Вместо предисловия: я не буду указывать места службы, фамилии и другие данные, по которым можно будет вычислить. Хотя, те, кто был там до меня, со мной и после меня, по моим описаниям поймут, о каком месте я рассказываю.
Уже давно ходили слухи, что нас скоро отправят в Чечню, большинство этого момента ждали с нетерпением, я сам уже на третий месяц службы захотел поехать туда, молодой, горячий, хотелось приключений.
Август 2001 года. Весь полк выгнали на плац, мы построились, как на полковом разводе, только от полкового развода отличало то, что в строю не присутствовали контрактники, начальник штаба, как обычно, скомандовал "Равняйсь-смирна", как полагается по уставу, доложил о построении командиру части. Командир достал какую-то пачку бумаги, залез на трибуну и начал объявлять о том, что сейчас будет формировать сводный батальон для отправки в Чечню, весь полк замер вслушиваясь в каждое слово. Полкан начал называть роту, которую будет формировать, и пофамильно начал перечислять должности, кто кем будет числиться в этой роте. Я служил в инженерно-саперном взводе начальником инженерно-технической системы охраны, но в сводном батальоне по штату должно было быть всего четыре сапера, и в итоге меня определили стрелком во вторую сводную роту. После полного формирования (часа три мы стояли на плацу под палящим солнцем) нас еще раз поравняли, присмирили и решили пройтись, как полагается на строевом смотре, строевым шагом и с песней, уши командира полка порадовать. Затем все разошлись, кто по казармам, кто на обед. На следующий день тревога, но что интересно, тревога не обычная, команда строиться не просто по полной боевой, а еще и вещмешки в полной комплектации при себе иметь с притороченными бушлатами и ватниками, но никто из нас на это внимание не обратил.
Забегу немного назад, когда мы призвались и приехали в часть, в части никого почти не было, только предыдущий призыв и несколько человек из старослужащих, так что дедовщины я на себе почти не испытал. А остальной народ уже был в Чечне, самое интересное, как их туда заслали. Просто осенью, за пару месяцев до нашего призыва, объявили тревогу, проверили обмундирование, комплектацию всего, что должно быть у солдата по уставу (имею ввиду не только бронежилет, каску и автомат, у солдата в вещмешке должен быть сменный комплект нижнего белья и портянок, нитки, иголка, котелок, плащ-палатка, зубная щетка, паста, бритва, кусок мыла, а также к вещмешку должны быть приторочены ватные штаны). Не у всех был полный комплект, дали старшинам рот срок "до утра все укомплектовать" и распустили, на следующий день после ужина опять объявили тревогу и сбор опять по полной боевой, наспех всех проверили и повели на станцию, грузиться в эшелон, ничего не говоря. Уложили спать всех в вагонах и ночью всех повезли в Чечню.
У нас же было примерно то же самое, только нас повезли на стрельбище, где мы провели месяц. Тренировки были, не скажу, что зверскими, но приближенные к кавказским условиям. Утро, как обычно, начиналось с утренней зарядки, а она была в радость, в 6.00 утра, по свежему прохладному воздуху, пока солнце еще не сильно жарит, пробежимся по горам пару-тройку километров, к снарядам, поподтягиваемся, поотжимаемся и в казарму, наводить внутренний порядок и готовиться к завтраку. После завтрака начиналось "дрочево", две роты распределялись на своих-чужих, одна рота защищала высотку, вторая штурмовала, патронов, конечно, не давали, но взрыв-пакетов не жалели, бахали нас справа и слева. Если кому-то из командиров, что-то в нашем штурме не нравилось или кто-то из солдат неправильно передвигался при штурме (плохо прятался), давали команду "отбой", все возвращались на исходные позиции и штурм горы начинался по-новой, и так до самого обеда.
Больше всего мне "понравилась" послеобеденная, так называемая, инженерная подготовка, а именно копали окопы под палящим солнцем. Копали малыми пехотными лопатами, которые многие называют малыми саперными лопатами. Это маленькие лопатки, общей длиной 0,5 м, которые в чехле обычно у солдата болтаются на поясе. Так вот, этими самыми лопатами мы копали ростовые окопы с ходами сообщений (соединительная траншея между окопами) в суглинистом грунте. Спрессованная глина, скажу вам, это похлеще камня, ломов нет, кирок нет, но мы с задачей справились. Была у нас и инженерная подготовка по минированию и разминированию, стрельбы уже в фронтовой обстановке (в окопах), как дневные, так и ночные. Так что более-менее мы к предстоящей командировке были подготовлены, наши командиры свой долг выполнили, хотя и не полностью, но это я понял уже спустя много времени, когда уже был в Чечне.
Отвлекусь, сейчас солдаты не те, что мы были и, особенно, не те, что были до нас. Хоть в армии я постоянно думал, да зачем же нас так гоняют, изматывают и на морозе, и на жаре, но потом, да и сейчас, я понял смысл слов из присяги "солдат должен стойко и мужественно переносить все тяготы и лишения воинской службы". На войне не до всяких удобств, там и в дождь, и снег, и в жару лежишь под открытым небом, без нужных тренировок и подготовок солдат там зачахнет, а солдатские матери думают, что их детей зря напрягают в армии. Что за мужики тогда из армии возвращаются? В детском саду что ли год провели? Сейчас их наблюдаю, совсем не то отношение уже у них к армии, мы с гордостью на дембель уходили, альбом делали, как память, форму дембельскую ушивали, домой ехали с баулами, везли матерям гостинцы, а когда в Тоцком я этим летом увидел дембелей, которые или по гражданке домой уезжали с маленьким пакетиком или в убитом "комке". Стыдно смотреть на них. Зато мамы спокойны, что их сынков не гоняют, не дрочат по пустякам, а сынки возвращаются теми же маменькиными сынками, какими уходили в армию. (дальше комментарии излишни).
В конце августа нас уже перевезли обратно в расположение полка, где мы провели еще два дня и потом нас загрузили в эшелон, где мы ехали до Моздока целую неделю, разгрузили нас, строем дошли до аэродрома и около 150 человек погрузили в вертолет и мы полетели. Оружие у нас было свое, штатное, патроны нам раздали уже в Моздоке, чтоб мы свои 4 магазина к автомату зарядили и убрали в подсумки. Подсумок с уже заряженными магазинами стал заметно тяжелей, ремень с противоположной стороны уже впивался в бок, так что хорошее изобретение - разгрузочный жилет, которые мы кто сам себе шил, кто покупал, а кто и у уезжающих выменивал.
Сентябрь 2001 года - апрель 2002 года, май 2002 года - декабрь 2002 года. Мы прилетели с Моздока на вертолете в Гудермес, так началась моя первая командировка в Чечню. Вокруг была жара, нас построили, вертушка Ми-6, раскрутила винты подпрыгнула и улетела. Потом мы прошагали через территорию полка к автопарку, где нас ждала колонна, погрузились по машинам и поехали в свой батальон менять предыдущую войсковую часть, которая там дислоцировалась уже без малого 3 года, где я в итоге прослужил в общей сложности 13 месяцев.
Выехали в Гудермес, автоматы нас сказали не заряжать, магазины с патронами остались в подсумках, а автоматы за спиной, хотя перед выездом многие на всякий случай положили их на колени не столько для удобства, сколько для удобности использования, в случае чего, но психологически никто из нас не был готов его использовать, в случае обстрела, мне кажется, большинство бы полегло сразу же, а остальные чудом остались бы живы.
В первую очередь при выезде из территории полка мне бросился в глаза дом, довольно шикарный, обложен кирпичом, двухэтажный, мансардного типа, но в нем был один изъян: в стене была большая дыра, забитая досками "на отвали". Я в слух сам себя спросил (до этого как-то у меня не было привычки вслух разговаривать с умным человеком), "а почему они не заделали стену нормально?" Сидящий рядом контрактник, который уже не в первый раз ездит в подобные командировки, услышал меня и пояснил: "Они дома саманные строят, из глины. Теперь, чтоб заделать стену, надо полностью разобрать дом и переложить, а времени до зимы мало остается, скоро дожди начнутся и хозяева не успеют достроить дом." Больше я в тех краях не был и не видел дальнейшей судьбы этого дома, может его следующей весной и перестроили, а может и нет.
Немного отвлекусь, дома там растут, как на дрожжах, можно за месяц забабахать шикарный коттедж, но он опять же будет саманный, теплый, но неустойчивый.
Поехали мы дальше, я рассматривал город в окно машины, кругом рытвины, горелые одноэтажки кое-где, но в основном дома стояли новые, типа первого, но уже без таких дыр, многоэтажки разбитые, без окон, в выщерблинах от пуль и взрывов. Проехали блокпост, заехали на мост через железную дорогу, она, как ни странно была цела, без воронок, целая, никаких препятствий для прохождения поездов не было. Дальше выехали на трассу, впереди нас сопровождал БТР, ехали по середине дороги, головной БТР разгонял встречные машины, опасаясь всяких диверсий смертников, замыкающий БТР не пропускал обгоняющие машины по той же причине.
Доехали до территории батальона, встали перед массивным шлагбаумом, сделанным из трехсотого швеллера. Его поставили после того, как в батальон въехал, разбив предыдущий шлагбаум и ворота, КамАЗ, груженый гексогеном и сверху все было засыпано щебнем, строительным мусором и гвоздями. Сам я этого не видел, рассказываю, основываясь на рассказах парней, кто видел эту машину и последствия взрыва. Дежурный по КПП почти сразу среагировал, схватил автомат и начал стрелять по кабине, возможно, он все-таки зацепил водилу, потому что машину почти сразу повело влево, она уперлась в забор и взорвалась. В итоге погибло 4 человека, в том числе и дежурный, который начал стрелять, сколько было ранено, не берусь говорить, этого не знаю, но было много. Рассказывают, что чечены перед батальоном выстроили много машин, предлагали свои услуги по транспортировке раненых в госпиталь, в Гудермесе на всех мест не хватило, старейшины села, где мы дислоцировались, договорились с Хасавюртовской больницей (Дагестан) и даже там больница была переполнена нашими ранеными бойцами. (ведь могут по-человечески относиться)
Машины заехали на территорию батальона, мы разгрузились и построились, командиры, как полагается, проверили наличие личного состава и начали распределять, кто где будет ночевать в эти три дня пересменки, нас сразу предупредили, если услышим стрельбу, чтоб не паниковали, оставались на месте, бывалые (которых мы должны были менять) сами разберутся. Ютились мы где ни попадя, как гастарбайтеры, скопом, прижавшись друг к другу по несколько десятков человек.
Наш начальник инженерной службы, майор, мне еще в поезде сказал, что 4 сапера для батальона мало, надо, как минимум, 10, (в пункте постоянной дислокации нас во взводе было 6 человек и 4 еще потом с учебки приехало, но только 4 оставили в саперах, а остальных раскидали по стрелковым ротам), что по приезду он будет формировать полноценный взвод, что меня и остальных вернет обратно в саперы. В итоге с рассветом меня разбудил дневальный, что меня вызывает наш майор, чтоб я экипировался по полной боевой (оружие, патроны, бронежилет, каска, фляга с водой) и выходил на построение к остальным. Вышел я на плац, там народ уже начинал собираться, мне вручили щуп (палка с шипом на конце), и я тоже встал в строй. Вышли два лейтенанта из уезжающих, наш майор, майор, командующий нашей группой прикрытия подполковник из проверяющих и проводящих смену, наши парни и народ из уезжающей команды, группы прикрытия, как наши, так и из числа уезжающих тоже. Практически два состава инженерно-разведывательного дозора (сменяемого и сменяющего) были в полном составе для передачи маршрута ответственности, ну и кое-какого мастер-класса по выполнению задачи по зачистке трассы от мин и фугасов.
Все-таки надо отдать должное грамотности боевых (именно боевых, кто уже не раз прошел горячие точки) офицеров, с нами, еще зелеными пацанами-саперами, наши два майора (начальник инженерной службы и начальник разведки) назначили в группу прикрытия (они себя еще и разведчиками называли, хотя я и сам тоже понтуюсь очень часто, утверждая, что служил в разведке, но наше подразделение рядом с настоящей разведкой и рядом не стояло) контрактников, которые уже не раз ездили в подобные командировки, даже когда было и "по жарче", чем в нашей командировке. Пусть они нас мало чему научили, но их опыт и некоторое хладнокровие в чем-то нас немного закалило.
Первый выход на трассу (так мы называли наш инженерно-разведывательный дозор) мало какого впечатления на меня произвел. Перед выходом пристегнули магазины к автоматам, вышли за пределы батальона и выстроились в боевой порядок. Первым по трассе шла головная пара группы прикрытия, которые останавливали машины, едущие навстречу. Машины должны были стоять до тех пор, пока мы не пройдем, потом они могли ехать куда хотели и с той скоростью, какой хотели. Потом в шахматном порядке по обеим сторонам дороги расставлялись саперы со щупами (4 человека), затем ставилась еще одна пара группы прикрытия, за ними по обеим сторонам шли еще два сапера уже с миноискателями, за ними шли кинологи с собаками и в конце ехали наши ЗИЛы-131, в которых мы должны были возвращаться, и замыкающие из группы прикрытия, которые тормозили догоняющие нас машины и по одной должны были пропускать обгонять нас с медленной скоростью. Задача всех заключалась в следующем:
- группа прикрытия осматривала всю местность в целях выявления возможного нападения и при случае нападения подать сигнал укрываться и начать отражение нападения (высказываюсь умным языком, потому что если по-челевечески объяснить, то получится нецензурщина).
- первые расчеты саперов осматривали обочину дороги и полотно, на выявление нарушений в почве (закапывали фугас), неизвестные предметы, лежащие по обочинам, осмотр должен быть примерно на 50 м от дороги. Кто слева шел, то осматривал от оси дороги до 50 м влево от дороги, правый соответственно от оси вправо осматривал. При выявлении каких-либо нарушений в почве (ямка, свежевскопанный грунт, примятая трава, так как до этого она не была примята) или предметы на дороге (коробки, банки, куча песка и т.п.) первый расчет садился (забыл указать, что помимо осмотра своего сектора, все должны были неотрывно наблюдать и за другими солдатами, замечать их любые жесты), все должны были следом сесть и гусиным шагом отойти на более безопасное расстояние или спрятаться за каким-либо укрытием. Потом тот, кто заметил какое-то изменение, вставал и шел со щупом к тому месту и начинал прокалывать почву, но особенность прокалывания заключается в том, что прокалывание идет не напрямую (бывали фугасы на электронных взрывателях с использованием фольги, за куски которой крепили "плюс" и "минус", между ними прокладывался лист бумаги или любой другой токонепроводящий материал и при прокалывании фольга замыкалась иглой от щупа и сапер подрывался), а прокол шел по диагонали, сперва прощупывался верхний слой почвы, ощупывалось на наличие чего-то зарытого. Этого не объяснить, это надо чувствовать, если никакого препятствия игла не встречала, то прокол шел глубже и глубже, пока полностью все не прощупывалось, затем подходил другой сапер с миноискателем (первый отходил), проверял на наличие металлсодержащих веществ, тоже отходил и последним подходил кинолог с собакой, она обнюхивала место уже на наличие взрывоопасных веществ.
Если лежал какой-то предмет, для подготовки сапер тоже садился, все отходили или прятались, а он из положения "лежа" расстреливал этот предмет, потом тоже шел осматривать.
В первый свой выход я тупил по-страшному. Во-первых не выспался, все-таки нас подняли в 4 часа утра, а во-вторых, не адаптировался к обстановке, все для меня казалось, что войны нет, что просто вышел в увольнение погулять.Впереди шел сапер из бывалых, я должен был идти за ним, сохраняя дистанцию около 30 метров, но очень часто я не замечал, что он садился и просто шел и натыкался на него.
В общем, вышли мы, построились в боевой порядок и пошли. Идти предстояло 15 км. Через полкилометра стоял рыночек, где мы закупались сигаретами, водой, всякими мелочами и лапшой "Роллтон", потому что в столовой нашей есть можно было не все, что наши повара готовили. Дальше стоял блок-пост с довольно крутой змейкой из бетонных блоков, поздоровались с тамошними ментами и потопали дальше. Мне как-то было не по себе, чтоб такой ранний подъем, да еще и натощак такой дальний путь, в первый день я маршрут прошел кое-как, решил на следующий день запастись сладким чаем во фляжку, чтоб хоть немного голод перебивать, но со временем привык и к такому походу натощак, что ходил уже даже не парясь по поводу голода.
Пошли дальше, периодически останавливаясь на так называемые "изменения ландшафта" и "новые неизвестные предметы", через 7-8 км был еще один блок-пост, там мы минут 10-15 отдыхали, трепались с тамошними, уже другими, ментами и шагали дальше, с такими же непредвиденными остановками, как до перекура. На окончании маршрута грузились в машину и возвращались в батальон, по пути завозя часть людей в горы на выставление заслона для прикрытия автоколонн от возможного нападения "чехов" со стороны гор и лесов.
Поход по полной боевой, скажу вам, это не просто прогулка налегке. Просто средний вес солдата, скажем, 70 кг., одежда и сапоги примерно килограмма 3-4 (но это в счет можно не брать, так как на это внимания никто не обращал), бронежилет - 20 кг, сперва, когда его одеваешь, как-то кажется, что он и не такой уж и тяжелый, но когда в нем стоишь или идешь полчаса, он уже не кажется таким легким. Автомат весит 3,5 кг, а с заряженным магазином 5 кг, в разгрузнике всякая мелочь первой необходимости лежит и оставшиеся три полностью заряженных магазина, плюс мы с собой еще патронов про запас носили, кто знает, что случится, а с четырьмя магазинами (120 патронов) много не навоюешь. В итоге, получается, что на себе несли еще примерно 40 кг дополнительного веса. Посчитать это на 15 км ходу пешком где-то в гору, где-то с горы, становится не очень хорошо, да и деваться некуда, хочешь жить - не так раскорячишься. Были у нас парни, которые решили ноги подкачать, в броник дополнительные пластины вставляли.
В общем возвращались мы обратно около 11 часов дня, сходили на завтрак и на обустройство расположения и позиций. Предыдущий батальон нам оставил плохо оборудованные позиции, нам пришлось все оборудовать почти с нуля, копали окопы, оборудовали ДОТы, ставили посты. Это все происходило целыми днями. Был таков распорядок: утро (начиная с рассвета) - разведка, день - подготовка позиций и укреплений, ночь - стояли на посту. Бывало даже такое, что сутками не спали, это продолжалось около трех месяцев, пока полностью не поставили забор, не понавтыкали постов и ДОТов, пока не понастелили везде кирпич (в Чечне такая земля, что если хоть чуть-чуть дождь взбрызнет, грязь по колено), тогда уже стало проще, после разведки отдыхали, а потом на уборку территории. Война войной, а везде должна быть чистота.
И так я ходил в разведку примерно 3-4 месяца, как на прогулку, пока однажды сзади меня что-то не ударилось в асфальт и над головой не просвистело вверх, я тогда шел первым расчетом. Я сразу обернулся назад, вдруг у кого шальная пуля вылетела, когда он стрелял по какой-нибудь коробке, но... у всех стволы за спиной... Я просто был шокирован. Мне сразу стало не до фугасов, на которые я мог даже наступить и бахнуться, я стал смотреть в сторону гор, не блеснет ли там какой-нибудь зайчик, чтоб высмотреть снайпера, хотя я и понимал, что это бесполезно (до гор и леса было около 3 км). Вот после этого момента я стал ценить жизнь и с большей серьезностью к той местности относиться. Тогда я и понял, что там можно и жизни в один момент лишиться.
Места там красивые, ресурсов очень много. В каждом ущелье там бьют горячие источники, мы периодически туда заезжали, кости погреть, полечиться в этих серо-водородных источниках, в йодистых. Чечены в каждом ущелье, где были эти источники, поставили какое-то подобие бань. Это такое сооружение, чем-то напоминающее маленький ларек, внутри него выложен небольшой бассейн из бетона и эта лечебная вода там получается проточная, с одной стороны втекает, с другой - вытекает.
По горам там сильно не набегаешься, кругом акации с 20-см шипами, сколько там формы изорвали мы.
Однажды мы решили в лес прогуляться, пошли по тропинке вверх, в горы, поднялись до самого края ущелья, со всех сторон круто начинали подниматься горы, тропинка уходила по одному из подъемов вверх, но на дне ущелья, вы не поверите, был природно образованный нефтяной родник, а из-под него бил тоже горячий ключ. Один из наших поднялся по той тропинке и потом замахал нам руками, поднялись и увидели землянку, замаскированную ветками, по краям входа были вбиты колышки и натянута проволока, тоненькая, какая на растяжках используется. Осторожно все поснимали, зашли внутрь, землянка была сделана с умом, сперва шел прямой спуск, потом коридор поворачивал направо, шел метра два, потом поворачивал налево, еще метра два и затем было выкопано что-то вроде комнатушки, площадью, примерно, 3х4 м, в углу лежала кошма. Сделано было очень грамотно, потому что гранаты можно не опасаться, она не долетит и взорвется на входе, если будет артогонь или бомбежка, то над комнатой толстый слой земли. Сбоку от землянки были зарыты фантики от шоколадок типа марс, сникерс, твикс. Мы завалили все опять ветками, натянули проволоку, сделали примерно, как было, замазали следы и ушли обратно. (это было в феврале 2002 года)
В июле 2002 г., в мою уже вторую командировку, к нам в батальон приехали какие-то службы, один из них точно был ФСБ-шник, друг к другу обращались не по званиям, не по именам, не по фамилиям, а по кличкам. Построили всех, спросили, кто был в том ущелье (быстро наши верховные командиры на эти данные реагируют, почти полгода прошло), вызвался я, потому что остальные свидетели были на выезде, а я оставался в наряде. Эти ребята меня быстренько сняли с наряда, даже комбат не смел им возразить, меня это очень удивило. Как я был в парадке (времени мне на переодевание моей полевой формы мне не дали), накинул разгрузник, взял автомат и поехал, даже броник и каску с собой не прихватил. Сели в таблетку, там еще с десяток парней, как на подбор одинаковых, сидят. Меня посадили и поехали, на краю села к нам еще БТР присел на хвост с парой десятков бойцов на броне, доехали до того входа, с брони все спрыгнули (дальше БТР проехать не мог физически, шла узкая тропинка) и пошли пешком до того места. Когда шли по лесу, я обратил внимание, что эти парни на голову выше меня, раза в два шире меня в плечах, шли в обычных "крокодиловых" берцах, у которых каменная подошва, а я в резиновых кедах, и рядом с ними, хоть я и тихо передвигался, но по сранению с ними мне казалось, что я иду, как медведь. Меня поразила их кошачья грация, как они огибали ветки, с такими фигурами, как у них, я бы этого даже представить себе не мог.
Когда поднялись к землянке, ветки лежали сбоку, проволоки не было, трое ломанулись в землянку. Я опять поразился, как у них все было отлажено (вот тогда я понял, что мы - это никакие разведчики по сравнению с этими парнями), один кинулся вниз, выставил автомат из-за угла, двое ломанулись дальше. Но в землянке никого не оказалось. Тогда ихние саперы просто понапихали туда килограмма три тротила, их главный сапер скомандовал отойти подальше. Один из саперов схватил катушку (подрывали электродетонатором) и мы пошли вниз по ущелью, тошли метров на 50, по рации сообщили о готовности взрывать, получили добро и бахнули. Кругом посыпалась земля. Потом решили напоследок бахнуть и родник нефтяной, он был весь каменный. Взяли 8 двухсотграммовых шашек, стянули изоленой и опустили в родник, стали спускаться вниз, на безопасное расстояние. Опять отошли метров на 50-70, получили добро на взрыв и бахнули. Смотрю, над деревьями поднялась куча камней и полетела в нашу сторону. Вокруг нас начали падать камни, да такие здоровые, что, наверно, может человека в землю вбить по самые плечи. Вот тогда мне было очень страшно, я даже пожалел, что так рано посоветовал остановиться и готовиться к взрыву, что не взял каску с собой, как был, так и сидел в берете. Метрах в двух передо мной упал громадный оковалок в один обхват (килограмм 50 весом), мне еще страшнее стало. Но все обошлось, камни ни на кого не попали, никто не покалечился. Но этот день я никогда не забуду.
Как относились к нам местные? Не скажу, что негативно, но и не любовно. Один к нам ходил, менял на еду (домашнюю) старое обмундирование, ящики из-под патронов, водку приносил. Когда обстреливали нас, он (его дом у нас был в прямой видимости, на секторе обстрела), прятал свою семью в подвал и бежал в нашу сторону, крича, чтоб по его дому не стреляли, что у него никого нет. Другой для наших караульных бегал на рынок за покупками. Остальные, когда мы делали обход вокруг батальона на выявление всяких возможных позиций, где чехи могут прятаться и стрелять по нам, или после очередного обстрела искали следы позиций, чтоб найти для ФСБ-шников патроны или еще какие номерные детали оружия, трупы чехов (но как обычно, ничего мы не находили, как будто нам это приснилось, что нас обстреляли и мы в деревню палили просто так), женщины (мужчин было очень мало, и те, что были, в основном либо старики, либо маленькие пацаны, молодые тоже встречались, но их было мало) в нам относились осторожно, хотя их можно понять, у них свои традиции и нравы. В исламе женщине, а тем более девушке нельзя общаться с незнакомыми мужчинами. Но это не всегда так.
Обстреливали нас не скажу, что регулярно, но периодически. Навесом с подствольников постреляют по нам, взбудоражат нас, потом немного из автоматов по нам тоже подолбят и сваливают в неизвестном направлении, а мы всю ночь в итоге стоим на постах.
Но однажды я, да и все наши парни из разведки, испытали на себе ненависть чеченских баб. Был бешеный обстрел, по нам стреляли с двух сторон, некоторые наши бойцы видели в упор бегающих чехов, но запросив приказ на открытие огня, пока они получат разрешение на открытие огня, эти чехи уже где-то в темноте прятались. Насколько я знаю, никто из нас, кто там с нам был, ни одного чеха ни в ту, ни в другие ночи открыто не завалили, стреляли обычно в темноту на вспышки, а попали в кого или нет, мы этого никогда не узнаем, трупов ведь не находили.
Это была бессонная ночь, на утро мы вышли на обход вокруг территории, только пошли в ту сторону (как раз в сторону деревни, с другой стороны была промзона, но там чехи бегали, но не стреляли), откуда был интесивный огонь, как сразу со все окрестных дворов повылазили чеченские бабы и толпой поперли на нас. На предложение нашего командира пропустить нас, они истерично, почти в один голос на нас заорали, почему мы их постоянно обстреливаем, типа нам платят за это, мы их ненавидим и т.п., схватили камни и поперли на нас. Скажу честно, мне тогда страшно было, хоть и выставил автомат впереди себя, я знал, что не смогу выстрелить, а бабы, я скажу, там еще те. До 30 лет - это кровь с молоком, фигуристая, с пышной грудью (меньше 3-го размера не встречал), бедра широкие, попка аппетитная, сама черненькая, лицо ровное, красивое, даже чем-то шемаханскую царицу из известной сказки напоминает, зато после 30 все они (ну или в большинстве своем) становятся толстыми, обрюзгшими. Так вот эти, кому за 30, на нас и перли. Это сейчас, спустя много времени, я начал догадываться, почему они себя так вели, но тогда думать и догадываться было некогда, мы просто отступили. Они, женщины, своей толпой нас решили просто отвадить от своих дворов, где в домах у них лежали эти черти, которые по нам стреляли, может, кто-то мертвый, кто-то раненый, а кто-то отдыхал после бессонной ночи. Хотя, если бы мы знали про это, вряд ли нам кто-то из командования дал бы добро на то, чтоб просто завалить баб (не убивать, а просто завалить и связать, чтоб не мешались) и просто приступить к зачистке, к незапланированной зачистке. Бойня, наверное, получилась бы страшная, но она не случилась. Сейчас я жалею, что у нас не было той вольности, что была в Афганистане, когда за убийство наших солдат артиллерия выжигала целые аулы "градами".
Но были и более лучшие впечатления. Однажды нас по возвращении после разведки селяне попросили поприсутствовать у них на свадьбе. У них традиция, на свадьбе стрелять из стрелкового оружия (но они начинают зарываться на территории России, когда по МКАДу ездили на джипах и стреляли в воздух, забывая, что у нас так праздники не отмечают), а перед этим войска проводили зачистку в селе и все оружие изъяли. Ну все прошло чинно-благородно, постреляли и сели за стол. Это было что-то, за столом одни мужики, женщины на заднем дворе празднуют, хозяйка обслуживает гостей, я там вина накачался, это ужас. К гостям они относятся уважительно. Многие на нас смотрели напряженно, но традиции они уважают, мы сами
Больше всего нас доставали кадыровцы (охрана Кадырова-старшего), по Чечне они себя чувствовали вольготно, ездили сплошь на ВАЗ-21099 без номеров, им было по х.. мы идем или кто-то другой, приходилось с ними идти на конфликт, наставляя друг на друга стволы. В машинах у них постоянно был целый арсенал, от ПМ до РПГ-7, ходили сплошь в натовском комке, в общем ребята были экипированы по полной, видны боевики в прошлом, которые против нас же и воевали, нас ни во что не ставили. Машины у них были без номеров, вместо номеров были наклейки с надписями типа "РУСЛАН", "ВОЛК", "БАТЫР" и т.п., но перед границей с Дагестаном, где они уже были не властны, они останавливались и прикручивали номера, при въезде в Чечню опять скручивали. Папа Рамзана по крайней мере жил скромнее своего сына, охрана у него ездила на серых 99-х, а не на джипах.
Такого количества удостоверений я не видел нигде. Все же хотят льготы, понаделали себе корочек, чтоб мы их пропустили не задерживая, а мы просто угорали над их ксивами. Там были ксивы "Заместитель главного агронома", "Старший санитар районной больницы", "Главный дворник" и т.п. И это были не просто удостоверения, а реально было такое тиснение на корочке и корочки все были красными.
Были у нас и другие знаменательные случаи, долго все это описывать, поэтому не стану. Памятуя о недавних событиях, где чеченские следаки разыскивают бывших военных, я не хочу рассказывать, в каких войсках я служил, в каком месте там дислоцировался, а те истории без этих данных я рассказать не смогу. У нас тоже бывали случаи, которые теперь называют противозаконными, а тогда мы спасали своих парней из плена, вернее, не из плена, а из чеченского рабства, вытаскивали их исхудавших из подвалов, где стенки были наспех сложены, за этими стенками и сидели наши пацаны, связанные и с заткнутым ртом, чтоб не орали, потому что наше высокое командование их предупреждало о зачистках. В скольки зачистках я не участвовал, но ни одного чеха там так и не поймали, хотя за неделю до этого там кишмя кишело вооруженными бородачами.
Парней вытаскивали из подвалов, они не помнии сами себя, были в лохмотьях, оставшихся от их одежды, не могли слова сказать, просто мычали и из их глаз слезы текли градом. Вот это не преступления, это так, просто русский человек приехал к ним на заработки? Этих парней отвозили в прокуратуру, они не могли давать показания и в итоге их списывали домой, никаких показаний так и не добившись. Одному говорливому, насколько я слышал, даже хотели припаять дезертирство, вместо комиссации, если он не перестанет говорить, давать показания против одного довольно влиятельного человека в том районе по поводу своего плена.
В новостях даже про эти случаи, как бы между делом говорили, никто не акцентировал на них внимания и теперь, значит, чечены в фаворе, а русские, как обычно в дерьме. Вот так вот наше правительство нас и продает.
Ходили слухи об одном русском офицере, который своих солдат чехам в плен продавал.
Много таких случаев.
Вот теперь я думаю, гордиться ли мне тем, что я там служил или забыть, как страшный сон, потому что те, против кого я воевал, теперь герои, а мы - оккупанты.
Только, уважаемые, задумайтесь, сможете ли вы считать ту войну позорной? Хотя, наверно, сможете, потому что в любой войне должен быть результат, а здесь результат заключается в том, что теперь те, против кого мы воевали, живут у нас в России (именно на территории России, а не Российской Федерации, как они называют), а не в Чечне и ведут себя, как хозяева, совсем не чувствуют себя, как в гостях. Хотя подумайте, если вы себя у них на родине себя будете вести, как они здесь, долго ли вы там проживете?
© Warmer
