Тварь медленно подплывала к сидящей в песочнице девчушке лет четырех, которая, сосредоточенно сопя, разравнивала совком «свежеиспеченный» кулич. Черная, ощетинившаяся иглами, она вытягивала щупальца к светловолосой головке ничего не подозревающего ребенка.
«Пожиратели счастья» - так он окрестил их для себя.
«Нет!» - метнувшись к песочнице, он вытянул руки над головой девчушки, и крепко ухватил мерзкое создание. Тут же в мозг разъяренными шершнями впилась тысяча раскаленных лезвий, сердце стиснули колючие тиски. В глаза хлынула темнота.
«Больно… мама… как больно…».
Тварь яростно извивалась, и дергалась, пытаясь высвободиться.
«Терпеть… только терпеть… больно…»
Боль казалась невыносимой.
Но и монстр стал слабеть – попытки вырваться стали более вялыми, темное создание начало терять форму, щупальца и иголки отваливались, и растворялись в воздухе.
Девчушка громко заревела.
Сидящая на скамейке мать девочки оторвалась от книжки, взглянула на дочь, и ахнула.
Над дочерью стоял толстый парень – в спортивных рейтузах, натянутых до самой груди, клетчатой рубашке, и нелепой ярко-желтой панамке. Раскосые глаза, маленькая голова с редкими волосами, скошенный затылок, толстые губы – люди поневоле узнают тех, кто болен синдромом Дауна. Парень стоял, протянув руки над девчушкой, и что-то мычал.
- Эй! – девушка подскочила к умственно отсталому, и вцепилась в рукав. – Ну-ка! Ты чего!
Даун стоял как вкопанный. Лицо перекошено, подрагивающие веки прикрыты, с уголка губ стекает слюна.
«Сейчас… немного… пожалуйста… пожалуйста…»
Тварь конвульсивно забилась, и окончательно рассыпалась.
- Ты, идиот! – истерически заверещала мать. – Оставь ее в покое!
Вокруг стали собираться люди.
- Что случилось?
- Да вот, дебил этот, пристал к девчушке!
В толпе раздались гневные выкрики. Вперед протиснулся крепко сбитый мужчина. Схватив парня за шиворот, он дернул его на себя и с силой ударил по уху:
- Так понятнее, неразумный?
Толпа одобрительно загудела:
- Вот так!
- Хрен их поймешь, идиотов этих!
- В психушках своих пусть сидят, кто им вообще по улицам ходить разрешает!
Парень поднял глаза, и медленно оглядел окруживших его людей. Потом тихонько промычал что-то, развернулся, и, сгорбившись, стал уходить, слегка подволакивая ноги.
Через некоторое время он обернулся. Толпа расходилась. Светловолосая девчушка счастливо смеялась – мама, что-то приговаривая, подкидывала ее руками в воздух. Он улыбнулся, и пошаркал дальше. Рука непроизвольно прижалась к сердцу.
«Больно… как-же, все-таки, больно… ничего… потерпеть…просто немного потерпеть…»
