Было мне тогда пятнадцать лет, и в этом прекрасном возрасте занят я был ровно тем же, чем были заняты тогда все мои сверстники - шлялся по улицам в компании таких же беззаботных и переполненных гормонами друзей. Мы были бесстыдно молоды, беспредельно свободны, и по-идиотски бесстрашны. Мы жадно требовали от жизни новых удовольствий и новых впечатлений, мы всегда были не прочь попробовать что-нибудь неизведанное, что бы это ни было, водка, анаша, клей - неважно, мы употребляли всё подряд, и только невнимательность наших родителей, затраханных заводской пятидневкой, позволяла всем этим экспериментам оставаться незамеченными.
Само собой, значительную часть наших интересов занимал секс. Среди нас были те, кто "уже попробовал", и те кто "ещё нет". Разумеется, вторые ужасно завидовали первым, а первые над вторыми постоянно издевались.
Правда, когда повзрослев я припоминал тогдашние рассказы своих "бывалых" товарищей, то всегда смеялся до слёз - очевидно было, что на самом деле "уже попробовали" они только в своих фантазиях, а на самом деле они были ещё более безнадёжными девственниками, чем я.
Все их россказни могли прокатывать только в компании таких же совершенно неопытных оболтусов, как они сами. И скажу даже больше - все эти хвастливые сексуальные террористы на самом деле были самыми неуверенными из нас, потому что им банально не хватало смелости признаться в отсутствии опыта. Я же был честным идиотом, никогда не скрывал своего постыдного целомудрия, и терпеливо сносил насмешки друзей.
Таким образом, (это важно для понимания сути рассказа) в компании моих друзей девственниками были абсолютно все.
Сейчас конечно же очень сложно в такое поверить, но мы тогда очень слабо представляли себе даже собственно механику полового акта, ведь в те годы интернета не было, и информацию почерпнуть было абсолютно негде. Нет, в общих чертах мы конечно же знали, что и куда нужно вставлять, но наши чисто теоретические познания были очень сильно разбавлены идиотскими выдумками тех друзей, которые корчили из себя "опытных", так что наши представления о том, как всё происходит, были невероятно расплывчатыми.
Своей девушки разумеется ни у кого из нас не было. Пожалуй, тогда вообще все наши контакты с ровесницами происходили только в школе, но и там общение с обладательницами косичек никогда не выходило за рамки "списать домашку", или "узнать что задали".
Конечно же каждый из нас втайне мечтал о какой-нибудь девочке, но признаться друзьям в своих романтических чувствах тогда было гораздо страшнее, чем сегодня было бы признаться в гомосексуальности. Пубертат советского мальчика-подростка требовал непременных доказательств наступившей взрослости и невероятной мужественности. Так что мы все старались казаться совершенно бесчувственными и до крайности брутальными, отзываясь о "тёлках" исключительно пренебрежительно.
Разумеется, с учётом вышесказанного все наши мечты расстаться с девственностью были весьма призрачны, и мучимые желанием, мы понимали, что шансы наши невелики. Но лично мне такая возможность представилась совершенно неожиданно, и гораздо раньше, чем можно было ожидать.
В тот знаменательный вечер мы сидели на лавочке с более взрослыми пацанами нашего района. Это вышло случайно - сначала мы заняли эту лавочку, а потом пришли они, и сели рядом.Текла неспешная беседа, и ранние летние сумерки уже скрывали от припозднившихся прохожих переходившую из рук в руки трёхлитровую банку пива.
Это было пиво наших старших товарищей, которые презрительно называли нас "мелкими". Разумеется, с нами они не делились, потому что пива было мало, и потому что нам было "ещё рано". Мы не возражали, нам было крайне лестно уже и то, что нас не согнали с лавочки. Рядом с ними мы тоже чувствовали себя взрослыми, и изо всех сил старались держаться уверенно, делая вид что мы здесь на равных.
Никак не участвуя в разговоре, мы тем не менее очень внимательно слушали. "Взросляки" много курили, уверенно матерились, и красиво сплёвывали сквозь зубы. Один из них был в белых джинсах, и явно чувствовал себя невероятно нарядным - он матерился громче других, и вообще привлекал к себе внимание. Мы смотрели на него не дыша.
Затем обладатель белых штанов произвёл вообще нечто невиданное - достав папиросу, он извлёк из кармана пузырёк духов, и побрызгал на то место, где должен был быть фильтр. После чего он засунул папиросу мокрым концом в рот, прикурил, и со вкусом затянулся. Увидев это, мы с друзьями были просто поражены, в нашем понимании изящество его манер было просто запредельным.
Вскоре из располагавшегося неподалёку парка подтянулась ещё парочка взрослых парней, которые присоединились к компании, и согнали нас с сидячих мест. Уйти нам было вроде как в облом, и мы остались, тем более что нас никто не гнал. Так что "взрослый" разговор продолжился, а мы продолжили "греть уши" уже стоя.
Новоприбывшие вальяжно потягивались, пьяно посмеивались, и между делом сообщили, что прямо сейчас в парке их друзья пытаются напоить водкой какую-то тёлку. Помню, что я сразу же почувствовал как старшие пацаны немного напряглись, но совершенно не понял, почему. С этого момента разговор уже никак не клеился, и постоянно возвращался к происходившему в парке, старшие товарищи живо интересовались у новоприбывших тем, насколько та тёлка уже пьяная, кто её поит, и употребляли ещё много слов, значения которых я не понимал. Нервозность нарастала с каждой минутой, и где-то через полчаса взрослая часть нашей компании подчёркнуто неторопливо поднялась с лавочки, и тщательно маскируя свою явную заинтересованность, предложила - "Ну пойдём что ли глянем?".
Вся компания двинулась в сторону парка, и мы разумеется поплелись тоже, понятия не имея зачем мы туда идём. Сумерки к тому моменту уже сильно сгустились, и вели нас те двое, которые знали дорогу. Довольно скоро мы вышли к месту пикника. Оказалось, что к этому времени тёлку напоили уже вполне достаточно, она лежала на травке, и один из хозяев застолья лежал на ней, совершая странные судорожные движения. Ещё двое курили в сторонке, ожидая своей очереди.
Взросляки тут же стали спорить о том, кто пойдёт следующим. Первое и второе места распределились быстро, в полном соответствии с дворовой иерархией, а за третье место произошла небольшая потасовка, и проигравший тут же занял очередь одного из тех, кто скидывался на водку. Но обида была недолгой, потому что очередь двигалась довольно быстро.
Вскоре "старшаки" оставили даму в покое, и занялись остатками водки. Прелестница явно находилась в отключке.
Нас по-прежнему никто не прогонял, так что мы не сговариваясь решили что и нам тоже можно. Честно говоря, я вообще не хотел в этом участвовать, но проявить слабоволие было никак нельзя - друзья бы меня потом просто засмеяли. Так что как только подошла моя очередь, я решительно двинулся вперёд. Барышня лежала на травке, и её раздвинутые ноги смутно белели в темноте.
Главным для меня в этот момент было не облажаться, я очень боялся сделать что-нибудь неправильно. Так что я в точности повторил всё, что делали те кто был до меня - расстегнул и приспустил штаны, потом лёг на неё сверху, и старательно начал дёргаться. Мне было крайне неудобно, камни врезались в коленки, расставить ноги пошире я не мог потому что мешали спущенные штаны, а от дамы нестерпимо разило дешёвыми духами и перегаром.
Подождав немного, я решил что наверное уже хватит, встал и застегнул штаны. После меня были ещё двое, мы их дождались, и пошли домой. По пути, подавленные важностью момента, мы не проронили ни слова. На районе мы сухо попрощались, и торопливо разбежались по домам.
Но зато на следующий день в школе количество разговоров было просто невероятным! Мы были героями дня, и пожинали заслуженную славу. Уже к обеду события прошлого вечера обросли невероятным количеством подробностей, девушка по воспоминаниям участников была редкостной красоткой, и сиськи у неё были шикарные, и вообще. Слух распространялся по школе всё шире, мы все гордо принимали поздравления, и жестоко издевались над Саньком, который был так расстроен тем, что вчера ушёл домой пораньше, что чуть не заплакал.
И уже много лет спустя, меня всё ещё мучает вопрос - много ли в тот вечер на той полянке было таких же как я, кто просто спустил штаны, но так и не снял трусы?
