Игорь был тончайшей души человек.
Может быть поэтому он и являлся таким рьяным почитателем и любителем музыки. Которую мог слушать или обсуждать часами.
В общем-то такая страсть, или тяга к музыке, была труднообъяснима. Ни родители, ни иные родственники по обеим линиям музыкантами не были. Судя по семейным преданиям, в роду музыкантов тоже не наблюдалось.
Попытки научить Игоря в раннем детстве играть хоть на каком-нибудь инструменте, а конкретно – на пролетарском баяне, завершились фиаско.
Потому что даже пресловутая берёзонька, зачем-то, как дурында, стоявшая «во поле», в исполнении Игоря выглядела совершенно новаторским произведением неизвестного музыкального направления.
Хотя нет, по поводу направления сразу вспоминался знаменитый старорежимный слоган «кто в лес – кто по дрова».
Одним словом, вскоре баян исчез из их квартиры, чему Игорь был безмерно рад.
На разговоры о пианино, а тем более – о скрипке, родители получали со стороны Игоря адекватный ответ.
Поэтому каким образом, где, как, почему Игорь стал таким, не побоюсь этого слова, отъявленным меломаном, так и останется загадкой.
Хотя для нашего повествования это и не столь важно. Гораздо более важно то, насколько серьезно Игорь относился к своему, как он называл, «делу».
У него был свой, специально разработанный им каталог, построенный на довольно сложной схеме классификации как по композиторам, так и по названиям их произведений с указанием года исполнения и исполнителя, или творческого коллектива.
Отдельной гордостью был алфавитный рубрикатор, позволявший практически мгновенно определить, в какой стопке, на каком CD-диске находится то произведение, которое в данный момент Игорь хотел бы послушать сам, или продемонстрировать другу.
В качестве ремарки – подруг у Игоря не водилось. Ибо, как он любил говорить – Да какая тёлка способна по-настоящему понимать настоящую музыку?
И сам же отвечал – То-то.
Но все вышесказанное – это так, формальная сторона, «верхушка айсберга».
Вы бы видели, как тонко Игорь ощущал композиторский замысел, переживал малейшие ошибки в звучании инструментов, как он сопереживал вокальные партии.
Да что там говорить, подавляющее большинство музыкальных произведений, каждую ноту, он помнил наизусть. Иногда даже пытался подпевать, хотя и не обладал от природы необходимыми вокальными данными.
Ну — не каждому дано.
И все было бы хорошо, пока Игорь не осуществил свою давнишнюю мечту – покупку хорошей, настоящей, дорогой аппаратуры.
Кто же знал, что из этого выйдет?
Блядь.
Комплект из стационарного CD-проигрывателя Teac и усилка той же фирмы, и, самое главное – колонки Jamo Prestige с четырьмя динамиками каждая, два из которых – басовые, это было то, к чему он так давно стремился, финансово напрягался и «подтягивал живот».
Когда Игорь расставил аппаратуру, медленно, смакуя каждое движение, подсоединил все шнуры и штекеры, и затем, в качестве пробы, поставил один из любимых компактов своей коллекции и включил почти на максимум высокие и низкие, он закрыл глаза и с глупой счастливой улыбкой блаженного подумал – вот это, наверное, и есть нирвана.
Но через минуту Игорь неожиданно ощутил дискомфорт.
В стройный мажорный лад музыкальной композиции вмешивался явно посторонний, но настырный звук.
Игорь открыл глаза и навострил уши.
В стену, возле которой он поставил колонки, стучали. С той стороны.
Соседи.
Игорь даже не раздумывал. Вердикт его был скоропалителен как выстрел и неизбежен как вторая рюмка после пролета мухи, успевшей пролететь за первой — Нахуй!
Такими незамысловатыми словами было положено начало ну, если не столетней, то многолетней войне Игоря с Михеевыми. То бишь – с соседями через стенку.
Дело в том, что в музыкальных пристрастиях Игоря был один нюанс, который назвать незначительным не повернется язык даже у автора.
Бахом, Бетховеном и Брамсом Игоря были Rammstein, Ozzy Ozbourne и Marilyn Manson.
Это – в смысле самыми любимыми. Но кроме них было еще громадное количество других групп и солистов, ежевечернее прослушивание которых Игорь почитал своим долгом.
Стоит ли говорить о том, в каком музыкальном направлении «работали» эти группы?
Наверное, нет. Излишне.
Справедливости ради следует отметить, что первоначально со стороны Игоря была предпринята попытка сепаратных мирных переговоров.
Почему сепаратных? Потому-что только с Петрухой – соседом.
В принципе, тот вообще был слегка глуховат, к звукам, как таковым, относился равнодушно, и к предложению Игоря договориться, когда тот может включать аппаратуру громко, чтобы с полным кайфом послушать «свою» музыку, отнесся индифферентно – Да мне-то похуй! Вот Татьяна…
Было заметно, что Татьяны он побаивался и «без музыки».
С Татьяной, не по годам энергичной и безаппеляционной в суждениях супружницей Петрухи, переговоры у Игоря проходили тяжело.
Как в том анекдоте — …поскольку, я вижу, договориться нам не удастся, есть предложение сразу перейти к оскорблениям!
С большим трудом ему удалось уговорить ее, что громко он будет включать свою музыку только по выходным, не более двух часов, причем – не позже семи.
Но даже это, с таким трудом достигнутое соглашение, было вскоре нарушено.
Виноват, в общем-то, был сам Игорь.
Ну — выпил, ну — душа хотела развернуться. В своей квартире, между прочим.
Ответ Татьяны был адекватным. Стуки в стену начались даже в «договоренное» время.
Чтобы их перекрыть, пришлось добавлять децибел. А хули – око за око.
Дальше пошло тоньше. Даже когда Игорь включал музыку не очень громко, но – йобаные панельные дома!, до соседки все равно доносились хоть какие-то звуки, она тут же заводила со своей стороны видно еще советскую шарманку, в смысле – проигрыватель.
Почему Игорь думал, что проигрыватель старорежимный?
Да потому что песни были еще тех лет.
…А город подумал, а город подумал…пусть бегут неуклюже…а ты такой холодный…этот день победы…надежда…
Причем звук с той стороны включался на максимум. Надежды на примирение не было.
Ну что же…
Тогда Игорь тоже добавлял звука и отвечал адекватно.
Кроме любимцев, это могли быть Oomph, Nine Inch Nails, Lacrimosa, Joe Satriani, Steve Vai, Clawfinger, Crazytown, Jeff Beck, Gary Moore, Vinnie Moore…Или старые добрые Deep Purple, Led Zeppelin, Alice Cooper, Guns N‘Roses.
В добром, благодушном настроении Игорь потчевал Татьяну солянкой из таких групп, как Oasis, Art of Noise, Sparks, Radiohead, Muse, Tricky, Rush, Guano Apes, P.O.D., Prodigy, Kingdom Come.
Вот так и жили…
Как-то Игорь невесело подумал – Во попал! Прямо — музыкальный ринг какой-то. «Бои без правил».
…Как-то вечером, возвращаясь домой после работы и зайдя в подъезд, Игорь на площадке возле лифтов увидел нагромождение мебели, тюков с вещами.
- Кто-то переезжает? – спросил Игорь у консьержки.
- Ну. Михеевы, — буркнула та.
- Ох ты ж елы-палы! Вот теперь заживу в свое удовольствие! – радостно тёхнуло
сердце.
Вошел в квартиру в приподнятом настроении — …умерла, так умерла!
Поставил последний Black Sabbath. Который — с Ozzy.
Расслабленный, сел в кресло. Было тихо.
Ну как тихо – ревела музыка, выводил пронзительные рулады Ozzy, но в стену никто не стучал, Кобзона не включал.
И стало Игорю как-то…грустно. Тоскливо. Невесело.
Хуже того – одиноко.
Почему-то снял Ozzy, и поставил минорную Rammstein‘овскую Mutter.
Вещь легла на душу как недостающий пазл.
И Игорь вдруг понял, что добрый кусок его жизни ушел. Ушел безвозвратно.
И никогда уже не вернется.
Ни-ког-да.
© Шева
