Вот выйдешь на улицу аккурат после дождичка, а на зелени деревьев – слезы. Солнце выглядывает из-за туч, щурится хитро – как, мол, мы с небом вас водичкой-то окатили? А ничего так окатили, - с облегчением вздыхают чуть сбросившие дневной жар улицы. Хорошие слезы на листьях. Веселые, радостные.
Вот так вот и шел я по свежему, радостному городу, на повеселевших людей смотрел. И тут вдруг словно бы споткнулся взглядом…
Бабушка, старенькая такая, сидит на скамейке остановки. Дедушка, ее дедушка, к маршрутке посеменил, руками машет. Маршрутка, махнув презрительно дверцей, виляет желтым бедром и отчаливает от остановки.
Дедушка возвращается к скамейке. Подходит к бабушке, приобнимает ее за плечи, гладит. Потом поднимает глаза на меня, на паренька, что с велосипедом возле остановки стоит, с мамой разговаривает. В глазах слезы. Тяжелые, горькие, словно бы перестаралась хозяйка-судьба с рассолом, когда в банку наливала, слишком много соли поклала, слишком мало остального. Такие слезы сильнее всего разъедают кожу. Может, от таких вот слез и морщины-канавы у дедушки на лице.
- Третья маршрутка проходит вот так… Они нас знают, мы часто на этих маршрутках ездим. Дети войны мы, льготники.
Махнул рукой, сел рядом с бабушкой своей, сумку на ручку палочки повесил.
Вот что делать? Что сказать? Пока я стоял и думал, паренек сорвался. Вскочил на велосипед свой и по газону на ту сторону, туда где аппендикс конечной выталкивает маршрутку в обратном направлении. Оттормозился на обочине, камень поднял и в стекло проезжающей маршрутке, со стороны водителя как раз. Попал, маршрутка по тормозам...
Паренек на велосипед и деру.
Я в ступоре. Дедушка и бабушка смотрят, открыв рот.
Что тут сказать, что сделать? Прав паренек или нет? Сказать водителю что видел и чего не видел?
Вот до сих пор не знаю. Знаю только, что слезы они разными бывают. Вот и на глазах матери того паренька слезы видел. Другие, не такие, как в начале описывал. Слезы гордости. От чего? Почему? Не знаю.
© Ammok
