«Расскажи мне — и я забуду. Покажи мне — и я запомню. Дай мне научить кого-то — и это станет моим. Отойди в сторону — и тогда, может быть, я смогу наконец сделать лучше, чем учил меня ты».
Изречение вроде известное, но в таком виде вы не найдёте его ни у Франклина, ни у древних китайцев, которым его приписывают. Его мне бросил на ходу много лет назад один блестящий юрист старшего поколения. Он вечно был занят, точную цитату забыл, вот и пришлось ему изобретать её самому заново. Что называется, Франклин отошёл в сторону. По-моему, получилось лучше.
На этот афоризм его вдохновило юношеское воспоминание — лекции юрфака сорокалетней давности он помнил смутно, несмотря на учёное звание доктора юридических наук и многочисленные более крутые регалии, зато до мелочей мог рассказать свою первую курсовую работу, «О кажущейся безмотивности уголовно-правовых деяний». За этим мудрёным для простых смертных названием скрывалась тема, революционная для советского правосудия.
Тогда, в конце шестидесятых, вышло постановление Верховного суда, что у обвиняемых следует тщательно выяснять мотивы преступления и учитывать их при вынесении приговора. До этого постановления было проще — на сколько лет накуролесил, столько и сиди. Вот студенту и поручили для курсовой горячую тему. Расследуя её, он нашёл множество удивительных уголовных дел тех лет. Два случая автор курсовой рассказал мне так интересно, как будто они случились сегодня.
В деле №1 поймали разбойника. Мужик садился в такси и шарахал таксистов по голове молотком, а в переводе на юридический язык применял насилие, опасное для жизни и здоровья. Расследование закончилось, дело готовили к отправке в суд. Но спохватились, что по постановлению Верховного суда надо теперь выяснять мотив преступления. Разбойника вызвали и задали ему идиотский с точки зрения следователя вопрос: «Для чего тебе нужны были деньги?».
Обвиняемый посмотрел бодро и отрапортовал: «Для создания Всесоюзного общества по борьбе с пороками на основе атомной энергии!»
Стационарная психиатрическая экспертиза показала, что подследственный невменяем и уголовной ответственности не подлежит.
Дело №2 наделало во Владивостоке шуму, хотя по традиции тех лет о нём в новостях не сообщали. Мужик обвинялся в том, что устроил пальбу из пистолета в универмаге «Золотой Рог». Сначала он стрелял в потолок, потом по людям. Жертв не было, но всё-таки пули из дверей выковыривали. Значит, покушение на массовое убийство, теракт то есть.
Преступника уже почти осудили, и вот на тебе — это постановление. Пришлось спрашивать его о мотивах. Он спокойно ответил, что это была дурацкая пьяная шутка — стрелять собирался только в потолок. Показалось ему, видите ли, что от долгого мирного времени народ совсем трусоватым стал. Случись что — защищать страну будет некому, даже за себя постоять не могут.
Вот он и проверил народ на вшивость — стоит мужик в центре зала, ни на кого не бросается, палит строго в потолок, в остальном ведёт себя нормально. И никто его не попытался остановить, все наутёк бросились.
«Отчего же ты по людям-то стрелять начал?» — спросил его следователь.
«Понимаете, когда я стрельбу в потолок открыл, женщины в панике заметались, а самые здоровые кабаны — они первыми до дверей допрыгали! Обидно мне очень за нас мужиков стало, вот и зафигачил им вслед! От души!»
Психиатры у мужика отклонений не нашли. Кроме разве что обострённого чувства справедливости. А за это в психушку у нас не садят, только в тюрьму. В суд ушла формулировка:
«Смягчающее обстоятельство — был крайне возмущён несоветским поведением отдельных граждан».
© Некто Леша
