Сегодня я расскажу вам одну историю. Она тоже о горе, точнее, о вулкане. А также о человеческой безалаберности. Ну и смелости одного капитана.
Итак, вулканы.
Когда речь заходит о жертвах, что мы сразу вспоминаем?
Конечно же, Везувий, который уничтожил Помпеи.
О городах Геркуланум и Стабии обычно все забывают, так как на картине Брюллова их нет. Да и книга Бульвер-Литгона (написанная под впечатлением от этой картины), как и фильмы, снятые под впечатлением этой книги нацелены именно на гибель Помпеи.
Разные источники утверждают, что во время извержения погибло от двух до пятнадцати тысяч человек.
Кроме Везувия мы знаем и Кракатау. Он породил, как пишут газеты того времени «самый громкий взрыв, который когда-либо слышали люди» (а слышали они его на расстоянии почти 5 000 км от эпицентра. Ударная волна обошла Землю семь раз).
БУМ!
То извержение привело к гибели 40 000 человек. Хотя в отличие от Везувия, засыпавшего итальянские города пеплом, здесь основной причиной смерти людей стало 46 метровое цунами.
Конечно же, мы все видели по ТВ действие злокозненного Эйяфьядлайёкюдля, из-за которого 60 000 авиа-рейсов остались на земле и у многих оказались испорчены каникулы. Но этот Эйя-сложное-слово – по сути своей пустячок. Мелкий безобразник, который не сравнится с Везувием и Кракатау.
Этна, Гекла, Мауна-кеа, Санторин (впрочем, это далекое прошлое), Безымянный, Тунгарагуа. На нашей планете много вулканов.
Но есть тот, который по числу человеческих жертв находится на одном из первых мест (по разным источникам от 30 до 40 тысяч погибших). А уж по скорости убийства он даст фору всем остальным вулканам, проигрывая лишь атомным бомбам, сброшенным на Хиросиму и Нагасаки.
Это произошло чуть больше ста лет назад. Но отчего-то мало кто знает об этих событиях.
Итак. На дворе 1902 год. Карибское море. Тропический рай. Мартиника.
Вулкан Мартиники носит название Мон-Пеле/Монтань-Пеле (Лысая гора) и он не раз намекал людям, что является не самым приятным соседом. Лет эдак за сто пятьдесят до печальных событий он плевался дымом, показывал языки пламени, тряс землю и всячески пытался донести мысль, что негоже жить под его склоном.
Но люди ко всему быстро привыкают и считают, что если великан спит и храпит, то и просыпаться ему ровным счетом не обязательно. Ну не важно ведь, что он дымок пустил или землю легонько тряхнул. Право слово, нет причин для паники, любезные господа. Ведали мы на своем веку вещи и пострашнее.
Так что поговорка «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится» это о Лысой горе и жителях Мартиники.
В итоге сто пятьдесят лет никто не шевелился, город под склоном вулкана рос, и к 1902 году в Сен-Пьере проживало до черта мирных жителей (почти сорок тысяч).
В феврале 1902 над горой появилась тоненькая струйка белого дыма. Такое уже случалось, поэтому сие явление ровным счетом никого не заинтересовало.
В апреле дым внезапно стал черным и густым, а гора начала плеваться пеплом, который конечно же запорошил город находящийся всего лишь шести (!) (по другим источникам девяти километрах от вулкана). Жители стали ощущать вибрацию земли под ногами, но представьте себе, совсем не русское «авось» оказалось сильнее чувства самосохранения и разума.
Ночью 23 апреля весь Сен-Пьер проснулся от оглушительного грохота – взорвалась вершина вулкана. Из разверзнутых адских врат повалил дым, а вокруг жерла вулкана начали сверкать молнии – последствия бушующей магнитной бури.
Примерно так все и было:
Зрелище получилось воистину адское, но и здесь люди лишь поохали, поглазели и стали заниматься куда более важными делами, дав возможность нам, потомкам, поражаться их смелостью и раздолбайством к собственным жизням.
Через пару дней Мон-Пеле понял, что так просто этих людей не напугать, прекратил свою активность и задумался, какую бы каверзу учинить. За время краткого затишья некоторые местные жители совершили экскурсии к вершине и доложили всем любопытствующим, что вода возле вулкана кипит, все очень интересно, красиво и причин для беспокойства нет. Местная газета сразу же об этом написала.
Примерно в это время из Франции приехала важная правительственная комиссия, которая должна была исследовать состояние вулкана и оценить его угрозу для города. В состав комиссии входил известный живописец и иллюстратор Поль Мерврат (погибший на Мартинике, как и все остальные).
Художник должен писать картины, а не гадать, опасен ли вулкан.
Важные люди из Парижа посмотрели на едва видимый дым и важно выдали свое важное заключение – опасности для столицы острова нет. Шут его знает, почему они так решили. То ли теплое солнце нагрело мозги, то ли местный ром больно уж был крепок, но факт остается фактом. Эти ученые решили, что вулканы не более опасны, чем артишоки на вашем столе.
Скот и птицы с этим утверждением были не согласны (наверное потому что не читали развешанные по городу листовки) и массово погибали. Первые от недостатка травы, засыпанной пеплом, вторые, как написал какой-то шутник-газетчик того времени «из солидарности». Угу. Явно, чтобы досадить важной правительственной комиссии.
Вид на город с корабля:
Второго (по другим источникам пятого) мая Лысая гора нанесла очередной удар. Из-за подъема лавы находившаяся в кратере горячая вода была вытеснена через боковую расселину, и вместе с камнями, грязью и лавой устремилась по долине реки вниз. Представьте себе – кипящий сель шириной больше ста метров, а высотой с четырехэтажный дом.
На его пути оказался сахарный завод.
Вот как описывает эти события очевидец:
«Над белыми облачками пара с горы спускается с треском черная лавина более 10 метров высотою и в 150 метров шириною. Выступив из ложа речки Белой, она катилась на фабрику, эта армия гигантских черных баранов. Я остолбенел на месте. Я не мог пошевелиться. Вся энергия жизни сосредоточилась в глазах. Мой несчастный сын и его жена бегут к берегу. Вот они исчезают за фабрикой. Вот приходит и проходит в 10 метрах от меня... я чувствую ее смертельный ветер... эта грязь... треск... Все изломано, покрыто, потоплено... Мой сын, его жена, 30 человек, большое здание — все унесено лавиной. Они двигаются бешеным натиском, эти черные волны, они надвигаются, как гром, и перед ними отступает море. Плеск воды, крики. Береговая сторожка отлетает на 150 метров в сторону и убивает около меня моего управляющего. Я иду на берег. Это — опустошение, которому нет имени. Там, где минуту раньше стояла благоустроенная фабрика, плод целой жизни трудов и усилий, теперь только грязь, черный саван моего сына, моей невестки, моих людей».
Без всякого следа исчезли сто пятьдесят человек – первая, но, увы, не последняя жертва вулкана.
Когда кипящий поток встретился с океаном, тот отступил почти на сорок метров, а затем вернулся большой волной, расколошматившей лодки в гавани.
Жители города начали понимать, что дело принимает серьезный поворот и пора уже испугаться. Ощущая под ногами беспрерывные толчки, под начавшимся пепельным дождем, они начали спасаться. Часть забралась на холмы, часть решила спрятаться на стоявших в гавани прибывших кораблях, большинство ушли в соседний город Форт-де-Франсе.
Очередная магнитная буря, разразившаяся над вулканом, обесточила электростанцию Сан-Пьера, и столица осталась без электричества до конца своих последних дней.
Комиссия тупо твердила, что все хорошо, а губернатор, как видно опасавшийся, что до городу Парижу дойдут слухи о вспышках мародерства (негры бунтуют, сэр) – решил сделать комиссии приятное. И вместе с городским советом начал всех уговаривать вернуться по домам.
Аргументацию приводили железную – опасности нет.
И люди вернулись.
Парижские ученые вместе с художником, а также городской совет и газетчики так твердили о том, что «все хорошо, прекрасная маркиза», что смутили даже Лысую гору. И она задумалась: все хорошо?
К седьмому мая подземные толчки полностью стихли, а пепел перестал падать. И все обрадовались (в очередной раз), что опасность миновала. И стали готовиться к празднику.
Вид из города на гавань:
По свидетельствам выживших моряков – восьмое мая был чудесным деньком. Отличная погода, тишь и благодать. Был праздник Вознесения. Утром люди пошли в церкви, дабы поблагодарить того, кого надо за то, что вулкан наконец-то заткнулся.
В семь утра в порт Сан-Пьера вошел новый герой нашей истории – английский грузовой пароход «Роддам» под командованием капитана Эдварда Фримана.
Вид с палубы «Роддама»:
К этому времени на рейде стояло семнадцать судов, возникла разгрузочная пробка, и капитану пришлось найти свободное местечко и встать в отдалении, на углу гавани, возле карантинного причала. В итоге эта досадная неприятность и решение капитана спасло корабль.
Корабли на рейде стояли примерно так:
Пароход ждал своей очереди и разгрузки, команда, уставшая от лондонских туманов, и штормов Атлантики мечтала о том, чтобы к обеду отведать рома, обнять ласковых креолок и хорошенько позагорать. Самые активные матросы (по другим данным нанятые на материке грузчики) решили позагорать на палубе. Капитан между тем занялся оформлением бумаг, приказал бросить якорь и гасить топки.
ВНЕЗАПНО (вы, конечно же, удивились) проснулся вулкан. И начал падать пепел. Через двадцать минут стало настолько темно, что люди в обесточенных домах стали зажигать лампы.
«То тут, то там в домах вспыхивали огоньки. И если бы не жара и не запах, то что творилось на улице, больше всего походило на снегопад. Только снег был серым».
Сквозь пепельный дождь было видно пульсирующее зарево, которое разгоралось над жерлом вулкана, где бушевали молнии. А затем раздался оглушительный взрыв.
Устье вулкана лопнуло и как это обычно бывает, по законам всемирного свинства, разлом случился на той стороне склона, который смотрел на город.
Огромная ало-серая туча укрыла кратер, затем мгновенно потемнела, и точно гигантская капля поползла вниз. Это было то, что сейчас называется пирокластическим потоком – смесь удушающих газов, расплавленного стекла, камней, лавы, дыма, пыли. Скорость такого потока достигает 700 км/ч, а его температура иногда взлетает до 800 градусов по Цельсию.
Пример потока:
Шесть километров до города это дыхание ада преодолело за полторы минуты.
По счастью капитан Фриман очень быстро соображал и сразу отдал приказ машинному отделению:
- Полный вперед!
По удачному стечению обстоятельств кочегары еще не погасили топки, и машина была на ходу.
- Прячьтесь! – крикнул Фриман.
Затем капитан сделал то, чему учили через несколько десятков лет людей при ядерном взрыве – он забежал в рубку и упал на пол, укрывшись за стеной. В этот момент огненная туча накрыла Сан-Пьер.
Она сносила все на своем пути: огромные вековые деревья, срезала каменные дома по фундамент, и даже мощный маяк не пережил встречи со стихией.
"Раздался страшный стон, а затем вой тысяч умирающих, который перекрыл даже грохот Апокалипсиса"
Большинство жителей города сгорели заживо в первые секунды. Те, кому повезло уцелеть, умерли через несколько минут, задохнувшись от ядовитых испарений.
А затем смерть сползла в гавань.
Американский пароход «Рорэйм» вспыхнул, точно спичка.
"Рорэйм" за несколько дней до гибели:
Останки «Рорэйма»:
Стоявшие на рейде корабли гибли. Пылали паруса, оснастка, мачты, краска на бортах испарялась от температуры, а люди превратились в угли. И если пароходы еще держались на воде, то деревянные барки (не говоря о рыбацких лодках), оказались расколоты ударом воздушной волны, а несколько шхун, были опрокинуты на борт и набирая воду, начали тонуть.
«Роддам», находившийся на краю удара за несколько секунд лишился всего своего такелажа, на нем возникло несколько пожаров. Фриман рассказывал:
Так жарко, что невозможно было вдохнуть воздух. Я боялся, что мои легкие просто изжарятся.
Пароход рванул вперед, но внезапно остановился, так как стоял на якоре. Капитан забыл об этом, когда отдавал приказ. Понимая, что все решают секунды, он решил сбросить цепь и выскочил из рубки на палубу, которую бомбардировали раскаленные камни. Почти сразу же Фриман получил ожоги лица и ладоней. Все кто не успел спрятаться во время удара (17 человек экипажа) превратились в обугленные трупы. Капитан попытался сбросить цепь, но механизм заклинило и он лишь сильнее обжег руки.
Поняв, что в любой момент одежда на нем вспыхнет, командир «Роддама» вернулся в ходовую рубку, скомандовав мотористам:
- Полный назад!
Фриман решил порвать цепь, играя на натяжение, но у него ничего не получилось. Она оказалась такой же крепкой, как Британская Империя.
И снова помогло чудо.
Добравшаяся до гавани «туча» выжгла воду в океане и подняла гигантскую волну. Пароход скакнул, точно необъезженный жеребец и цепь лопнула, даруя свободу.
Но «Роддам» с заклиненным рулем начал описывать по гавани круг, приближаясь к горящему «Ромэйну». Фриман, ладони которого были страшно обожжены, зажал штурвал предплечьями, выравнивая ход.
В гавани тем временем разверзлась преисподняя.
Сыпался пепел, летали раскаленные добела камни, сверкали молнии, над городом бушевало несколько огненных ураганов, а весь мир пульсировал зловещим багряным светом.
Ослепший от боли капитан выводил свой корабль из смертельной ловушки, наплевав на опасные мели, рифы и горящие суда, преграждавшие ему путь.
Кочегары и выжившие члены команды, несмотря на ожоги, работали как проклятые, кидая в топки уголь. Они хотели лишь одного – убраться как можно дальше от проклятого острова, к которому всего лишь пятьдесят минут назад они успели пристать.
Спустя почти десять часов черный, засыпанный пеплом, с обожженными трупами на палубе, «Роддам», точно «Летучий голландец» прибыл на остров Сен-Лусия, перепугав всех портовых работников.
Примерно в это же время в гавань Мартиники пришел французский военный крейсер «Сюше». Капитан отправил в Париж рапорт:
«Только что вернулся из Сен-Пьера. Город полностью уничтожен огнем, который обрушился на него сегодня около восьми часов утра. Полагаю, что все жители погибли. Принял на борт около тридцати спасшихся. Все суда, стоявшие на рейде, сгорели и погибли. Извержение вулкана продолжается. Следую в Гваделупу за провизией».
Соседний с Сент-Пером город Форт-де-Франсе уцелел. О том, что произошла беда, рассказал один из жителей, разговаривающий со своим другом по телефону. Сперва он услышал взрыв, затем хрип задыхающегося человека, а потом наступила тишина.
Лишь десятого мая спасательные экспедиции смогли сойти на берег, очистившийся от удушающегося дыма. Несколько пароходов все еще горели, на воде плавали сотни трупов моряков, а то что очевидцы увидели в городе, наверное, преследовало их до конца жизни.
Тысячи обгоревших останков, тысячи умерших в агонии от удушья. В центр Сан-Пьера нельзя было попасть еще несколько дней, настолько горячей оставалась земля.
Из всех жителей города уцелело лишь двое. Один из них вот этот господин:
Познакомьтесь со счастливчиком. Август Сибарус. Заключенный. Он выжил только потому, что его узкая камера с низким потолком и маленьким окошком находилась ниже уровня земли. Через четыре дня спасательная команда выкопала его из каменного мешка.
Город после катастрофы:
Но на этом извержения не закончились. Вулкан разошелся и сбрасывал на город еще несколько туч. А 30 августа, пирокластический поток, изменив направление, накрыл еще один поселок, разом прикончив полторы тысячи человек, навечно внеся их в списки премии Дарвина.
После того, как вулкан начал успокаиваться, из его жерла стал расти необычный конус:
Это была быстро твердеющая лава, и конус поднялся в высоту на 300 метров. Ночью его трещины и разломы зловеще сияли красным. Через несколько лет этот монумент погибшим разрушился под собственным весом, и Лысая гора наконец-то начала успокаиваться.
А что же наш храбрый капитан?
Вылечившись, он приплыл в Лондон, где был награжден высшим знаком отличия для гражданских моряков – «Серебряной медалью Ллойда» за проявленный героизм.
После случившейся катастрофы он прожил еще полвека и умер в возрасте 88 лет.
Ну а теперь вулкан выглядит вот так:
Райское местечко, как говорят. Многие местные о вулкане стараются не вспоминать, а эту историю и вовсе забыть. Говорят, слишком вредит туризму.
Вы все еще планируете провести свой отпуск на Мартинике? :)
Алексей Пехов (http://olesher.livejournal.com/)
