Так уж получилось, што я, отец российского...да што там, всемирного похуизма и распездяйства, человек абсолютно не приспособленный к ношению дресс-кода и хождению гуськом, служил сразу в двух армиях. Сначала, как положено, в совецкой, а потом четыре месяца в израильской. Но четыре месяца конешно не щитаецца.
За все два года службы, отпустили меня в увольнение только один раз. Все остальное время я либо ходил в самоход (что чаще), либо мне отказывали в этом ништяке за хуевое поведение и отказ выполнять функционал советского солдата. Хотя я старался.
Даже картофан чистил на кухне, искренне пологая, что это и есть главная обязанность бойца противо-воздушной обороны. Но потом, когда мои усилия не были отблагодарены адекватно, и это занятие послал вхуй.
В основном я занимался тем, что изыскивал различные способы закосить от всяких повинностей, типа наряды,хуяды, караулы, боевые смены и прочей скучной шняги.
Я даже подвязался оформлять ленинскую комнату в то время, когда надо было чистить плац от снега.
Я пообещал красочно и с подробностями оформить стенды, где рассказывалось бы о героизме солдат, роли в нашей жизни заветов Ильича и о прочей важной хуйне.
Тут же было поставлено условие, стенды должны быть готовы через неделю. В ответ было поставлено другое условие, мол, мне для плодотворной работы необходимы двое подмастерий. Типо краски смешивать и палитру держать. Таким образом я отмазал двух своих друзей, казаха Армана и подмосквича Вовчангу.
Сходив в самоход в близлежащий поселок, мы закупились водкой. Типа для вдохновения.
Через два дня я понял, что вдохнавляться как-то хватит и пора бы приняться за дело. Спросив. как художник художников, может ли кто-то из подмастерий рисовать, я получил отрицательный ответ.
Я рисовать не то, чтобы не умел. Умел конечно. В основном у меня замечательно получались бегемоты, домики, ежики и волк из "ну, погоди!".
Тоже заебись, конешно, но для ленинской комнаты мой художественный репертуар не сильно уж подходил.
Тем ни менее, совсем уж нихуя не сделать было нельзя, это не путь самурая.
Одним словом, я попытался воспроизвести то, что у меня тогда получилось. Конешно, тогда это было нарисовано гуашью и тушью, все было значительно красочнее, но нашему замполиту почему-то не понравилось. Он, вкатив всей бригаде художников пиздофф и пригрозив расследованием дело об антисоветчине, объявил нам пятнаццать суток ареста.
Впринципе по хуй, гауптвахта у нас была комфортабельная, но это навсегда ранило мою творческую душу и я поклялся, что больше хуй буду рисовать, если всякие там мудаки не понимают высокое искусство.
Конечно, я ни хуя не Айвазовский, но зачем же так грубо с представителями творческой интеллигенции?
