Я уже настолько немолода, что ещё помню знакомства по объявлениям в газете. И более того: я по этим объявлениям знакомилась. Правда, мне тогда было 15 лет, и объявление я написала сама. В газету "Московский комсомолец", в подростковую рубрику "Школа знакомств". Не помню уж дословно, но какой-то стишок с бриллиантовыми рифмами типа "я клёвая девчонка, ну где же ты, мальчонка?" и призывом найтись и написать мне. Ну а я, мол, не разочарую. Потому что хороша со всех сторон и готовлю макарон.
На макароны, походу, все и повелись. Потому что через 2 недели мне позвонили из редакции МК, и сказали, чтоб я за своими письмами уже приезжала. Два мешка мне тут наприсылали. Бери паспорт, и дуй за свежей прессой.
Паспорта у меня тогда ещё не было, но была мама с паспортом. Пришлось ей сознаться в содеянном и показать свой стишок про мальчонку и макарон. Мама на меня наругалась, сказала что она-то в свои 15 лет ещё в куклы играла и в пионерском лагере в мешках прыгала, а я тут с ума сошла, а потом взяла паспорт, и поехала со мной в редакцию.
В кои-то веки МК ничего не наврал: писем реально было два мешка. Никогда больше в своей жизни я не держала в руках такое количество вожделеющих меня мальчонок. Поэтому, словно предчувствуя это, я заплакала.
Мама взяла мои мешки, и понесла их на вытянутых руках, как анализ на скрытые хламидии. С мамой и мешками мальчонок мы вышли во двор редакции, и сели на лавочку. Мама достала и надела очки, откинулась назад в трагической позе, приложила ко лбу руку и сказала: Читай вслух! Сейчас, Лида, страшное время. Педофилы кругом и разврат в целом. В видеосалонах сиськи показывают во весь экран всего за рубль. Гнилой Запад развращает молодёжь. Мы в ваши годы в мешках прыгали и наперегонки варёное яичко в столовой ложке носили! И были счастливы!
Я ответила, что я тоже впадаю в эйфорию от варёного яичка, но мне для полного счастья не хватает ещё мальчонки. Тебе, мать, уже 37 лет. Столько вообще не живут. Ты, небось, и Ленина помнишь кудрявым мальчиком, и живых питекантропов видела. А сейчас на дворе 94-й год и секшен революшн.
И развязала первый мешок. И достала наугад конверт.
- Читай! - простонала мама, изображая томность и мигрень.
- Здравствуй, Лида! - торжественно прочитала я.
- Начало хорошее. Вежливый мальчик. Воспитанный. Уже хорошо. Читай дальше.
- ...Меня зовут Армен Мхитарян, мне 26 лет...
- ПЕДОФИЛ!!!!!!!! - Закричала мама, вырвала у меня из рук письмо, заплакала, и высморкалась в конверт. - И дагестанец притом!
- Да армянин же, ну!
- Да ваще вот разницы и не вижу! Хоть бы и гагауз! ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ ЛЕТ!!!!! там его адрес обратный есть? В милицию бы надо сходить.
- Тихо! - Прикрикнула я на мать, и забрала у неё конверт с соплями. - Читаю дальше!
...а дальше были и Армены, и Тахиры, и Казбеки, и даже один китаец с иероглифами. Мешок уменьшался, мама хваталась за сердце, сопливые конверты вываливались из полной урны.
Иногда там попадались письма от мальчонок моей мечты - я это чувствовала сердцем и видела прям по почерку. Они приглашали меня сходить вечером в видеосалон, и посмотреть там фильм за рубль. Мама кричала: "СИСЬКИ!!!!! Сиськи там за рубль покажут, и разврат без трусов!!! А потом он тебя провожать пойдёт, и ему тоже сисек-то захочется!
Я тоже кричала, что мне тоже хочется сисек, даже больше чем всем этим мальчонкам и одному китайцу! Потому что у меня их нет! В помине даже! Ни в профиль, ни наощупь, ни под микроскопом! ИХ НЕТ!!!! дайте хоть за рубль на них посмотреть!
Кричала мама, кричала я, кричали матом из окон сотрудники Московского комсомольца. А тем временем заканчивался второй мешок писем. Осталось два конверта. Один был от некоего Михаила, которому 17 лет, он любит квантовую физику, играет на балалайке, и приглашает меня сходить в Политехнический музей, посмотреть на паровую машину.
Михаил маме понравился настолько, что она перестала изображать мигрень, инсульт и кому, и сказала, что в нашей семье обручальное кольцо передаётся от матери к дочери. И вот пришло, наконец, твоё время, дочушка.
Дочушка заорала, что замуж за Михаила пусть выходит Армен Мхитарян, и они вместе смотрят на паровую машину и играют на балалайках, а я щас просто поеду домой и там буду плакать неделю! И да - последнее письмо я открывать и читать тебе не буду! Я дома его почитаю. И если есть на свете Боженька - в этом письме окажется моя судьба.
Боженька на свете есть. В этом конверте был Дима. Дима, которого я полюбила уже просто за почерк и семь цифр телефона. Он писал о том, что из всех объявлений в газете он впечатлился только моим. Эти волшебные рифмы! Этот хорей! Этот ямб! Этот амфибрахий! Пойдём в видеосалон, Лидок, на сиськи позырим?
...С Димой мы договорились встретиться на следующий день. У него и голос был божественный. Я не сомневалась в том, что он и выглядит как принц Атрейо из фильма "Бесконечная история".
На встречу с судьбой надо было нарядиться. Нарядиться как на Каннский фестиваль. Как на вручение Нобелевской премии. Как я не знаю куда!!!!
наряжаться было решительно не во что. перерыв весь свой шкаф, я в этом убедилась окончательно, и пошла рыться в мамином. там нашлось всё необходимое для встречи с судьбой. Мамин бирюзовый свитер, который мне был как платье, еле прикрывающее попу, чёрные колготки в сеточку, и лифчик. Лифчик третьего размера. Который надо было чем-то набить. Я не могла пойти на встречу с судьбой без сись.Тем более, что он собрался смотреть за рубль на чужие. Мне были нужны мои собственные. Которых нет. Но щас я их выращу.
Растить сиси надо было чем-нибудь трикотажным, типа папиных носков. Носков у папы было три пары. Две лежали в его ящике, в третьей он на работу ушёл, паразит. И её мне очень сильно не хватало. Так что одну сисю я вырастила из четырёх носков, а вторую пришлось делать из марли, через которую мама обычно процеживала клюквенный морс. Очень, надо признаться, неприятного вида марля была. Но я её, собственно, показывать никому и не собиралась. А сися из неё получилась умопомрачительная. Не хуже той, что из носков.
Мамины туфли на шпильке и макияж в сиреневых тонах до самых ушей завершил мой образ нобелевского лауреата, и я пошла к метро встречать свою судьбу.
Боженька на свете есть, истинно вам говорю. Диму я узнала в толпе ещё метров за сто. Потому что он выглядел как принц Атрейо. У меня затряслись ноги и папины носки.
Дима подошёл ко мне и сказал:
- Я узнал бы тебя из тысячи. Потому что ты самая красивая. Пойдём в видеосалон смотреть кино про сиськи, но сначала давай выпьем пивка.
С Димой я готова была выпить даже яд кураре и одеколон "Юность Максима", а уж пивка-то хоть пять литров.
И мы пошли пить пивко в тёмный полуподвал пивбара.
Дима поставил передо мной поллитровую кружку, я изящно, как пьяный прапор, сдула с неё пену (я в кино про алкоголиков такое видела), и отхлебнула сразу половину.
- ЛИДА!!!!!! - Заорал кто-то маминым голосом у меня за спиной, и я, смутно догадываясь, кто это орёт, поперхнулась и закашлялась.
Божественный принц Дима заботливо огрел меня по спине, заботясь о том, чтоб я не привязала коней, отчего у меня расстегнулась пластмассовая застёжка маминого лифчика, и на пол, планируя как дельтапланы, мягко вывалились четыре папиных носка и мамина некрасивая марля. Света в полутёмном баре было достаточно для того, чтобы Дима заметил и то и другое, а я - увидела в его глазах ужас и огорчение.
- Лида! - заорал мамин голос у меня над ухом. - Лида, ты сдурела??? Ты пьёшь???? ты пьёшь пиво?? ты в моём свитере?? Ты зачем взяла папины носки??? Аааааааа, а марля моя тебе зачем??? И кто этот мальчик с перекошенным лицом? Лида, ты знаешь о том, что в твои года я прыгала в мешке с варёным яичком, и была счастлива без пива???
Я рыдала и икала пивом. мама плакала, хватаясь поочерёдно за голову и сердце, и причитала о том, что у неё дочь алкоголичка, а Дима убежал, не заплатив.
Это был самый страшный день в моей жизни.
Мама вела меня домой под руку, убрав к себе в сумочку папины носки, а марлей вытирала мне сопли, и говорила:
- Запомни, Лида: если мужик бросил тебя только потому, что у тебя нету сисек - это не мужик, а козёл и гадина. И на таких размениваться не стоит. мужик должен любить тебя за характер и красивые глаза. Ну и за попу ещё - она у тебя тоже красивая. За попу любить можно. Поняла?
Тогда я ничего понимать не хотела. Я хотела умереть от горя, и больше ничего. А ещё я всё-таки надеялась, что скоро у меня вырастут сиськи, и меня тоже будут за них любить.
С тех пор прошло уже 20 лет, но сиськи у меня так и не выросли. А вот замуж я выходила три раза. Безо всяких сисек. И мужья мне говорили, что полюбили они меня за характер, красивые глаза, ну и за попу ещё. Она тоже красивая, за попу можно любить.
Не в сиськах счастье, клянусь. Не в них.
В глазах, конечно же. Исключительно в глазах.
© Мама Стифлера
