Петя Мамочкин, сколько себя помнил, всегда был критично настроенным мальчиком. С ранних лет его скептическое отношение к окружающему миру граничило с мизантропией, к которой по мере взросления добавилась еще и ярко выраженная социопатия. Нелюбовь к ближним, однако, не мешала ему прилежно учиться, много читать, заниматься спортом и даже дружить с избранными представителями рода человеческого. Странности Пети проявлялись разве что во время классных собраний, на которых он упорно молчал, не отвечая даже на адресованные ему вопросы и рисуя уродливых женщин с большими молочными железами, да в ходе всякого рода общественных мероприятий вроде субботников и турпоходов, которые он по возможности старался игнорировать. Учителя не препятствовали этому игнорированию, памятуя о том, как в одном из походов (по местам боевой славы 5-й дивизии им. Тургенева, кажется) Мамочкин метнул в физрука Романа «Синячина» Анатолича топор за то, что тот остался недоволен петиной методикой установки палатки. Анатолич отделался ссадиной на плече, а Петя – красной от отцовского ремня жопой, после чего все постарались об инциденте забыть. В целом же мизантропия Мамочкина носила, если можно так сказать, мирный характер: он никого не оскорблял и уж тем более не лез в драку по любому поводу, а просто искренне считал окружающих его людишек жалкими насекомыми, генетическим мусором и быдлом никчемным. На своих страничках в «Одноклассниках и Фейсбуке Петя под ником KillEmAll проповедовал превосходство избранных над толпой и постил всякие картинки и видео с ядерными взрывами, последствиями геноцидов и прочими проявлениями цивилизационного безумия.
Кроме интернетного мессианства он также увлекался, разумеется, компьютерными «стрелялками» да макросъемкой насекомых (не жалких, а настоящих).Так наш герой дожил до 5 марта 2011 года, когда к нему, студенту 4-го курса МАДИ, опаздывавшему на первую понедельничную пару, подошли на Ленинградском проспекте два мутных типа в серых мешковатых костюмах и предложили проследовать с ними. Петя был мизантропом, но не дураком, и поэтому покорно сел с типами в большой черный «Мерседес». Минут за десять машина домчала их до странного полусферического бетонного сооружения посередине поросшего пыреем замкадного пустыря. Сопровождавшие вежливо попросили Петю выйти; в стене открылась большая стальная дверь, и вся компания начала спускаться по винтовой лестнице, внизу у которой стоял похожий на багги электрокар. Нельзя сказать, что Петя не волновался – не случись ему сходить в туалет перед самым выходом из дома, он сейчас оставлял бы за собой смрадный коричневый след из обеих штанин,- но что-то подсказывало ему отсутствие по крайней мере смертельной опасности во всем происходящем. Проехав пару километров по широкому коридору, багги остановилось у еще одной, на этот раз деревянной двери, за коей Петю и его спутников ждал просторный зал, густо уставленный электронными пультами и плазменными панелями. Мутные волшебным образом слились с серым фоном стены, а движимый любопытством Петя подошел к самому большому экрану, на котором теснились небоскребы Манхэттена. «Здравствуйте, Петр»,- вдруг раздался за его спиной знакомый голос. Петя повернулся и уставился на невысокого человечка, появившегося словно из ниоткуда. «Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич,- произнес Мамочкин, тщательно подбирая слова,- Какими судьбами?» «Мы давно следим за вами, Петр,- ответил президент,- и полагаем, что вы именно тот человек, который нам нужен. Владимир Владимирович, начнем, пожалуй?» Из-за мигающего зелеными огоньками шкафа вышла еще одна компактная фигура и быстро вплотную подошла к Пете, не отрывая взгляда от его лица. «Вы готовы послужить Отечеству?»- без обиняков задала она вопрос, слегка пошевелив острым носом. «Яволь… То есть, да, готов»,- ответствовал Петя и в смятении почесал ухо. Остроносый приобнял Мамочкина за плечо и повел его мимо пультов, чеканя слова: «Видите ли, Петр, у нас для вас подготовлена одна ответственная, можно сказать, историческая миссия. Мы с Дмитрием Анатолевичем не можем ее выполнить, ибо не обладаем для этого достаточной волей и морально-этическими качествами. Вы же, как я понимаю, ненавидите людей…» «Никого я не ненавижу,- неожиданно для самого себя дерзко ответил Мамочкин,- я их просто воспринимаю как биомассу, как микробов. А микробов глупо ненавидеть». «ОК, еще лучше. Стало быть, вы относитесь к людям как к биологической массе. А мы с Дмитрием Анатольевичем относимся к ним как к детям родным и любим всех и каждого в отдельности. К тому же мы верующие. Понимаете, о чем я?»- Остроносый взглянул на Петра снизу в верх глазами Кота в Сапогах из второго «Шрека». «Нет»,-честно ответил студент. «Смотрите, это – Нью Йорк,- Остроносый махнул рукой в сторону экрана,- там живут 15 миллионов человек, в том числе негры, евреи и мексиканцы. Надеюсь, вы не испытываете к ним симпатии?» Петя отрицательно мотнул головой: негры, евреи и мексиканцы наравне с арабами располагались в его системе координат чуть ниже планктона, который служил пищей для величественных китов и, соответственно, был важен. «Ну вот и прекрасно. Тогда можно сразу к делу,- глаза Остроносого блеснули нездоровым блеском,- Мы хотим, чтобы вы уничтожили это скопище зла ядерным ударом». Петя удивленно поднял брови, тщетно стараясь уловить скрытый в услышанных словах смысл. «Да-да, именно так,- Медведев поправил невесть откуда взявшуюся кипу и продолжил,- Россия и США давно находятся в состоянии конфронтации, и сейчас у нас наиболее удачный момент для внезапного удара. Во время строительства комплекса «Граунд Зиро» наши люди заложили в фундаменты бассейнов несколько радиоуправляемых ядерных зарядов. Дело за вами, Петр». «В смысле?»- Мамочкин решительно не понимал, что от него хотят. «Вам надо нажать вот эту красную кнопку,- подсказал Остроносый,- и Нью Йорк будет стерт с лица земли. Всего лишь нажать на кнопку. И все. И миллионы умрут». Петя посмотрел на большую блестящую красную кнопку, на которую указывал Остроносый, и нажал ее. Ничего не произошло. Манхэттен стоял, как ни в чем не бывало. «И?»,- спросил Петя, повернувшись к тандему. «Йесс!»- воскликнул Медведев, «Дадада!!!»- вторил ему Остроносый. Они радовались, как дети, получившие безлимитный доступ в кондитерский отдел, и от возбуждения подпрыгивали, пожимая друг другу руки. «Простите, я не понял. В чем дело? Как обычно сэкономили и вместо радиодетонатора поставили отсыревшие бикфордовы шнуры?»- Петя чувствовал себя обманутым и копил обиду. «Не обижайтесь, пожалуйста,- сказал, часто дыша, президент,- но вы же не думали, что можно и вправду вот так вот запросто устроить апокалипсис? Это была проверка, тест, который вы с блеском прошли. Теперь с вами будут работать специалисты, и в надвигающейся ядерной войне вам, скорее всего, будет доверена ответственная роль в команде, как мы их называем, «кнопочников». Многие бахвалятся готовностью в любой момент уничтожить Землю, но лишь считаные единицы действительно могут сделать это. Вы – один из избранных». Петя взял паузу, хмуро посмотрел на улыбающихся гарантов и сказал: «Да пошли вы на хуй. А еще отсосите друг у друга». Медведев и Остроносый опешили, моментально проглотив улыбки. «Как это?»- спросили они почти хором. «Ртами. Доверие народа завоевывается годами, а проебывается в секунду. Нажимайте свои кнопки сами»,- с этими словами Мамочкин развернулся и был таков.
© Сантехник Фаллопий
