К счастью, я не знаю тех ощущений, которые испытывают алкоголики, и не могу сказать - мучилась ли Альбина, когда привела домой троих рыночных торговцев. Я могу только предполагать, что личность алкоголички деградирует и умирает, ведь в страшном сне не приснится, что, в придачу к жилью, торговцам можно предложить дочку.
Ее дочери, Аньке, той весной исполнилось 15 лет. Она успела узнать все прелести жизни с матерью алкоголичкой всего за несколько лет.
В самом начале девяностых (увы, точно не назову год), Альбина занялась тем, что тогда называлось “бизнесом”. С огромными коробками и баулами забитыми клеем “Момент”, гладильными машинками и наборами эмалированных кастрюль ехала в Польшу. Обратно везла жутковатые кофточки, лосины, юбки-резинки, пахнущие мылом помады, и перламутровые сервизы, рулоны цветного трикотина.
Народ, неизбалованный изобилием, расхватывал все это как горячие пирожки. Альбина “поднималась”. Вскоре с кастрюлями было покончено – в Польшу она ехала гордо, с одной сумкой и наличкой.
Там же, в этих поездках, Альбина начала пить. Поначалу – “Амаретто”. “Чин-чин”. Мутно-молочные ликеры с надпиьсю “Cream”. Бутылки с эти спиртным тогда казались некоей квинтэссенцией красивой жизни. Даже если эта красивая жизнь разливалась по пластмассовым кружкам в автобусе, проход в котором забит “товаром”.
Женщины спиваются быстро. Это, к сожалению, истина.
Очень скоро “Чин-Чин” сменился коньяком, потом – водкой. В Белостоке, в хостеле, кто-то из “коллег по бизнесу” вытащил у пьяной Альбины все деньги. В тот раз она вернулась с пустыми руками. Еще повезло, что вернулась.
Случай ничему не научил. Алкоголичкой она себя не считала.
Поначалу, правда держалась. По крайней мере, дома. Делала ремонт – денег хватало. Хвасталась, что дом у нее – полная чаша. Выгнала мужа. Он не плохим был мужиком, и достаточно работящим. Не пил. Работал водителем огромной фуры. Но…
- Пусть или зарабатывает нормально, или катится прочь. Так и сказала. – Хвасталась эта бизнес – леди, пришедшая узнать, легко ли провезти через белорусскую таможню довольно большую партию супер-понтовых тогда магнитофонов “Pavasonik”. По корпусу этих магнитофонов бегали разноцветные огонечки, завораживающие покупателей почище глаз удава Каа. Расходились за день-два. Прибыль давали… Ну, очень хорошую прибыль. Стоило заморочиться.
С этих магнитофонов и началось ее стремительное падение в пропасть. Они исчезли где то в болотах Белоруссии. Вложено в них было все.
Не знаю, почему тогда новоявленные ростовщики отказали Альбине, которая собиралась повторить операцию. В совесть не верю, скорее в расчет. Из родственников или знакомых помогать финансово даже с учетом обещанной прибыли, тоже никто не согласился.
Альбина ушла в долгий запой. Потом, вроде, вынырнула, устроилась на работу. Потом – опять запой. Этот цикл повторялся раз за разом. Слиняло золото, шубки из кусочков и хвостиков норки.
Внешне она сохраняла человеческий облик. Бывший муж регулярно навещал дочку, привозил финансы на ее содержание. В квартире было даже чисто – впрочем, мыла и драила ее Анька. В холодильнике водилась еда – опять таки, готовила Анна.
И однажды, во время очередного витка запоев, оставшаяся без работы Альбина привела домой троих рыночных торговцев.
- Жениха тебе нашла. – Сообщила она Аньке, вернувшийся со школы. Женихи радостно осклабились. Один на ломаном русском разразился тирадой типа “вах красавица садись выпей водки”. Второй ухватил за руку и попытался пощупать грудь.
В нашу дверь Анька стучала так, что у меня от страха чуть не отнялись ноги. Не знаю, откуда взялась смелость открыть. Анька упала в квартиру спиной, отталкивая радостно скалящегося “жениха”. Как мы с ней закрыли дверь - я не понимаю даже спустя много лет.
Мы умудрились подтащить к двери стол. Развернули его так, чтобы одним концом он почти упирался в стену, другим – в дверь. А потом сидели на полу у двери и ревели. Сначала стучался этот… Телефона тогда еще не было, о сотовых даже не слышали. Мама улетела в Турцию. Соседей дома – никого, рабочий день. Мы решили – если начнут выбивать дверь, будем кричать с балкона, просить вызвать милицию.
К счастью, до этого не дошло. “Жениха” сменила пьяная Альбина. Она материлась, рыдала, орала, что Анька – тварь неблагодарная. Что она о ее будущем позаботилась, а та…Вот так вот…И теперь они уйдут и все заберут. А у нее, у Альбины, ни копеечки нету. Потом отключилась.
Вечером ее оттащил от двери вернувшийся с работы сосед.
Аньку забрал отец. А Альбина…Альбина поначалу устроила из квартиры притон для рыночных “коммерсантов” ,а потом и вовсе исчезла…
Страшная история, да? Таких много было историй. В девяностые. Да и сейчас не меньше.
Поэтому когда говорят, что женский алкоголизм стремителен и ужасен – верьте.
© ki_bella
