Мишка Цаплин человек незаметный.
Нет, он конечно, очень даже заметный, но только на близком расстоянии. Метр пятьдесят вместе с шевелюрой «а ля Анжела Дэвис».
Сорокапятилетний Мишка не менял причёску тридцать лет. Его хипповое прошлое никак его не отпускало, да он не очень-то этого и хотел. Нельзя сказать, что Мишка выглядел человеком худым, нет, он был тощим, как памятник жертвам Освенцима.
Мишка – профессиональный сварщик. Красный диплом ПТУ. А это не хухры-мухры, это серьёзно. При этом он и художник. Так сказать, скульптор по металлу. И не только по металлу. Кому подрихтовать, кому подкрасить, кому просто подрегулировать чего там - он всё мог. И поэтому трезвым Мишка бывал редко, потому, как частенько за всякую мелкую работу с ним расплачивались исключительно водкой.
Мишка работал, а ближе к вечеру в его гараже появлялись небритые люди, с которыми Мишка безвозмездно делился заработанной горькой водой.
Но вот что странно, с простыми алкашами Мишке было не интересно, и поэтому к нему приходили поэты, живописцы, артисты, спившиеся депутаты, и бывшие директоры различных заведений. Некоторые из них были женщинами и Мишку они очень даже любили.
А сам Мишка, несомненно, находка для шпионов. После ста граммов его остановить просто невозможно – болтал без передыху.
Мишкин сын служил в армии, умница дочь училась в институте, а каждый вечер дома его ждала жена Тамарка.
Своей статью Мишкина супруга напоминала актрису Федосееву-Шукшину - такая же красивая и большая. Познакомились они во время выпускного вечера. Она нечаянно наступила ногой на его тридцати сантиметровый клёш. Он обозвал её «кобылой», она его «хмырём чилийским» и они разошлись, как в море корабли. Потом Мишка нажрался «Агдама», стал бить морду однокласснику, но получилось не очень, и он получил в морду сам.
Тамара увидела его поверженного на полу школьного спортзала, в её сердце проснулись неведаные ей, то ли материнские, то ли ещё какие чувства и она, подхватив Мишку на руки, понесла омывать его раны в школьный туалет.
Очнувшись на Тамаркиных руках, прижавшись синяком к её большой и мягкой груди, Мишка, конечно же, влюбился сразу. А так как его родители уехали на дачу, в этот же вечер был зачат нынешний защитник Родины, сын Василий Михалыч Цаплин. Мишка был мал, по-видимому, не во всех местах, так как Тамарка через год родила ещё Светлану Михайловну, и Мишку, как многодетного папу, в отличие от сына, в армию не призвали.
Надо сказать, Мишка не стеснялся идти рядом с Тамарой, скажем, по аллеям парка или в кино. Шести сантиметровые каблуки помогали мало, но Мишка, вполне резонно, говорил: «Умный не скажет, дурак не поймёт». И даже гордился тем, что жена его такая большая и красивая.
Но вот, однажды ехали они в автобусе за грибами, Мишка примостился у неё под мышкой да заснул, а девки и спрашивают Томку: « Томк, а Томк? Ты чё, не могла себе мужика покрупнее выбрать?» А она и отвечает: «Все мужики - говно, а я выбрала себе кучку поменьше».
Мишка сии слова сквозь сон услышал и очень обиделся. А когда приехали домой, муж от огорчения напился и распустил руки. «Ты оскорбила моё достоинство!» - воскликнул он и, подпрыгнув, ударил Тамарку в нос. Супруга не ожидала такого поворота событий. В первый раз она стерпела, решив, что пошутила и впрямь не очень- то.
Но маленькая кучка оказалась большой. Тамарке доложили, что отец её детей, на рабочем месте, изменяет ей с актрисой местного театра Люськой Мурченко. А когда не с актрисой, тогда с певицей Алкой Разиной. К тому же, Мишка стал колошматить Тамарку регулярно, и она решила пойти в контрнаступление. Васька в армии, Светка в летнем лагере, осталось разработать план. Тамара назвала его коротко, но поэтично – «Операция Достоинство».
Были выбраны крутые меры, так сказать, шоковая терапия.
Мишка пришёл домой пьяный и довольный. Налопался окрошки, и, откупорив бутылку пива, сел смотреть футбол. Любимая команда «Спартак» проиграла и под руку попалась Тамарка. Побив её, как боксёрскую грушу, Мишка завалился спать, а проснувшись, ничего не понял. Он хотел почесаться, но не смог пошевелить руками. А когда открыл глаза, увидел над собой большую жену Тамару.
- Ты хотел почесать это? – и она взяла в руку то, что он хотел почесать, - щас почешем, - супруга достала из за спины огромный нож.
Мишку прошиб холодный пот, он задёргался, но понял, что связан и безнадёжно заскулил…
- Вот так, мой Мишутка, ещё раз тронешь меня, и я тебе твоё достоинство, которым ты очень дорожишь, и отчикаю! Проснешься, а его и нет! Я не шучу, сукин ты сын! И писать будет нечем! Да и сучку, Люську ублажить тоже нечем! Чик токо и тю-тю!
- Томка, ты чё? Я эт-та… Н-не нада…
- А Алку Разину тоже окучиваешь, кабель облезлый?
- Т-так эт-та…
- И чё она тебе поёт? Что ты большой, как айсберг в океане? Скотина ты, Мишка, а я ведь люблю тебя, заморыша этакого!.. Думай до вечера, токо знай, у тя своё достоинство, а меня своё. Вот так.
«Моим же скотчем меня и привязала» - подумал Мишка, а пошевелиться не смог. Он лежал, неподвижный, как младенец в пелёнках: «Хорошо, что сын не видит, и Светка тоже…»
В октябре отслужил и вернулся домой Васька. Отец увидел высокого, статного парня и подумал: «Весь в меня, красавец…»
Сын тоже немало удивился: батя был трезвым, свеженьким, как огурчик, хотя и болтал от волнения не меньше, чем пьяный.
- Ма, чё эт с ним? – спросил Васька мамку.
- Да ничё, просто человек не потерял своё достоинство.., - улыбнулась, и обняла своего Мишку Тамарка.
