все будет». Отправив Степу в нирвану, мы собираем все палево. Упаковки от инсулиновых шприцов, сами «шпаги», пробочка от негазированной воды и кусочек сигаретного фильтра – полный набор необходимых для общения с Федей причиндалов. Все это отправляется за забор, рядом с которым припаркована наша машина. Кажется, это забор детского сада.
- Дааа. А в другое место не судьба выкинуть? Там все-таки дети ходят. Найдут твой шприц…
- Ага и отловятся, - ржет Степан. Ему кажется, что он очень остро пошутил.
- Нет, и уколятся твоей иголкой, а потом лечи их от СПИДА, - продолжает Вадим прерванную Степой фразу.
- Ахаха, смешно, - огрызается наш Шумахер, но никаким конфликтом даже не пахнет. Сейчас мы добрые. Мы на позитиве. Мы любим людей. И детей тоже. Я лезу через забор, чтобы уберечь детей от возможного контакта со шпагой Степы. Нет, он не болен, конечно. Но мало ли что. Дети такие пошли, что запросто заколют до смерти друг друга. Я приседаю, чтобы собрать наш мусор. Глянув в сторону пацанов на небольшую дырку в заборе понимаю, что делаю это очень вовремя. К пацанам уверенной походкой идет Вялый. Он по-прежнему зол и жаждет общения с моей скромной персоной. У меня есть мысль затихарится, пацаны все равно не сдадут, но я кладу в карман собранные телеги, и кричу ему:
«Да тут я, тут».
- Иди сюда, гандон, - властно требует Вялый.
- Следи за базаром, дружок, - говорю я, перелезая через забор. Мне нисколько не страшно. Я в полной боевой готовности и не боюсь сейчас ничего и никого. Тем более этого задрота Вялого. К тому же в моей правой руке, которая лежит в кармане, уже крепко сжаты три наших инсулинки. Как и положено, колпачки сняты. Будь я трезвый, никогда не придумал бы такого грозного оружия.
- Здарова. Ты спортом, что-ли, занялся? Бегаешь, смотрю, перед сном, - начинаю я беседу с моим преследователем.
- Я тебя ебну щаз! – злится Вялый, но при этом даже не трогается с места. Нет, все-таки не зря ему дали такое погоняло.
- И ради этого ты за мной бегаешь? Чувак, че тебе надо?
- А то сам не знаешь. Пойдем отойдем.
- Да ладно. Давай тут побазарим. У меня от пацанов секретов нет. А у тебя?
- Ну ладно. Где мои филки?
- В пизде! - смеюсь я. А потом замечаю движение руки Вялого вверх и демонстрируя невиданную доселе реакцию втыкаю свой самопальный предмет самообороны в толстую щеку придурка.
- Ай-ай-ай, - кричит он, корчась от боли. И тут я понимаю, что сделал ошибку. Этот тюфяк не собирался меня бить. Он просто поднимал сигарету ко рту.

- Вот так вот, бруда, все и вышло, - заканчиваю я на ходу выдуманную историю с пропажей денег Вялого и мы снова идем в машину Степы.
Начинает идти снег и я втыкаю, заглядевшись на танец снежинок вокруг фонаря.
- На, блять, коммандос, держи, - протягиваю я Вялома пакетик с белым порошком. – никто тебя кидать не собирался. Сам знаешь, с Федей щаз беда в городе.
- Так а чего ты убегал тогда?
- Да я спешил просто. Ради тебя же и старался, - с серьезным лицом говорю я и предлагаю своему примиренному врагу: - Вмажешься?
- Спасибо, бля, ты меня уже вмазал, - угорает Вялый и мы дружно подхватываем этот смех. – Не, вмазываться не буду. Не хочу. Выпью лучше. Есть кола?
- Да ладно, четы, давай дебютируй уже в лиге покорителей вен, - наседаю я на Федю, так по иронии судьбы в миру зовут Вялого. – Ты ж еще не разу вены себе не портил?
- Нет и не собираюсь. Нахуй надо. Я не нарк.
- Аха. Ебало бы свое видел, когда я пакет тебе отдал. Прям засиял весь. Не нарк нихуя.
Стаканчик, порошок, кола. Коктейль «Федякола» готов.
Федя почему то морщится, когда выпивает получившуюся жидкость. А мы в это время угораем над видом Вялого. Он выглядит усталым, но довольным. А на его щеке виднеются три точки от моей атаки. Они кровятся и тонкие струйки крови, стекающие по коже, образуют фигуру, крайне похожую на символ смерти – Адамову голову.
- Зацените, чуваки, мой шедевр, - пытаюсь пошутить я. – Видите у Феди на щеке кровь вот тут какой узорчик нарисовала.
- Ага, реально на череп прям похоже, - говорит Степан и в его словам слышатся интонации диктора программы о всякой аномальной хрене. Не знаю почему, но мне тоже почему-то становится страшно. Я верю в знаки. Хотя… Ну их нахуй.
- Степик, погнали в «Сток». Ты че, Федос, с нами?

«Сток» едва ли не самое одиозное место в нашем унылом 400-тысячном городе. Здесь собираются все наркоманы города. В старинном особняке у Центрального парка когда-то располагалась духовная семинария. Но большие пацаны довольно быстро порешали вопрос с приватизацией памятника архитектуры и вот уже как пятый год кряду со всех концов города, как тараканы, сползаются каждую ночь в «Сток» весьма интересные люди. Сейчас эти славные ребята снова пиздят кого-то ногами. Мы идем к месту публичной казни. Жертва – паренек лет 20, весьма мажористый на вид. Принимающий непосредственное отношение в избиении типа Псих увидев нас подходит поздороваться.
- Это че тут за потасовка, Псих?
- Да москвич вон ахуевший. Пришел в компанию и начал понты колотить. Хуе-мае, вы тут все быдлотечные, жрете всякую хуйню. Типа, лохи, даже не можете коксу купить. Ну и хули. Вышли поговорить.
- Да… Ты в своем репертуаре.
- Ну а че бля?, - возмущается псих и идет здороваться с Объебосом. Этот тип уже лет десять как сидит на героине, но это не мешает Психу называть Объебосом своим корешом. Объебос тоже вроде не против подобного панибратства. Вот так. Тоже из двух разных наркоманских сословий типы, но героинщики почему-то нас, друзей Федора, почему-то не пиздят. Наверное потому, что нас больше. Или потому, что мы не москвичи. Да, именно из-за этого. Есть, конечно, и в Москве нормальные пацаны, но их там не больше, чем в нашем городе каких-нибудь сатанистов. А их у нас, скажу честно, отродясь не бывало. Не тот у нас менталитет, приспешников сатаны терпеть. Мы верим в бога. И творим добро, ага. А вообще пырики – народ верующий в основной свое массе. Надо же винить кого-то в своих бедах…

Зима и лето пролетели очень быстро. Мой образ жизни за это время мало изменился. Разве что дозняк увеличился. Нервяк и паранойя тоже. Сегодня 1 июня. День защиты детей.
- Ну что, мальчики и девочки, отметим праздник? – обращаюсь я к своим «коллегам».
Несмотря на поздний час - на часах – чуть более четырех часов утра – во дворе барыжьего дома людей немерено. Сидят кучками на кортах, на лавках, на врытых в землю шинах. Это похожи на кадры фильмов про зомби.
- А там точно срост будет?
- Степ, ты как маленький. Че угодно может быть. Сам знаешь.
Зомби Степа на нервозе. Здесь все такие. Топливо должны привести с минуты на минуту.
- Здарова, нарки, - к нам подходит Вася. Но его все называют Пятым. Почему - Вася не признается. Но, говорят, у парня давно проблемы с головой и однажды он якобы был замечен в центре города в весьма непотребном виде. В семейных трусах Вася бегал по Центральной площади и кричал во все горло: - Я пятый, я пятый, прием.
Говорят его в больничку приняли и даже успешно вылечили от наркотической зависимости. Но после возвращения оттуда с диагнозом «шизофрения» он снова подружился с Федей. И стал еще тупее. На отходняках у него были жуткие психозы. Неадекват он был редкостный, хотя в сущности парнем был неплохим. С доброй душой. Чем многие и пользовались, регулярно пуская его «по бороде».
- Слыхали, Вялый отъехал! – сказал Пятый таким тоном, будто сообщал нам о том, что выиграл в лотерею.
- Да ладно! А когда? Что-как вообще?
- Да, кароче, вчера только. Повесился в толчке.
- Ебааать. Че это он так? Из-за телки поди?
- Нет. Говорят бумажку у него какую-то нашли. Ну типа СПИД у него нашли.
От этих новостей мне стало не по себе. На Вялого по большому счету было похуй. Я боялся за себя.
- Слушай, а как он заразится-то мог? Он же вены вроде не юзал?
- Не знаю, - развел плечами Пятый. – Вроде как нет.
На мгновение я перестал видеть. Перед глазами стояла темнота. Я вспоминал прошлый ноябрь. И наши шпаги в его щеке. И Адамову голову, нарисованную кровью. Паранойя моя усиливалась.
- Але! Че с тобой! – Пятый тряс меня за плечо.
- Да ничо. Нормально все.
Я посмотрел на Степу. Ему как будто было наплевать на услышанное.
- Степ, пойдем отойдем. Извини, Пятый.
- Чего? – Степа явно не врубался в суть происходящего.
- Не тупи. Ты че реально не догнал? Вялый не кололся. И если у него СПИД, то он мог вполне подцепить его от нас.
- В смысле?
- Ебааать. Помнишь я ему клеймо нашими шпагами поставил на щеке?
- А-а-а-а. Помню, да. Смешно было.
- Ты ебанат! Если он не кололся, значит СПИДом он мог заразиться от наших шприцов.
- Ахуеть! – Степа сразу потерял свою идиотскую улыбку.
Я набирал Вадима. Он подъехал довольно быстро. Войдя в курс дела он даже не поменялся в лице.
- Хуйня это все. Давайте лучше жбякнемся.

Во двор подъехала тачка барыги. Со всех концов двора в его сторону ломанулись люди.
- Нет ничо, ребята.
Эти слова существенно подняли градус напряжения. Нам, в отличие от большинства собравшихся, было к кому обратиться.
- Едем к Химику, ребзя, - предложил я.
Уже через 20 минут мы были на другом конце города. Химик открыл нам резво и особо не выебывался. Он был нам должен. Когда то мы спасли его от мусорской облавы, о которой узнали от мента-пырика. Химик за это обещал пару раз в месяц угощать нас своим изобретением. Прозвал он его незамысловать – водичкой. Это действительно была жидкость, похожая на воду – абсолютно бесцветная и не имеющая запаха. Эффект от ее употребления был впечатляющ. Через час после принятия нового наркотика – мА его, кстати, пили, не кололи – наша четверка лежала на полу в квартире Химика в форме недоделанной свастики и пялилась в потолок.
- Я вижу космос! – вдруг крикнул Степа. А потом у него зазвонил телефон.
- Гагарин звонит! – пояснил наш водитель и начал по мобильнику жаркую дискуссию с Героем СССР о том, высаживались ли все-таки американцы на луну или нет. Мы Степу от важной беседы не отвлекали. Мы были заняты. Химик только был какой-то трезвый. Привык наверное к своей чаче. Он рассказывал нам об истории амфетамина.
- Его изобрели в 1887 году, - начал вещать Химик. – Делали как лекарство. Как средство, подавляющее аппетит. Ну, тогда типа голод был или хуй знает. Ну, кароче мода на него как на наркотик у японцев началась. Там же после второй мировой американские войска остались. Ну а в их аптечках Федя – средство номер один. Вот они и начали им потихоньку банчить. За десять лет от фена сторчалось полмиллиона япошек. Бизнес приносил прибыль и один хуй из Пентагона наладил сбыт и у себя в Пендосии. Ну а потом и до Европы дошло и до нас.
- Золотой ты человек, все то ты знаешь, - сказал Вадим. А потом у него выросли крылья. Он встал на ноги, запустил два файербола в стену и скрылся в появившемся телепорте.
- Чуви, слушай че Вика еще пишет, - Химик уже сидел за компьютером. Он начал зачитывать статью про Федю и почему-то напомнил мне нашего школьного преподавателя физики.
- В 1964 году в Англии у 18% подростков, сбежавших из дома или интернатов и задержанных полицией, в моче обнаруживали дериваты амфетамина. В Швеции в 1966 году амфетамином злоупотребляли 28% подростков, в Калифорнии к началу 70-х годов — 20% школьников старших классов. В США амфетамин вообще распространился «без различия регионов и классов». В США амфетамины производились также под торговой маркой Бензедрин.
О! Вот самое интересное! В СССР амфетамины производились с 40-х годов, но ограниченно применялись в медицинской практике и были малодоступны. В 80–90-х годах увлечение амфетаминами стало распространяться в Северо-Западном регионе России, странах Прибалтики, Казахстане. Чистые препараты употребляют реже — они были не очень доступны.
С середины 60-х годов появился ряд сообщений о том, что подростки стали вводить себе амфетамин внутривенно.
В 70-х годах злоупотребление амфетамином среди подростков в западных странах пошло на убыль. Амфетамин сменили трава, белый, кислота и ингалянты.
- Чувак. Мне пора. Я покидаю ваш мир, - сказал я и вошел в телепорт, созданный Вадимом.

7.
Утром следующего дня мы сдали анализ на СПИД. Жить в постоянных изменах было невыносимо. Нужно было выяснить, кто же из нас троих был болен. Результаты пришли только через месяц. СПИДом болели все мы.
- Ну что, пацаны, прощайте. Свидимся на том свете, - сказал Вадим и сделал себе последний в жизни укол. 10 кубов отборного федоса подарили ему неведомый до селе приход. Из его глаз текли слезы, а потом взгляд нашего товарища остекленел. Его тело билось в конвульсиях, а потом застыло.
- Видишь, как мало нужно сделать, чтобы остановить сердце, - сказал я и протянул Степану руку с двумя спичками. Одна из которых была короче другой. – Тяни!
Он вытянул короткую спичку. Уже через пять минут в моей комнате лежало два трупа моих друзей. Настала и моя очередь. Я не боялся. Я был готов к смерти.
Я закуриваю сигарету. И мысль о том, что это последняя в моей жизни сигарета, заставляет вдыхать ее дым с особой жадностью.
Я включаю телевизор. Умру под звуки новостей:
«Громкий скандал случился сегодня в городе Н. Комиссия министерства здравоохранения России, приехавшая с проверкой в местный центр диагностики СПИДА, сообщила о результатах своего визита. Напомним, что поводом для приезда комиссии послужил резкий скачок заболеваемости СПИДом в Н. За последний месяц страшный диагноз в этом 400-тысячном городе был поставлен сразу 760 жителям города. Как показали результаты проверки, все диагнозы были поставлены ошибочно. Члены комиссии пока не говорят, как такое было возможно, но заявляют, что в ближайшее время обнародуют эту информацию. Эксперты, опрошенные нашим каналом заявляют, что все жители Н., которым был поставлен неправильный диагноз, могут подать в суд на диагностический центр и министерство здравоохранения, и потребовать от них выплаты компенсации за причиненные моральный ущерб…»…………..

20.09.2009