Слушайте, я всерьез ненавижу трамвай номер 1. Я не знаю более вредной колымаги, это ископаемое на колесах все время появляется не вовремя. Но я к нему еще вернусь позже, потому что вообще-то этот рассказ о русской кухне.
Моя любимая попросила меня написать рассказ о русской кухне. Она листала мои блоги и обнаружила у меня ужасные литературные лакуны, у меня нет ни одного рассказа про пельмени. Вообще ни одного! Зощенко в моем возрасте уже написал о пельменях пару фельетонов, у Гоголя галушки — одни из главных персонажей в «Вечерах на хуторе». У Булгакова тоже был масштабный замысел гениального романа про пельмени, но он остался в черновиках — помешала работа над «Белой гвардией». На творчество Лермонтова пельмени наложили неизгладимый отпечаток. Этот отпечаток, очень четкий, можно найти на четвертой странице рукописи «Мцыри», куда поэт уронил с вилки пельмень, перечитывая рукопись за ужином. Даже у Пушкина в его «Евгении Онегине» были строки про дядю, который был самых честных правил:
…Когда не в шутку занемог,
Он всех пельмени есть заставил,
И все их ели, видит Бог!..
Но все это не пропустила цензура, и пришлось пельмени заменить на какие-то вялые, невразумительные строчки. Любой школьник подтвердит вам, что эта строфа самая непонятная из всей дюжины, что он прочитал.
Так вот, моя любимая сказала:
— А где твои рассказы о пельменях? Я не требую поэму, оду, или, скажем, роман. Но рассказ-то написать надо? Хотя бы просто отдать дань традициям русской литературы.
Вот я и пишу.
У нас в городе есть пельменная, я вам не скажу, какая. Там делают пельмени с чем хочешь, даже с рыбой и грибами. Мы пришли туда, заказали пару порций пельменей и немного
вареников. На моей любимой была розовая футболка, а на носу у нее появлялась весенняя смена веснушек. Она их не любит, ей кажется, нет ничего милого в пятнышках на коже, но мне нравится ужасно. Я гадкий человек. Пятнышки на коже, с моей точки зрения, выглядят чертовски привлекательными. Она с ними такая юная и прекрасная, будто саму Весну одели в розовую футболку.
Она сейчас пишет диплом, скоро у нее защита. Она очень волнуется, защита диплома — штука ответственная. Сам текст диплома она напишет без проблем, главный вопрос, который надо решить — можно ли пойти на защиту в новом розовом платье с вырезом на спине, или одеться менее вызывающе? Для докторской диссертации платье было бы в самый раз, но насчет защиты диплома есть определенные сомнения.
Ну вот, я хотел написать о пельменях, а пишу о своей любимой. Простите.
Так вот, пельмени в этом заведении подают в глубоких тарелках, похожих на здоровенную пиалу. Кажется, что пельменей там мало, на самом донышке, но постепенно открывается второй слой пельменей, а под ним — еще и третий. К этому моменту начинает казаться, что пельмени никогда не закончатся, хорошо, что мы были голодные. Голодный человек по-другому относится к пельменным залежам, для него чем толще культурный слой пельменей, тем лучше.
Потом нам принесли вареники с вишней и чашку какао на двоих. Сверху в молочную пенку повар воткнул листочек мяты, мы его съели. Я не знаю, что находят в мяте кошки, лично мне кажется, они сильно преувеличивают ее вкусовые качества. Вареники с вишней гораздо лучше.
Вареник с вишней, если сравнивать его с обычным вареником с творогом — штука тонкая, он тоньше раза в три. Зато, благодаря вишням, у него на щеках играет здоровый румянец, а если ткнуть его вилкой, из него течет что-то красное. Это роднит меня с вареником с вишней, за какие-нибудь пять минут знакомства я нашел у нас массу общего. Моей любимой вареники понравились, я очень доволен: если у меня с варениками так много общих черт, быть может, я тоже ей нравлюсь. Ради того, чтобы ей нравиться, я готов терпеть что угодно — даже если она, забывшись, случайно назовет меня вареником или ткнет вилкой, я не расстроюсь.
Простите, я опять отвлекся от темы. Возвращаюсь к русской кухне.
На самом деле, русская кухня не ограничивается пельменями. Существует множество блюд, от которых, при правильной дозировке ингредиентов, человек может истечь слюнями насмерть. Вот, к примеру, блины. Блины — это кулинарный шедевр, если их делает мужчина, верящий в добро и семейные ценности. Мужчина, для которого накормить любимую девушку — дело чести, а не сугубо технический вопрос.
Что касается меня, то я очень люблю кормить свою любимую девушку блинами. Увы, для этого нужно, чтобы она пришла в гости, а это случается редко. Обстоятельства все время складываются против нас. В прошлый раз она пришла в гости на блины год назад, мы только успели замесить тесто, как вдруг выяснилось, что любимую укусил за ногу клещ. Она перед этим гуляла по парку, и там клещ вероломно залез к ней под джинсы, наглая скотина. Пришлось вместо блинов ехать в поликлинику, там клещу объяснили пагубность его пристрастий. Врачи обещали допросить и осмотреть клеща, проверить его на всякие нехорошие болезни. Я потом звонил любимой и спрашивал:
— Ну, как там клещ?
Она сказала — с клещом все хорошо, он здоров. Она сама тоже. Правда, для клеща эта история закончилась плохо, но он сам виноват, нечего было кусаться и портить нам вечер блинов.
Мы съели пельмени и отправились к остановке трамвая. Говорили о разном, я рассказал о своих творческих планах на субботу, а она — о своем желании снова начать вязать крючком. Она пообещала, что свяжет мне ажурную подставку для кружки, я буду счастливым обладателем этой эксклюзивной вещи. Правда, у меня нет подходящей кружки, так что в ближайшее время я совершу набег на магазины, чтобы найти достойный экземпляр.
Потом приехал трамвай номер 1. Нормальные трамваи ездят так: «тын-тыдынц, тын-тыдынц», а спереди у них что-то дребезжит и звякает. А трамвай номер 1 все эти звуки производит с каким-то гнусным злорадством. Он знает, что сейчас моя любимая сядет в него, и уедет, и я ее снова долго не увижу. Дверь за нею закрывается и трамвай трогается: «тын-тыдынц, хе-хе, тын-тыдынц, хе-хе-хе!» Ненавижу, когда он так делает.
Она уехала на трамвае, а я пошел пешком домой, мне еще нужно было написать рассказ о русской кухне.
Я гораздо охотнее сделал бы для нее блины, и подал бы их к чаю со сметаной и вареньем. Или даже налепил бы пельменей и вареников с вишней. Для нее я сделал бы все, что угодно.
Но в настоящий момент рассказ о русской кухне — это почти все, что я могу для нее сделать.
Так что надеюсь, он получится вкусным.
P.S. Мне тут на днях сказали:
— Леша, ты так пишешь, что сразу ясно, ты очень любишь людей.
Я хочу сделать заявление, что это совсем не так.
Люблю я только ее одну. На остальных только падают отсветы.
Это не очень хорошо, и я хотел бы любить всех, честно.
Но у меня только одно сердце, и там уже нет свободного места.
© alex-aka-jj
