Его звали Егор простое ни чем ни примечательное имя, так назвала его мама после того как ее первенец появился на этот свет. Она увидела это имя на бейджике санитара, который помогал перегонять носилки из палаты в палату, когда у роженицы отошли воды, и просто то ли в знак благодарности, то ли в отсутствии фантазии позаимствовала это имя у него.
Мальчик родился слабеньким и дряхлым, но зато с редкими зелеными глазами, которые по статистике имеют только два процента населения земли. Но матери Егорки на этот момент положительно было наплевать, так как она в принципе не хотела ребенка, а если и хотела то девочку, но несколько хромосом в теле ее малыша решили не в ее пользу выбора пола. Ни хотела она ребенка по причине того что, отца у малыша не было, а семья у Иры (так звали мать Егорки) были пуритане, люди довольно строгих взглядов на многие вопросы, особенно на вопросы которые касались внебрачного секса.
Ира не говорила своим родителям о беременности долгое время, тянула до последнего, но от того что она тянула время, ребенок не исчез, а живот только увеличивался и поэтому в конце концов будущая мамаша должна была открыть свою тайну близким, что и произошло примерно на третьем месяце беременности. Тайна, в которой они станут дедушкой и бабушкой, а она родителем без супруга. Они, как и следовало ожидать отреагировали на эту новость скандалом, с криками и битой посудой который не слышал, наверное, только живший по соседству дядя Ёся страдавший глухотой.
Не долго думая глава семьи выгнал свою недавно еще любимую дочурку на улицу со своим еще не родившимся внукам и спортивной сумкой Найк, где у нее лежали все пожитки, что остались от прошлой жизни.
Оставшись на улице ей бы следовало обратиться к виновнику всего случившегося к отцу ребенка, но она не могла так поступить по причине того, что отец Егорки был женатым человеком, улетавшим в Индию на постоянное место жительства со своей супругой два месяца назад. Улетевший не зная, что у него будет ребенок от той знойной красотки, с которой он познакомился у друга на день рожденья. И с кем у него был такой роскошный хоть и двухминутный секс.
Не зная, что делать, Ира позвонила своей единственной подруге Верочке, снимавшей квартиру в доме находившимся через четыре двора от родительского дома будущей мамаши, с просьбой пожить у нее до лучших времен. Верочка с радостью откликнулась на горе подруги и помогла решить ее жилищную проблему.
Первое время подруги скрывали от арендатора тот факт, что в квартире появилось на одного квартиросъемщика больше. А в данном случае на два (не забываем Егорку, хоть он еще не родился, но плод его медленно, но верно созревал у мамы в животике каждую минуту), что бы ни платить больше арендной платы. Ведь хозяйка квартиры была та еще сука, которая считала каждый копейку, вымогаемую у съемщиков за любую провинность, происходящую у нее на квартирах.
Изначально брошенная своею семьей Ира попросила приютить ее на месяц, другой, пока она не окрепнет в финансово-жилищном плане, но как это обычно бывает, задержалась на больший срок положенного, чему Верочка не противилась, а была только рада. "Хоть и в тесноте, как ни как однокомнатная квартира, за то не одна, уже как то повеселей, будет" - любила говорить Верочка, обрисовывая ситуацию знакомым и коллегам по работе.
Так они и зажили трое: Ира без пяти минут мамаша, которая не знает как дальше жить и что делать, ее верная подруга Верочка работавшая на двух низкооплачиваемых работах, что бы заработать себе на пропитания и на оплату выросшей арендной платы, после того как о новых жильцах прознала арендатор Лидия Марковна будь она не ладна. И Егорка, который еще не родился, но стремился к этому событию всеми силами, который были в его еще не окрепшем маленьком тельце.
Прошло уже около четырех месяц их совместного проживания на квартире, которая не нравилась проживающим в ней людям, но из-за отсутствия других вариантов, обязанных здесь жить. Мало что изменилось с момента ссоры Иры с родителями, разве что будущая роженица стала крупнее, и в эмоциональном плане более подавление, чем раньше. Она все сильнее с каждым днем корила себя за ту встречу с молодым человеком на вечеринке в честь дня рождения его общего знакомого. Ведь именно после этой встречи начались все ее беды. Ее выгнали родители, она ушла с университета, так как не могла позволить себе оплачивать его. Она перестала ходить на вечеринки и в клубы, как это было раньше, ведь она уже была почти на восьмом месяце беременности, тут уже особо не попляшешь по душной танцевальной площадке. Были люди, которые подбадривали и помогали ей. Это конечно добрая и чуткая подруга, и спутница Верочка. И мать Иры, которая в секрете от отца отыскала роженицу и давала время от времени своей не путевой дочке деньги, продукты, ну и морально подбадривала ее, как могла, что давало будущей маме не впасть в глубокое уныние и продолжать, как то существовать все это время.
Но вечно она не могла быть беременной и вот спустя восемь месяцев, месяцев таких тяжелых для Иры, в моральном и эмоциональном плане начались первые схватки. Она их не ожидала, как не ожидаешь, что тебя собьет на пешеходном переходе маршрутчик спешивший заполучить очередного пассажира, она просто пошла на кухню, в очередной раз заглянуть в холодильник на предмет обнаружения чего ни будь съестного, и тут они. Ира изначально не осознала что происходит, просто какое то ноющее ощущение в низу живота не более, но на подсознательном уровне она поняла это схватки, вот и началось. Роженица позвала свою сожительницу криком и просьбой вызвать такси. Что та в свою очередь незамедлительно сделала, набирая цифры дрожащими пальцами на старой Нокии. После стандартной фразы "машинка будет через 7-10 минут, ожидайте", Верочка набрала матери Иры, что бы ее оповестить о событии, которое вот уже восемь долгих месяцев назревало у роженицы в животе, события по имени Егорка, и которое вот, вот достигнет своего апогея. Через примерно 20 минут прибыло такси ржавый форт эскорт 93 года. В который и влезли роженица со своей подругой. Подругой державшей в руках нужные и не нужные вещи. Вещи для столь важного для большинства женщин события в их жизни, рождения первенца. Они сказали кудрявому водителю куда ехать. Тот ни сколько не удивленный нажал на газ и в течение нескольких минут домчал девушек до Роддома. Шофер взял с Верочки плату за проезд со скидкой, и с улыбкой на лице укатил дальше по своим делам.
А поехал старенький эскорт по адресу, где проживали родители Иры. К матери, которая не смогла сдержать свои эмоции перед свои супругам. И рассказавшая ему о своих похождениях к дочке, и к отцу, которого новость о рождении будущего внука Егорки так взбудоражила, что он не смог остаться равнодушным и так же как, его жена собирался впопыхах, что бы успеть к еще недавно не любимой роженице.
В это время санитар, акушер, и врач перевозили в родильную палату Иру. У которой уже участились схватки, и которая все чаще и чаще кричала от боли. Боли такой силы, которую до сели не переносила и не представляла еще всего-то восемь месяцев назад, что испытает, когда либо. С ней рядом бежала и держала за руку ее подруга Верочка, которая в данную минуту заменяла Ире, Егоркиного отца, не подозревавшего, что у него сейчас рождается сын, и сидевшего где то в городе Ченнаи на Юге Индии со своей женою у моря и наслаждавшегося прекрасным солнечным днем. Так они и заехали бравой пятеркой в родильную палату.
В родильной палате к нашей пятерке присоединились два ассистента находившихся уже внутри и ожидавших пациентку со всем оборудованием, которое может понадобиться во время принятия родов. Сразу заехав в родильную палату и переложив роженицу на койку, весь медицинский персонал начал свою работу. Они работали как часы, четка, без перебоев, не одного лишнего движения, каждый выполнял возложенную на него миссию с непоколебимым лицом, периодически успокаивая роженицу. Врач стоял над всеми и руководил процессом, давая инструкции акушеру и медперсоналу, инструкции которые он делал изо дня в день вот уже столько лет. Акушер, находившийся в самом центре событий, принимавший только за сегодня пятые роды, на автомате проделывал все те действия, что он делал с предыдущей пациенткой, и что будет делать со следующей. Ассистенты, которые периодически подавали инструмент акушеру, все они работали как одно целое, и это не могло не восхищать постороннего зрителя. Каким оказалась Верочка, державшая руку Иры и временами подбадривая роженицу в столь трудную для нее минуту.
Роды прошли успешна, не считая того момента, что в круг Егоркиной шее обвязалась пуповина, но акушер ловким движениям руки отрезал пуповину разделявшую мальчика от мамы, и освободил маленькую шейку новорожденного. Мальчик родился слабеньким и дряхлым, но зато с редкими зелеными глазами, которые по статистике имеют только два процента населения земли. После мучений, которые перенесла Ира, мальчика дали подержать маме. Она впервые увидела своего ребенка, такого маленько, красивого, зеленоглазого мальчугана, который кричал как резаный, она взяла его на руки и расплакалась, она полюбила его с первого взгляда и не хотела больше ни когда в жизни отпускать его, такое славное, крохотное создание которое было частичкой ее, и которое она полюбила на всю свою оставшуюся жизнь. Врач спросил ее, как бы она хотела назвать мальчика, что бы записать его имя в карточке, она, улыбаясь, назвала имя Егорка. Она увидела это имя на бейджике санитара, который помогал перегонять носилки из палаты в палату, когда у роженицы отошли воды, и просто то ли в знак благодарности, то ли в отсутствии фантазии позаимствовала это имя у него. В эту же минуту постучались в окошко двери родильной палаты отец и мать Иры. Они увидели свою дочку вместе с их внукам на руках и заулыбались при виде этого чуда, отец даже пустил скупую слезу, что невероятно порадовала роженицу, которая поняла, что отец ее простил, и что у нее все наладится в ближайшем будущем.
Малыша Егорку забрали у матери и поместили в отделения интенсивной терапии новорожденных. Так как он родился раньше времени, на восьмом месяце беременности и стоило понаблюдать за ним некоторое время, о чем и оповестили Иру, которая не хотела отпускать своего ребенка но поддалась врачу и влюбленным взглядом проводила Егорку, когда того выносили из палаты завернутого в полотенце.
Иру перевели в простую палату, чтобы она могла выспаться и восстановить силы после родов, что бы она с радостью и сделала, но ее потревожили родители, которые пришли повидаться с дочкой перед отъездом домой. Отец вошел с букетом ромашек. С цветами, которые больше всех ей нравились. Подошел к своей дочурке сильно обнял ее и со слезами счастья на глазах прошептал ей, что скучал по своей маленькой принцессе, она в свою очередь так же обняла отца и крепко прижалась к нему, это был, наверное, самый счастливый момент за последние восемь месяцев, а может и за всю жизнь Иры.
Они распрощались со своей дочкой. Довольные с улыбкой на лице каждый из родителей шел, выходя из Ириной палаты, и в голове холил, и лелеяли ближайшее будущее. Как он будет нянчиться со своим внукам Егоркой, как он будут ходить гулять в парк, как он будут, ходит по рынку, и выбирать на первый день рожденья подарок своему единственному продолжателю рода и не было у этих счастливых представлений будущего, конца и края. Выходя из палаты, отец обернулся и увидел, что его дочка спит уставшая после родов беспробудным сном, он еще раз улыбнулся и вышел из палаты. Не успел он сделать и десяти шагов, как к нему на встречу шел доктор, который только два часа назад принимал роды у его дочки. Отец остановил доктора, что бы еще раз поблагодарить за проявленный профессионализм, но доктор, выслушивая похвалу, ни разу не улыбнулся в ответ старику, а только поинтересовался, как зовут мальчика, счастливые обладатели которого с ним беседуют. "Егорка, его зовут" - с улыбкой на лице ответил теперь уже дедушка. "Мне очень жаль, Егорка умер десять минут назад от проблем с дыханием, мы сделали, все, что было в наших силах"- сказал доктор, опустив глаза. "Я в данный момент направлялся к вашей дочери, оповестить ее об этом"- продолжил доктор, и хотел было идти в палату, но его придержал старик, посмотрел на доктора и сказал: «Не надо, она сейчас спит, проснется, я сам скажу"- сказал отец Иры. Доктор посмотрел на старика и увидел на его лице слезы, теперь уже слезы грусти и скорби по внуку Егорке, который прожил такую короткую, но полной любви жизнь.
