В конце 90-х годов, в один из дней конца апреля, мне, в то время старшему следователю прокуратуры области, позвонил Василий Васильевич – заместитель начальника отдела по борьбе с бандитизмом УБОПа (сокращенно этот отдел называли запросто – «бандитский»). С Васильичем и ребятами из «бандитского» отдела мы тогда вместе плотно работали по группировкам, окопавшимся в небольшом городке, где процветали спиртовики (городок уже был описан мной в предыдущих историях). Он сообщил мне, что в УБОПе имеется информация о том, что на следующий день в городке будут пытаться «отработаться» (то есть совершить заказное убийство) братья Кривоноговы – Игорь и Илья. Я уже слышал за этих братьев: они были погодки, было им тогда по 24-25лет (что-то около этого), были они отморожены на полголовы и входили в группировку авторитета по кличке Сарай. Васильич предложил мне поехать с УБОП в городок, чтобы в случае удачной «приемки» (то бишь задержания) братьев Кривоноговых сразу начать их «крепить» (то есть собирать доказательства) на те «заказухи», на которые мы их примеряли. План был интересный, я испросил разрешения у своего начальника отдела и отзвонился Васильичу с согласием.
На следующий день рано поутро мы выдвинулись в городок. Ехали на трех машинах – давно ушатанных УБОПовских тонированных наглухо «девятках». В одной ехали мы с Васильичем и двумя операми с его отдела, в другой – четыре собровца в камуфляже, в третьей – три собровца, но уже по гражданке. Старшим у СОБРов был Серегин – я с ним был уже хорошо знаком, они участвовал почти во всех «приемках» по моим делам в этом городке.
Серегину в тот момент времени было уже хорошо за сорок, и мне, тогда не достигшему еще «тридцатчика», он почему-то казался уже пожилым человеком. В прошлом он был борец, в армии был даже чемпионом ВДВ по самбо, потом служил в милиции и в начале 90-х попал в СОБР. В первую чеченскую он был ранен дважды: сначала его контузило где-то под Ведено, вроде бы, а во время мартовского заплета в Грозном в 1996 году он получил пулевое ранение в ногу. Среднего роста, но очень крепко сбитый, он обладал узнаваемой борцовской походкой и несколько флегматичным характером. Авторитет в СОБРе у него был беспрекословный. Говорили, что у него было полно боевых наград, но я точно утверждать не могу – сам он об этом никогда не говорил, а ходил он всегда либо в гражданке, либо в камуфляже без знаков различия.
Приехав в городок, мы зашли в местное отделение УБОПа и стали ждать сигнала. Он пришел где-то ближе к четырем часам дня: братья Кривоноговы на своей «восьмерке» засветились у одного модного в городке кабака. Опера с «бандитского» отдела повели их и по рации цинканули, что походу братья движутся в сторону своего дома. Васильич принял волевое решение – принимать.
Мы прыгнули по «девяткам» и погнали к дому братьев – в первой машине также ехали четыре собровца в камуфляже с автоматами и один в гражданке, во второй – Васильич, Серегин в гражданке, еще один собровец в гражданке и я. В общем-то, мне, как следователю, ехать на задержание было вовсе не обязательно, но остаться в конторе, когда все погнали на «приемку», я просто не мог – молодой был и дурной.
Буквально через 10 минут мы уже заезжали во двор обычной «хрущевской» пятиэтажки, где проживали братья Кривоноговы, СОБРы в камуфляже первыми, мы – за ними. И тут в рации закричали ребята с «бандитского» (где они стояли, я тогда не увидел): «Впереди у вас «восьмерка» темно-синяя, захват!». «Три семь семь, захват!» - крикнул в рацию Васильич позывной собровской машины, ехавшей перед нами. В этот момент темно-синяя «восьмерка» медленно ехала по дорожке вдоль дома впереди, видимо, водитель думал, куда приткнуться.
Четверо СОБРов в камуфляже с автоматами выскочили из своей девятке на ходу, подбежали к неспешно ехавшей «восьмерке» и открыли в ней обе двери, причем произошло всё это почти мгновенно. «Восьмерка» сразу остановилась, как уткнулась в невидимое препятствие, потому что двое СОБРов слева уже вытаскивали Игоря Кривоногова – старшего брата, бывшего за рулем. А вот Илья, младший брат, оказался проворнее – он как-то умудрился выскочить из машины и побежал вперед, вдоль дома. Только пробежать он успел метров пять-семь, двое других СОБРов настигли его и моментально уложили на землю. Причем в правой руке у Ильи была темная спортивная сумка, которая при укладывании по инерции выпала и пролетела вперед еще на метр, где и упала. Игорь уже стоял на растяжке у левого крыла «восьмерки», а Илью собровец фиксировал на земле лицом вниз руками за спину. Сработано было чисто и без всякого шухера. Так мне тогда показалось. Причем СОБРы сработали так быстро, что всё произошло даже быстрее, чем вам потребуется времени, чтобы прочитать этот абзац.
Мы с Васильичем и Серегиным вышли из нашей машины, навстречу уже бежали два опера с «бандитского», в руках у одного из них была видеокамера – сбор доказательственной базы прежде всего.
Я и Васильич сразу подошли к сумке, которая вылетела из руки Ильи. За понятыми бегать было не надо: в теплый апрельский день во дворе было полно бабушек, уже занявших стратегические позиции на лавочках. После двухминутного уламывания две самые смелые из них подошли с одним из оперов, они и стали понятыми. В их присутствии была расстегнула сумка. «В цвет!» - буркнул Васильич – в сумке лежал АК-47 с примкнутым магазином. Начали осмотр, уже предвкушая много интересного.
В это время я заметил, что Серегин своей валкой борцовской походочкой вернулся к «восьмерке», у которой стоял на растяжке Игорь, и сказал блокирующему его собровцу: «Что-то сильно расслабленно он у тебя стоит». Собровец поправил ноги Игоря, поставив их пошире.
Потом мы еще минут десять осматривали сумке с автоматом, когда вдруг все услышали крик: «Стоять, стоять!!!» и выстрелы. Обернувшись, мы увидели, что Игорь бежит от «восьмерки» вглубь двора, а карауливший его собровец стреляет в его направлении одиночными из автомата. Все, в том числе и я, повыхватывали пистолеты, стали целиться в убегающего Игоря, кто-то даже успел пару раз выстрелить, когда раздался громкий повелительный крик Васильича: «Не стрелять никому, там Серегин!». Я опустил ПМ и увидел, что вслед за Игорем действительно бежит Серегин. От борцовской походки увальня не осталось и следа, потому что Серегин не бежал, он просто летел. У Игоря было метров 20-25 форы, и бежал он достаточно быстро – молодой и здоровый парень. Но Серегин заметно настигал его, когда они оказались у забора расположенного во дворе детского садика. Игорь притормозил на мгновение и перемахнул забор (он был высотой где-то 170-180 сантиметров), подтянувшись на двух руках. А Серегин вообще не притормаживал, он просто перемахнул забор сходу, в каком-то невероятном прыжке. После этого Игорь и Серегин скрылись где-то в качелях-каруселях детского садика. Два собровца с автоматами уже бежали с одной стороны вдоль забора садика, а Васильич с ПМ-ом и второй его опер – с другой, когда из-за угла показался Серегин, ведущий Игоря на загнутой руке, лицом почти что на уровне земли. Можно было продолжать осмотр.
Кстати, он дал много интересного. В «восьмерке» мы нашли ТТ с патронами, две шапочки с прорезями для глаз, тонкие черные нитяные печатки и сканер, настроенный на милицейскую волну.
Затем стали производить обыск в доме братьев (да-да, неотложный, без санкции прокурора, которая требовалась в то время), обыск дал нам кучу патроном и гранату Ф-1.
В общем, сработали удачно, за одним исключением: впоследствии выяснилось, что оба ствола, изъятые у братьев, ни на одной «заказухе» засветиться еще не успели. Поэтому все наши попытки примерить братьев на совершенные убийства были заранее обречены на неудачу. Братья сели просто за незаконное хранение оружия.
Вечером в зональном отделе УБОПа за рюмкой чая все очень живо обсуждали дневные события. Только Серегин сидел за столом, флегматично ухмылялся и ничего не пил. Я спросил у Васильича: «А чего Серегин не пьет?», Васильич засмеялся и сказал: «Он по трезвому голыми руками человека просто так убить может, а ты представляешь, на что он по пьянке способен?». Больше я таких вопросов не задавал.
© yulianovsemen
