Я не знаю повезло вам или нет. Нам повезло. Потому что у нас есть Петрович. Он не просто сантехник, а сантехник пятого разряда. Да и мужик классный. Любит по пьяне что-нибудь такое насочинять. И что характерно, когда протрезвеет, то всегда утверждает, что всё так на самом деле и было.
Познакомились мы с ним, когда дура, что живёт этажом ниже меня, захуярила в канализацию арбузные семечки и ещё какой-то хлам, парализовав работу нашей говносточной системы. И поэтому дерьмо всех верхних этажей начало группироваться в моём унитазе.
Я как раз в то время гудел по-черному, праздновал свободу, свалившуюся на меня, из-за развода с бывшей женой и поэтому наступление говна как-то прозевал. Чую пахнет дерьмом, а что за херня понять не могу. И когда на пороге моей квартиры появился Петрович в полной амуниции и с набором инструмента, я сначала удивился, мол какого хрена всякие водолазы ко мне в гости заявляются. Так как Петрович был одет в химзащитные ползунки, на голове каска, а живых водолазников я в глаза не видал. Но Петрович, точно оценил ситуацию и быстро всё расставил по своим местам.
- Говно на тебя, наступает, - то ли спросил, то ли констатировал он факт, пройдя мимо меня в квартиру.
- Чего наступает? – Переспросил я, семеня за ним следом.
- Говно, чего же ещё! – Ответил он удивлённо, - ты чё не слышишь, какой вонизм стоит.
Я прислушался. Запах был, а звук нет. Петрович распахнул дверь моего туалета, и к запаху добавилось изображение. И тут я прозрел.
- У тебя накатить чего-нибудь есть? – Спросил он, закончив с унитазными делами. Спросил чисто для проформы, так как по моему внешнему виду и так было понятно, что есть.
- Обмыть бы это дело надо, - добавил, кивнув в сторону туалета.
- Проходи! – Охотно согласился я, сопровождая его на кухню.
И мы познакомились. И теперь, когда Петровичу хочется выпить, а с финансами напряг. Он одевает свои химзащитные штаны, вооружается инструментом и заявляется ко мне в гости. Первым делом осматривает туалет, вздыхает облегчённо, мол хотя б у тебя всё в порядке, а то весь дом засрали и без перехода спрашивает: «Змей, у тебя выпить есть?» Я никогда не жмусь и даже если выпить нет, лечу в магазин за водярой. Потому что Петрович человек. Потому что мне нравиться когда он накатив пару – тройку стопарей и закурив начинает что-нибудь рассказывать. И пусть некоторые считают его ненормальным, вралём и пиздоболом, я лично люблю слушать его истории.
- Ты новости смотришь? – Спрашивает меня Петрович, закусив и попыхивая любимым беломором.
- Ну, вообщем-то смотрю, но не часто, - отвечаю я.
- Зря, – авторитетно заявляет он и продолжает, - ты слыхал, как все новости трубили про то, что хохлы у нас газ из трубы пиздили?
- Ну, что-то такое слышал.
- Так вот, и мы с Серёгой, напарником моим, тоже не слышали поначалу, потому что политика всё это, а с политикой мы дела предпочитаем не иметь, ты в курсе, почему с ней лучше не иметь дел? С политикой-то?
- Нууу, - отвечаю я, пытаясь придумать хоть какой-то подходящий ответ.
- Ха! – Восклицает Петрович, - Да потому что политика – такая сука: хоть ты её сверху, хоть снизу, хоть спереди, хоть раком поставь. Один хуй такое чувство, будто не ты её, а она тебя трахнула.
Я неуверенно пожимаю плечами сам не зная, обозначает это согласие или наоборот. Петрович же закурив очередную папиросу, после того как мы накатили ещё раз, продолжает свой рассказ.
Короче, сидим мы с Серёгой, бухаем. Разговоры умные ведём. Про канализацию и про то, каким её методом, от какого вида говна лучше чистить. Как влетает Степановна и орет, будто её в жопу прут: «Вот вы тут сидите долбоёбы, бухаете, а там хохлы у нас газ воруют, и платить за это не хотят!!!» Мы и охренели. Ну, то, что пиздят, хуй на них, мы сами не ангелы, а вот что платить не хотят, обидело нас конкретно. «Ах, вы сволочуги,» - думаем: «Охуели совсем, будто у нас этого газа, вагон и маленькая тележка, будто мы такие добрые, что бери брат, хохол, у нас этого дерьма сколько хочешь!» А если даже и так, пиздить то зачем? Ты подойди по-человечески, поставь пузырь, слёзно попроси, мол Петрович, ёбана врот, совсем плохо, брат Ющенка помирает, пластическую операцию просит, баба с косой доебала дальше некуда, а газа ни хуя нет, будь добр, плесни полведерка». Мы, что, звери что ли? Плеснём. Хорошо попросишь так мы тебе не то, что полведра, мы тебе и целое ведро можем отвалить. А они, пиздить суки, вздумали. Так нормальные человеки не поступают! Обиделись мы, сильно обиделись.
И решили принять контрмеры. Но так как никто из нас ни в газе, не в газопроводах ни хрена не понимает, решили сначала разобраться с матчастью. Значит так. Газопровод – это трубы. Ну, типа наших канализационных, только в тех трубах не говно течёт и арбузные косточки, что эта падла с третьего подъезда пиздюшит, а газ. А пиздят они его так: Прокручивают в трубе этой дырочки, ввинчивают крантик и всё, готово дело. Приходят ночью, и давай газ потихоньку сливать. Так по ведёрку - два, чтоб ни хрена сразу не заметно было. И что характерно, наши-то знают, а ничего сделать не могут, потому что политика. Вот, к примеру перекрой трубу, сразу всякая шалупень, типа шведов, немцев и прочих чехов, может вой поднять, а это вам уже не хуй собачий!
- Ну, ты теперь понял, что такое политика? - Спрашивает меня Петрович, прервав рассказ.
- Ну, понял, конечно, - отвечаю я, - подбирая слова.
- Ни хрена ты не понял, Змей, - возражает он, - политика - это когда кто-то кого-то начинает наёбывать, а тот кого наёбывают хочет первому заехать по рылу, но не может, так как существует кто-то третий, которому это может не понравиться и в итоге наёбываемый вынужден искать выход, так чтоб и по рылу съездить и чтоб третий в мордобой не ввязался.
- Бля-я-я-я… Петрович, ты голова! – восхищаюсь я.
- А то, - соглашается Петрович и предлагает накатить ещё по одной.
Мы пьём, закусываем и потом, он продолжает.
Короче, Серёга говорит: « Надо действовать по-умному: не нахрапом, а продумано. Типа чтоб с политикой всё заебись было и чтоб хохлам хуй, а не газ!» И добавляет: «Идея такая, забираемся мы в трубу эту, набираем, бухла немеряно и ждём. Они хуяк дырку провертели, краник ввернули, а мы им хуяк в этот краник изнутри чёпик и пиздец.» Я ж говорю, Серёга у нас голова, когда его припрёт! Идея супер! Ну, мы на радостях и накатились в дрова.
Петрович замолкает, пытаясь раскурить потухшую беломорину. Я напряжённо жду, продолжения, но он будто бы и не собирается рассказывать дальше.
- Петрович, ну что дальше-то было?!
- Дальше? А дальше ни хуя. Идею-то придумали, а как в трубу забраться, хрен его знает. Думали-гадали, а тут бац по новостям передают, что наши трубу эту закрыли.
- Мда, - бурчу я недовольный неожиданной развязкой, - жалко, я думал, из-за вас с Серёгой с газом-то всё наладилось.
- Так из-за нас и наладилось, - возражает Петрович. – Разведка донесла, что мы к трубе этой подходы ищем, вот правительство и приняло решение. Опасаться начали что мы с Серёгой выполняя задуманное можем случайно эмигрировать. В трубе границы-то нет. Вот им делать нечего. Политика или не политика. Шведы, немцы или чехи всякие, а по барабану. Бац и закрыли трубу.
Мы разливаем по крайней, так как пить по последней плохая примета и расстаёмся. Опять до того момента когда какая-нибудь дура не выведёт из строя канализационную систему в нашем подъезде. Либо Петровичу захочется бухнуть при финансовой несостоятельности и расплатиться со мной очередным своим рассказом.
© Zмей Zелёный
