Баам!
Выстрел прозвучал глухо и твердо. Рыжий, то ли от неожиданности, то ли из-за отдачи чуть не выронил двустволку. Удивленно, осознавая произошедшее, смотрел на тело жертвы, заваливающееся на диван. На открытый рот мужчины, на стену сзади дивана, которая остановила вылет дроби из затылка, и теперь была окрашена в яркие кровавые краски с примесями крошек костей и мозгов.
-Антоха, теперь ты, - Рыжий пришел в себя и пристально глядя в глаза Антона, как бы донося свои мысли, протягивал своему другу ружье, – ты же понимаешь, его нельзя оставлять.
-Мужики, вы чего. Я ни кому не скажу, - невольный свидетель убийства, знакомый теперь уже мертвого хозяина квартиры отступал в угол, не веря в происходящее.
Наверное, нам, ныне живущим, не дано узнать тех чувств, что испытывает человек в последние мгновения жизни. Как осознает близость неизбежного, пытается остановить, нажать паузу в воспроизведении фильма, под названием жизнь, понимая, что сейчас закончится вообще все, сопротивляясь всеми способами..
Баам!
Второй выстрел, прозвучавший мене чем через минуту, мгновенно превратил лицо мужчины, оказавшегося не в то время не в том месте, в безобразное месиво и откинул уже безжизненное тело в угол комнаты.
Антон вернул ружье Рыжему, тот, понимая , что ствол «намок» и отяжалел сразу на два трупа, протянул двустволку хозяину- Гена, ствол твой, тема твоя, мы тебя не знаем, ты нас тоже. Если пикнешь где - тебе конец. А сейчас валим.
Гена Филинов повесил ружье на плечо под длинный кожаный плащ черного цвета и двинул к выходу, следом за своими, теперь уже подельниками.
Троица вышла из дома, прошла метров двести по улице и растворилась в сплетениях улиц.
А деньки то выдавались отличные. Теплый, не жаркий, но очень теплый и ровный по температуре август, когда теплынь уже с утра и до самого позднего вечера, когда, как шутили опера, сама погода кричит - налей и выпей.
Валерка Рогожкин- тяжкий опер отдела уголовного розыска, жил в унисон с погодой и уже с утра прозрачно намекал операм своей группы бросить все не самые важные на сегодняшний момент дела, и в конце то концов –налить и выпить.
Юра Мишуков сопротивлялся. Не то, чтобы был абсолютно против, но как то без желания. То ли не хотелось выключаться из рабочего ритма, то ли в семейной жизни устоявшаяся идиллия устраивала, и нарушать ее не было ни какого желания. Еще и Клейкин- старший группы по тяжким, как то не поддержал друга, лишь неопределенно пожав плечами на предложение, только буркнул, что не хочет совсем. Его то понять можно- не так давно, в июне, родился сын и Клейкин на лето семью перевез в деревню не далеко от города, куда и возвращался после работы. И естественно, был постоянно, что называется « за рулем».
-Алле, База торпедных катеров, мичман Рогожкин, - Валерка отвечал по телефону дежурному по райотделу, еще раздумывая, какими аргументами склонить напарников к процедуре расслабления вечером – Сам туда иди, что там случилось?
Идея выпивки рассыпалась, что называется в прах.
-Мужики, два огнестрела в одном адресе. Дежурный кричит - все втроем на выезд. – Рогожкин положил телефонную трубку.
-Во, блин. Я ствол возьму – Мишуков двинул в свой, соседний кабинет. Клейкин полез в сейф, достал кобуру и стал пристраивать к поясу.
- Валер, что там еще? – Не отрываясь от процесса облачения Сашка ощутил привычное наступление состояния под названием «мандраж».
Нет, он совсем не боялся выездов на осмотр или вида мертвых тел. Состояние мандража наступало каждый, практически раз, когда совершалось новое, страшное преступление, когда от молодого опера зависело, будет ли это преступление раскрыто или преступник останется безнаказанным.
На осмотре сегодня было тесно. Не смотря на то, что группа тяжких уже наработала авторитет, и чаще всего руководство и милиции и прокуратуры предпочитало не мешать, давая на откуп молодежи принятие решений, но сегодня оказался другой случай. Два огнестрельных трупа – такие случаи даже старожилы уголовного розыска припоминали редко.
Помимо обязательных следователя прокуратуры, судмедэксперта , и эксперта криминалиста Клейкин отметил наличие начальника криминальной милиции, зама по КМ Управления, прокурора города. Обычно, при таком скоплении, Клейкину хотелось достать табельный, засадить все шестнадцать маслят в воздух с криком: Да уйдите вы все нахрен, не мешайте работать!
-Сашка, привет – опера здоровались со следователем районной прокуратуры, - Ты давно? Чего тут?
- Мужики, идите в дом, квартира вон, на втором этаже. В принципе заканчиваем писанину, я на диктофон осмотр надиктовал. Трупы еще там, смотрите. Следов мало, пальцы есть на зеркале, вот его сейчас пакуем, – Саня Чуй – прокурорский следак и просто мировой парень обрамлял зеркало в деревянный каркас и обматывал скотчем, дабы сохранить поверхность стекла, на которой нашли «пальцы»
-Сань, давай, помогу - Мишуков стал придерживать изымаемое зеркало. Рядом, тоже как бы помогая, крутился какой то мужичок невысокого роста, в кожаном плаще и кепке.
-Мужик, тебе чего надо тут? Уйди не мешайся – Мишуков принялся уже руководить и решил разогнать ненужных зевак.
-Я новый прокурор района, - виновато ответил мужчина.- вот, помогаю.
Мишуков вытаращил глаза. Ну, да, верно. Вчера прислали нового прокурора района, опера его еще не видели. Вот и встретились..
Опер оставил зеркало в покое, повернулся и с каменным лицом ломанулся вслед за Клейкиным и Рогожкиным, входящим в подъезд.
-А это что за нахал? – прокурор был не конфликтен и спокойно продолжал помогать Чую.
- Это, Алексей Иваныч, опера тяжкие. Они это…. Короче, им можно. И лучше им не мешать пока, сами разберутся.
Квартира, где опера рассматривали обстановку, украшенную страшной картиной из двух трупов, была на втором этаже одноподъездной деревянной двухэтажки, такой, досталинских времен, с общей кухней, надворными сарайками и огородиками.
В чистой, будто бы недавно помытой квартире с деревянным окрашенным полом, в комнате, которую можно по сегодняшним меркам обозвать залом, лежали трупы двух мужчин. Ну, как лежали. Один лежал в углу, второй замер полулежа на диване.
Милиционеры осмотрелись. Поцокали, покивали головами, сопереживая родственникам, да и жертвам, и все как один уставились на судмедэксперта.
- Вова, че скажешь? – Клейкин за всех озвучил вопрос.
-Да что сказать. Вот, на диване сидел прямо в момент убийства, выходное в затылке, входного нет.- Эксперт вертел в руках голову трупа, показывая отверстие.- Значит стреляли, когда ствол орудия был во рту у жертвы. Второму выстрелили с близкого расстояния, тоже в голову. Вся дробь в нем. В морге изымать буду.
-Дробь, не пуля? – Рогожкин уже пытался сообразить, что за оружие было у преступника.
-Ну да, Валер, дробь. Вон, видишь, на стене вся осталась от первого.
-Ну что, тогда разбираем квартиры, тут в доме их восемь, встречаемся внизу, обсуждаем и на обход - Клейкин озвучил стандартную схему начала работы.
-Ага, я вниз, там дедок в огороде копался, он с первого этажа. С ним сначала потолкую - Рогожкин одобрил план и озвучил свои действия.
К вечеру в кабинете тяжких Валерка, в связи с тем, что уже ни кто ни куда не расходится, распечатал, таки, бутылку. Мишуков перекладывая рапорта по подворному обходу территории озвучивал еще раз общую информацию:
- Потерпевший номер один. Григорий Ильченко, сорок лет, работал сторожем на лесозаводе. Лет 15 назад не долго работал в милиции, участковым. Жил один, с женой в разводе давно. Соседи говорят нормальный работяга, пил не много, не шумел, не скандалил, короче - не был, не участвовал, не привлекался.
Потерпевший номер два – Семенов. Знакомый первого, часто общались, вот, выпивали видимо. Как оказались вместе – не известно. То ли Семенов пришел в гости, то ли где то встретились и вместе пришли - не понятно. Валер, кого там дед то видел?
Рогожкин только что налил, поэтому недовольно отставил стопку.
-Дед с первого этажа сегодня перед обедом копался в огороде. Видел, как в территорию дома вошли и двигались к подъезду три мужика. Один в черном длинном кожаном плаще, сам тоже темноволосый, как говорит, похож на армяна или грузина. Вел на поводке собаку. Собака коричневая, молодой щенок вроде бы. Какой то масти- он в них не сечет совсем. Объяснял, объяснял, но я не понял ни хрена. – Рогожкин все-таки замахнул стопку и продолжал дальше сквозь прожевывание закуски.- Еще двоих описывает как парней помоложе, одеты легче- один в легком свитере с горлом, другой футболка с рукавами, джинсы на обоих.
- И все? – Клейкин выждал время, думал, что Рогожкин продолжит рассказ, но тот замолчал.
-И все, Сань. – Рогожкин пожимал плечами.
- Он в огороде так и был?
-Да, так и торчал в огороде. Как ушли - не видел.
-А выстрелы? Дом деревянный, окна на огород выходят. Всяко выстрелы слышал? – Клейкин подводил, что дед важный очевидец и преступление было связано с этой троицей.
- Неа, - Рогожкин рассеивал мечты, - Выстрелов он не слышал. Я тоже не пойму как так.
Его на завтра вызвали, деда этого, фоторобот рисовать будем. Еще давай попытаем на счет описания и выстрелов.
- Не только. Потом с этим описанием надо самим будет подворный снова делать. Сегодня наши ходили расспрашивали про убийство, теперь надо по этой троице ориентироваться, людей спрашивать , где и кто их видеть мог, и мужика с собакой не забудьте – вдруг кто его узнает, может местный. По любому за полгорода с собакой на поводке не ходил, где то рядом живет.- Не так и мало, понял Клейкин. Не так и мало, что то есть все равно.
-Ну, все, хоп, по маленькой и по домам, давайте завтра пораньше, часов к семи подгребаем.
- Сань, он уперся как баран. Всех описал, «роботов» нарисовали. Даже с собакой определились - доберман молодой. Как ушли - не видел. И самое главное- выстрелов не слышал, ни в какую. – Рогожкин пытался то ли собрать мысли в кучу, то ли понять упорство дедка. – Ну как он выстрелов то не слышал. Не с глушителем же они дробью стреляли, ни через подушку- там же перьев было бы кошмар сколько. Ни чего не понимаю. Может они знакомые, и он отводит так. Мол не было стрельбы - не они и стреляли ?
-Так тогда и описание и фотороботы – туфта полнейшая.- Клейкин закончил вывод за напарника.
- Я тогда не знаю – Рогожкин слепил картинно обиженную морду.- Думал, вот, жулики есть. А их не есть.
-Может закрыть деда, да «понизу» отработать – Мишуков сам понял, что сморозил херню откровенную, ему даже возражать не стали, идея сама умерла и слилась.
-Не, не. – Клейкин родил идею.- Давай деда в кабинет, бабку его тоже привезите. Настропалим его, мол, если не расскажешь про выстрелы - пойдешь в тюрьму. При ней. Сами их закроем и послушаем, как будут общаться. Микрофон вон у Иваныча есть, в радио вмонитрованный.
-Ага, есть, только не работает неделю уже.- Рогожкин идею модернизировал.- Так что, Саня, микрофоном у нас будешь ты. Лезь в шкаф, оттуда будешь слушать. Мы минут на двадцать их вдвоем закроем в кабинете. Бумагу с ручкой дать? Конспект делать.
Полчаса спустя Клейкина, накрытого бушлатом, вытаскивали из шкафа. Матерился он как сапожник:
-Шпионы, твою мать. Этот дед, по ходу, в СМЕРШе служил, не иначе. Вы как ушли, бабка говорит: ты, мол, скажи, что им надо, что слышал выстрелы. А он ей – тихо, нас слушают. И молчок. И молча сидели полчаса. Конспект дать?
- Так он слышал или нет?
- А я знаю?- Клейкин продолжал ругаться на хитрого деда. –Он так и не сказал, говорю- молча сидели.
-Мужики, давайте эксперимент замутим следственный? – Мишуков включал процесс осмысления. – Там на месте из ружья шмальнем пару раз. Дед с понятыми на улице будут слушать. Выстрелы услышим- скажем, вот, как ты не слышал то? Для чистоты Чуя возьмем из прокуратуры, протокол, все как надо по закону составит. И припрем деда.
Вечером толпа народа стояла под окном квартиры, где еще вчера произошло двойное убийство. Рядом со следователем прокуратуры стоял «изобличаемый» дедок, понятые, какие то зеваки из соседей. В комнате, держа, как заправский охотник, отмученную на каком то давнем не криминальном трупе, двустволку, растопырив ноги, готовился к эксперименту Клейкин. Рогожкин торчал рядом с другом. Он только что скомкал пару одеял и подушки, в которые предстояло стрелять.
Бам! Бам! – с секундной паузой прогремели два выстрела. Дождавшись опадения сизого дымка Клейкин растворил окно и выглянул наружу. –Ну, что ?
Следователь прокуратуры Чуй поднял голову на голос опера, Все остальные тоже.
-Давай, Сань, мы готовы. Стреляй..
Позади Клейкина беззвучно заржал Рогожкин.
Через пару-тройку дней напротив Рогожкина сидел подозреваемый. Ну, как подозреваемый. Местный полубандит- полуспортсмен. Имя «на районе» звучное. Вадик. Вадим.
И на один из фотороботов похож уж сильно. Его закрыли днем раньше – больше для профилактики, ну и проверить, заодно. Валерка «колол» его на знакомых-друзей и на события дня убийства, но результат был нулевой.
Опер дорисовал к фотороботу горловину свитера, надетого на парня и изумился. – Ты посмотри, это ж ты вылитый.
- Точно. Я. Блин, да как так то, мужики. Я правда не в теме. – парень проникся таким «доказательством», как похожесть его с фотороботом и откровенно переживал. – Валерий Юрьевич, ну, может быть, вы объясните, что за люди, кого вы ищите. Может я помогу чем то, многих ведь знаю. Но только не мое это. Не знаю ни чего.
-Ну хорошо, попробуем, - Рогожкин почти смирился. – Давай поверим тебе на минутку. Смотри. Вот было три человека…
Выслушав описание, Вадик задумался:
-Я конечно не знаю, помогу или нет, но через два дома от меня, на углу соседней улицы, живет мужик. Я его толком не знаю - возраст разный, не общались ни когда. Так вот у них там несколько дней назад была ругань с женой из за ружья. Я это знаю потому, что моя жена с его знакома. Типа продать хотел, или понес куда то. Все. Больше ни чего,- парень поднял голову, вглядываясь в лицо Рогожкина.
- Даже не знаю.- опер переваривал информацию, тер лоб пальцами. – У вас ружья через одного. Охотников полно, опять же. Ты можешь мне всех охотников перечислить, своих знакомых. Толку то.
- Да, - Вадим согласился. –Только у них собака есть. Доберман-щенок.
Рано-рано утром, около шести часов опера зевали в Жигулях шестой модели. Рулил Клейкин, на правах хозяина, Рогожкин и Мишуков валялись на заднем сидении. Уже час они стояли напротив вчера установленного адреса.
Фишку со временем им подсказал бывший куратор – Николай Иванович, майор и легенда уголовного розыска. Он или нет придумал это ни кто не знал, но Иваныч любил вызвать подозреваемого под благовидным предлогом , не раскрывая своих подозрений, к себе в милицию часов на девять утра. А сам с пяти или шести, пока жулик считает, что имеет запас времени нормально выспаться и позавтракать, прежде чем податься в бега, выставлялся в наблюдение и ловил бедолагу, иногда даже с чемоданом или рюкзаком.
Вот и вчера, после беседы с Вадиком, Рогожкин посетил этот адрес, пообщался с женщиной и попросил передать ее мужу, которого на тот момент дома не было, что его ждут в милиции утром, часов в десять.
-Гена, Гена Филинов – напевал паспортные данные установленного мужчины Рогожкин.- Что же ты нам скажешь?
-Ни хрена я не скажу, мусора проклятые - допел строчку Мишуков.
- Не, размер строфы сбился- сумничал Клейкин.- И не в рифму. Хорош сидеть, давайте адрес проверим. Если дома - заберем, если нету- че тогда ждать то.
-Идите вдвоем – Рогожкин зевнул,- я еще есть хочу, и не проснулся толком.
-А чего случилось то. Вчера приехали, сейчас вот разбудили- Женщина выглядела не выспавшейся и недовольной.
-Ну он где вообще?- Клейкин не отвечал прямо.
-Я же вчера сказала, на рыбалку уехал.
-Воот, - опер импровизировал, придумывая на ходу каждую новую фразу. – А на чем?
- На «Волге» на нашей.
- А «Волга» какого цвета?- вранье в голове Сашки приобрело очертание.
- Серая, - женщина же напротив, понимала с трудом.
- Вот я и говорю. – опер домыслил до конца.- Позавчера авария была около Иткульского озера. Там «Волга» серая. Морду ей разбили. Волга уехала с места ДТП, номер не запомнили, только две цифры. Ваша вроде подходит. Мы все их по городу проверяем. Мы же из милиции, из ГАИ из группы розыска.
-Так нет, это не наша - женщина выдохнула и успокоилась. Ни чего серьезного. – Гена вчера приезжал, машина целая, я сама видела. Не того ищете.
- Так нам бы осмотреть машину надо. И объяснение взять, что в ДТП не попадал, вот и все. А так кто нам поверит, что искали. Начальство три шкуры сдерет. Он где сейчас то?
Адрес матери Геннадия Филинова установили к обеду. Клейкин знал этот дом - в нем жила его троюродная бабушка. Опер прошел в подъезд, мимо двух старушек, поднялся на четвертый этаж, дважды позвонил. Тишина. Ну, как всегда - подумал опер,- хоть убейся, в этом мире, ни когда с первого раза ни кого не найдешь. Закон даже милицейский негласный есть - в адрес либо рано утром, либо после восьми вечера. Не важно – пенсионеры, работают или нет. Зима ли – лето ли.
Сашка спустился вниз, закурил у подъезда, бросив спичку в мусорку, обратился к местным старушкам.
- Милые дамы, подскажите, а вот из 36 квартиры мне где найти хозяйку?
Одна женщина смотрела молча, вторая бойко завертела головой - А не знаем, сынок, не видели сегодня. Может ушла куда?
Клейкин плюнул на бесполезный расспрос, пошел в соседний подъезд к своей родственнице.
-Баб Оль, привет - опер столкнулся с бабушкой на выходе из подъезда. Та как раз выходила на улицу, видимо в магазин, так как шла с «авоськой» в руке.
-Здравствуй, Сашенька, ты как тут, ко мне, что ли?
- Да нет, бабуль, я вообще в соседний подъезд шел в 36 квартиру, ты не знаешь хозяйку? Я найти ее не могу.
- А чего ее искать то, вон она, на лавке сидит,- баба Оля указала рукой на ту женщину, которая только что разговаривала с опером. Та, которая «не видела сегодня хозяйку 36 квартиры».
Клейкин, не врубаясь в ситуацию, вернулся к скамейке.
- Врать то не стыдно? – Он вперился взглядом в лицо старухи, - Пошли наверх.
Медленно, словно похоронная процессия поднялись по лестнице, женщина открыла дверь квартиры, вошла, оставив ее нараспашку. Опер вошел следом. Осмотрел за секунду кухню, санузел и вошел следом за женщиной в комнату. Женщина, понуро опустив голову, сидела на диване.
- Ни кого. – Клейкин молча переваривал поведение женщины.- Все как то криво и не правильно. Какое то несоответствие. Сначала врет про себя. Теперь молчит и не спрашивает, чего мне надо. Херня какая то.
-Сын то где?
-Не знаю.
Милиционер, продумывая, стоит ли раскачивать хозяйку на разговор или проще выставить наблюдение за квартирой, повернулся к выходу, прошел комнату и сел на заправленную покрывалом кровать. Можно и поболтать.
Задница уперлась во что то твердое. В смысле не соответствующее с виду ровной, заправленной кровати. Совсем не ровно,- почувствовал зад .
-Блин, вставай уже, вылазь.- Клейкин скинул покрывало, обнаружив под ним мужика в позе покойника. Тот, наконец то будучи обнаруженным, задышал полной грудью.
Молчали все. Опер ни чего не объяснял, хозяйка квартиры так же молча сидела на диване, ее, теперь уже понятно, сын- Геннадий молча шел впереди Клейкина.
Молчание устраивало опера. Принципиально и спрашивать было не чего пока. Ну или вернее можно было спросить лишь в прямую - а не ты ли, милок, злодей-душегубец?
Нет? Ну ладно тогда. – Этот исход был глуп, а предъявлять было пока нечего.
Так же, молча, милиционер сел на заднее сидение автомобиля рядом с Геннадием, отметив легкий похмельный выхлоп, тронул за плечо водителя, – на базу поехали. Машина тронулась в райотдел.
-Ну и в дерьмо же ты вляпался, Геннадий, - Клейкин строго и отчетливо проговорил лишь одну фразу.
Вечерний доклад по двойному убийству у начальника КМ заканчивался на ровной, но тревожной ноте.
-Значит, подозреваемый у Вас есть, совпадение в собаке- добермане и каком то разговоре о ружье. И все, так?
-Ну, да. – Клейкин где то в кончиках пальцев чувствовал, что попадание есть, но так же как и начальник понимал, что то, что есть - это мало и хлипко.
-Иваныч,- Вмешался Рогожкин в разговор,- Да он тупит откровенно. Я был, говорит, на рыбалке. Один. Делов не знаю. А во взгляде – типа, вы же все сами понимаете.
Он показывает, что при делах, и что понимает, что мы понимаем…
-Я обернулся посмотреть, не обернулась ли она, - Зачем то решил проверить отсутствие вокала Мишуков.- Опять же шкерился там у матери, да и жена его скрывала тоже. Зачем?
-В любом случае, Александр Иванович, - более официально заканчивал доклад Клейкин,- внутрикамерная разработка ведется, доказательства ищем, с чем работать- есть. Завтра какой-никакой результат доложим.
На том и разошлись.
Утром следующего дня Сашку Клейкина в отделе ждало две новости.
Первая. Опер из группы грабежей Костя Оськин разрезал ногу и лег в больницу. По официальной версии. По неофициальной - Игорь Архипов на задержании, делая предупредительный выстрел, засадил своему напарнику в голень. Очевидец- третий опер, присутствовавший от начала и до конца в этой драме, рассказывал, что после выстрела Костян лишь тихо шепнул: А ты нахуя в меня то стреляешь? И уковылял в машину.
Группа розыска с утра уже подарила виновнику резиновый пистолет, спизженый у инструктора по боевой подготовке.
Вторая. Опер, ведающий внутрикамерной работой, просил Клейкина срочно зайти.
-Саш, тут с утра вывод делал агентуры, по твоему есть информация,- начал опер, закрывая дверь на ключ. – Короче, тема какая.
Он достал агентурные сообщения, нашел нужное и стал читать : - Так, Филинов Геннадий, ага. В камере на вопрос причины задержания рассказал, что сидит за два трупа. От сокамерников интересовался сроками наказания по сто пятой статье, услышав про «вышку», сказал, что смысла не видит давать показания и помогать следствию. У агента сложилось впечатление, что причастен. Не отрицает свое участие в принципе, хотя больше ни чего не объясняет. Ну, вот и все, собственно. Интересно?
- Как сказать. Вроде бы да, но нового ни чего. – Клейкин пожал плечами.- Ладно, спасибо.
В кабинете опера проводили свою планерку, которая от официальной отличалась более замысловатыми и изощренными планами и мероприятиями. Вплоть до «вывезти в лес и «расстрелять», к херам собачьим»
-Не, Юр, -Клейкин уже родил идею. – Не нужно ни кого расстреливать, да и глупо это. – Смотрите мужики, что делаем. Валер, ты звони прокурорским, бери постановления на обыск по всем адресам – У Гены дома, у матери его, машину ищи, ее обыскать, у сестры. Ищешь ружье и самое главное - черный плащ кожаный. Он нужен – не зря Гена в плаще был в теплую погоду. Он под него ствол прятал, когда шли. Юра, ты бери печатную машинку, сейчас будешь секретарем работать. Звони экспертам – возьми у них несколько бланков, на которых они экспертизы печатают и на вечер зови к нам Олега Перкова – эксперта. Пускай берет с собой индикаторы, которыми кровь обнаруживает.
Сам Клейкин стал звонить следователю прокуратуры с более тонкой просьбой.
-Сашка, привет. Слушай, дай мне на денек по какому-нибудь делу геномную экспертизу, да по крови. Нет, нужна она для образца – фразы и термины там умные скопировать надо, чтобы похоже было.
Вечером того же дня, когда Рогожкин и Клейкин, приехав с обысков, нашли таки черный плащ, нет, не кожаный – дермантиновый, в кабинете разыгрывалось действо.
В присутствии подозреваемого эксперт Перков обрабатывал плащ. Выглядело это просто. Эксперт мочил в баночке какие то бумажные полоски и показывал, что они зеленели после соприкосновения с дермантином. На этом строили вывод о наличии следов крови.
Филинов заметно грустнел и молчал.
После того, как обескураженного подозреваемого увели в камеру, эксперт Перков отрицательно покачал головой. – Мужики, я хоть и зазеленил все индикаторы, но на самом деле ни одного пятнышка не было.
-Ну и ладно, дорогой, спасибо,- обнял эксперта Клейкин,- жулик то этого не знает.
В соседнем кабинете, испортив уже пятый бланк экспертизы, трудился над «липой» Мишуков.
-Саша, ну что за термины тут- «альфа-бэтта-херетта», резус-шмезус.
- Юра, давай, не ной. Печатай без ошибок. – Клейкин смеялся.- Валер, тебе печати на нашу «экспертизу» добывать.
- Как печати? – Рогожкин удивленно повернулся на напарника.
-Валера, а как я эту «экспертизу» буду без печатей жулику показывать? Он меня пошлет нахрен, еще и ржать будет. Берешь бланк у Юры. Едешь в морг к экспертам, бери с собой литр, больше нету. Сегодня в отдел можешь не возвращаться. Но завтра утром привозишь бланк с печатями.
На следующий день Мишуков и Клейкин работали в кабинете Мишукова. Второй кабинет Рогожкин заполнял запахом перегара и храпом. Он приехал утром, притащил нужную бумагу- с печатями, обматерил судебных медиков за стойкость к спирту, сказал, что столько не выпьет и вообще, вы сами меня на это толкнули, и рухнул.
-Ну, что, Геннадий. – Клейкин расхаживал перед Филиновым по кабинету. - Вчера, как ты, наверное, помнишь, мы исследовали твою одежду, и эксперт обнаружил на ней следы крови. Правда мало, но все же. Мы рады сегодня ознакомить тебя с результатом геномной экспертизы. На этих словах Мишуков пододвинул к жулику сцепленный степлером бланк экспертизы на 3 листах. Гена стал долго и медленно вчитываться. На последней странице, перейдя к главе «Выводы» Филинов откровенно завис, буквы поплыли перед глазами:
«…..кровь, обнаруженная на плаще при осмотре от « »____1997 года, принадлежит потерпевшему Ильченко. … эксперт, подпись, печать »..
-Александр Александрович,- подозреваемый через пару минут очнулся и поднял глаза. – Можно один на один?
Ситуация не нова, Мишуков быстро и тихо свалил из кабинета слушать храпы Рогожкина.
- Я не знаю, могу я что то просить вообще и какие то условия выдвигать. Просьба у меня такая. Вы мне помогите, в плане: ни чего лишнего чтобы не прилипло. За свое я отвечу. Я просто боюсь остаться крайним. Обещаете?
-Ну, давай, попробуем. Только тогда на чистоту сразу.- Клейкин почувствовал , как отступил недельный мандраж…
В преддверии нового года, ознаменовавшего еще и наступление нового столетия, да еще и тысячелетия, капитан милиции Клейкин размышлял о бренности сущего. Дело в том, что на этот Новый год ему посчастливилось дежурить с 31 на 1 . Дома, естественно, будет скандал, так как за последние 5 лет, вернее за всю службу, новогоднюю ночь Сашка только единожды провел дома с семьей.
Дверь кабинета распахнулась во всю створку, дыша морозом и свежестью, а так же несменяемым говнодеколоном «Доллар», ввалился Рогожкин, следом Мишуков и еще какой то мужчина.
-Саня, к нам гости! – Заорал Рогожкин. – Ты посмотри кто!
- Ох, еб…маму вашу, Гена!! – Клейкин слегка опешил. –А ты как так то? Сбежал, что ли ?
-Да не, Сань, - Филинов выглядел чистым и каким то свежим, что ли. – Мне чего бегать, я свое все - отсидел.
- Так а тебе сколько давали то? – Арифметика в голове Клейкина еще не сложилась.
- Сначала шесть, потом по касухе до четырех скостили, и еще год по амнистии ушел. Вот, две недели как освободился. А этим- 24 и 19 . еще сидеть и сидеть.
-Ну что ж, поздравляем. В новую жизнь с чистой совестью? Или как?
-Да с чистой, с чистой, мужики. Я чего зашел то. Тогда не успел сказать. Спасибо вам всем. За все, что было тогда. И это, мужики, с Новым годом, а если не побрезгуете со мной - Геннадий, звеня стеклом, стал доставать из пакета бутылки с коньяком.
-Да, а чего брезговать, то, что мы - не люди, что ли, - Рогожкин доставал из шкафа посуду, разделочную доску и нож.
-Конечно, люди. Юрка, закрой кабинет на ключ. Нас нету сегодня - Клейкин набрал телефон начальника розыска, предупредить, что группа по тяжким сегодня плотно работает и их не будет до завтра.
© Пострелушник
