Часть 1. Обида
Сначала я выскажу свою психушечную обиду.
Спасибо, мама.
Спасибо, папа.
Спасибо, брат.
За то, что упрятали меня в тюрьму. («Для твоего же блага, деточка. Головку полечить надо же?» Да, папа?)
Отдельное спасибо папе, что отбирает у меня мою квартиру, которую я наследовала от собственного покойного мужа. Я не просила тебя, папа, о ремонте. И уж точно не думала, что ты будешь им меня попрекать. Ты же и так недавно заставил меня отказаться в твою пользу от своей доли в приватизации первой моей квартиры. Тебе ее мало что-ли? Забрал мой паспорт, документы на Лешину квартиру, ключи..
Я думала, ты у меня святой, всегда понимала и защищала тебя. А ты, оказывается, вон как решил. Я, значит, живу в Рязани («Москва тебе противопоказана» Да, папа?), а ты используешь мою квартиру, как место встречи со своей второй семьей. Ведь было уже такое? И я, и прынц об этом знали. Неужели ты можешь думать, что я тебя выдам маме?
Эх, папа, папа..
Мамулечка, ну а ты-то что постоянно введешься на поводу у всяких левых теток? Ведь еще и полгода не прошло с той почти такой же ситуации, после которой ты столько извинялась и твердила: «Кто ж знал, что так получится? Хотели как лучше».
Ну а братец – отдельная песня. Про него уже писала в камментах. Подрезал втихушку у пьяненькой сестренки телефончик с фотоаппаратом. А в больницу даже зажигалку (огроменную там ценность) привезти не мог.
Ну да ладно.
Как я уже писала, наказание за дело всегда принимала достойно. Четыре дня пропьянствовала, пятнадцать суток отсидела. Нормально.
Фу, теперь полегчало. Злости и обиды больше не будет.
Часть 2. ПИЗДЕЦ
Конечно, зря я гоню на родственников. На самом деле ебанутей себя дамы я еще не встречала.
Первого сентября, в светлый праздник таких девочек-бывших отличниц, как я, Ирина честно и скоромно ждала в гости своего личного дедушку профессора наркологии. Мой любимый врач очень гордился мной, как стоически я переношу отъезд ненаглядного прынца.
(Кстати, кстати, кстати, сам знаешь кто, секс с тобой накануне это ведь была не измена, да? Просто проверка на мою возможную фригидность. Весьма удачная приятная проверка.)
Ну так вот, пока мой седовласый профессор, маскируя залысины, волнительно протирая очочки, возможно даже орошая каким-нибудь «Богартом» свои седые муди, сморщенные подмышки вкупе с вялой жопой, собирался на промывку моих ебанутых, двинутых на пиве, мозгов, в мою скромную, одинокую, практически монашечью келью проник ПИЗДЕЦ.
ПИЗДЕЦ с ангельским личиком, неоригинальным именем Таня, но с уникальными мозгами. Как говорил два года назад еще один уже наш общий врач-нарколог:
«Пляши, Ириночка, пляши. Тебе ахуительно повезло. Консилиум нашей психушки решил, что всего-то навсего у тебя делирий, то бишь белочку ты просто словила, радость моя зеленая. А вот Таня…Подруге твоей херовее гораздо, ебнется она через пару лет. На грани шизофрении мозжечок ее. Не водись с ней, Ириночка, девочка моя малахольная. Поверь мне, опытному алкашу-наркологу» (Без комментариев)
Но Ирино же дура жалостливая, всем известно. Она пустила Таню весной в предвкушении нереально-прекрасной любви аля труа. После того неудавшегося жалкого праздника порока, я решила послушаться нашего общего врача и типа выкинула ее из своей жизни. То есть не отвечала ни на письма, ни на смс, ни на звонки.
И вот..повторяюсь..в чистый праздник первого сентября открываю я дверь в предвкушении очередной порции закачки моей башки всякой умной, полезной херью. А под дверью – ОН, ПИЗДЕЦ по имени Таня. Со стоном:
«Ираааааа! Я в запоооеее! Мне ночевать негдееее! Пустиии!»
Ну что же тут сделаешь? Алкаш алкаша не может не выручить. Затащила ее в квартиру, на последние свои деньги вызвала ей капельницу. Прокапали, суку, а ей хоть бы хер. Я, обычно, после данной процедуры сплю сутки и просыпаюсь в адеквате. Эта же пизда, как только из нее вытащили иглу, сразу же вскочила и затребовала пива.
А доктор-капельщик веселый чувак такой попался. Бабки загреб и на них же поскакал в ночной ларек за бухлом.
«Все для вас, красавицы. Желание клиента-закон»
Вот, клянусь, что не пизжу. Пили втроем. Потом я зырила живое порновидео с Таней и доктором-капельщиком в главных ролях.
Бля…Только что поняла, нахуя она ко мне в гости постоянно напрашивается. Она же из Рязани ко мне пиздует ебаться! Точняк.
Зимой она легла под моего квартиранта, молдаванина с большим хуем, который пользовал ее пьяную как резиновую куклу. Ворочал со спины на живот и обратно. То-то она мне потом все мозги сожрала своим нытьем, что жопа у нее болит. Что я ей могла ответить? Сказала, что повезло ей еще, ибо молдаванин только пальцем ей в заднице крутил маленько. Вот если бы он дубину свою Тане в жопу присунул, тогда бы я ее пожалела и посочувствовала. Не дубину, конечно, а дурочку свою с кодовым именем ПИЗДЕЦ.
Про весну я уже писала, не встал у прынца моего хуй на Танюшу..
И вот первая серия третьей части полнометражного кино с Татьяной Г. В роли порнозвезды. Хотя.. Хуевая из нее сексактриса. Сосать она не сосет (то ли принцип, то ли не умеет), сама пальцем не пошевелит ради партнера. Лежит на спинке, раскинув ручонки. Как будто не сексом занимается, а на пляжу загорает. Капельщик ее на живот перевернет, ноги раздвинет и дальше в том же ритме продолжает ебать Танюшу-крестик.
И все, главное, молчком, без единого звука. Не понравилось мне, короче, такое реал-порно. Одна зевота от них, а не возбуждение.
Впрочем, на следующий день вторая серия меня немного порадовала. Пришел в гости тот самый мой сосед с кошачьим именем Василий. Их плескания в моем джакузи были безусловно занимательнее и смешнее тупого долбежа полумертвого женского тела.
Вот только, сука, не помню, затащили они и меня в ванну или нет. Скорее всего, игрища втроем в джакузи все-таки были. Но секса с Васей (у меня, по крайней мере) не было точно. Потому как ранее уже имелась в наличии попытка секса с этим товарищем. Крайне неудачная.
А, заходил еще один чУдный дяденька, то ли маг, то ли колдун, то ли демон. Пытался меня от запоя заколдовать. Так я его чуть не изнасиловала. Пишет, что еле отбился. По его словам, я его двумя руками за хуй в спальню тащила. Не помню нихрена.
Блять… а Танюха то в это время где была?
*пою грустно-грустно* «Плохо с памятью моей что-то стало…»
Короче, и так ума нет, а пьяная я дурная вдвойне. Не, вдесятерне. Точно.
Продолжим. На третий день мы с ПИЗДЕЦом Таней бродили сомнамбулами по квартире абсолютно голые, жрали пиво и попеременно дрыхли. Прошу прощения у всех, с кем она общалась с моего компа и клянчила пиво.
Четвертого сентября вечером постучались в дверь. Это были ее родственники, уже знакомые мне по декабрьскому вызволению Татьяны из моего порочно-пьяного притона.
На тот момент расклад был таков: я – еще ходячая, более-менее разговаривающая, Танюха – в отрубе полном. И обе нагие аки Афродиты, выходящие из пены, только не морской, а пивной. Конечно, девочку растолкать не смогли, завернули во что-то и, наконец-то, вынесли этот ПИЗДЕЦ за руки и за ноги из моей квартиры. Скоро у меня целый гардероб Таниных шмоток скопится. С весны куртка висит, на этот раз еще и штаны с кофтой остались.
Ну а я? Мне то одиноко, тоскливо и душа требует продолжения банкета. Поползав под кроватью, набрав железной мелочи, я галопом скаканула в палатку, купила пива, высосала и, естественно, вырубилась.
Утром, как ни странно, самочувствие было терпимое. Все-таки четыре дня пьянки это не десять. Забодяжив себе кофе, я предалась мыслям, где взять сто рублей на опохмел, ибо белой горячки я все же боялась. Зная, что белочка посещает только трезвого человека, хотела медленно и аккуратно поддерживать свой организм в состоянии легкого опьянения.
И тут позвонила мама.
«Привет. Как дела? Чем занимаешься?»
В очередной раз напоминаю про свою глупость.
«Ничем особым, мам. Вот гуляю голая по квартире»
Ласковым-ласковым голосом мамочка спросила
«Деточка, и давно ты так гуляешь, голышом то?»
«Не помню точно. То ли второй, то ли третий день. Да все нормально мам»
«Ну-ну»
И положила трубку.
Ну а вечером нежданно-негаданно прикатил братишка, схватил меня в охапку и повез до отчего дома, а далее прямиком в родную психушку.
Часть 3. Родная дурка
Ну, тот наш общий с Таней друг, врач-алкаш-нарколог мне, конечно, безумно обрадовался. А уж когда Виктор Николаевич узнал, с какого хера и с чьей подачи я запила, то хохотал нездоровым, истерическим смехом. Кажется, даже слезы потекли по его красным щекам. Думаю, что это все-таки от счастья лицезреть меня снова.
Блин, хорошо, что я попала в единственную приличную смену медсестра&санитарка. Ибо первую ночь я не могла спать, буянила, в храпе товарок по палате мне мерещились голоса. Я ломилась во все три двери отделения, утверждала, что у меня опять белочка и требовала вызвать дежурного врача, коим тоже на мое счастье в ту ночь был ненаглядный Виктор Николаевич.
В конце концов, я достала медсестру и она вколола мне подряд три укола феназепама и уложила спать рядом с собой в коридоре на кушетке.
Прошлый раз меня, действительно, вытащили здесь с того света и поставили на ноги за неделю.
В этот раз пребывание под замком в желтом доме, скорее, было не лечение, а наказание. В течение пятнадцати суток меня три раза в день обкалывали феназепамом. Хорошо, что в свое время я эту херь столько выжрала, что все их уколы на меня практически не действовали.
Солнце мое незаходящее Виктор Николаевич, как и в прошлый раз, бегал от меня. Я ловила его в дверях и требовала ответить, сколько меня тут собираются держать. Тот хитро улыбался и кормил меня обещаниями скорой свободы.
Вообще, родная психушка осталась все та же. Те же захлорированные три ведра вместо туалета, единственный кран с ледяной водой, баня раз в две недели. И даже половина людей там знакомые мне уже лица.
Осеннее обострение больных шизофренией людей было на лицо. Одна тетка постоянно приставала ко всем подряд, утверждая, что фамилия ее Путина и всем нам очень повезло, ибо лечимся мы не в задрипанной деревенской дурке, а в Кремлевской больнице.
Совершенно нормальная два года назад девочка Оксана перецеловывала все вонючие стены в коридоре и туалете-курилке.
Еще одной старой знакомой голоса в голове твердили, что она блядь, ее все имеют и она больна всеми возможными венерическими заболеваниями. Сев на корточки в уголке коридора, она опускала голову на плечо, загибала пальцы и по сто раз шептала: «От СПИДа, от сифилиса, от триппера, от СПИДа, от сифилиса, от триппера ». Кроме того, у нее появилось недержание мочи и ее из более-менее приличной палаты перевели в камеру предсмертников, где лежали, не умеющие ухаживать за собой люди. Самая первая палата, камера смертников – это единственная комната с дверью. За решеткой сидели совсем опустившиеся люди.
Лысые, с вывалившимися языками психи ползали по ночам по отделению, хрипели и вопили разными голосами. Короче, скучать там мне не пришлось.
После завтрака нас, отдыхающих, тьфу..блин, нас, больных выводили гулять в сад. Пересчитав всех зашедших, санитарка закрывала калитку на замок и усаживалась Цербером на единственную лавку у двери. Психи бродили по огороженной территории сами по себе.
Наша зона отдыха была отделена от площади выгуливания мужской половины больных дряхлым заборчиком из ветхих досок, и был он с огромными щелями.
Кстати, в желтом доме свои ценности и своя валюта.
Например, чтобы больной девочке получить три спички, она должна показать в эту самую заборную щель таким же больным мужикам свою пизденку.
Сигаретный окурок стоило потрогать эту пизду.
И целых две полноценные сигареты можно было схалявить, если какой-нибудь отдыхающий исхитрится просунуть между досок свой хуй и женщина-отдыхающая его маленько помацает.
Бедные, бедные больные, никогда не державшие в руках свою грошовую пенсию по инвалидности. Получающие в день по три штучки Примы и по одной спичке («Друг у друга прикурите, дебилы»).
Несчастные «отдыхающие» были готовы на все.
За кусок белого хлеба они стирали-гладили медсестрам и врачам халаты. За ту же папиросину вместо нянечек обхаживали немощных старух, вытаскивая голыми руками их из кучи гавна и ссанья, моя засранные жопы и стригя им грибковые ногти. Повторю еще раз: все это за одну папиросину Примы!
За горсть слипшихся леденцов несчастные больные ходили к врачам копать их огороды, обтирать их домашнюю скотину и не понимали, что сами они для этих самых докторов хуже животных. Медсестры зверствовали, били и так обиженных Богом людей по голове, кололи им жуткие уколы, от которых больной потом бился в судорогах от боли.
Ладно, что-то я отвлеклась.
Над нашей курортной зоной хоть крыши не было. А были там нормальные здоровые мальчики, сидевшие на строительных лесах. Рабочие, возводящие еще одно отделение психбольницы, для особо буйных.
На больных тетенек, просивших их поцеловать разочек, ребята не обращали внимания.
Однако, почему-то увидев меня, один симпатишный парень с оголенным загорелым мускулистым торсом, предложил мне задрать футболку и показать сиськи.
Все-таки многодневные наблюдения за эротическим бартером больных людей, не проходят мимо даже нормальных членов общества.
Ух, мне была обещана за сиськи аж целая пачка приличных сигарет.
Разумеется, у меня таких проблем с куревом, как у психов не было, в тумбочке лежал блок Винстона. Потому, нежно улыбаясь, я прокричала предприимчивому Тарзанчику:
«Милый, я бы тебе и так сиси показала, и даже больше, чем сиси. Вот только боюсь, что тогда меня до Нового Года отсюда не выпустят». Паренек оказался смышленый, просить стриптиза перестал и мы просто пропиздили с ним до времени выхода с курортной зоны домой, в родные палаты.
Вот так я отбывала свое наказание две недели. Потом приехали родители и Виктор Николаевич сдал меня им с рук на руки. Провалявшись в папиных ногах сутки, умоляя его отпустить меня к себе домой, обещая мегаправедный образ жизни, я все-таки добилась своего. Мне вернули документы, ключи от моей квартиры и был куплен билет до Москвы.
Р.S. Вот такая получилась поучительная история.
мижгона
