Зеркало


18+
Эскорт МоскваПроститутки Москва
Проститутки МоскваЭскорт Москва
Эротический массаж Москва


26 ноября, 2014

Колесо Фортуны

Вы слышали, как скрипит колесо Фортуны? Поговаривают, эта пронзительная мелодия, сыгранная на подшипниках бытия, поворачивает реку жизни в иное русло. Удачный выстрел, столкнувшиеся в замочной скважине взгляды, выигрышный лотерейный билет – все это якобы случается под аккомпанемент заветного скрипа. Но эти звуки не слышны тугому уху, и мне ничего такого слышать не доводилось. Наверное, я – глухой винтик, один из многих, благодаря которым бесконечно крутится это колесо. И все вращает и вращает жернова чужого счастья…

Я никогда не покупал лотерейных билетов, не находил в старых вещах деньги, не выигрывал в карты без крапленой колоды. И мне тотально не везло с женщинами. Пляжные фотографы интересовались мной куда чаще одноклассниц. С лицом плохо выбритого орангутанга и кудрявым телом я мог бы работать обезьянкой, которая сама предлагает с ней сфотографироваться.

Тестостерон играл на тамтаме моего либидо и бил в бубен. Я алкал близости хоть с кем-то. Хоть кто-то мне и попадался. С удивительным постоянством в мои сети заплывали обиженные огрызки, на внешности которых природа не просто отдыхала, а устраивала именины сердца, побитые молью старые девы и, конечно, тихие сумасшедшие. Иногда все три типажа удачно сочетались в одной талантливой особи. Так в юности я познал горести любви с перезрелой кошатницей Галиной Ивановной. Она была страшной и голодной, а семнадцать ее котов страшно голодными. После нескольких ночевок в этой юдоли кошачьей скорби, кроме аллергии на оскопленных котов и пуховые платки, у меня развилась тяжелая фобия – боязнь проснуться с обглоданными ушами. Три летних месяца я проспал в завязанной кроличьей шапке. Меня лечил гипнозом профессор с мировым именем, и приезжала одна пукающая ладаном старушка выкатывать хворобу яйцом.

Ровно наоборот дело обстояло с моим другом детства. Все звали его Синатра. Шляпа с мягкими полями, синие глаза под цвет костюма и «Strangers in the night» по выходным в ресторанчике у моря. Пресловутые колесные скрипы были заезженным саундтреком к его тридцати трехлетней жизни. Возможно, римская богиня согрешила с его земным предком и теперь осыпала праправнука дарами с такой расточительностью, что было противно смотреть. Он выигрывал в казино и находил бумажники, ни разу не сидел в тюрьме и не болел водянкой. Женщины, услышав его голос, сыпались ему под ноги, как опаленная мошкара, и оттуда умоляли о снисхождении. И не было такого сердца, для которого этот альковных дел медвежатник не подобрал бы отмычку. Он пользовался красотками, как носками, и обходился с ними с той же расточительностью – продырявив, выбрасывал. А они лизали ему большие пальцы ног во время секса. Однажды, вдохновленный его рассказами я поднес хорошо вымытый мосёл к носу одной знакомой. Меня и весь мой род прокляли до седьмого колена, не особо стесняясь в выражениях.

Честно зарабатывать деньги Синатра не любил. Все попытки привить этой бестолочи любовь к труду в рамках действующего законодательства разбивались о стену непонимания. После окончания школы у него неожиданно открылся талант к рисованию. Рисовал он преимущественно мокрые печати, чужие подписи и водяные знаки в стиле соцреализма. Холсты с изображениями справок, дипломов и свидетельств расходились не хуже репродукций Шишкина. Но настоящему художнику всегда немного неловко сбывать свои полотна. Тут нужен хороший продавец. А это было у меня в крови. К тому же я, признаться, никогда не считал себя человеком, отягощенным совестью – покладистая девчушка не портила мне жизни. В эту почву, унавоженную обоюдным цинизмом, мы и заронили семена нашего сотрудничества. И они таки дали всходы.

Из всех специальностей нам приглянулось лишь более-менее законное ограбление ближних. Мы давали приют лишним рубликам лопоухих сограждан с небольшими отклонениями от буквы законы. К прогулкам с дубиной и кистенем по большой дороге я всегда относился скептически. В нашем послужном списке имелись довольно безобидные штуки вроде торговли прибором «Всевозможный генератор здоровья», избавляющим от глистов в мозге, или оптовой продажи стелек от сахарного диабета. Был даже возврат души ее владельцу по переписке. На заре эпохи кредитования мы протащили через банки армию наркоманов, алкашей и прочих безответственных квартиросъемщиков. Я собственноручно облагородил опухшие фасады нескольких десятков бомжей. Но маргиналы – публика ненадежная, могут и отказаться мыться перед сделкой. Пришлось переключиться на смертельно больных, но ходячих заемщиков. «Им все равно умирать, а так хоть польза будет», – говаривал Синатра, листая истории болезни и поглаживая коленку хорошенькой докторши из онкодиспансера.

***

Одним июльским днем департамент коммунальной собственности гостеприимно распахнул перед нами свои двери. Здесь наклевывалось совершенно чистое дельце – приватизация чердака за взятку. Мы поднялись на четвертый этаж, и тут случилась удивительная штука. В игравшем из открытого кабинета радио невинно убиенный шансонье Михаил Круг сменился заунывным Сарухановым с песней про скрипку-лису. «Что за скрипка такая? – подумал я. – Почему не баран-барабан или еще какой гибрид балалайки с тараканом?». И тут до меня дошло: это же скрип, скрип колеса! В этот момент я распахнул двери с табличкой «Начальник департамента» и увидел чудо.

Передо мной сидели шестьдесят килограмм обаятельного героина лет тридцати, вызывающего привыкание с первого взгляда. В момент ее сотворения природа не скребла по сусекам с людскими прелестями, а потратила из тайных закромов все лучшее, предназначенное лишь нимфам и музам. Знаю, звучит сентиментально, но в поднявшихся на меня зеленых глазах я увидел все – и ледяной жар, и неприступную открытость, и бунтующую покорность, и разбойничью доброту. Возьмите любую Клаудию Шиффер, помножьте на три и вы получите бледное подобие Ираиды Александровны Барской – богини приватизации и царицы Савской по совместительству.

Я присел на стул и будто провалился в дневной сон под звуки проливного дождя. С моего дико уставившегося картофельного лица можно было писать картину для экспозиции «Чистая глупость». Очнувшись, я с ужасом понял, что шляпник и покоритель сердец тоже поплыл. Синатра взахлеб рассказывал бородатый анекдот про тещу. Такой мерзости я от него не ожидал. Закончив, он заржал первым, а потом, ликуя от ее сдержанной улыбки, два раза повторил концовку, хлопая себя по коленкам и заглядывая в глаза. Это было жалкое зрелище.

– Молодые люди, давайте ближе к цели вашего визита, – голос у нее был низкий и глубокий, с бархатистым тембром. Скажи она мне в трамвае «хам» из-за оттоптанной ноги, я бы сошел с ума от счастья и всю жизнь ходил босиком, на всякий случай. А тут целое предложение.
– Желает приватизировать! – выпалил я и чуть не подавился собственным языком. «Боже, какой дебил!» – читалось у нее на лице. Я покраснел, как зад застенчивой макаки.
– Что?
– Гхм… Мой друг… Вот это создание в шляпе… Хочет приватизировать чердак своей мечты. Не хватает пары бумажек с вашей подписью. Я бы хотел попросить вас ускорить этот процесс, и тогда размеры благодарности этого мечтателя не будут иметь границ в разумных пределах. Иначе я его вздерну, – тут я подсыпал в голос столько пиратской хрипотцы, что Синатра удивленно приподнял одну бровь.
– Если вы его вздернете, то благодарить придется вам, – она едва улыбнулась, а мне показалось, что я – снеговик под солнцем, и у меня растаяли яички. – К тому же я только исполняющая обязанности и такие вопросы не решаю. Александр Михайлович вернется из отпуска, с ним все и обсудите.

Больше говорить было не о чем. На всякий случай, мы выпросили по визитке и нехотя откланялись.

– Что за клоунаду ты устроил? – спросил я Синатру на выходе.
– Дружище, кажется, я нашел гавань, где можно бросить якорь.
– Да? Может, ты поищешь другой порт приписки?
– Ты это серьезно?
– Более чем.
– А что я с этого буду иметь?
– Обрезание посмертно, если будешь отвечать вопросом на вопрос.
– Не знаю… Пусть сама выбирает.
– Тогда у меня нет шансов.
– Такова селяви, да и она, старичок, чья-то печальная шутка. Поначалу – смешно, дальше – поучительно, а в конце – очень и очень грустно.
– Сколько?
– Синатра не продается. Точнее, у тебя столько нет.
– У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Мы продадим Главпочтамп…
Повисла пауза. Синатра полез в карман за телефоном.
– Куда ты собрался звонить?
– В скорую. У меня друг крышей протек. Хочет продать памятник архитектуры местного значения.
Я оглядел его с легким раздражением:
– Не мороси. Есть одна схемка. Я отдам тебе свою долю с этой делюги, а ты забудешь про Барскую и пообещаешь вести себя прилично у нас на свадьбе.
– Заманчиво. Но не получится.
– Почему?
– Нажрусь обязательно и устрою драку в загсе.
– Хрен с тобой. Заметано?
– Угу.

***

Продажа госимущества в центре города – дело хитрое. Нужно быть либо чиновником, либо жуликом. А лучше и тем, и другим. По моей задумке рядовому фармазонщику Синатре предстояло повышение по службе до начальника департамента. Для начала требовалось открыть директорские двери. После осмотра казенной рухляди, на раздаче показался первый козырь – оставляемый Ираидой ключ в старом сувальдном замке. Вскрыть такую дверцу – две пары пустяков. Тонкая пластина со смазанным маслом пластилином просовывается в скважину с помощью шила, которое в это время немного приподнимает ключ, и по очереди делается слепок обеих бороздок. А уж выточить ключ из заготовки надфилем для меня было проще простого. Вот что значит пятерка по труду.

Под занавес рабочего дня мы нанесли неофициальный визит в департамент. Кабинет был удачно расположен в конце коридора за углом. Синатра встал на стреме, готовый перехватить случайных визитеров, а я занялся слепком. Приподняв шилом ключ, аккуратно просунул под него пластину. Затем придавил ключ сверху. От непривычного волнения руки слушались плохо. Очень не хотелось, чтобы Ираида Александровна меня застала в такой недвусмысленной позиции с шильцем в руке. Провозившись пару минут, я таки сделал слепок обеих бороздок. Тут за дверью послышался стук каблуков, ключ провернулся. Я еле успел вытащить инструменты и сунуть их в задний карман.

– Вы тут подслушиваете что ли? – она отпрянула, увидев меня на пороге.
– Н-н-нет. Я к вам по делу… Вы есть хотите? – осатанело выпучив глаза, сказал я первое, что пришло в мою немыслимую голову.
– Очень, – рассмеялась она от всей моей нахальной нелепости.
– Здесь хороший ресторан через два квартала.
– Спасибо, но у нас внизу сносная столовая.

И мы пошли! Она была так красива, что у меня от страха вылетали коленные суставы. Потом в пустой столовой на перепачканном соусом столе мы ели гнутыми вилками салатик из свеклы, осоловелую бризоль и еще какую-то дивную дрянь, похожую на пюре. Чертова мать, это было незабываемо! Я невозбранно нес околесицу. Рассказывал, будто красные пятна на скатерти оттого, что бризоль укусила человека. Интеллигентно врал про полярников, которые голодными зимами едят валенки в кляре, хорошенько вымочив их в керосине. А также поведал о тонком букете и удивительном послевкусии киселя из маминых пуговиц, который сварил в детстве. Казалось, если я перестану говорить, у меня остановится сердце. Она смеялась...

Потом я обнаглел и вызвался проводить ее до дома. Она отказалась. Но звонить не запретила. Наверное, потому, что я не спрашивал разрешения.

***

На следующий день в обеденный перерыв, когда Ираида спустилась в столовую, мы опробовали наш ключ. Открывал он с трудом, и я провозился минут пять, прежде чем попасть внутрь. Мы со скрипом закрылись изнутри, а вот открыть не получилось. Я крутил до синих пальцев, но замок не поддавался. Вдруг в дверь постучали. Мы притихли, радуясь, что это не хозяйка кабинета. Так страшно мне было впервые: десять лет тюрьмы казались раем по сравнению с грядущим позором. Я чувствовал себя Раскольниковым, покусившимся с топором на собственную удачу. Тем временем человек за дверью постоял немного, стукнул еще раз для очистки совести и ушел. Когда шаги стихли, чудом двери удалось открыть. Почему-то меня такое начало не насторожило.

Первый этап на этом завершился. Синатра засел за изготовление фальшивой папки под названием «Отчуждение почтового отделения №1». Я же занялся покупателем. У меня был стопроцентный клиент – молдавский князь Серафим Ботезат, доверчивое дитя винограда. Без этого кишиневского олигарха, любителя архитектуры в стиле цыганского барокко, не стоило и макаться в это предприятие. Я расписал ему негоцию по телефону в самых радужных тонах, но он только пообещал подумать и пропал. А больше кандидатов в партию богатых и облапошенных на горизонте что-то не виднелось.

Влюбленный и пьяный я даже немного забыл про все это дело. У меня было свидание! Вино, цветы в целлофане, разговоры о приличном… Я понял, что понравился, только не понял, чем. Наверное, удалось возбудить ее любопытство. Любопытная женщина – это уже половина успеха. Потом была пытка эсэмэсками и телефонными разговорами. Она держала дистанцию, бесконечно провоцируя ее сократить. В ожидании звонков меня трясло от телефонных трелей, как бабушку, сослепу звонившую с электрошокера. Никогда не думал, что при мысли о женщине перехватывает дыхание.

Синатра звонил, узнавал, как дела с покупателем, рассеянно слушал мои восторженные излияния и мрачнел с каждым днем. Наконец, он явился ко мне с хорошей новостью.
– Есть человек, который может купить наше здание.
– Кто?
– Комерс залетный из Москвы. Скупает недвижку по всему городу. У меня есть его цифры.
– Откуда?
– Да там дала одна… Скажешь, Оксана-маклер рекомендовала.
– Понятно. Диктуй.

Вечером я встретился с богатеем, человеком небольшого размера со следами пороков на лице. Полтора метра одутловатой надменности величали себя Валерием Павловичем. Я представился помощником депутата горсовета, тоже поднадул щеки и повел его к главпочтампу на обзорную экскурсию. Трехэтажное здание, украшенное балюстрадами и лепным орнаментом, с огромным залом внутри, освещаемым через прозрачную кровлю, произвело впечатление на коммерсанта. По ходу пьесы я рассказывал о жгучем желании властей продать дворец связи из-за убыточности. Валерчик задал только один вопрос:
– Сколько?
– А вы на сколько рассчитываете?
– Знаешь, не люблю евреев независимо от их национальности. Давай, без этих ваших одесских мансов.
– Все зависит от уважаемого Александра Михайловича. Он обеспечивает всем желающим и наиболее имущим честный выигрыш в аукционе. По итогу вы возьмете почти пятьсот квадратов за бесценок. А бесценок нынче – это где-то треть от рыночной цены. Вот визитка. Скажете, что от меня, – я протянул заготовленную карточку с номером Синатры.

И рыбка клюнула. Он позвонил при мне и договорился о встрече на следующий день к часу дня в департаменте. Во избежание неловкости, я уговорил Ираиду пообедать со мной в это время.

***

Пока мы сидели в кафе, Синатра открыл своим ключом кабинет, уселся в кресло и смастерил самое озабоченное думами о госимуществе лицо, на какое способен беспечный бабник и кутила. По его словам, все прошло, как по нотам. Пришедшему Валерию Павловичу издалека была показана папка, оттуда извлечена пара липовых бумаженций, все красиво рассказано и озвучена круглейшая цифра в сто тысяч вечно-зеленых. После недолгих кривляний пациент согласился облегчиться и выдать наличность хоть сегодня. Синатра сказал, что после этого они даже немного подружились. Он ликовал и одновременно кусал по телефону локти оттого, что не зарядил вдвое больше.

В тот вечер я хотел устроить Ираиде сюрприз – после работы отвезти ее в дельфинарий, где поплавать с дельфинами и познакомиться как можно ближе. Я и охапка цветов припарковались недалеко от входа. Вдруг, ничего не замечая, мимо пронесся Синатра с огромным букетом роз и вбежал по ступеням внутрь. Спустя четверть часа он вышел с пустыми руками. На его лице блуждала глуповато-восторженная улыбка. Усмехаясь, он сел в машину и покатил за своими деньгами к будущему горе-владельцу главпочтампа.

Было ощущение, будто мне исподтишка сунули за шиворот холодную спелую хурму и раздавили. Синатре я доверял. Его слово всегда было крепким. Исключения составляли женщины. Им давать безнадежные клятвы он не считал зазорным, как мусульманин неверным. Я и подумать не мог, что он запишет меня в слабый пол.

Его телефон был отключен. Тут позвонила Ираида. Извинилась и сухо сказала, что вечер у нее занят срочными делами. Уточнять, какими именно, не стал: не хотелось слушать вранье. Поехал домой, где до посинения боролся с двумя бутылками водки, пока схватка не перешла в партер. В перерыве между раундами решил Ираиду возвращать и дать с Синатрой по развалу. Поделить общак и заняться кристально-чистым бизнесом – продажей керамических овальчиков для надгробий. Мне говорили, будто при нынешней смертности это выгодно.

Около полуночи меня разбудил звонок в дверь. Еще пьяный, я открыл без обычных предосторожностей и узнал столичного карапуза в компании двух широкоплечих товарищей.
– Поехали, прокатимся, деятель. С другом повидаешься.
Хмель улетучился мгновенно. Я быстро оделся и вышел, ничего не спрашивая. Дальше все понеслось, как в «Крестном отце». Я сел на заднее сиденье тонированного крузака. За мной влез плечистый комсомолец, достал из-за пазухи «Глок» и ткнул в бочину.
– На пол ложимся. Ведем себя тихо, не бузим. Понятно?
Так понятно мне еще ни разу не было, и я улегся. В гробовом молчании мы проехали с полчаса и вскоре, судя по колдобинам, съехали на проселочную дорогу. Машина остановилась. Амбал приподнял меня за ворот:
– Приехали. Смотри.

В свете фар на краю ямы стоял мой напарник с лопатой в руке. Не успел я ничего сказать, как грянул выстрел. Показалось, будто у Синатры взорвалась грудина и оттуда фонтаном ударила кровь. Он загреб воздух руками и повалился на выкопанную землю. Я зажмурился, тряхнул головой в надежде, что это сон, и открыл глаза. Человек с дробовиком подошел к телу, спихнул его в яму ногами и стал закапывать. В это время коротыш, повернувшись ко мне, убедительно вещал хриплым голосом в лучших традициях кромешных девяностых:
– Твой друганя дал весь расклад. Жить хотел сильно. За общак ваш тоже раскололся. Вы, фраера, решили меня кинуть, но видишь, не срослось. А моральный ущерб надо компенсировать. Послезавтра у меня должно быть пол-ляма грина. Иначе ты вместе с бабой из приватизации ляжешь рядом с ним. Ясно?
– Ясно…

Меня снова уложили на пол. Водила развернулся и поехал в город. Когда я понял, что убивать меня пока не станут, на волнах паники приплыла мысль-мерзавушка: «А не такой уж ты и везучий, Синатра».

***

Это была самая черная – чернее черного – ночь в моей жизни. Пить не стал: заплыв за буйки разума грозил упокоением на дне. Кое-как сладил с искушением уехать с деньгами. Из всех возможных и не очень вариантов я выбрал один – платить. Ибо, если хоть волос с ее головы… Свою шкурку опять же подпортить не хотелось, чего греха таить. Деньги, в общем-то, были. Около трехсот кусков, собранных нами за годы неправедных трудов, хранилось в банке. У меня имелся полтос под матрасом, еще двадцатку можно было получить за машину и сотку под залог хаты у ростовщиков. Оставалось наскрести тридцать по знакомым. С протянутой рукой я исколесил весь город и к вечеру собрал деньги. Так часто унижаться мне не приходилось.

Наутро позвонил московский беспредельщик и продиктовал адрес адвокатской конторы, куда нужно занести деньги. Подкопаться было не к чему. Если адвоката примут, он скажет, что это гонорар. Пятьдесят с лишним пачек, увы, чужого счастья я уложил в красную спортивную сумку и повез в контору. Там седенький дедуля-семит осведомился от кого я и, пересчитав на машинке деньги, невозмутимо сложил сумку в сейф. После чего дал мне подписать стандартный договор без даты. Одним росчерком пера я расписался в собственной нищете.

Раздумывая, где бы срубить деньжат после такого минуса, я побрел через весь город к Ираиде. Увидел ее издалека. Она спускалась по ступенькам к очень знакомой «Ауди». Оттуда вылез невредимый Синатра и галантно открыл дверцу. Меня чуть не парализовало от радости. Но тут, сложив все кусочки мозаики, я рванулся к машине, движимый единственным желанием – вырвать Синатре кадык. Воскресший, увидев меня, объятий не распахнул. Он обежал машину, прыгнул за руль и, шлифуя колесами асфальт, отбыл в неизвестном направлении.

Я без толку гнался за ними метров сто, глядя, как на спинке заднего сидения краснеет моя спортивная сумка. Больше эту троицу я не видел. Поговаривают, они счастливы где-то... И колесо удачи продолжает крутиться и скрипеть. Но прислушиваться что-то нет желания.


© mobilshark

Posted by at        
« Туды | Навигация | Сюды »






Советуем так же посмотреть





Комментарии
mikorr
26.11.14 15:13

Хороший автор, зачту.

 
mikorr
26.11.14 15:28

"Мы продадим Главпочтамп… " - что-то мне это напоминает)))).

 
Ass
26.11.14 15:32

Слухаю колокольчеке...

Рассказ Фарфоровые колокольчики. Коваль Ю.

Кому какой, а уж мне больше всего фарфоровый нра-

вится колокольчик.

Он растёт в глубине леса, в тени, и цвет у него странный —

малосолнечный. Не водянистый, но — прозрачный, фарфоровый.

Цветы его невесомы, и трогать их нельзя. Только смотреть и слу-

шать.

Фарфоровые колокольчики звенят, но шум леса всегда их

заглушает.

Ёлки гудят, скрипят сосновые иголки, трепещет осиновая

листва — где уж тут услышать лёгкий звон фарфорового коло-

кольчика?

Но всё-таки я ложусь на траву и слушаю. И долго лежу, и

уходит в сторону еловый гул и трепет осины — и далёкий, скром-

ный слышится колокольчик.

Возможно, это не так, возможно, я всё это придумываю, и не

звенят в наших лесах фарфоровые колокольчики. А вы послушай-

те. Мне кажется — звенят!

 
psyx2007
26.11.14 15:49

Зачет!

 
Гога
26.11.14 15:58

Талантливо...

 
Паниковский
26.11.14 16:00

Заебись

 
mikorr
26.11.14 16:00

Бля... БЛЯБЛЯБЛЯ.....
Сильное чтиво!!!

Помбол, спасибо.

 
mikorr
26.11.14 16:01
"Паниковский" писал:
Заебись
О! В процессе чтения хотел тебя кликнуть).
 

26.11.14 16:26

"mikorr" писал:
Бля... БЛЯБЛЯБЛЯ.....
Сильное чтиво!!!

Помбол, спасибо.

надо на денек-другой раньше ЯП читать

 
Паниковский
26.11.14 16:28
"mikorr" писал:
Зачем?
 
mikorr
26.11.14 17:03
"Паниковский" писал:
Зачем?
Чтоб почитал. Кстати, почему-то показалось, что вот это должно тебе понравиться: bespyatkin.livejournal.com/83060.html#cutid1
 
mikorr
26.11.14 17:05
" " писал:

надо на денек-другой раньше ЯП читать
Зачем? Тут - тематическая "выжимка". Весь интернет не перечитаешь.
 
Паниковский
26.11.14 17:11
"mikorr" писал:
Красиво ты меня с ДД подвинул))) Уважаю)
 


Последние посты:

Субботник
Девушка дня
Итоги дня
Байки из секс-шопа
Ассорти
Дневник фельдшера. Фимоз
Жара
Подстава
Сцуко порадовал нас пятничной картинкой
Про бабью яму


Случайные посты:

График количества травм яичек среди спортсменов женского пола
Приворотное зелье
Итоги дня
Как мы с Вовкой бабку вылечили
Итоги дня
Проблемы будущего
Школьные задачи из будущего по версии ChatGPT
Немножко об Индии
Итоги дня
А твоя подружка сбросила шкуру к лету?