Мужчина с электрогитарой и примотанной скотчем к груди микрофонной стойкой подождал, пока закроются автоматические двери, потом кашлянул в кулак и неожиданно громко сказал:
- Добрый вечер, уважаемые пассажиры! Я желаю вам счастливого пути и предлагаю послушать немного музыки.
Заиграла минусовка. Мужчина поймал ритм, ударил по струнам и спел песню Игоря Талькова «Я вернусь».
- Удачного вечера, хорошего вам настроения и счастливого пути!
Зазвенела мелочь. Мужчина с примотанным к груди микрофоном прошел в следующий вагон.
Придавленные песней пассажиры смотрели в окно. За окном тянулись бесконечные, как Россия, занесенные снегом гаражи.
- Добрый вечер! Счастливого пути и хорошего настроения! Предлагаю вам послушать немного музыки...
Длинноволосый студент тоже дождался, пока закроются двери, покрутил колки и как мог громко запел.
Пассажиры втянули головы в плечи и замерли на своих насестах.
Студент пел ту же песню - «Я вернусь» Талькова.
Бежать было некуда.
- Я хорошо знал Игоря, мы часто сталкивались в лифте...
В проигрышах студент переходил на отсебятину, дополняя оригинальный текст важными, по его мнению, ремарками.
Наконец, песня еще раз кончилась.
- Спасибо за внимание, прекрасного вам настроения, удачной поездки и приятного вечера!
Зазвенела мелочь.
Некрасивая костистая тетка в перчатках с отрезанными пальцами вошла следом за студентом и еще раз исполнила нам под гитару песню о вернувшейся с войны России, в которую она вернется через сто веков.
За окном абсурдно длинная вереница таджиков в зеленых жилетах, пуская пар, долбила ломами основание бетонного забора.
Спев, тетка тоже желала пассажирам приятного вечера и хорошего настроения и ей тоже торопливо кидали деньги, опасаясь, что она споет еще раз на бис.
Барды шли один за одним, и все, как сговорившись, пели одно и то же.
Песня «Я вернусь» много раз говорила нам до свиданья, но так ни разу и не попрощалась с нами навсегда.
В районе Левобережной доведенные до отчаяния пассажиры пытались не пустить в поезд крупного красноголового мужчину в беретке и с гитарой в руках. Мужчина клялся, что гитара не его и играть он не умеет, но когда двери закрылись, выхватил инструмент, пожелал всем хорошего настроения и еще раз спел нам «Я вернусь».
Уже перед самым ленинградским вокзалом в вагон пробрался грязный дед с гармошкой.
Он не желал ни счастливого пути, ни хорошего настроения.
Распустив вокруг себя запах непотребщины, дед рванул меха, и все приготовились к худшему, но вместо слов «я мечтаю вернуться с войны, на которой родился и рос...» дед притопнул и заорал:
- Не люби-ите вы танкистов, а любите моряков, моряки ебутся стоя у скалистых берего-ов!
Лица пассажиров просветлели.
Дед пел матерные частушки, но на глазах слушателей дрожали слезы умиления и даже пейзаж за окном электропоезда смягчился.
Пассажиры глядели то на деда, то на силуэты больших домов в синем вечернем небе, и думали, что за каждым из миллиона светящихся окошек живут люди, и сейчас они накрывают на стол или смотрят телевизор, или делают еще что-то очень нехитрое, но это хорошо, и так надо, и в этом есть сила и надежность жизни, а главное, скоро конечная и «Я вернусь» больше никто не споет.
Поезд встал, двери открылись. Народ хлынул на перрон.
Деда оттерли и денег он не собрал, но выходя из электрички люди улыбались, и я слышал, как одна интеллигентная дама тихонько напевала себе под нос:
- Как над Ки-иевским вокзалом пролетал аеропла-ан!..
