Весной 2009 года вёз меня старый приятель в измайловскую гостиницу «Альфа». Проезжая по 2-й Владимировской я увидел знакомое здание. Тут же попросил шофёра:
— Притормози, в аптеку заскочить надо.
Аптека была внутри полностью перестроена, и почему-то намного меньше мне показалась, чем раньше. Сотрудников не узнал. Ни одного знакомого лица.
Ведь почти сорок лет прошло, как я начал тут работать после институтского распределения. Три года «отпахал» от звонка до звонка, как говориться.
***
После долгой учёбы на фармфаке все мои старания и, порой, бессонные ночи, свелись к нищенской зарплате – восемьдесят рублей в месяц. Минус за бездетность с подоходным налогом – оставалось семьдесят чистыми.
Тридцать в аванс и сорок в получку.
А мне двадцать два года. С женой недавно расстался. Горе вином залить хочется, а денег в обрез. Да какой там – в обрез! Почитай, что и нет ни хуя. С лекарствами и спиртом я мухлевать ещё не успел научиться.
Сижу утром в рецептурном отделе, мучаюсь с похмелья и за покупателями наблюдаю. Гляжу, женщина заходит. Приличная на вид, а в руке толстая пачка газет перевязанных верёвкой. В то время макулатуру на талоны меняли, а на них уже в книжном магазине какую-нибудь «Анжелику – маркизу ангелов» купить можно было. Если повезёт. Очень модно считалось такие книжки в шкафу держать. Почти у всех работников гастрономов, ресторанов и мебельных магазинов они имелись в наличии.
Вдруг меня осенило...
Высунулся я из-за стекла и бабу эту подозвал:
— Женщина, можно вас на минутку?
— Молодой человек, а что вы хотели?
Рожа моя хоть и красная со вчерашнего, но халат и шапочка белые, внушаю доверие. Тихо ей говорю, чтобы вокруг не услышали:
— Да вот, предложить кое-что решил. Смотрю, вы книгами интересуетесь? У меня дома Фенимор Купер есть, полное собрание, Толстой, Достоевский… Книг двадцать наберётся. Не купите? Я завтра их принесу. В час дня — обед, могли бы у входа в аптеку встретиться.
— А сколько хотите за одну книгу? По рублю за каждую, нормально?
Она явно учуяла исходящий от меня перегар.
— Рубль мало, конечно. Прибавьте!
— Ладно, по полтора.
— Договорились.
Ночью, когда родители уснули, я залез в шкаф. Все книги в один ряд на полках не умещались. Некоторые из тех, что стояли во втором ряду – подчистил. Зверобоем с Чингачгуком уже поздно умиляться, «Войну и Мир» и всё, что входило в школьную программу, я из принципа не читал.
Книжки в рюкзак уложил, «Преступление и Наказание» с «Идиотом» наверху оказались. Вышел на улицу и спрятал добычу за сараем.
Утром на работу собрался, быстро к тайнику подбежал, ношу за плечи набросил и на станцию «Быково» подался. Сел в электричку, у меня сезонка была. Контролёров шугаться не надо. Взял книжку и читаю… Блять, я Достоевским ещё в пятнадцать лет увлекался, всего почти прочёл. А тут, будто другими красками внутри заиграло – вон, Мышкин хоть и князь, а ведь нищий, как я. Курит до хуя тоже. Не бухает, правда, но такой же пацан доверчивый — вроде меня, особенно когда вмажу.
И Настасью Филипповну сильно любит, как я свою жену бывшую Таньку. Жизненно!
Страницу за страницей листаю, оторваться могу.
На работу приехал. С покупательницей встретился. Как договаривались. Товар ей скидываю, она по три рубля за пару книг платит. Последняя – «Идиот». Я уже руку с книжкой ей протянул, но задумался вдруг, и назад в рюкзак положил:
— Не буду продавать…
— Вы что? Давайте за два рубля возьму, соглашайтесь.
— Себе оставить решил. Всё. Извините.
Так и не отдал.
А после работы вёз домой в рюкзаке «Идиота» с тремя пузырями бормотухи.
И опять в электричке читал не отрываясь.
Петя Шнякин
