Олег Иванович дождался, наконец, когда красный зрачок светофора, мигнув пару раз, стал желтым, а затем — и долгожданно зеленым.
Во главе отряда спешащих по переходу быстрым шагом он перешел на другую сторону проспекта. Успев при этом выматерить про себя водителя шевроле, норовившего успеть проехать переход на желтый. Но вынужденного в последний момент остановиться перед толпой пешеходов.
Утро.
Все торопятся – люди, машины.
Река жизни, как метко заметил Куприн.
До подъезда его офиса оставалось метров сто.
Олег Иванович решил выкурить еще одну утреннюю сигарету. Несколько минут спокойного кайфа, перед тем, как окунуться в суету рабочего дня. Опять же, в голове после затянувшейся вчерашней посиделки с сокурсником Андреем, с оказией оказавшемся в городе, был легкий похмельный туман.
Остановился, прикурил.
Поднял глаза.
И остолбенел.
Пока он ловил кончиком сигареты пламя зажигалки, его обогнала молодая женщина, которая сейчас неспешно удалялась от него, благо – в том же направлении, что шел и он.
Какая у нее была походка!!!
Это было что-то …неподдающееся описанию.
Нет, к ней совершенно не подходило затертое киношное — «…свободная от бедра».
Скорее здесь были бы уместны еще живущие в закоулках памяти далекой комсомольской юности строчки из песен — …летящей походкой…не девочка — а будто виденье…
Даже немаленькая сумка, ручка которой была небрежно переброшена через левое плечо незнакомки, впечатления не портила. Наоборот, эта асимметрия придавала виду сзади некую дополнительную пикантность.
- Догнать! Догнать, познакомиться…а там, — рожденная адреналином, а может — и остатками алкоголя мысль вытеснила из головы Олега Ивановича все остальное.
Два соблазнительных полушария, обтянутых тканью юбки, слегка подрагивающих, когда нога незнакомки касалась асфальта, служили ему путеводной звездой.
Сама ее походка, заставляющая вспомнить плавные, грациозные движения то ли лани, то ли косули, то ли молодой породистой кобылы, вызывала смутное ощущение дежа-вю.
Олега Ивановича вдруг осенило, какую ассоциацию вызывает у него эта безукоризненная и идеальная плавность движений.
Хотя в их фирме, занимающейся строительством, пришлось забыть как ненужное многое из того, что им преподавали в архитектурном, но именно сейчас Олег Иванович вдруг вспомнил этот стиль.
Арт-нуво!
Они еще спорили тогда в институте – является ли арт-нуво отдельным, самодостаточным стилем, или это лишь своеобразное ответвление стиля модерн.
Основанное на заимствованиях из восточного, а точнее — японского искусства.
С характерными плавными очертаниями с явным тяготением к асимметрии.
До сих пор он помнил, как, сидя на последней лавке в аудитории амфитеатром, они, взрослые уже оболтусы, ржали над фразой плешивого очкастого лектора, — …в стиль арт-нуво удачно вписываются узоры, которые напоминают изгибы женских фигур в обрамлении распущенных волос…арт-нуво как раз способствует созданию такого интерьера, в котором все элементы кажутся естественными, как бы природными, а не придуманными и изготовленными человеком…вся мебель в этом стиле обыычно полукруглых, обтекаемых форм.
Назвать красавицу, идущую впереди Олега Ивановича, мебелью, язык, конечно-же, не повернулся бы ни у кого.
Но то, что формы были потрясающе полукруглы, обтекаемы и естественны, заметил бы любой школьник, вступивший в волнительный дрочибельный период взросления.
Олег Иванович практически догнал прекрасную незнакомку.
Одобрительно и уважительно отметил винтажный стиль ее одежды.
- Девушка, вас можно на минутку! – бархатным, но одновременно твердым голосом записного мачо обратился Олег Иванович к Дульсинее.
Она остановилась, обернулась, слегка улыбнулась и низким грудным голосом ответила, — Да?
Застыв, как Ассоль, неожиданно обнаружившая рядом с собой алые паруса.
Олег Иванович тоже застыл.
Во-первых, молодой и приятный тембр голоса сразу вызвал в памяти бессмертное открытие двух литературных грандов начала прошлого века, — «Когда женщина стареет, с ней могут произойти многие неприятности: могут выпасть зубы, поседеть и поредеть волосы, развиться одышка, может нагрянуть тучность, может одолеть крайняя худоба, но голос у нее не изменяется. Он остается таким же, каким был у нее гимназисткой, невестой или любовницей молодого повесы».
Во-вторых — под левым глазом у Мэрилин Монро синел огромный расплывшийся фингал.
На фоне этого бланша участники боя Хэй — Кличко выглядели просто послушными домашними мальчиками из «Библиотеки пионера».
Усугубляла этот когнитивный диссонанс и, увы!, совсем не украшала облик Клеопатры хозяйственная сумка, висевшая через плечо.
Не сколько сама сумка, а горлышки десятка, а то и более пустых бутылок, дружелюбно взглянувших из недр сумки на Олега Ивановича, давая понять, что не все так просто в подлунном мире.
- Э-э-э… — только и смог выдавить из себя Олег Иванович.
Ответ Нефертити был адекватен и предельно ясен, — Ну тогда и нехуй солнце загораживать!
И своей изумительной походкой прекрасная «девушка из предместий» двинулась дальше.
Ну что можно сказать?
Дела, наверное, у нее были.
Неотложные.
С утреца.
- Эх…!!! – вырвалось у Олега Ивановича частичкой вселенской грусти.
Он остановился, бросил недокуренную сигарету. Наступил на нее и твистовым движением Моргунова из «Кавказской пленницы» затушил.
Почему-то, ну казалось бы — из-за чего? — с остервенением.
И решительно направился к офису.
С огромным желанием разъебать прямо с утра всех своих дебилов-подчиненных.
Но не в лоб, не примитивно, не мелкими доебками, а…медленно, по-иезуитски, со вкусом.
С легкими элементами садизма.
В стиле арт-нуво, блядь!
© Шева
