В самом-самом начале 90-ых годов довелось мне работать по приглашению на одном бывшем ГДР-овском предприятии, находившемся в то время, как и вся экономика уже бывшей ГДР, на стадии интенсивного развала. В «социалистические» времена они очень тесно сотрудничали и кооперировали с одним из советских предприятий той же отрасли, где развал тогда только-только начинался. И вот немцы пригласили делегацию специалистов своего партнёра, чтобы совместно обсудить «возможности продолжения сотрудничества в новых условиях».
Делегация приехала. Большая часть из них были первый раз вообще за рубежом, и все без исключения первый раз в «капстране», которой вдруг стала бывшая «братская ГДР». Сразу же обращал на себя внимание один из её участников. Помню только, что он был Главный, то ли инженер, то ли конструктор, то ли технолог, то ли ещё что. В принципе, это и не важно. Это был здоровенный мужик под два метра ростом, с ручищами размера «угадай, в какой руке спрятан баскетбольный мяч». Он и станет главным героем излагаемой ниже истории.
Совещание началось. Днём, как всегда, переговоры, обмен мнениями, согласования и т.д., а вечером в большом ресторане новой гостиницы, в которой их разместили, тоже как всегда, совместный ужин обеих договаривающихся сторон с интенсивной дегустацией прекрасного немецкого пива и не менее прекрасной русской водки. И вот в момент, когда все присутствовавшие уже в достаточной мере «надегустировались», в ресторан ввалилась группа из 30–35 человек, которая примерно на 4/5 или 5/6 состояла из старушек, самой младшей из которой было наверняка не менее 65-70 лет, и нескольких старичков той же возрастной категории. На них сразу же обратили внимание приезжие специалисты. Конечно, не потому, что в подавляющем большинстве это были женщины (не тот возраст!), а потому, что все они, хотя и разного роста, комплекции и т.д., были, тем не менее, очень похожи друг на друга: почти все в светленьких брючках, легких, большей частью тоже светлых ботиночках, в куртках-ветровках (забыл сказать, дело было осенью), с причёсками на седеньких головках, и многие с «моднёвыми очёчками». Оживлённо переговариваясь, они шумно расселись за большими, специально для них подготовленными столами через проход от нашего, и им тут же принесли напитки, многим пиво в бокалах 0,5 литра. Видя такое, приезжий народ опешил, чтобы не сказать больше. Один из них дёрнул меня за рукав: «Это что?». В тот момент я был как раз занят переводом для другой стороны нашего стола, поэтому ответил лишь короткой фразой «Это немецкие пенсионеры развлекаются».
Этой информации оказалось недостаточно, расспрос был продолжен позже, так как народ был полностью «в непонятках». Как это пенсионеры? Они мне, кажется, просто не поверили. В этот момент мимо как раз проходила молодая женщина 20–25 лет, которая до этого, как я видел, рассаживала старушек/старичков и руководила организацией их обслуживания. Это была экскурсовод всей группы. Чтобы избежать долгих объяснений, я попросил её подойти к нам и подтвердить мои слова, что она и сделала. Услышав русскую речь, она сделала это хотя и на корявом, но вполне понятном русском языке. Она оказалась местная, бывшая гражданка ГДР, а они в обязательном порядке изучали тогда в школе русский язык.
Это была группа пенсионеров из западных регионов Германии, которая приехала в бывшую ГДР знакомиться с её достопримечательностями. В процессе рассказа к нам подошёл один из сухоньких старичков, тоже услышавший русскую речь, и вполне громко, внятно и почти без акцента выложил весь очень обширный запас матерных слов и выражений, которые у него остались, как оказалось, от пребывания в «русском плену». Во избежание недоразумений: это всё было сказано не со злобой, он был просто рад, что ему вдруг вновь выпала возможность «поговорить на русском языке». На этом его познания русского языка, однако, закончились, и остаток информации пришлось переводить мне. Кстати, замечу, что с этим феноменом мне приходилось сталкиватьс в моей практике неоднократно: побывавшие у нас в плену немцы могли забыть выученные ими крохи русского языка, но вот мат оставался на веки...
Так вот, после возвращение из плена он работал до выхода на пенсию на железной дороге, а сейчас вместе с женой (при этом он указал на благообразную старушку, видимо страшно гордую перед своими соседками по столу тем, что её муж «разговаривает с русскими») они регулярно ездят по Европе. В прошлом году они ездили, например, на цветение тюльпанов в Голландию, в позапрошлом - в Италию (или наоборот – теперь уже не помню) и т.д. Ну а в этом году они решили приехать в новую часть объединенной Германии – бывшую ГДР.
Можете представить себе эффект от такого рассказа. Разговоров среди членов российской делегации было много. Но я хотел рассказать о Главном ... кто бы он там не был. Через некоторое время я заметил, что он, притихший, сидит со слезами на глазах. В том состоянии «надегустированности», в котором мы все к тому моменту уже пребывали, можно было ожидать чего угодно. Но когда перед тобой сидит в таком виде такой «русский медведь»... Можете себе представить мою реакцию. Я, честно говоря, в первый момент даже испугался, подумав, что ему стало плохо, и естественно, спросил, в чём дело. И он рассказал мне в свою очередь о причине такой необычной реакции на происходящее:
Сам он живёт сейчас в большом городе, где находится предприятие, но родом из деревни, где всё ещё жила его мать. Ежегодно он наезжал к ней в деревню осенью копать картошку. Это же было обговорено и в этом году, но сначала стояли проливенные дожди, потом он замотался на работе, потом вдруг наметилась эта командировка, которая без него вообще не имела бы большого смысла, потом оформление документов в «капстрану» и т.д. Короче говоря, с копанием картошки в этом году ничего не получилось. Далее его примерная прямая речь:
«И вот я сижу и думаю, что моя мать, которая пережила оккупацию, голод и всё прочее, сейчас наверняка кверху жопой (его оригинальные слова, их я запомнил досконально – прим. рассказчика) копает в деревне картошку, чтобы она не погнила, а эти .......... (далее следует целый ряд известных всем выражений, которые я здесь приводить не буду - прим. рассказчика) разъезжают по всей Европе и наслаждаются жизнью. А ведь войну-то выиграли мы ....... (далее опять и опять известные выражения). Вот так...
© ПИрИвоТчик
