- Мурлыка, какая теперь погода?
- Идёт крупный снег, ветра нет. В мире очень тихо. Я чувствую умиротворение…
Почему-то жалею сейчас о том, что ты меня не видишь.
- Я тебя вижу.
- Ты видишь меня не так как надо.
Вот какая я: пушистая-препушистая, на меня падает снег, и я отряхиваюсь, и моя шуба вращается, идёт волнами и…
- Тихо!
- Что случилось?
- Твоя добыча идёт.
Зайчишка двигался по лесу мягкими, длинными прыжками в сторону безлюдных зимних дач. Это был крупный, матёрый грызун, его ничуть не пугали путешествия при дневном свете.
Движения немного замедляли сугробы. Задние лапы увязали в снегу, но это не смущало зайца, принявшего твёрдое решение, во что бы то ни стало, добраться до яблонь.
Нечто косматое и страшное рухнуло с дерева, и сознание зайчишки провалилось во тьму. Он даже не успел почувствовать боли. Рысь ударила так сильно, что грызунишку вбило в сугроб. Зубы хищника вонзились в его шею и сдавили перебитые ударом позвонки.
- Благодарю тебя, дедушка.
- На здоровье. Как же я давно не ужинал…
- Подожди ещё немножко, скоро придёт и твоя добыча.
- Хе-хе. Я уже в это не верю...
***
Поставив рюкзак и пакеты на снег, Галина открывала замёрзшую дверь родительской дачи. Почистив порог старенькой, проржавевшей почти насквозь лопаткой, девушка сражалась с заледеневшим замком.
Вскоре её усилия увенчались успехом, и она затащила в дом свою нехитрую поклажу.
Печка упорно не желала топиться. Только после того, как весь дом заполнился едким, щиплющим глаза дымом, отсыревшая бумага кое-как занялась, и от неё вспыхнули веточки и щепки. Потом потихонечку пошли и дрова.
«Я уже вся в саже!» Галя посмотрелась в зеркало, и её настроение резко ухудшилось. Сажи на лице девушки не было, зато её щёки и лоб начали покрываться мерзкими шелушащимися красными пятнами, и это было ужасно.
С самого рождения Галина страдала весьма неприятным недугом. У неё постоянно появлялись на коже отвратительные, зудящие покраснения.
В детстве мама неутомимо таскала девочку по врачам. Проводились различные обследования, анализы, выписывались лекарства, но болезнь не желала отступать.
Когда Галина подросла, она из-за своего недуга почти не выходила из дому – проводила своё время за книжками, укрываясь за их страницами от взглядов сверстников.
К двадцати годам Галя полностью превратилась в так называемый «синий чулок». Она стала похожа на мышь, высовывающую нос из норы только в темноте. Да, Галина не выходила на улицу днём, она не желала показывать людям своё некрасивое лицо.
А потом свершилось чудо: на одной из своих прогулок девушка познакомилась с мужчиной. Он был байкерского вида – в бандане, в косухе, с рыжей бородой и с могучим пивным животом. Его ничуть не смущали пятна на галиной коже.
В одну из первых встреч он притащил девушке подарок с бойни: пластиковую бутылку с бычьей кровью. Галину не надо было долго уговаривать. Она выпила в своей жизни столько лекарств, что восприняла эту кровь, просто, как очередную невкусную микстуру. «Микстура» Гале помогла. Болезнь отступила.
Галина с радостью лишилась девственности и со всем присущим юности энтузиазмом предалась эротическим забавам. В бурных сексуальных утехах прошёл примерно месяц, а потом с девушкой начало твориться неладное.
Дело в том, что зависимость своего здоровья от крови Галя объясняла неким якобы присущим ей «вампиризмом». Девушка всерьёз заинтересовалась литературой по чёрной магии и прочими ужасными потусторонними вещами.
Галя с головой зарылась в брошюрки по вампирской тематике и подзабыла за этим занятием про своего возлюбленного. Байкер ушёл тихо - без скандалов и объяснений. Он вышел в ларёк за сигаретами и исчез навсегда.
И вот, одетая во всё чёрное, брошенная, покрывающаяся пятнами Галя оказалась зимой на родительской даче…
***
- Мурлыка, там ночь? Ты собираешься ещё охотиться?
- Нет, я уже отдыхаю…
Знаешь, я чувствую присутствие. Это что-то крупное, возможно, по твоей части.
- Какая неожиданность. Ночью человек в этих местах ходить не должен.
- Да, это человек, девочка…
- И я уже вижу, Мурлыка, теперь отходи. Начинается моя охота. Тебе лучше не находиться поблизости.
- Я удаляюсь, удачной охоты, дед.
Рысь почувствовала, как старик сосредоточился и поспешила отойти подальше от его чар.
Ты слышишь мой голос. Он - ночь, он - часть потемневшего, зачерствевшего от ветра неба. Твой мир связан с моим неразрывными узами, и эту связь не разорвать ничем.
Мой голос – то, что ты слышала всегда. Он – ветер, наполняющий твои лёгкие, он – живая вода. Я присылаю тебе дары. Я дарю тебя прикосновением бессмертных и проклятых, свободных и непокорённых…
Галина чувствовала странное умиротворение. Она слышала чей-то шёпот, хотя рядом никого не было. Девушке было хорошо и спокойно.
- Ты где? – проговорила она.
- Я здесь, под землёй. Под твоими ногами.
- Как ты попал туда?
- Меня закопали люди.
- Почему?
- Я – то, что они называют словом «упырь». И теперь мне приятно твоё присутствие. Ты - моя маленькая сестра, ты пришла сюда неслучайно.
- О, да! – Галина затрепетала от волнения: я хочу учиться этому, я прочитала всё что можно, но не нашла ответов на свои вопросы.
- Все ответы – у меня, - отозвался старик.
«Это всё сон, этого не может быть!» - думала девушка. Мелодичный, наполненный каким-то странным ритмом смех старика был ответом на эти её мысли.
- Приходи завтра сюда с ломом, лопатой и топором.
- Хорошо, я приду следующей ночью, но я боюсь, что у меня не хватит сил для того, чтобы …
- Нет, - опять смеялся дед: приходи лучше утром и… у тебя хватит сил, я тебе это обещаю.
- Хорошо.
- Приходи… - ещё раз прошептал старик.
***
Галя проснулась ни свет ни заря от того, что у неё чесалось всё тело. Печка полностью остыла. В доме было очень холодно. Выбравшись из-под одеял, девушка извлекла из рюкзака бутылку коньяку и сделала несколько глотков прямо из горла.
Галины мысли крутились вокруг странного сна про вампира, ждущего её под землёй. Девушка всё думала и пила, и жидкости в бутылке становилось всё меньше и меньше. Здравый смысл зимней дачницы шёл на убыль, и…
Привязав кое-как к своим стареньким детским саночкам необходимые инструменты и вооружившись новой бутылкой, Галя, пошатываясь, отправилась в лес. Она дошла до места без труда, по своим же следам. Ничего не происходило, никаких «голосов из-под земли» слышно не было.
Приняв очередную порцию спиртного, Галина расчистила от снега понравившееся ей место, нарубила дровишек и стала разводить костёр. Ветки разгорелись удивительно быстро. Девушка чувствовала себя счастливой и свободной. Алкоголь помогал ей.
Галина раскидала в разные стороны дрова и начала копать. Девушка читала в книжках, что зимой копать тяжело. (Ей самой никогда не приходилось выполнять такую работу)
И первый её опыт зимнего копания пошёл весьма удачно. Лопата плавно снимала землю слой за слоем, она входила легко, как нож в масло.
Галя не чувствовала ни тени усталости – только приятное опьянение и прилив сил, у неё отключилось чувство времени, она пребывала в какой-то неведомой ей доселе эйфории.
Неожиданно лопата наткнулась на что-то твёрдое, на камень. Это явление почему-то немного отрезвило девушку. Осмотревшись, она поняла, что наступили сумерки. Весь день её прошёл в странной, безумной работе. Галя взялась за исследования найденного ей камня.
Он оказался гладкой плитой с наваленным сверху увесистым каменным же крестом.
Сними с моего гроба эту штуку, моя маленькая сестра, ты почти освободила меня! Знакомый голос наконец-то раздался в голове девушки.
Собравшись с силами, Галя попыталась поддеть крест ломом. Это было почти невозможно, ничего не получалось. Ладони девушки кровоточили. Непривычный для неё труд оказался не таким уж безобидным, как могло показаться с первого взгляда. Подкрепившись очередной порцией спиртного, Галина всё-таки сдвинула крест в сторону.
Теперь вылезай из ямы, моя маленькая сестра. И отойди подальше! Отойди...
Галя выползла из ямы и, увязая в сугробах, поплелась куда-то в лес. За спиной она услышала какой-то громкий треск, но даже не стала оглядываться. Девушка была полностью вымотана, и ей всё уже было безразлично.
Неужели ты откажешься от своей награды?
Гали остановилась. С трудом переставляя ноги, она побрела обратно.
В яме, среди обломков каменной плиты, стоял высокий, тощий как спичка старик с почерневшей от времени кожей и длиннющими патлами спутанных желтоватых волос. Галина подходила всё ближе и ближе.
Спускайся ко мне
Девушка замешкалась на краю ямы. Она старалась дышать ртом. Наконец-то решившись, она съехала на попе вниз. Странно, никакой особенной вони не было…
Старый вурдалак обнял Галину за плечи. Чуть живая от усталости, она уткнулась лицом в его бороду.
Вот ты и выручила меня.
Дед улыбался жутковатой, безумной улыбкой. Длинными и твёрдыми, как корни дерева, пальцами он гладил девушку по спине, перебирал её волосы. Лёгкие старика не работали, и он продолжал разговаривать телепатически.
Теперь у тебя начнётся совсем другая жизнь…
И совершенно неожиданно сверху рухнул какой-то рычащий меховой шар, сбив с ног деда и его спасительницу. Галя упала прямо на старика и, сделав быстрый, судорожный вздох, замерла без движения. Пальто девушки было сильно порвано на спине.
Абсолютно дикими, сияющими в сумерках глазами дед смотрел на «меховые штаны» и толстый полосатый хвост поспешно удирающей из его развороченной могилы рыси.
- Ты что творишь, бестия? Я же дал слово, что озолочу того, кто меня вытащит!!!
- Зато, я слова никому не давала, - отозвалась Мурлыка.
- Блядское животное! Зачем???
- Это я – твоя подружка, а не эта девка!
- Ёбаные бабы, глупые, ревнивые потаскухи, - ворчал дед.
- Хватит пиздеть! Бери свою добычу.
- «бери свою добычу» - возьму, но это - только половина правды.
- Половина какой ещё правды?
Старик ничего не ответил. Прокусив галино горло, он начал пить кровь. С каждым глотком он чувствовал себя всё лучше и лучше. Через некоторое время старый убийца прекратил свою странноватую трапезу,
- Мурлыка… эй…
- Ну, чего ещё?
- Тут и для тебя кое-что осталось.
Каким-то непостижимым образом, лёжа на спине, он выкинул далеко из могилы тело девушки.
Прошу к столу!
Рысь робко приблизилась к Гале и, немного помедлив, принялась делать то, что хищники всегда делают с трупами людей: обгладывать ляжки. Мясо было вкусным, сочным и душистым. Мурлыка так увлеклась едой, что не заметила того, что дед уже не лежит в своём гробу…
У дикой, лесной кошки была великолепная реакция. Увидев тёмные, босые ноги старика рядом с собой, она молниеносно рванула куда-то вбок, но старый душегуб был проворнее: он успел ударить её по голове.
Радужные пятна запрыгали у Мурлыки перед глазами, она чувствовала ужасную слабость, неспособность двигаться, она чувствовала, как чьи-то сильные руки переворачивают её на спину.
Ужасающая, ни с чем не сравнимая боль в животе была последним ощущением в её кошачьей жизни.
Глубоко запустив руку в рысий живот, старый убийца вырвал из него «дымящуюся» на холоде, обтекающую кровью и каким-то говном печень. Дед жадно вцепился в неё зубами.
«Половина добычи – половина правды, - прохрипел старик: вся добыча – вся правда»
Кровавая пена потекла по его бороде.
