С точки, где он стоял, на город открывался прекрасный вид.
Хотя слово «прекрасный» ни хрена не отражало его чувств. Да и вообще, плохое слово. Замусоленное, заеложенное от частого употребления.
Вспомнилась оконечная фраза из анекдота о Вовочке, которую говорит его отец, узнав, что сестра Вовочки, старшеклассница, беременна – Прекрасно, блядь, прекрасно!
А Вовочка потом озвучивает эту фразу в классе перед учительницей, отвечая на ее задание придумать короткий рассказ с двумя повторами слово «прекрасно».
Вот и у него, как в анекдоте - Прекрасно, блядь, прекрасно!
А вид, действительно, чудный.
Маковки куполов церквей, цветные, с высоты - как игрушечные, трехэтажные дома-новострои, стилизованные под дома девятнадцатого века. Солнечные блики на мерцающей вдали глади могучей реки.
Вспомнил, как гуляли вместе в рощице, которая раскинулась внизу. Что-то они тогда еще пили. Хотя почему - что-то? Вино, конечно. Он взахлеб рассказывал ей о своей последней зарубежной поездке, как вдруг из непонятно откуда-то взявшихся темных серо-синих туч хлынул дождь.
А точнее - не хлынул, а лупанул! Да, летний, теплый, но какой!
Крона дерева, под которым они стояли, не спасла. Уже через пару минут они стояли как два облитых водой суриката. Единственное отличие - что смотрели не в одну сторону, как обычно показывают в фильмах об этих зверьках, а смотрели в глаза друг друга, крепко прижавшись друг к другу.
Затем, правда, он повернул ее к себе спиной, и обхватив ее мокрые груди своими ладонями, прижался самой твердой на тот момент частью тела к ложбинке полушарий внизу ее спины.
… «Вынырнув» из воспоминаний, бросил взгляд на темневшую вдали синеву реки. Вдруг вспомнил, как они вдвоем катались на прогулочном теплоходе. Он давно хотел покататься с ней именно на этом колесном теплоходе. С гордым названием «Миссисипи».
Вызывающе желтого цвета, двухэтажном, стилизованным под американский мини-пароход времен Тома Сойера.
Чего ему так хотелось проплыть именно на этом пароходике, Бог его знает. Вот хотелось – и все. И ожидания тогда его не обманули…
Как она тогда смеялась, коверкая название теплохода – А мне больше нравится «Мисс-и-Писи»!
…Причудливыми изгибами внизу извивалась Пейзажная аллея. Сколько раз по которой они ходили, взявшись за руки.
Почему-то вспомнил эпизод, когда в жаркий день они как-то присели на летней террасе кафешки, прячущейся в тени деревьев. В том месте, где аллея резко сворачивает налево, в сторону Андреевской церкви и МИДа.
Он тогда взял бокал белого сухого, потом еще один. Она не захотела даже мороженого, заказала только кофе-гляссе.
И курила. Много курила.
Хотя сидели под тентом, было душно. Поэтому, может быть, и разговаривали как-то …неспешно, лениво.
За столик неподалеку от них села компания холеных, солидных мужиков в костюмах, в галстуках. Это в жару-то!
Что-то заказали. И в ожидании заказа тоже лениво посматривали вокруг.
И как же они оживились, когда их взгляды наткнулись на их столик! Сразу начался веселый разговор, косяки в их сторону.
Если быть точным – конечно, не в их, а в ее…
Уже когда вышли, она со смехом показала ему визитку. На которой от руки было дописано – Буду рад.
- Что это? Откуда? – удивился тогда он.
- Да один из тех мужиков – хитро улыбнулась она, - Пока ты в туалет ходил.
…Крыша кинотеатра – что же они тогда смотрели? Уже и не вспомнить.
Она еще тогда удивилась – Я думала, фильм будет так себе, а ты смотри какой хороший фильм. Он тогда ответил – Глупыха, я же выбирал. И на хрень какую-то никогда бы тебя не повел.
…Блестя новенькой кровельной медью, пускала блики крыша арт-галлереи, в которой они были год назад на выставке Никаса Сафронова.
Они тогда подолгу простаивали перед особо понравившимися картинами, обсуждая сюжет или его подачу художником, как вдруг, дойдя до очередной картины, он застыл.
С картины под названием «Стремление к совершенству» на него смотрела она.
Его любимая.
Те же глаза, те же губы, та же прическа. Единственное – цвет волос был чуть темнее.
Он еще тогда, как дурак, сразу бросился читать название. Еще и удивился – Почему «стремление», а не само совершенство?
Она же тогда гордо и снисходительно признала удивительное сходство.
А через несколько картин она, подавляя смех, сказала ему – А вот это - ты!
В мундире то ли генералиссимуса, то ли фельдмаршала, со всеми регалиями и атласной лентой наперевес, на портрете был изображен худющий, лопоухий, с огромными треугольными ушами кот. Породы сфинкс.
Он еще тогда ответил ей – Точно, вылитый я. Как же эта картина называлась? А, вспомнил, - «Герой времени египетских походов».
Да…Вот только героя из него не получилось.
Уже в конце экспозиции ей почему-то очень понравилась картина с незамысловатым названием «Легкость бытия на фоне замка».
Простой, незатейливый сюжет – на лужайке перед красивым замком в хороший, летний день беспечные, фланирующие пары в одежде восемнадцатого, а может, и девятнадцатого века.
Она долго стояла перед этой картиной, а затем обронила – Как бы я хотела там оказаться! Помнишь поговорку – Ученье – свет, а неученье – чуть свет на работу. А так хочется жить легко, без напрягов, без ненужных забот и проблем. Жизнь ведь так прекрасна.
Будто ударив под дых, нахлынуло опять – Ведь было, было, было…
Как в той старинной песне – И любовь была…
Любить нельзя забыть.
Вечный вопрос – где ставить запятую?
Вдруг вспомнил, как растворяясь в ее чувствах к нему и одновременно мучаясь от ревности и боязни, что сказка отношений между ними может неожиданно растаять, как-то пришел к удивительному открытию.
Поразившему его своей простотой и прозрачностью.
Почему-то все всегда и везде считали и считают, что любовь - это отношения и вспыхнувшие чувства между двумя людьми.
Да ни хера подобного.
Как первооткрыватель какого-то глобального гениального закона, ошарашенный снизошедшей на него истиной, будто Ньютон после удара яблоком по лбу, со всей горькой пронзительностью он тогда неожиданно понял, что любовь – это не чувство между двумя.
Любовь – это чувство В тебе.
К ней, но - в тебе.
Это чувство одного.
Того, кто действительно любит. Каждой клеткой своего тела, готовой отдаться и отдать все другому. Тому - кого любишь.
А чувства второго – обычно лишь рефракция, отблеск, отражение твоего чувства.
В лучшем случае – зеркальное.
В худшем – имитация.
Что, как писали классики девятнадцатого века, «сиречь - обман».
…Эх, Саня, Саня…. Друг, называется. Хотя, причем тут он?
Если бы не она…
А так-то, да - жизнь прекрасна. И нас окружают прекрасные люди.
Уже вслух, невесело улыбнувшись, произнес – На первый взгляд.
Затем добавил – Ну, что, герой египетских походов? Пора. Проверить легкость бытия.
Будто прощаясь, еще раз обвел глазами открывавшуюся с крыши многоэтажки панораму.
И шагнул вперед…
© Шева
