- Ты не забыла? – строго спросила мама, забыв поздороваться.
Дразнить ее не хотелось. Настроение было не то.
- Не забыла, мам. Но, присутствовать не смогу, уезжаю по работе. Сегодня вечером. Сама не ожидала, а отказаться не могу, оплата слишком хорошая, - вранье генерировалось с легкостью.
Все, что касается хорошей оплаты – для мамы свято. За хорошую оплату можно пропустить даже собственные похороны, что уж тут говорить о дне рождения Михалыча.
- Далеко едешь?
- Очень, вернусь только к Рождеству, - на всякий случай я накинула на поездку лишних пару дней, мало ли, сколько времени братец будет бухать.
Мама еще что-то спрашивала, я что-то отвечала, а сама ломала голову, куда я могу съебаться в этот светлый праздник – праздник ехидства и поъебок, пьянства и обжорства, танцев до утра и головной боли – день рождения моего родного и единственного брата.
Вообще, всячески избегать пьяные толпы друзей и родственников я начала сравнительно недавно, и мне пока что это нравится. Только вот приходится много врать для этого. И находить различные места для избеганий. В этот раз я решила позвонить Лиске – бывшей однокашнице, с которой много лет тепло дружу, и которая живет в семи часах езды от моего города.
Вариант показался идеальным, я тут же прервала маму, которая, кажется, рассказывала мне о каком-то сериале, и набрала Лискин номер. Гудки. Гудки. Я уже почти потеряла надежду, когда она все же отозвалась хриплым голосом:
- И тебя с наступившим…
- Пьяная? – удивилась я. Пьяной Лиску я видела не более трех раз за все время знакомства.
- В говнище, Лельк.
- Я приехать хочу, Лиск. На пару-тройку дней.
- Жоренька-а-а-а! – вдруг заорала Лиска в трубку, из чего я решила, что ее муж где-то недалеко. – Лелька приехать хочет! Ура-а-а-а! Эту пизду ни за что не уговоришь приехать, а тут сама! Лелька! Конечно! Когда? Только мы в жопе мира! Похуй, приезжай! Запиши адрес!
Жопой мира оказался городок, который был немного ближе, чем Лискина родина, но, пять часов на автобусе не очень меня напугали. Что такое пятичасовая тряска в минус двадцать, потом большая синяя яма в какой-то дыре, рядом с милыми людьми, по сравнению с тупой пьянкой с одними и теми же телами, с одними и теми же подъебками, и одной и той же праздничной программой? Хуйня же.
Я быстро упаковала походную сумку, рванула на вокзал, купила билет, отправила Лиске смс, и, довольная, погрузилась в автобус. Пока позволяла связь и конкретно подсевшая батарея телефона (про батарею прошу запомнить, эта сучка изрядно подпортила мне все последующие дни), я активно смсилась с очень приятным мужчиной, а когда покинула зону покрытия, решила подремать, и увидеть того самого мужчину во сне.
Мне это почти удалось, молчел уже практически вошел в меня в мой сон…
Есть у меня одна беда, господа. Когда я засыпаю сидя, я, естественно, расслабляюсь, и на мою нижнюю челюсть начинает действовать закон всемирного тяготения. Она всегда пытается отвалиться, и, наверное, куда-нибудь сбежать. Когда я буду старой и носить вставные челюсти, полагаю, я разорюсь, покупая новые челюсти взамен съебавшихся. Так вот…
Молчел во сне практически вошел, я, можно сказать, приготовилась, затаив дыхание (со стороны, скорей всего я была похожа на дауна, который дремлет с отвисшей губой и пускает слюни), как кто-то аккуратно вернул мою челюсть на место.
Еще не совсем проснувшись, я привычно пробормотала:
- Лена, блядь, оставь мою челюсть в покое, а?
- Я не Лена, - ответил мне мужской голос.
Я окончательно проснулась, захлопнула пасть, и увидела черта. Кажется, я даже взвизгнула. Передо мной, между сиденьями, была просунута рука, которая, видимо, и подобрала мою челюсть. А над сиденьями торчала узкое зеленое лицо с козлиной бородкой, и скалилось зеленоватыми же зубами. Я икнула, зажмурилась, снова открыла глаза – инопланетный черт не поменял ни цвета лица, ни бесовского оскала. Несколько секунд попыток логически объяснить, откуда у чертобеса такой окрас, не прошли даром – свет падал снизу, от лампочек, которые освещали автобусный проход.
- Я не Лена, я Игорь, - представился черт и легонько помахал рукой перед моим носом.
- Вижу, что не Лена, - буркнула я, и демонстративно заткнула уши наушниками.
Игорь что-то говорил, улыбался, помахивал рукой, потряхивал бородкой, и, кажется, совсем не скучал. Бросив попытку прочесть по губам его пламенную речь, я освободила одно ухо.
- ..Да же? – и, как будто специально, он замолчал, ожидая ответа.
- Конечно же, нет, - тут же ответила я.
- Как – нет?
- Ну, вот как-то так.
- Вы точно не живете в Жопе мира, я бы вас знал.
- Вы всех жопомирцев знаете в лицо?
- Всех, - важно кивнул он.
- Да всех он знает, и его все знают, - раздался справа от меня мелодичный голосок. – Это же Гарик.
Через проход сидела миловидная, миниатюрная башкирочка.
- Ах, Га-а-арик, - протянула я. – Тот самый Гарик? Наслышана-наслышана. Очень рада знакомству.
Гарик нисколько не смутился, и довольно затряс бородкой.
- Мне следует его опасаться? – поинтересовалась я у башкирочки, и она звонко рассмеялась.
- Что вы, он спокойный, только приставучий.
- Местная достопримечательность, значит. А почему он ездит без сопровождения? Вы уверены, что он не буйный?
Девушка совсем зашлась от хохота, а я начала подозревать, что совершаю большую ошибку, покидая родной город.
- Давайте в города играть? – предложил Гарик. – А то ехать долго. Москва! – и он уставился на меня, из чего был сделан вывод, что честь назвать следующий город выпала мне.
- Анус, - выдала я, и испугалась, что останусь непонятой.
- Соликамск, - невозмутимо отозвалась башкирочка, из чего я сделала вывод, что город со звучным названием Анус все же где-то существует. Наверное, как раз неподалеку от Соликамска.
- Конотоп, - не раздумывая, выдал Гарик, и снова выпучился на меня.
- Промискуитет, - я тоже думала недолго.
- Это где такой? – поинтересовалась башкирочка.
- Америка, штат Алабама.
- А-а-а, поня-я-ятно. На тэ, значит. Тольятти.
- Ижевск.
- Казинак.
- Это не город! – в голос выдали партнеры по игре. Ну, хоть в еде что-то понимают.
После Фистинграда и, как ни странно, Крыжополя, меня раскусили, и решили больше в города не играть.
Я снова собралась подремать и отбить во сне телеграмму, чтобы мой фей вернулся и продолжил вхождение, как вдруг мы остановились. Перед переездом. С поднятым шлагбаумом. Вероятно, это и смутило водителя. Он выпал со своего рабочего места, прислонился к двери, прижал морду лица к стеклу, прикрывшись от всех ладошками, чтобы мы, вероятно, не отсвечивали, и, судя по всему, начал всматриваться в заснеженную даль. Через 10 секунд он отлип от стекла, вернулся за руль и мы поехали дальше.
Я покосилась на башкирочку.
- Все нормально, - без слов поняла она мое удивление. – Он так перед каждым переездом делает.
- Паровозофобия? – попыталась я поставить диагноз.
Девочка пожала плечами. А я подавила желание покинуть автобус прямо сейчас, и вернуться домой пешком.
- Может, в нарды поиграем? – Гарик всунул зеленый ебачок между сиденьями.
- Я пас, - отказалась я. Хотелось скорей вернуться в сон.
- А я – акт! – гоготнул Гарик.
Я воткнула наушники, натянула капюшон, зажмурила глаза и плотно сомкнула сфинктер. На всякий случай.
До места я добралась благополучно, и в конце поездки меня даже перестали напрягать остановки на каждом переезде, с прилипаниями водителя к стеклу.
Войдя в небольшое здание вокзала, я начала водить жалом по сторонам. Ни Лиски, ни Жореньки, ни вообще хоть чьего-то знакомого лица, среди коренастых, луноликих туземцев, я не увидела. На экране телефона весело отсвечивали три цифры, означающие, что мой опсос не желает иметь дело с местными жителями.
Приехали, блядь! Время к полуночи, я стою в незнакомом городе, без связи, без средств к существованию и не имею понятия, где здесь стоянка такси. Решив перекурить это дело, я вышла на улицу и попыталась успокоиться.
- Проблемы? – Гарик топтался рядом, спрятав уши в ладошках.
- Есть такое, - буркнула я.
- А? – Гарик убрал руки.
- Где тут улица… - я достала бумажку с адресом, и прочувствовала на себе, что такое ирония судьбы. – Улица Строителей, ептвоюмать. Она хоть не третья у вас?
- Она у нас одна, тут недалеко. Тебя проводить?
- Недалеко – это сколько минут ходьбы? – я по себе знаю, что для меня недалеко – это километров 6-7.
- Минут пять, машину будешь дольше ждать.
Гарик забрал у меня сумку и потащил в неизвестность, по пути показывая местные достопримечательности – контору горнодобывающей организации, на окнах которой бледнели бумажные снежинки и нарисованные снеговики, иллюминированное окно местной самогонной барыги, и чахлую ель, под которой в этом году замерз какой-то алкаш.
Добравшись до улицы Строителей, найдя нужный мне дом, я попрощалась со своим гидом, и клятвенно заверила его, что при следующем посещении города, обязательно его навещу.
На мой стук долго никто не отзывался, и я здорово перетрусила. Наконец, дверь распахнулась. На пороге стоял милый мальчонка, лет двадцати, смуглый, быстроглазый, чуть не дотягивающий ростом до моего подбородка.
- Мне бы Елизавету, - радостно гаркнула я в его макушку.
- Заходи, - буркнул мальчонка. – Лиска с Жоркой уехали в М** срочно. Сказали, чтобы я тебя напоил, накормил, спать уложил, и первым автобусом завтра в М** отправил. Меня Батыр зовут. И не вздумай ржать!
Я зашла, переваривая инфу. До М** из Жопы мира ехать 4 часа. Ночь мне придется провести рядом с незнакомым бесовским карлой, милым внешне, но, кажется, очень злобным внутри. Воображение нарисовало жуткую картину: совсем не смеяться я не смогу, и тогда Батыр меня зарубит, расчленит и раскидает мои останки по всей Жопе мира, и злые степные собаки растащат меня, и мои домочадцы так и не узнают какой части тела не хва….
- Коньяк будешь? – Батыр выглянул из комнаты.
… Напоит, и убьет, спрячет в диван, а потом расчленит, и скинет меня в коллектор…
- Лиска сыр классный привезла, будешь?
… Напоит, накормит, убьет, расчленит, сварит и закатает в банки…
- Лиска говорила, ты коньяк уважаешь, и поржать любишь. А ты как зашла, так ни слова не сказала, - заворчал он.
… Язык – деликатес…
- Булат..
- Батыр! – гаркнул мальчонка.
- В туалет хочу, - пискнула испуганно я. – Кажется, уже по-большому.
- Лелька, как спать-то будем? У меня ж кровать одна.
Время приближалось к четырем утра. У нас осталось по бокалу коньяка, по кусочку шоколада и масса тем, которые хотелось бы обсудить.
- Байрам, - тут Батыр хмыкнул, за это время я перебрала кучу дурацких слов и имен на букву Б, и фантазия моя уже была истощена. – А Лиска с Жоренькой где спали?
- На полу. Но, тебе я это не позволю. Но, и сам не лягу на пол. Потому, будем спать вместе.
- Валетом?
- Раком! – Батыр был немного нервным мальчонкой, и на всякие глупости реагировал криком. Но, был умненьким и интересным собеседником.
- Бином, у тебя ноги намного короче моих, если только ты на табуретку встанешь…
- Тебя вообще можно чем-нибудь смутить? – заржал он.
- Можно, - я отхлебнула коньяк. – Словом сиськи, - и я попыталась покраснеть.
- Я девственник, а ты слишком много материшься и куришь. Поэтому, на роль моей первой женщины ты не подходишь, - успокоил он меня.
- Аминь, - резюмировала я, и мы утыркались спать.
Спали мы действительно раком валетом. Единственная фривольность, которую позволил мне Батыр – прижаться к его ногам задницей, потому что она у меня постоянно мерзнет.
Утро было тихо-снежным и безлюдным. Мы молча шли на вокзал. Батыр не разрешил мне взять с собой санки и докатить его на них до автобуса, потому, я молчала обиженно. А он просто так молчал, наверное. Я купила билет до М**, он купил мне фляжку коньяка и шоколадку, чтобы я не замерзла, и мы тепло попрощались.
- Будулай..
- Бля, Лелька, я думал, ты уже все имена перебрала! – заорал он.
- Балтазар, Барабас, Бергамот, Балалай…
- Остановись, женщина! – застонал Батыр. – Оставь часть имен для следующей встречи! – он практически впихнул меня в автобус.
В полдень я была в М**. Большая привокзальная площадь, автобусы, машины, люди, и никакого намека на Лиску. Телефон не радовал единственной полоской зарядки – я забыла его зарядить. Радовало, что связь все же есть.
- Лелька, мы сволочи, да-да, - сразу же застонала Лиска, как только взяла трубку. – Солнышко, мы в С**, бери билет и приезжай сюда. Как билет на руках будет, позвони. Я встречу тебя на вокзале, у нас тут жопачо такое, приедешь – расскажу. Только не ругайся, я тебя умоляю. Мы очень хотим тебя увидеть.
- Лиска, у меня денег в обрез, - запаниковала я.
- Хуйня, я тебе верну за все билеты, только приезжай, а то вообще неизвестно, когда ты вот так соберешься ко мне приехать.
До С** нужно было ехать еще четыре с лишним часа. Я купила билет, слава Ктулху, автобус отъезжал через десять минут, отправила Лиске смс со временем прибытия, и заняла свое место.
В соседях у меня оказался нервный типчик, полудохлой конституции, который, матерясь сквозь зубы, пытался распутать наушники. Бился с ними он минут десять, активно пихая меня локтем. Наконец, распутав провода, он аккуратно свернул их и сунул во внутренний карман куртки.
Я откинула спинку кресла, и задремала.
Через некоторое время рядом снова началась возня. Невротик распутывал провода. Я сунула руки в карманы куртки, чтобы не начать ему помогать. Победив наушники в очередной раз, Невротик, облегченно вздохнув, свернул и сунул их обратно. Дремать мне перехотелось.
Я демонстративно вытащила плеер, всячески перекрутила провода наушников и положила плеер в карман. Все равно он разрядился еще утром.
Невротик напрягся. Потом начал ерзать. Затем вытащил из кармана перепутанные (!!!) провода и снова начал их распутывать. Я последовала его примеру. Сумела справиться раньше, и с тихим «Ололо!», вернула наушники на место. Мой сосед угрожающе зарычал, и, кажется, запутал провода еще больше.
Я дождалась, когда он закончит и спрячет наушники, снова достала свои, навязала морских узлов и приготовилась к следующему этапу соревнований. Невротик смотрел на меня какими-то совиными, выпуклыми глазами. Смандячив каменное лицо, я смотрела прямо перед собой. Невротик держался долго. Вцепившись в тощие колени костлявыми пальцами, он боролся с искушением достать ненавистный девайс. Я, не выпуская из рук снаряд, умудрилась сделать пару глоточков коньяка и немного расслабиться.
Наконец, наушники победили, и Невротик выдернул их из кармана, и начал лихорадочно тянуть провода в разные стороны. Я, не менее суетливо, развязывала свои. И снова вышла победителем.
- Йиихаааа, - шепотом отметила я победу.
- Ты издеваешься, что ли? – злобно просвистел Невротик, вперив в меня выпуклые глаза. Правое веко подергивалось.
- Да, - честно созналась я. – Ты мне спать мешаешь своей возней.
- Свободные места остались только сзади, а меня там тошнит.
- А меня везде тошнит, и тут тоже! – и я, закашлявшись, чуть наклонилась в его сторону. – Вот и сейчас, кажется…
Всю дорогу до С** я ехала в гордом одиночестве, раскинувшись на два места.
Вокзал в С** был почти точной копией вокзала в Жопе мира – расписание на двух языках, толпы луноликих мужчин, женщин и детей, гортанный говор вокруг, и ни одной славянской морды. И, все то же, одно деление на телефоне. И никакой связи. И, еманарот, отсутствие Лиски. Последнее пугало меня больше всего.
После двух часов ожидания я поняла, какие ощущения вызывает Большой и Полный Пиздец. Лиска не появилась. Попытавшись взять себя в руки, и сбить панику на подлете, я, не раздумывая, направилась к юному очкастому парнишке, сидевшему неподалеку.
- Мне нужна ваша помощь. Меня не встретили, как обещали, а мой опсос тут не работает, не могли бы вы дать телефон, чтобы я позвонила.
- Конечно, - легко согласился парень. – Диктуйте номер.
Лискин и Жоркин телефоны были отключены. Я вернула парню телефон, кажется, поблагодарила, и еле нашла в себе силы выползти на улицу. Панику сбить не получилось. Я свернула за угол и разревелась от испуга.
- Девушка, а что такое опсос? – послышалось за спиной.
- Опера-а-атор со-о-тово-о-ой свя-я-язи-и-и-и, - проныла я, не поворачиваясь.
Парень громко заржал.
– А я думал, это какой-то телефон, интересно стало. Вы бы так не расстраивались. Мало ли, какой форс-мажор у тех, кто должен был вас встретить.
Я молча плакала. Пиздец, в который я попала, становился все глубже и страшней. Незнакомый город, отсутствие связи, пустой кошелек, похмелье и подступающий голод не способствовали хорошему настроению.
- Где у вас тут ломбард? – иногда мне приходят в голову неплохие мысли.
Парнишка обошел меня, протянул носовой платок и наступил песне на горло:
- У вас серебро? Они не принимают.
Остатки моего мужества провалились в трусы.
- Ну, хоть туалет у вас есть?
- Там тоже серебро не принимают, - хихикнул парень.
- А вдруг кому-то нужна здоровая моча на анализ?
- Мне нужна. По чем продаете?
- Писят копеек ведро. Но, не удивляйтесь, если вам скажут, что вы беременны - хрюкнула я, и смогла вздохнуть полной грудью.
Через час я махала парнишке из окна автобуса, отправляющегося в Че. Мочу, к моей радости, сдавать не пришлось. Но, все же, пожертвовала паспортом, который оставила в залог у девушки-продавца в привокзальном магазине, с которой разговаривал парень, пока я в стороне наматывала сопли на кулак. Девять часов до дома – да какая это хуйня по сравнению с пережитым испугом.
Телефон завибрировал сразу, как только я въехала в зону доступа. Лиска.
- Какая же ты сука! – заорала я, переполошив ближайших, мирно дремавших пассажиров.
- Лелька! Мы попали в…
И телефон разрядился.
Карма, хуле. Боюсь представить, что со мной приключилось бы, останься я дома, и пойди на день рождения Михалыча. Вывод: если тебе суждено в этот день попадать в Жопу, ты в нее попадешь в любой точке мира.
ПыСы: к моему большому сожалению, я даже не спросила, как зовут моего спасителя. Но, благодаря ему, я еще долго буду верить в людей.
ПыПыСы: Лиска и Жоренька оправдались, причина была серьезной, потому, я никогда не перестану их ненавидеть я не в обиде. Почти. А паспорт я вернула через неделю, ога)))
© Пенка
